***
Стрелка едва миновала шесть часов утра, а команде защитников уже предстояла посадка в личный самолёт. Поэтому, с трудом разлепив будто склеившиеся после необычно продолжительного сна веки, Барнс поднялся с постели, отчаянно потягиваясь до хруста в позвоночнике и рассчитывая как можно скорее развеять всеобъемлющую сонливость. Шоркая кипенно-белыми тапками по такому же белому кафелю, Джеймс добрался до кухни, где уже трапезничали Романофф с Роджерсом, и по запаху Солдату удалось распознать омлет с овощами в качестве завтрака. Оставалось около получаса на сборы, которых вполне хватило, чтобы закинуть приготовленные ещё вчера вещи в рюкзаки и привести себя в порядок перед полетом. Особо прихорашиваться смысла не было, так сказала Наташа. Шпионка уверила, что до камер и экранов тысяч телезрителей их в любом случае некрасивыми не допустят, так что гримеры обеспечены. Вообще, вся кутерьма с интервью и возвращением отзывалась в Джеймсе ноющей тревогой где-то в лёгких. Не сказать, что он любил быть в центре внимания даже в какой-то немногочисленной компании, что уж говорить об эфире для огромного количества людей. Да ещё и эфир не простой, а тот, на котором у Баки и ребят не было права облажаться, ради Т'Чаллы. Просторный салон самолёта встретил запахом новизны и бокалами дорогого вина, откидывающимися широкими креслами и очаровательной сопроводительницей-стюардессой. Но даже это не могло унять пульсирующую в жилах кровь, что стремительно разносила по телу каждого из солдат волнение перед будущей встречей с послом, а для Барнса ещё и со своими собственными, неуместными, по его мнению, мыслями о возвращении в Нью-Йорк. Всеобщее внимание и вспышки сотен камер обрушились на Мстителей сразу, как они вышли на трап, от которого простилалась красная дорожка прямиком до лимузина. Им троим казалось это непривычным, пусть Роджерс уже и бывал на подобных мероприятиях, как и Романофф (Нат только в качестве задания). Тем не менее, Джеймс не растерялся, однако, всё же не особо смотрел в камеры, что наперебой трещали затворами. В голове промелькнуло сравнение с войной, но слишком быстро, чтобы сам Барнс его заметил. Целью было сесть в лимузин, и пусть журналисты и журналистки наперебой окликали героев, — ответом было сдержанное молчание. Организатор, безусловно, не учёл, что массивные солдаты будут чувствовать себя некомфортно в автомобиле, предназначенном для утончённых любителей шампанского. Достигнув посольства, у которого команду вновь ожидали десятки объективов массивных камер и пушистых микрофонов с ветрозащитой, каждый подумал, что это будет довольно сложная встреча. Репортёры давили, наступали на пятки, жужжали, словно мухи под ухом, перекрикивая друг друга, будто и близко не знали о термине «уважение». С горем пополам дойдя до просторной залы, куда журналистов уже не пускали, Мстители могли выдохнуть, сверяясь с часами и понимая, что до интервью с послом остается ещё тридцать минут. — Это какой-то кошмар, — выдохнув, Наташа села на широкий диван, закидывая ногу на ногу, а корпусом проваливаясь в мягкую спинку с кожаной отделкой. — Они готовы нас сожрать. — Да уж, — подходя к панорамному окну, Роджерс сложил руки на груди, хмурясь. — Надеюсь, посол так напирать не будет. — Не буду, мистер Роджерс. Голос, явно отличный от голосов в зале, послышался у входа, после оставляя шлейф из звука глухого цоканья мужских туфель по начищенной до блеска плитке. Капитан обернулся, запуская цепную реакцию и заставляя двоих его спутников также обратить своё внимание на постороннего. — Очень приятно познакомиться. Алан Доран, — первым мужчина настиг Барнса, крепко пожимая тому руку. — Репортеры успели вас утомить? — Добрый день, Алан, — Вдова чуть приподнялась на диване, кивая пришедшему, а тот, в свою очередь, потянулся, чтобы в куда более лёгкой хватке пожать шпионке руку. — Но мы всё ещё как огурчики и готовы для нашей беседы, несмотря ни на что. — Очень это ценю, — улыбнулся мужчина, проходя к заключающему ритуал рукопожатий Роджерсу. — Перелёт был комфортным? — Да, сервис, как всегда, на высоте, — усмехнувшись, решил ответить каламбуром Капитан, разжимая рукопожатие и показывая указательным пальцем вверх, намекая на воздушный рейс. Посол представлял из себя высокого мужчину с широкими плечами и стальной осанкой. Дорогой тёмно-синий костюм, очевидно, сшитый на заказ, ведь сидел как с иголочки, подчеркивал все достоинства мужского тела и, к прочему, достоинства материальные. Лицо посла было гладко выбрито, исключая строгой линии усов, а густые толстые брови компенсировали собой изъян высокой посадки волос, делая лоб визуально не столь широким. На запястье Алана красовались неприлично дорогие часы Rolex, что при жестикуляции бросали яркие отблески под лучами полуденного солнца прямо на приглаженные с лаком каштановые волосы, придавая им медовый блеск. — Обожаю каламбуры, — Доран рассмеялся, чуть согнувшись, но спустя пару секунд вновь стоял прямо. — Пройдёмте для начала в мой кабинет. Приглашающим жестом указав на дубовую дверь в конце зала, Алан уверенной, но в то же время мягкой походкой пошёл прямо к ней, пока портье терпеливо ждал возле, чтобы вовремя нажать на ручку. Через несколько секунд Мстители оказались в просторном кабинете, освещаемом лампами с тёплым желтоватым светом — самое то в пасмурном Нью-Йорке. Напротив двери стоял стол, за ним — окно, правда, зашторенное, и, конечно, флаг Соединённых Штатов. — Чай, кофе? — предложил посол, усаживаясь в своё кресло за главный стол. — Вы садитесь, не стесняйтесь, — мужчина указал на три кресла, которые, судя по всему, поставили здесь специально для гостей. Затем мужчина сложил руки в замок и чуть придвинулся. От напитка все трое вежливо отказались: всё-таки до интервью оставалось всего около пятнадцати минут. И если Доран был полностью спокоен и готов к происходящему, ведь это был буквально его типичный вторник, то о Роджерсе и компании такого сказать было нельзя. В процессе беседы с послом было сложно не заметить его тактичности и обаятельности. В обычной компании любой бы принял Алана за самого простого весельчака, с которым можно было бы обсудить рядовые житейские темы, бытовые проблемы и немного посплетничать о соседях. Общаться с Дораном было приятно: он умел развить тему, поднимая всё новые вопросы, вплетая истории из жизни и не давая ни единого шанса кому-либо выпасть из обсуждения. Все эти факторы заставили пятнадцать минут превратиться в пять, а нервы, которые отзывались в каждой мышце тела прибывших едва заметной дрожью, успокоиться. Язык приятной беседой был развязан, будто стаканом дорогого вина, поэтому, получив сигнал от секретарши Алана, все четверо уверенно направились к лифту, чтобы спуститься в конференц-зал, в котором и будет проходить интервью. Как бы ни напирала журналистская масса, еле пропустившая Мстителей сквозь себя, чудом не перемоло́в, внутреннее спокойствие, выработанное у всех троих спустя десятки лет борьбы с хладнокровным злом, оставалось непоколебимо ни единой вспышкой фотоаппарата. Повлияла на них усталость, акклиматизация или аура Дорана — не совсем ясно, да и не так уж важно. Усевшись поудобнее, команда обратила взгляды прямиком в камеры, а мысли — в политически выгодное русло. Алан, занявший место справа от гостей, пробежался взглядом по аудитории и указал на девушку с высоко поднятой рукой. Барнсу показалось, что это та же прыткая журналистка, что брала короткое интервью у них в Ваканде. Хотя, возможно, все они чем-то похожи. — Сидни Клэйтон, газета «Daily News», — представилась она, стремительно встав и вытянувшись чуть вперёд. — Вопрос к мистеру Стиву Роджерсу. Скажите, не испытали ли Вы культурного шока, впервые оказавшись в Ваканде? Кэп приветливо улыбнулся и, кивнув, наклонился к своему микрофону. — Знаете, никакой культурный шок не сравниться с моим головокружительным пробуждением в 2013-ом, — его усмешка будто эхом прокатилась по лицам наблюдающих, — но, нет. Я, скорее, восхищался и наслаждался местными видами, нежели испытывал стресс. Поблагодарив мужчину за ответ, Сидни села на место, быстро перебирая большими пальцами по экрану телефона. — Кристина Холлоуэй, независимое электронное издание «Mulier Regit», — из толпы поднялась женщина с блокнотом в руках. — Вопрос мисс Наталье Романовой. В прошлом месяце Вам удалось обезвредить бомбу в Эмпайр-Стейт Билдинг, а сейчас Вы участвуете в самом глобальном политическом событии за последние пять лет. Скажите, насколько трудно быть супергероиней прямо сейчас и как Вы оцениваете свой вклад в современное феминистическое движение? — Это два вопроса, мисс, — проговорил Алан, усмехнувшись. — Ничего, мистер Доран, я отвечу, — Наташа кивнула послу, а затем и журналистке, мягко улыбнувшись. — Вы знаете, что, как только такое явление, как Мстители, начало существовать, в составе я была единственной женщиной. Это было огромной честью для меня, но в то же время я была удивлена, что такое огромное количество воительниц остается в тени. Я также знакома с Пеппер Поттс, Марией Хилл, Шерон Картер и остальными женщинами Щ.И.Т.а, и знаете, я каждый раз поражаюсь силе этих девушек. Своим примером мы показываем остальным женщинам, что мы можем быть сильными, можем быть рассудительными, быстрыми, ничем не уступать мужчинам в бою или переговорах, — шпионка тепло улыбнулась корреспондентке, ведь высказываемая ею тема вызывала во Вдове невероятную гордость. — Когда я начала изучать подход Ваканды к равенству полов, я была поистине восхищена, ведь правой рукой короля является Окойе — одна из сильнейших воительниц этой страны. Мало того, я познакомилась и с Шури, сестрой короля, обладающей невероятными умственными способностями и навыками в сфере нанотехнологий, с Рамондой, королевой Ваканды, Накией, международной разведчицей, и каждая из этих женщин вдохновляет меня не опускать руки на этом пути борьбы с несправедливостью. Женщины — невероятно сильные, и я считаю, что Ваканда определенно из тех уголков планеты, где это понимают в полной мере и где равенство будет достигнуто в самые ближайшие сроки. В этом нам определённо стоит взять с неё пример. Ответ Романофф удостоился пятисекундных аплодисментов большей части аудитории, но затем журналистка села на своё место под возобновившиеся щелчки многочисленных камер. — Теперь вы, да, — Доран кивнул и уткнулся в бумажку, что всё это время лежала перед послом и фокусировала на себе его внимание. Скорее всего, это речь, которую Алан должен сказать после конференции. — Лайонел Митчелл, «New York Times», — представился корреспондент. — Вопрос мистеру Барнсу. Почувствовали ли Вы облегчение после того, как с Вас сняли клеймо «врага Америки»? Почему-то в голове Барнса не было предустановок на то, что во время конференции его настигнут вопросы больше личного характера, нежели политико-социальные. — Я... Да, разумеется, — Джеймс тяжело вздохнул, пытаясь выдавить из себя улыбку и не коситься на Роджерса, тревожно смотрящего в профиль мужчины. — Важно, чтобы люди разделяли меня, Баки, и Зимнего Солдата. Мне бесконечно жаль, что обстоятельства сложились так, что я стал оружием в чужих руках, будучи героем до этого, но я не мог контролировать этот процесс и не мог дать отпор. Разумеется, сейчас я рад, что люди смотрят на меня иначе и что им наконец рассказали, что было на самом деле, хотя, я понимаю, что для многих это раскаяние никогда не снимет с меня вину. То, что под конец ответа Солдат звучал контрастно загнанно, было заметно, поэтому мужчина решил не развивать тему, а наконец перевести внимание собравшихся на следующего участника интервью. — Мистер Доран, — обратился поднявшийся с места журналист из «ABC News», — почему Вы не отменяете свой рейс в Ваканду? Ведь совсем недавно появились слухи, что новое наркотическое вещество, влиянию которого сейчас подверглись Соединённые Штаты, было привезено именно оттуда. Как Вы к этому относитесь? Посол поправил галстук и, выравнив уголки в стопке листов, что лежали перед ним, откашлялся. — Знаете, такого рода слухи всегда вызывают большие сомнения, вы со мной согласны? С самого первого заседания было ясно, что Ваканда — наиболее развитая, продвинутая и перспективная страна, как во внешнеполитическом, так и в общем экономическом плане. Соответственно, данные сведения, только что вами произнесённые, могут быть ничем иным, как провокацией и попыткой подорвать присоединение Ваканды к мировому политическому сообществу. Алан облизал губы и сложил руки перед собой, сомкнув в замок. — Что касается наркотиков — данная проблема в стадии рассмотрения и анализа. Мы прекрасно понимаем, что приоритет должен отдаваться прежде всего внутренней политике, тем не менее, лидерам осталось подписать последнюю декларацию. Затем все ресурсы естественным образом пойдут на целенаправленное и бесповоротное устранение угрозы. Вопрос, заданный Алану, в миг оголил нервы всех четырех интервьюируемых, учитывая, что задачей Мстителей было не допустить каких-либо утечек. А тут, что уж утечки, спросили прямо в лоб. Ситуация с наркотиком и открытием границ Ваканды была чуть ли не очевидной человеку, что захотел бы разобраться в ней несколько более, чем поверхностно, поэтому ответ Алана хоть и был только на руку команде, однако, весьма смущал. Дорану ли не знать, что, если наркотик правда из Ваканды, стоит не совать туда нос, пока не уляжется весь информационный ураган. Но посол, будто напротив, тянулся в нестабильность, чем вызывал или уважение к своей твёрдой убежденности, или сомневающиеся взгляды нескольких репортеров, у которых, кажется, уже чесались руки напечатать нечто скандально-подозревающее на первую полосу.***
— Чел, ты вообще тут? Перед лицом щёлкнули чужие пальцы, и Питер, дёрнувшись, оторвал взгляд от тетради по истории, с немым вопросом в глазах фокусируясь на друге. — Просто ты уже полчаса читаешь первую страницу конспекта, — пояснил Нэд, а затем подпёр щёку ладонью, ухмыляясь. — Ну и кто она? Паркер нахмурился, не совсем понимая, кого Лидс имеет ввиду. Недосып, рассеянное внимание и мысли об одном единственном мужчине не позволяли вспомнить хотя бы одну девушку, что могла интересовать его друга в данном контексте. — О чём ты? — парень опустил взгляд на тетрадь с конспектом, что чудом не истлела под недавним испепеляющим взором Питера, и перевернул страницу. — Ты тормозишь, залипаешь в одну точку, не поднимаешь руку на уроках, не взял сегодня обед и иногда невпопад улыбаешься, хотя я ни разу за сегодня не пошутил. Аргументы были действительно веские, но у Паркера было чем парировать. — Это из-за... — Патруля? — Нэд знал друга, как свои пять пальцев. — Не прикидывайся. Даже если ты не спал и всю ночь батрачил заместо полиции, ты бы мне все уши прожужжал, обсудил бы со мной подвижки в расследовании... Дело ведь в другом, верно? Чуткость Лидса всё ещё была для Питера сюрпризом, пусть не раз показывалась на свет сквозь шуточки и дружеские подколы. И каждый раз, когда парень вспоминал о том, что они с Нэдом, всё-таки, не чужие друг другу люди, на него накатывала волна облегчения и доверия. — Я... сам до конца не уверен, Нэд, — Паркер поднял усталый взгляд со страниц и посмотрел в глаза напротив. — Когда всё станет яснее, я обязательно расскажу тебе, окей? Лидс кивнул и, улыбнувшись, похлопал друга по плечу. — Окей, Пит. Никаких проблем. Страха иррационально думать, мечтать о встрече, разыгрывая различные сюжеты в собственной голове, у Паркера не появлялось. Только тянуло где-то у лёгких, будто камень на дно, и о стенки полупустого желудка бились тысячи бабочек. К вечеру разум Паркера совсем был опьянён Барнсом. Парень сам себя не узнавал: глупая улыбка, растянувшаяся по румяному лицу, черепная коробка, полная ветра. Ни тревоги, ни сомнений. Хоть сейчас беги и признавайся. «Надо больше спать», — проговорил разум, но, повалившись на кровать, Питер уткнулся в подушку лишь от смущения, не зная, куда деть все те чувства, переполняющие его. Решение проблемы и способ отвлечения от бесконечных мыслей о предмете воздыхания нашелся сам собой, когда где-то в заднем кармане джинс тихо завибрировал телефон. Брать не хотелось, поэтому подросток долго пересиливал себя, чтобы посмотреть хотя бы, кто звонит. Помогать кому-то с домашкой или слушать очередного учителя, зовущего на олимпиаду по его предмету, не очень хотелось. Однако, стоило тонким пальцам выудить из кармана смартфон, а тяжёлым векам приоткрыться, совсем нехотя смотря на слишком ярко горящий дисплей, Паук подскочил, мигом принимая сидячее положение и отжимая кнопку ответа, лишь бы поскорее прислонить телефон к уху. — М-Мистер Старк? — Привет, карапуз. Я уж думал не ответишь, — Тони, как всегда, звучал так эмоционально, что можно было без всякого фейс-тайма прочитать фирменную ухмылку на его лице. А, может, Паук просто слишком хорошо изучил манеру общения Железного. — Думал дрон засылать и опять появляться голограммой. — Я был бы рад Вас увидеть, — нервно усмехнулся Питер. Он ляпнул это, не подумав, но повидать наставника и правда бы не отказался. — Как проходит отпуск? — Всё-таки попались папарацци, — Старк беззлобно усмехнулся. — Всё отлично. Не одному же Роджерсу в тепле нежиться. Спасибо... Последнее было явно адресовано не Питеру, ведь из трубки слышался гул из шума волн, человеческой речи и лёгкой музыки. Видимо, Тони был на пляже. — Я рад, — ответил парень и зевнул. Паркер понимал, что стоило бы отложить патруль до завтра и лечь пораньше, и, возможно, он вырубится до того, как в нём проснётся чувство справедливости. Так или иначе, светлая голова больше располагает к рациональному анализу происходящего, нежели полусонное нечто. — Кстати, мистер Роджерс вернулся в Нью-Йорк, вместе с Наташей и, — удивительно, но заминка была совсем небольшой, — мистером Барнсом. — Пятница мне уже доложилась, — тон Железного вдруг сменился. Где-то там, в неизвестной, но явно околоэкваторной точке земного шара, мужчина поднялся с шезлонга, отходя подальше от загорающей рядом Пеппер. — Слышал про дело с наркотиком. Не смей говорить мне, что полез в это. Проверяю патрули по геолокации. Затянулись, Пит. Паркер тяжело вздохнул и встал с кровати, невольно копируя движения Старка по другую сторону телефона. Даже злиться было не на что: Тони прав в своих опасениях и в том, что отслеживает патрули. Помня о недавней ситуации с выключенным маячком и тем беспокойным страхом в глазах мужчины, что встретились с мальчишечьими в прихожей ньюхейвенских апартаментов, Питеру уже не хотелось быть обособленным, незамеченным, не хотелось тревожить Старка, у которого и так волнений по горло. — Мистер Старк, я понимаю, что это всё небезопасно и с моей стороны крайне безответственно ступать на такую хлипкую почву, но, — нервно сглотнув, парень продолжил, — от пары-тройки барыг за решёткой ведь ничего не изменится, верно? — В костюме есть сканирование объектов, — будто не обращая внимание на вопрос, продолжил Старк. — Если будут пушки, не лезь. Оставь полиции. Простая команда: «Карен, просканируй». Тони подозревал, что за время пользования костюмом любопытный подросток уже давно прошерстил все его протоколы и возможности, да, поди, и не один, а с другом. Но всё же мужчина волновался. Воспоминания о пропаже парня были свежи, а расстояние от мальчишки, в отличие от возможности контролировать ситуацию, только выросло. — Понял, мистер Старк, — прошагав небольшую комнату из конца в конец, Питер сел обратно на кровать, устало проводя по лицу рукой. «Ты даже отпуск ему умудряешься портить» — Как в школе? — Тони каждый раз поражал умением устраивать настоящие эмоциональные американские горки в головах любого из его окружения. — Как проект про меня? Сдал? — Да, сдал, и с большим успехом, надо сказать, — прикрыв глаза, парень тепло улыбнулся. — Теперь все хотят к Вам на экскурсию, самим взглянуть на костюмы и всё прочее... Ну и девчонки все, конечно, от Вас в восторге. — Кто бы сомневался, — закатив глаза с довольной улыбкой, мужчина выудил с подноса проходящего мимо официанта коктейль и отпил из трубочки. — А этот... Как бишь его... Флэш? Ну, тот, мерзотенький. Флэш, правильно? Не возникал больше? — А, он... — Питер, на самом деле, даже удивился. Ведь Флэш последнее время не особо даже попадался подростку на глаза. — Он в немом шоке. Мы с вами его определённо урыли, мистер Старк. Хохотнув от своего умения выражать мысли, парень плюхнулся на спину. Бессонная ночь так и норовила пришить его к кровати. — Урыли... Возьму фразочку на вооружение, спасибо, мелочь, — на том конце усмехнулись, глубоко вздыхая. — А у нас тут солнце, песок, хорошая музыка, девочки... Кхм, я к чему... Если Роджерса встретишь, так и передай. Побольше блаженства в голосе и ещё пожмурься, будто на солнце. Пусть знает, что мне тоже хорошо, если спросит. Да, даже, если и не спросит — передай. И что не особо-то я и хотел в Ваканду на миссию. Вообще не хотел. Скукотень, не то, что у меня. Можно для пущего эффекта еще и соболезнования добавить... Ну, это уже мелочи. — Есть, сэр! — Питер отсалютовал комнатной пустоте и мягко рассмеялся. — Будет сделано, сэр! Как бы строг Старк ни был (хотя обычно был строг по делу), пареньку было с ним легко, комфортно и только изредка неловко, и то — за свою неконтролируемую тягу поболтать. — А... Что? Не слышу, — мужчина прислонил телефон к груди, вытягиваясь и кивая, мол, «Повтори» хозяйке взывающего женского голоса, который было слышно даже Питеру через динамик. — Оу, — Тони вновь вернул трубку к уху, а в его голосе уже звучала совсем иная усмешка, нежели в начале разговора. — Тут такое дело, мне нужно идти. Прекрасная девушка в бирюзовом бикини просит натереть ей спину кремом, а кто я такой, чтобы отказывать даме, правильно? Особенно, если эта дама — директор моей компании... Ну, что ж, удачи в школе и... Парень, не дури, хорошо? — Да, мистер Старк, — улыбка постепенно пропадала с лица подростка. — Хорошо вам отдохнуть, и... Передавайте привет мисс Поттс! — Обязательно. Долго прощаться в стиле сопливых парочек и их «Ты клади первой!», «Нет, ты клади!» у гения явно не было желания, так что он сбросил сразу же, видимо, умчавшись к заждавшейся Пеппер и оставляя Питера наедине с длинными гудками. Опустив смартфон экраном вниз на кровать, парень повернулся на бок и прикрыл глаза. Он не переоделся, не поел и не смотрел, что там с домашкой на следующую неделю. Но так приятно было расслабиться, упасть в эту темноту, предвещающую как минимум дрёму, как максимум — многочасовой сон. И только там Питер мог теперь увидеться с... Не успел он восстановить в памяти образ Баки, телефон, лежащий позади, вновь зазвонил, пуская лёгкую вибрацию по всей кровати. Не хотелось ни переворачиваться на другой бок, ни разговаривать с кем-то. Но что-то (может даже «паучье чутьё») подсказало Питеру лениво, даже не открывая глаз, нашарить рукой телефон. И от одного только взгляда на дисплей сердце Паркера ушло в пятки.