Пять секунд до лета.

Джун корежит чувство дежавю. Они уже это проходили. Перспектива вновь оказаться в баскетбольном кольце душит все, что девушке вчера казалось гениальной идеей. Их общая усталость немного смягчила углы. Но выйдя с тренировки и увидев парня около входа в универ, в голове у Джун закрутились сомнения, по поводу работы своего мозга. Куда она опять влезла и главное нахуя именно так? Есть же куча претендентов, которые могли заменить собой Ацуши. Чем только думала? Жопой скорее всего. Именно эта часть тела никогда не давала ей дельных советов. И именно она сподвигла написать ему сообщение утром и договориться о встрече. Ну, или всё-таки лежащая на ее коленях розовая и бесконечно разговорчивая голова стала тому причиной. Нет. Тут явно их синхронизация сработала, которая знатно помогла Джун так проебаться. Из этого ничего хорошего не получится. Их враждебный настрой рос с каждым днём. Сначала Мурасакибара и Аоке искали повод весомый, а теперь ссорились даже из-за тривиальных вещей. Обвинения в косых взглядах, тупые ремарки, спортивная футболка Ацуши, новая причёска Джун… А потом и вовсе любой вздох начал играть роль… Они будто делали это по инерции, без тормозов. Она не упускала возможности бросить едкий комментарий прямо в лицо Мурасакибары, а он никогда не отставал в ответах. Их взаимоотношения превратились в настоящий кошмар. Это было сравнимо с одержимостью к соперничеству. Взвесив все это, сомнений становится ещё больше, а выходить из университета хочется все меньше. Девушка трёт свой лоб пальцами и практически разворачивается, чтобы скрыться обратно в зале, но парень постукивает костяшками по стеклянной двери и показывает время на своём мобильном. Она переводит свой взгляд на потолок и делает глубокий вздох. И как только Момои умудряется вносить в ее спокойную жизнь хаос, даже не поднимаясь с дивана? Мысли плавно перескочили опять в сторону Ацуши. Скрепя сердцем пришлось признать, что он не самый худший претендент из всех возможных. Она не Кисе предложила участвовать в этом мракобесие, а значит, как минимум, Джун не предатель. Это пойдёт в плюс всем. Сжав свои булки в кулак, седовласая медленным шагом направилась к выходу, заодно накидывая ещё веские причины, из-за которых ей, ну никак, нельзя убежать. Она уже собралась толкнуть дверь, как парень нервным движением распахнул ее. Вообще поступок был бы достойный, если бы не перекошенное недовольством лицо. Ещё и смотрит так, будто Джун в очередной раз что-то сделала ему назло. Очень может быть, что так оно и есть, но девушка серьезно не может вспомнить, потому что привычной ответочки с: «ненавижу тебя», не было. Присмотревшись получше и наконец заметив мешки под его глазами, все сошлось в гораздо простую схему. Ему тоже не дали поспать сегодня ночью. Собственно вот и ответ, почему Мурасакибара оказался таким податливым в их утренней переписке.       — Еще медленнее можешь шевелиться? — Страдальчески запрокидывает голову парень, закатывая глаза.       — Могу. — спокойно отвечает Джун. — Но думаю, что лучше нам сделать все, как можно скорее.       — Да ладно? Серьезно что-ли? — саркастично растягивает слова он, под мелодичный хлопок дверцы. Мурасакибара складывает руки на своей груди и постукивает ногой по асфальту, пока Аоке шарится по своему рюкзаку. Только она могла опоздать на встречу у входа Универа, где у неё проходила тренировка по танцам в обычном режиме. Он морально готовил себя к испытаниям, которые ему предстоят, но не рассчитывал, что те начнутся с первых минут. Разругаться с ней в хлам не вариант. Размазанный Кисе конкретно пошатнул командный дух, который им необходим. Ацуши со всей своей решимостью собирается вернуть его обратно. Ну или хотябы достаточно вернуть тишину в квартиру и перестать существовать под завывания «Классного мюзикла». Кажется любая мелочь могла испортить Ацуши настроение ещё больше. К его удивлению этой мелочью все же не стала их переписка. Да, она была все ещё не самая приятная, но и не самая худшая вещь на свете. Что, мать его, странно. Эта все та же малявка, которая всегда находит способы достал его или задеть. И он бы не упустил шанс поиздеваться, но сейчас этого не хочется. Сил беситься будто нет. Вперёд него начинает говорить его любопытство, поэтому обороты сбавляются на максимум.       — Зачем тебе блокнот? — озадаченно приподнимает бровь в вопросе Ацуши, косясь на вещицу в руках синеглазой.       — Хочу записать наши идеи и порядок действий. — обьясняет девушка, стягивая с ручки колпачок.       — Запись всякой фигни — это задродство. — фыркает парень.       — Задродство? — переспрашивает Джун, кривя лицо. — А что ты делаешь, когда надо что-то запомнить?       — Просто все забываю, как и все крутые парни. — разводит руки в стороны Мурасакибара. На счёт крутого Джун готова поспорить, но воздерживается. В ее голове нет потаённой информации о Кисе, а в голове Мурасакибары есть. Он наспех выдаёт, что было бы прямо в стиле его друга. Цветы отпадают, потому что Момои всегда расстраивается, когда они начинают увядать. Комнатные растения тоже не записываются, ведь исход событий не предсказуем, как и полет горшка человеку в голову. Может все обойдётся шишкой, а может и сотрясением. Второе им определенно не нужно. Сацуки до трясучки любит сюрпризы и все блестящее. Рета точно это известно, поэтому он вполне мог бы и сам до такого додуматься. Медленно вырисовывается первый пункт, который делится на два подпункта: место и украшения. Устроить свидание в качестве извинений, после практически измены на глаз у своей девушки маловато. И тут не важно, что большую часть событий эта самая девушка сама себе додумала, ведь когда она «все поняла», ей уже нихера не объяснишь. По пути на остановку вырисовывается ещё один пункт: вкусняшки. Кто не любит вкусно поесть? Да все любят. А если это ещё и твоя любимая сладость, то тем более. По сути не так много записей получается и все они очень простые, кроме последней и к сожалению самой главной. Затащить на встречу двух ничего не подозревающих людей. Похоже им все-таки понадобится помощь, кого-то ещё. Желательно кого-то кто поможет поднять тело Кисе с пола. Ведь судя по описанию ситуации Ацуши, у них дома находится слизень, а не человек. С Момои будет попроще, но ее придётся, как минимум отмыть от мороженного и наконец расчесать волосы. Посовещавшись они решили, что стоит начать с самого не запарного. Желудок Джун подсказал своим урчанием, что покупка всякой милой белиберды может подождать.       — С чего ты взяла, что у нас есть время на посиделки в кафе? — Ацуши прикусывают свой язык, ведь Джун строит такой жалобный взгляд, что он готов забить вообще на эту авантюру и просто отвести ее поесть.       — Потому что ты тоже хочешь тортик? — беззаботно предполагает она, хитро улыбаясь. Теперь он понимает, почему все его друзья в ней души не чают. Она серьезно манипулирует людьми похлеще Момои. Ему стыдно признать, что и с ним сработали ее махинации. Но, черт. Да, он был бы не против поесть. Тем более по сути время только одиннадцать утра. Никто не устраивает свидания утром. Лишний часик у них точно есть. Только вот в открытую он никогда с этим не согласится.       — Хочешь сказать, что ты хочешь торт? — перефразировал ее вопрос он.       — Да, я бы тоже не отказалась. — легко пожимает она плечами. Джун машет рукой группке студентов, которые косятся в их сторону. Они с довольными улыбками здороваются с ней в ответ. Ацуши не нравится, как смотрит на неё низенький паренёк, потому что… Хер знает. Взгляд у него стремный, как и прикид. На что только рассчитывает? Такие, как Аоке ему не по зубам. Наверное он бы так и сверлил незнакомца взглядом, но автобус распахнул свои дверцы и девушка проскользнула во внутрь. Народу не так много, что вполне логично, ведь прилежные студенты не сбегают со второй пары. Как хорошо, что они оба к ним не относились. По закону подлой вселенной свободное место вновь одно. Мурасакибара ловит взгляд Джун своим и она указывает на сиденье кивком головы. Не в этот раз. Больше он не проиграет в этом тупом состязании, тем более у неё ноги ватные и она ими еле двигает.       — Садись, не выделывайся. — дёргает ее за рукав кофты он, чтобы та отпустила поручень.       — Я в порядке, а ты не выспался. — противится его напору она.       — Но это не я танцевал час без перерыва. — подталкивает ее на сиденье Ацуши. — А ну садись!       — Не приказывай мне. — бормочет Аоке себе под нос, но все же плюхается на задницу под напором парня.       — Окей. — кладёт руки ей на плечи, когда девушка придпринимает попытку встать Мурасакибара. — Пожалуйста, присаживайтесь.       — Почему ты не можешь просто сам сесть? — жалуется она, слабее противясь железной хватки. — Ты же устал. Как это тупо. Я чувствую себя виноватой. — на одном дыхании выдаёт последнее предложение синеглазая.       — Да я без проблем постою. — убеждает ее Ацуши. — Нам ехать всего пару остановок.       — Да что ж ты просто… — пыхтит Джун, но видно не найдя подходящих слов для протеста, сдается. — Ладно. Мурасакибара мысленно ликует. Всю оставшуюся поездку он старается не замечать слабую улыбку на лице седовласой. Он уверен, что больше Джун так легко не пассанет. Это скорее исключение, чем правило. Она серьезно заебалась. Тренировка была не только сегодня. Девушка из зала не вылезает пару дней, готовясь к выступлению, а тут двое придурков сбили ее график. Конечно, обычная, сидячая поездка в автобусе не вернёт ей энергию, но хоть не даст потратить ещё больше. Спросите откуда он знает? Так она постит все подряд, а в их зале большие зеркала. Все девчонки фотографируют своё отражение в таких. Он никогда этого не понимал, наверное и не поймёт, но снимки вышли ничего так. На них она не выглядит на твёрдую шестерку из десяти. Джун заранее поднимается и ее ведёт в бок. Мурасакибара остановил свою руки в паре миллиметров от касания, потому что девушка вновь присаживается и дожидается полного торможения. Она спешит на выход, потому что на этой остановке людей много. Они потоком устремились в автобус, будто не замечая ее попытки выйти, никого не задев. Мурасакибара поворачивает кепку на голове козырьком назад и возвышаясь над ней словно гора, начинает шагать к двери. Его сложно проигнорировать, поэтому толпа расступается, освобождая им проход. А он и не задумывался, что коротышкам так тяжко живётся. Аоке на ходу описывает ему любимое кафе Момои, наверное, чтобы он понял, что его ждёт. Но это он осознал сразу, ведь даже вывеска выглядит воздушной словно зефир. Девушка открывает дверь и по всему помещению проходит звон колокольчиков, оповещая о новых посетителях. Складывается такое ощущение, что всем сегодня резко понадобилось сладкое. Людей словно в муравейнике, столы и стулья стоят так близко к друг другу, что Мурасакибара в ряд ли протиснется между ними.       — Давай займём очередь. — предлагает, осмотревшись Джун.       — Заказывай, что хочешь. — вздыхает парень. — Я пока нам столик найду. Блин. Ацуши не переносил такие кафе. Ему больше по душе забегаловки, где парочку пожилых мужчин смотрят спортивный канал и обсуждают происходящее там во весь голос. Он прикидывает сколько будут готовится целый торт. Явно дольше, чем ему бы хотелось тут оставаться. Убеждая себя, что это ради команды, парень все же натыкается на свободное местечко, которое освобождают своим уходом две девушки. Столик находится в самом углу, что на его взгляд самое то. С учётом того, что помещение не большое ему прекрасно видно, как очередь плавно доходит до синеглазой. Она задорно приветствует парня за стойкой. Так. Он берет свои слова обратно. Парень около Универа был вполне сносный тип, а вот этот реально стремный. Джун улыбается ему очень широко. Мурасакибара кажется, что от такой улыбки ее лицо треснет нафиг. Парень выдаёт ей чек, но она не торопится уходить, продолжая с ним о чём-то оживлённо болтать. Она кивает пару раз и наконец оборачивается. Ацуши тут же утыкается в свой телефон, подготавливая Куроко к их скорому визиту. Он не перестаёт переписываться, даже когда девушка ставит перед ним поднос.       — Сколько я тебе должен? — кладёт телефон на стол парень.       — Забей. — забирает тарелочку с тортиком и ставит к себе поближе она.       — Я заплачу. — убедительно произносит он и натыкается взглядом на пончики.       — Я хочу угостить тебя на нашей первой «я тебя не ненавижу, а просто недолюбливаю встрече». — отламывает кусочек и отправляет себе в рот Джун.       — Ты знаешь, что бываешь раздражительной Момои? — спрашивает у неё, а вроде и себе напоминает Мурасакибара.       — Вот это здорово, надо всегда оставаться такой. — многозначительно закатывает глаза Джун, а затем указывает ложечкой на разноцветные пончики. — Тебе не нравится? — осторожно уточняет она.       — Нет, все норм. — осекается парень, когда видит, что она становится заметно расстроенной. — Просто подумал, что бы было, если бы я был пончиком? — решает разрядить обстановку он.       — Ты бы съел сам себя — не задумываясь ни на секунду отвечает она, пропуская смешок.       — Без сомнений. — утвердительно кивает Ацуши. Джун была действительно отчаянной или безмозглой, раз решила начатое до конца довести. Всегда доводила вообще-то, это какое-то идиотское качество, которое в детей закладывают родители. Ее прям конкретно постарались, ведь она сидит в кафе, где во всю играет сопливая попса и ест тортик… Нет, ничего такого в этом не было, а в уплетающем пончики Ацуши было. Девушка бросила на парня настороженный взгляд. По не перестававшей ни на секунду трясущейся ноге ясно, что это атмосфера не очень ему импонирует. А может не импонирует все, что они делают в общем. Это осознание не должно загружать ее мозг ненужными вещами, но они загрузили. До глубины души ей хотелось доказать, что она не такая уж и ужасная. Есть ещё в мире вещи похуже, чем оказаться с ней в этом кафе. Вот например, Мурасакибара мог одеваться с утра, запутаться в джинсах, упасть и разбить себе лицо о батарею. Тогда его денёк был бы похуже, чем сейчас. Она вздрагивает, когда бариста ставит перед ними два розовых, бумажных стаканчика с кофе. Это очень мило с его стороны, потому что такой сервис определенно не входит в его зарплату. Хорошо, что для них он сделал исключение, потому что Джун конкретно подзависла в свои мысли. Она благодарно кивает и виновато улыбается. На самом деле синеглазая слабо помнит имя этого парня, но он хорошо знает Момои, ведь они какое-то время работали вместе, а значит априори им приходилось встречаться достаточно много. Переспрашивать было как-то не удобно, поэтому он просто отложился в ее памяти, как «чувак, который делает сносный кофе». А ещё он делает скидки, поэтому она обрадовалась, что у него рабочий день. Торт вышел в два раза дешевле. А ещё он помог ей вынырнуть из напряжённых раздумий. Девушка проводила взглядом парня и перевела обратно внимание на Ацуши. Он взял в руки стаканчик и сделав глоток, поморщился. Видно напиток был недостаточно горячий и успел остыть, пока оказался у них на столике. Блин. Надо было дождаться пока кофе будет готов или как минимум забрать его пораньше… Аоке практически встаёт, чтобы заказать что-то другое, но Мурасакибара делает ещё пару глотков, как ни в чем не бывало.        — Отстойный. — даёт оценку кофе он, шмыгая носом. — У Огавы получше будет. Видок там так себе — медленно оглядел взглядом стены он. — Но зато вкусно.       — Это где? — аккуратненько взяла свой стаканчик в руки седовласая.       — Не была там? — быстро закинул в рот оставшийся кусочек пончика Ацуши.       — Не-а. — покачала голосой Джун, стараясь не морщиться от крепости кофе.       — Зря. — Хмыкнул парень. — Может… Зайдём, если не поздно освободимся? Они одновременно посмотрели друг на друга и их взгляды встретились впервые так отчетливо. Мурасакибара был не тем человеком, который скажет что-то прямо. Его тактика — окольные пути. Этот вопрос можно счесть за прямое заявление, что не так уж и сильно он ее ненавидит. Можно сказать моментами. Только когда находятся около друг друга или слишком близко к вещам друг друга. В любое другое время она думает, что Ацуши не такой уж идиот. Просто вспыльчивый. У неё это именно так. Джун и подумать не могла, что и у него что-то типа того по отношению к ней. В секунду ей стало легче. Будто кто-то тряханул за плечи и загоны просто вылетели из ее тела. Она первой отводит взгляд, на всякий случай, чтобы напряжение не шарахнула снова, ведь без него оказывается Ацуши бывает не так плох.       — Ладно. — повела Джун плечами, надеюсь, что выглядит достаточно беззаботно. — Слушай, а Кисе до сих пор один живет? — возвращает их беседу к делу она.       — Ага. — кивнул слабо парень. — А что?       — Не хочу слушать всю ночь, как Момои с ним согласна. — устала облокотилась подбородком на свою ладонь Джун.       — На сколько процентов ты уверенна, что все, чем мы занимаемся из помирит? — дёргает бровью он, облакотившись на спинку стула и съезжая немного по сиденью.       — Ну. — задумчиво тянет Аоке, серьезно прикидывая в голове повезёт им или нет. — Наверное, семьдесят на тридцать не в нашу пользу.       — Не очень то оптимистично. — хмыкает парень, опуская свой взгляд на пиликнувший мобильный.       — Тридцать не ноль. — возразила Джун, сама понимая, как это сомнительно звучит.       — Все равно хуево. — повёл плечом он. Тут и не поспоришь. Такой себе расклад. Джун глубоко вздыхает и достает из кармана телефон, следуя наглядному примеру Мурасакибары, который во всю с кем-то переписывается. А чем она хуже? Тем более ей надо найти помощника, который сможет поставить Момои на ноги и без подозрений вывести из дома. Если с первым она бы справилась, то вот со вторым могут возникнуть вопросы. Мидорима со своими гороскопами был бы весьма кстати. Сацуки точно не будет противиться звёздам, которые укажут ей путь. А если вдруг в ней возникнет такое желание, то планом «Б» становится Акаши. Момои ни за что на свете не станет провоцировать его, потому что он ее немного пугает. Что конкретно с ним не так, Джун не понимала, но зная заебы всех парней из команды, решила не уточнять. Ответы на смс приходят с небольшим интервалом, но это не важно, ведь главное, что они оба положительные. Пространство заполняется шумом шелестящих упаковок, тихих разговорами посетителей и мерно работающим кофейным аппаратом. По прогнозам бариста торт ждать не долго, но Мидорима придёт раньше. Джун убирает телефон в сумку, которая висит на спинке стула. Она оглядывается по сторонам, чтобы хоть чем-то себя занять. Как-то совсем не вовремя девушка вылепляет взглядом маленький шрамик над бровью Мурасакибары. По Универу ходили слухи, что парень не привык сдерживать свою агрессию и мог влезть в драку, не раздумывая. Но слухи всегда равнялись преувеличению. Вдруг стало интересно, а откуда он действительно взялся?       — Бесишь, когда так смотришь на меня. — Пробормотал Ацуши.       — Знаю. — кивает девушка, не подавляя свою заинтересованность.       — И какого тогда так постоянно делаешь? — негодует он, хмуря свои брови и шрам становится более очерченным.       — Мне нравится смотреть на людей. — сказала совсем беспечно Джун, будто это было давным-давно очевидно. Не успевает Мурасакибара переварить полученную информацию, как по помещению пролетает звук колокольчик и он бы ни за что на него не среагировал, но мелькнувшая между столиками зелёная шевелюра просто заставила парня это сделать. Кого-кого, но вот Мидориму увидеть в столь чудесном заведении он никак не ожидал. День становится все более ебанутым с каждой минутой. На удивление его сокомандник не идёт за кофе, а стойко направляется к ним. Обычно он таким шагом ходит, когда очень срочно хочет рассказать о астрологических прогнозах. Тут вообще-то и без них все понятно. Планеты явно посходили со своих орбит. Когда зеленоволосый оказывается рядом с ними и становится прямо около Джун, Мурасакибара испытывает острое желание объясниться. Ведь со стороны их посиделки в кафе могут выглядеть совсем не тем, чем являются. Судя по расслабленному лицу друга, он совсем так и не думал. А какого собственно хера он сам подумал? Черт. Что за хрень?       — Мне нужно купить футболку. — без приветствий и любой другой принятой чуши начинает Мидорима. — Акаши направился к вам, а мы можем заодно взять все, что нам пригодится. Нам же нужно ещё что-то, кроме Момои? — уточняет он.       — Да, конечно. — спохватывается Джун и достает свой блокнот. — Тут все записано.       — Отлично. — одобрительно кивает Мидорима, пока Ацуши конкретно охуевает. — Так определено удобней.        — Ты что бросаешь меня? — догнал наконец Марасакибара.       — Это не совсем так. — виновато улыбается Аоке, медленно поднимаясь со стула. — Ты же сам хотел, чтобы мы побыстрее освободились, вот я и ускорила этот процесс. Осталось ждать минут пять.       — На тебе сбор Кисе. — даёт ему пункт из списка Мидорима, который тут же зачеркивает.       — А ты в какой момент решил в этом всем участвовать? — взвинченно спрашивает Мурасакибара, поражаясь его согласию, ведь Мидорима не тот, кто будет без анализа браться за любую чушь.       — Кисе просит высчитывать их совместимость каждые пол часа, будто они могут измениться. — монотонно и не моргая выдаёт Мидорима.       — Давайте позже обсудим, что творят эти двое с нашим ментальным здоровьем. — легонько подсталкивает в спину ладонью зеленоволосого Джун. — Номер заказа двадцать семь. Чек на столе.       — Без него запомню. — фыркает Мурасакибара, смиряясь с происходящим в очередной раз и смотря в след парню и девушке. Черт побери. Гребаная Джун Аоке. Ну почему он не мог добавить ее в чёрный список? Парочку касаний к экрану и всего бы этого не было. Мурасакибара переворачивает кепку козырьком вперёд и опускает то на лицо, чтобы был виден только подбородок. Если его кто-то из знакомых увидит здесь одного, то его репутации конец. Перспектива объяснений почему он тут с Джун, как то поприятней выглядела, чем те, что появляются в его голове сейчас. ☀️☀️☀️ Момои сначала отнекивалась от предложения развеяться вечером в скромной компании Акаши, Мидоримы и Джун, но под конец все же дала слабину. Очень бойко к слову отнекивалась, что аж взбодрилась и практически без промедления начала собираться. То что она увидела в зеркале, повергло ее в шок. Отчаянные попытки склеить свое разбитое сердце привели ее к нерасчесываемому клоку волос на затылке. Джун не любила быть тем человеком, который говорит: « А я говорила», но она и правда говорила, что не вставать с дивана плохая идея. И это только одна из плохих идей, которые были у ее подруги. Момои плакала добрую половину недели, потом начала скупать ненужный хлам, спуская кучу денег. Все это было безуспешно. Все, что писали о расставании в журналах, ей не помогло. Но Сацуки не отчаивалась и искала новые заебы. Вот теперь где-то в статье она вычитала, что было бы хорошо сменить имидж. Почему при этом должна страдать Джун, естественно никто не объясняет. Разбирая свой гардероб и выискивая, какую-то неведомую херню под названием «что-то миленькое», Джун беспокойно косится на входную дверь. Пакеты за ней с украшениями для романтического ужина совсем одни. Их соседи не замечены в воровстве или типа того, но всегда ведь не поздно начать…       — Что это? — Момои забирает из рук подруги совершенно на ее взгляд не подходящее платье.       — Это стиль такой. — протяжно отвечает седовласая, прекращая поиски.       — Мне не пойдёт. — приложив к себе вещь, сделала окончательный вывод Сацуки.       — Так оно и не должно, ведь это мое платье. — иронично подметила Джун.       — Думаешь будет лучше, если я останусь собой? — посмотрелась в маленькое зеркальце, которое стояло на столе розововолосая.       — Именно это я и имела в виду. — облегченно вздохнула девушка.        — Ладно, наверно, ты права. — задорно пожала плечами соседка. Джун бы подумать, как запихнуть разбросанные в хаотичном порядке по комнате вещи в шкаф, но она думает, как без подозрений выпихнуть себя из дома. В голове катается перекати поле под музыку обезьянки отбивающей ритм тарелками. Все возможное ее мозг выдал в начале дня. Она пробует набрать Мурасакибаре, чтобы он забрал покупки, но сбрасывает. Неправильно это как-то. Он торт забирал, а с этим Аоке должна была разобраться. Ну куда ей срочно может понадобиться? Прям чтобы без отлагательств…       — Слушай, а где мой чемодан? — осторожно спрашивает Джун, пробуя прощупать почву.       — Ты решила переехать? — озадаченно оборачивается на неё соседка, и расчёска застрявшая в волосах, хлопает ей по спине.       — Нет. — спешит успокоить ее седовласая. — Просто у меня его попросили одолжить, — быстренько говорит Аоке и чтобы было более правдоподобно, заглядывает в свой телефон. — А последний раз его одалживала ты и…       — В кладовке. — указывает на дверцу в коридоре Сацуки, пробуя отцепить от себя расчёску.       — Стой, а если бы я сказала, что решила переехать? — тормозит немного свой шаг, пока направляется к нужному месту синеглазая, подозрительно щуря глаза.       — Тогда не сказала бы, где он и ты тащила вещи в руках. — объяснилась Момои с такой лёгкостью, будто все, что она ляпнула это нормально.       — Не знаю, где тут логика, но допустим она есть. — решила не заострять эту тему Джун, чтобы они не разогнались в обратную стадию с депрессией.       — Я не могу распутать. — сдаётся Сацуки, когда ручка от расчески хрустнула.       — Давай отрежем — предлагает усевшийся на диване Акаши. Девушка медленно открывает дверцу, придерживая содержимое этого маленького склада, из которого надо бы выкинуть все нахер. Тут хлама больше, чем на городской свалке. Им давно пора было устроить день генеральной уборки, ведь когда-нибудь одна из них откроет эту дверь и ее просто засыпет всей этой ерундой. Мидорима придерживает какую-то коробку, которая грозилась раздавить Джун. Она берётся за ручку своего чемодана на колёсах и быстро дёргает его. Все, что он удерживал начало складываться, как карточный домик. Они переглянулись с парнем и он отпустил коробку, а Аоке со всей силы захлопнула дверцу.       — А давай нет. — тут же обрубает эту идею Мидорима, когда краем глаза замечает, сверкнувшие ножницы в руках друга.       — Вы тут пока занимайтесь, — благодарно кивнула Джун, потому что обрубать волосы в каре Момои рановато. — А я отнесу чемодан.       — А ты успеешь? — обеспокоенно глянула на неё из дверного проема комнаты Сацуки.       — Судя по масштабам клока из волос. — оглядела место катастрофы она. — Я определено приеду заранее, но если что встретимся сразу там. Мидорима многозначительно подмигивает ей, беря все под свой контроль. В отличие от подруги, Аоке не заморачивается с внешним видом, поэтому хватает первые попавшиеся ботинки, имитируя спешку. Как только дверь квартиры захлопнулась, она задумалась, что ее мозг все же подаёт признаки жизни, потому что пакеты с пола отправляются в чемодан. У Кисе вряд ли вызвали подозрения пакеты в ее руках. Он никогда не был любопытным. А их лифт никогда не работал, когда был нужен. Джун сжала ручку посильнее и покатила чемодан по ступенькам. Когда она проснулась утром от завываний Момои, ей даже тело дало понять, что на тренировку идти не обязательно, но она зачем-то все равно пошла. Мышцы, после часа занятий атрофировались и никак не собирались приходить в порядок. Смотря, на скачущий по ступеньках красный чемодан, который выскользнул из ее цепкой хватки, она полностью осознала слово «заебалась». Ее организм вымотался. Ей, блять, необходим сон, иначе она скоро покатится так же. На улице далеко не лето, но погодка выдалась на редкость приятной. Отсутствие холодного ветра, будто подняло температуру градусов на десять. До дома ребят идти недалеко, но Джун все равно несётся со скоростью света, огибая прохожих. Фиг знает, когда Момои соберётся. Это как чертова Рулетка. Угадать сколько займёт времени ее сборы невозможно. Иногда это три минуты, потраченные на быстрый душ и чистку зубов, а иногда это пол дня, хер знает почему. Осталось всего ничего. Определиться с местом и украсить его, поэтому Джун переходит на бег. Подъезд в доме парней открыт. Кто-то затеял переезд и грузчики таскают мебель в небольшую газельку. Она мельком замечает рекламу на машине с номером и старательно запоминает, ведь если их идея прогорит, то ей действительно будет проще съехать. Желательно куда-нибудь в другой город. Джун от неожиданности на месте подпрыгивает. Она даже не успела дотронуться до звонка, а Мурасакибара уже открыл. Он без вопросов забирает из ее руки чемодан и катит его в свою комнату. Куроко улыбается во все тридцать два и машет приветливо рукой, объясняя, что о ее приходе сообщил Мидорима. Если раньше это было похоже на банальное желание помочь друзьям, то теперь они гребаный клуб заговорщиков. Можно офигеть от скорости, с которой распространяется информация между ними. Все сплетницы Универа бы позавидовали. А ещё они бы позавидовали, потому что она оказалась в квартире один на один с баскетболистами. То что парни популярны Джун узнала относительно недавно и относительно случайно, ведь мельком услышала разговор парочки девчонок на тренировке, которые чуть ли не слюни по полу размазывали, обсуждая предстающую игру. Честно она не совсем понимает, что они нашли в этих шумных созданиях. Живой пример ее суждениям подскальзывается на пустой пачке чипсов и вот как-то на парня мечты это не тянет.       — И давно он так? — косится на растекшегося по полу Кисе Аоке.       — Практически всю неделю. — устало вздыхает Дайки, потирая свою переносицу.       — Может, нам надо его поднять? — предложила синеглазая, хоть какое-то решение, пока перешагивала парня.       — Я прошта так шийно по ней шкушаю. — Куда-то в пол бубнит Кисе, перебирая ворс на ковре пальцами.       — Не, оставь так. — невозмутимо осмотрел друга Ацуши и чуть ли не за шиворот заволок ее в комнату. В любой другой день он бы за такое отхватил знатно, но у них есть дела поважнее, чем собачиться. Мурасакибара вообще не преувеличивал, описывая состояние Реты. Парням определено запарнее было все эти часы с Кисе. Момои хоть самостоятельно перемещалась между холодильником и диваном. Ворча, проклиная своего парня и матерясь, но самостоятельно. Мурасакибара любезно предупреждает, что ей будет безопасней уйти до того, как Кисе активируется и начнёт расспрашивать о Сацуки. Он и у них пробовал выведать все, что они знали о девушке, но теперь тут прям прямой источник информации и его просто так он не отпустит. Звучит жутковато, но ничего с этим не поделаешь. Зато как есть. Они вдвоем разгребают содержимое ее чемодана и большую часть парень запихивает в свой рюкзак. Остальное по его мнению не совсем вписывается в то, что мог выбрать его друг. Джун согласна, ведь подставки под свечи не особо в стиле парней вообще. А вот сами свечи без промедления Ацуши распределяет по маленьким кармашкам. Девушка предлагает места, куда можно было бы отправить этих двоих. Кафе так себе идея. Будет очень неловко перед людьми, если они не помирятся, а ещё больше рассорятся. Такое ведь нельзя исключать. Парк не интересно. Пикник. Банально до невозможности, но похоже это самый оптимальный вариант. Только вот где? Красивых мест много, а вот не многолюдных не очень.       — Может крыша Универа? — осиняет Джун.       — Кто тебя туда пустит? — хмыкает Ацуши, скептически приподнимая брови.       — Твой один из самых первых постов в инсте именно оттуда. — монотонно говорит свои наблюдения седовласая. — Как то ты туда попал.       — Ты сталкерила мой Инстограм? — искажается удивлением лицо Мурасакибары и он даже перестаёт шуршать вещами, полностью замирая, пялясь на неё.       — А ты сталкерил мой! — парирует Аоке, удерживая идеальный покерфейс.       — Ты сталкерила мой Инстограм. — уже как утверждение говорит парень, даже не заморачиваясь откуда она узнала, что он шарился по ее странице. Конечно, она знала, потому что при нем Дайки просил обновить ее список треков, ведь Ацуши врубал их на тренировке и дома. Тогда она будто не придала этому значение, но все же сделала напрашивающийся вывод. Вот и он сделал. Настала ее очередь краснеть. И Мурасакибаре это нравится. Приятно оказывается вытягивать из неё такую реакцию.       — Может быть всего чуть-чуть. — признаётся Аоке, закатив глаза из-за его появившейся ухмылки. — Я проводила необходимые исследования. И вообще это к теме не относится!       — Приношу свои извинения. — на деловой манер тянет Ацуши, все еще усмехаясь. — Вернемся к важным вопросам.       — Я всего лишь говорю, что… — раздражённым тоном продолжает она. — Что это было бы хорошим местом, где они останутся совсем вдвоём, понимаешь?       — Ага. — кивает медленно парень, прикусывая нижнюю губу. Джун практически психует, но слабый полу стук в дверь знатно отвлекает от надвигающейся бури. Мурасакибара успевает перепрыгнуть весь бардак на полу и провернуть замок, чтобы та оказалась закрыта. Он замирает, как и девушка, когда Куроко предлагает очень громко пойти Кисе поесть. Они в ловушке. Ну как они… Аоке влипла не по детски. Ацуши бы постебался по этому поводу, но к несчастью расспросы блондина им двоим выйдут боком, потому что им ещё надо уговорить тренера дать ключи и развесить всю ту белеберду, что Джун притащила.       — Нет спасибо. — отказывается парень. — Хочу посидеть с ними, может так я развеселюсь.       — Тебе нельзя входить. — тут же обрубает эту идею Ацуши.       — Почему? — опешив, тянет вопрос кисе.       — Потому что э-э-э. — использует мозговую активность на полную Мурасакибара, но та особо ему не помогает, ведь он выдаёт херню полную. — Джун голая.        — Чего? — подавилась собственной слюной Аоке из-за услышанного.       — Ну, не мог же я сказать, что я голый. — шёпотом тараторит он. — Ему можно видеть меня голым.       — Почему кто-то обязательно должен быть голым? — тоже понижает голос она, но менее ошарашенно от этого не звучит. Фиг знает как, но это бред работает, потому что за дверью замолкают все. Кажется даже птицы, машины и прохожие остановились на улице. Сердце Джун тоже немного тормозит, потому что то, что нафантазируют себе Момои и Кисе будет грандиозно. Куроко отправляет им сообщение с двумя словами: «одевайтесь и валите». Мурасакибара пользуется этим шансом и хватает сначала рюкзак, а затем девушку. Он не слушает протесты синеглазой, когда закидывает ее на плечо и выносит в гостиную.       — Хватай мои кроссовки. — командует он, садясь на корточки около двери.