Dark desire

Салазар быстрым шагом прохаживался взад-вперед вдоль проводимой мимо него шеренги будущих смертников - тех пиратов, кого было необходимо убить, и кому было суждено стать пищей для нечисти. Что-то не давало капитану покоя, доводило его до нетерпения и почти раздражения. Конечно, он догадывался, что - ему до сих пор не добыли эту маленькую дрянь, Воробья, которому нужно было вправить мозги, и которого было необходимо подчинить. При их последней встрече дрянной пиратишка вновь насмехался над ним, дерзил, и пытался не показывать свой сладкий страх, всё же прекрасно ощущаемый мертвецом. Здесь и сейчас Армандо был по неясной ему самому причине - наверно, раздражение и нетерпение попросту не давали ему покоя, и заставляли покинуть своё поместье, и переместиться сюда в надежде, что зрелище этих жалких смертников - пиратов, их стариков, их женщин, и их детей - сможет его отвлечь. Сейчас мертвец в злобном возбуждении почти что метался возле охраняемой тварями колонны обречённых людей, думая, не заглушить ли свой прилив злобы, расправившись с кем-нибудь из них. Он главный, ему можно почти всё... Армандо криво ухмыльнулся, глянув в сторону пиратов хитрым, крысиным взглядом. Он медленно осмотрел с двадцать ближайших людей, с понурым и подавленным видом проходивших мимо. Взгляд зацепился за одного из них - видимо оттого, что этот человек был одет откровенно иначе, нежели другие... Скорее, даже раздет, чем одет. На молодой омеге была лишь комбинация нижнего белья, старая, застиранная, но всё равно выглядящая красиво на стройной фигурке. "Видимо, кто-то успел поиздеваться над тобой, прежде чем закинуть сюда, в эту толпу..." - решил Армандо, присматриваясь на тёмные следы от чьих-то рук на плавно-округлых изгибах бёдер и на тонких запястьях рук. И лишь после Салазар подумал, что этот омега очень напоминает его вожделенного Джека. Нечисть жадно подалась вперёд, присматриваясь, и даже принюхиваясь. Черты лица, особенности мимики, глаза... "Не может быть! Что он делает тут, в этой колонне? Его должны были первым делом отдать мне!". Мертвец зло оскалился, и почти рванул вперёд, когда осознал, что его пират постепенно проходит мимо, отдаляясь от него. Воробей смотрел перед собой растерянно-несчастным взглядом, и пальцами правой руки крепко прижимал к своему животу запястье левой, словно это простое действие было способно каким-то образом успокоить его. На самого Салазара он ни разу не взглянул, да и вообще не пытался поднять взгляд, выглядя отрешенным, и одновременно несчастным. - Прочь! - Армандо грубо оттолкнул в сторону одного из тварей-охранников, шагнул в медленное живое течение несчастных подавленных жертв, и, не задумываясь над своими действиями, взял пирата за талию, и быстро вытащил из шеренги. Нечисть думала, что его несчастный враг начнёт биться, яростно сопротивляться, почувствовав на себе руки мужчины-врага. Но Воробей даже не попытался вырваться, лишь вздрогнув от неожиданности. Они стояли на грязной после дождя земле в нескольких шагах от медленно проходящей мимо колонны - Салазар в красивых и высоких чёрных сапогах, начищенных едва ли не до блеска, Воробей - босиком, его миниатюрные ноги были испачканы в грязи и, кажется, истерты и сбиты до ранок - пират мог стоять, но двигался явно через боль. - Вы что делаете? - возмущённо спросил один из солдат, которого он недавно толкнул. - Никого из них нельзя забирать просто так! - Ты что, штрафная мразь?! Ты с кем разговариваешь?! - угрожающе зарычал Салазар, всё ещё держа пирата в объятиях, и с ненавистью оскалившись на нахала. - Не узнал? Я капитан Армандо Салазар! Я твой начальник! А это - жертва, которую я долго искал. Солдат вздрогнул, точно наткнувшись на невидимую преграду. Причиняемая ему ментальная боль заставила его согнуться почти пополам, судорожно прижимая руки к голове. Спустя пару минут тварь, жадно хватая ртом воздух, извинялась перед начальником, пытаясь отойти от остаточной боли. Разобравшись с этой проблемой, Армандо вновь обратил внимание на свою долгожданную добычу. Джек так и не сделал попытки вырваться, и даже не смотрел на него - его несчастный и оцепенелый взгляд был устремлён на камзол врага. Салазар аккуратно взял его двумя пальцами за подбородок, приподнимая его голову, рассматривая мордашку, и радостно улыбаясь. - Привет, Воробушек! Ты рад нашей встрече? - Салазар заметил, что его голос практически неосознанно сделался мягким и вкрадчивым. - Здравствуйте, - негромко ответил пират, и продолжил с небольшой смущенной заминкой. - Извините, я совсем не помню Вас... - Издеваешься, пташка? - с насмешкой спросила нечисть, чуть сильнее привлекая его к себе за талию, наслаждаясь его приятной, слабо дрожащей тушкой в своих руках. - Я... Вам что-нибудь должен? - предположил пират. Взволнованный Салазар припал к его энергетике, вслушиваясь в неё. Его поразила, как болезненный удар, смесь боли и... ненависти к себе, бьющаяся в душе его жертвы. Узнавания там и вправду не чувствовалось. - Я Армандо Салазар, помнишь это имя? - он заставил себя улыбнуться. Джек покачал головой, грустно улыбнувшись, и прошептав "мне жаль, Вы очень красивый, но я Вас не знаю". Он дрожал всё сильнее, и Армандо запоздало понял, что его пират трясётся от холода и страдания. Нечисть тут же сняла с себя камзол, и принялась одевать его на пленного пирата, словно на безвольную куклу. Джек не противился, и лишь заторможенно обнял себя за локти после того, как испанец застегнул все пуговицы на своём камзоле, который казался на Джеке очень длинным. Странно, но он лишь задрожал сильнее, будучи не в силах согреться. Нечисть вновь привлекла его в свои объятия, одновременно принимая живой облик, чтобы согреть добычу своим теплом. - Я Морской Мясник, помнишь? Тот, кого ты... - он чуть было не сказал "убил", но вовремя сообразил сказать нечто более мягкое. - Очень интересно провёл, как недоумка. Пират не ответил, лишь прижавшись к телу врага, ставшему теплым и "живым". Салазара вновь поразила энергетика этих эмоций - боль напополам с сильной ненавистью к себе самому. Ещё мертвец с жалостью подумал о том, что пленнику больно стоять на своих истертых голых ножках, и тотчас же взял его на руки. "Всего килограмм пятьдесят пять - шестьдесят" - отстраненно подметил Армандо, и только после ощутил, наконец, вспышку гнева. С его желанным и дерзким пиратом сотворили что-то ужасное и жестокое, сотворил кто-то из его же "людей", и именно из-за этого Джек временно, как надеялся испанец, в шоке, временно не узнает его, а в душе пленника плещется разъедающая его самого ненависть и презрение к себе. Какой-то инстинкт самоуничтожения плотно крепился сейчас в сознании пташки. - Вот что, идём-ка отсюда, - решил Салазар, направляясь к тракту, где можно было сесть в первую попавшуюся свободную карету. Было совершенно очевидно, что совсем не нужно подчинять и подавлять Джека - наоборот, придётся очень постараться, чтобы помочь ему прийти в себя и вылечить его душу. Удивительно, но мертвеца совсем не обрадовало сломленное состояние его жертвы, напротив, задело и причинило чувство какого-то дискомфорта и сожаления. Пока что нечисть не стала вслушиваться в отголоски воспоминаний пленника, хотя и понимал, что необходимо узнать, что именно с ним сотворили... И *кто* сотворил. Салазар понял, что непременно отыщет эту мразоту, кто бы это ни был. Воробей вдруг заговорил с ним, когда Армандо усадил его себе на колени уже в карете - можно бы было переместить его порталом, но испанец опасался, что это может причинить пленнику дополнительные страдания. - Сэр, Вам не стоит брать меня с собой - я их собственность, и меня должны убить, я ведь пират... - несмотря на свои слова, пленник невольно прижался сильнее с надёжно-крепкому и приятно-теплому мужскому телу, инстинктивно испытывая тягу к Салазару, как с защитнику. Это было приятно для мертвеца, но слова бедной пташки задели его. - Ты не их собственность, уже моя, маленький Воробей, - с лёгким и беззлобным раздражением проворчал Салазар, с нажимом огладив пташку по талии, животу, и бёдрам. - И что ты такое говоришь - тебе вовсе не нужно умирать, детка! Ты больше порадуешь меня, если будешь живым и здоровым... - Как Вам будет угодно. Вы главный, Вам решать, - тихо согласился Джек. - Только... я думаю, я не имею права жить, - со всё той же ненавистью к самому себе добавил Джек. - Я ведь пират. - Что за чушь?! - воскликнул Салазар с настоящей злостью - злостью на тех, кто сотворил это с Воробьем. - Успокойся и спи, добыча, ты ведь хочешь спать? - Я не имею права ничего хотеть, сэр, - вздохнул Воробей, слабо вздрогнув. - Спи, я приказываю, Воробушек! - грубовато велел Салазар, осознав, что только так сможет уговорить Джека. - Я так хочу. - Как скажете, - послушно согласился Воробей, чуть повозившись. Он закрыл глаза и в самом деле попытался заставить себя уснуть, но, видимо, не смог - вместо мирного сна на него нашли жгучие слёзы, которые он, несмотря на все усилия, не мог подавить, и Салазар с десять минут слушал горестные дрожащие всхлипы, параллельно гладя пирата в тщетных попытках помочь ему расслабиться и что-то ему шепча, пока не догадался усыпить жертву эфиром, чтоб успокоить.