За пеленой тумана

      

Балансировать на лезвии ножа, Танцуя свой последний танец

***

      Все начинается внезапно. Сначала возвращаются чувства. По спине проходит табун мурашек, когда ледяной ветер забирается под рубашку.       Потом слуха касается женский шепот. Едва различимый. Где-то совсем рядом. Я подняла руку, пытаясь наощупь двигаться к звуку. Доска под ногами слишком громко скрипнула. Шепот прекратился.       Я в ужасе завертела головой, но ничего не видела. Перед глазами пролегала сплошная тьма. У меня перехватило дыхание.       Секунд пять спустя я начала различать очертания комнаты, в которой находилась. Знакомые дубовые двери, лесенка наверх, плотно закрытое окно. Танец пламени в камине. Низенький столик. На нем лежала открытая книга с пожелтевшими страницами. Зрение восстановилось полностью.       Массивная дверь прямо передо мной была слегка приоткрыта. Совсем маленькая щель сплошной темноты. Беспокойный шепот продолжался.       Я на носочках подкралась еще ближе, схватилась за ручку двери и застыла, пытаясь разглядеть в той темной комнате хоть что-то.       Первое, что я увидела — невысокую, худую женщину. Она сидела на полу, согнув ноги и подтянув их к груди, а подбородок уронив на колени. Она смотрела перед собой пустым взглядом. Синие глаза блестели, и я вдруг узнала их. Кого-то, кто так же загадочно блестел глазами. — Твой поступок кажется безрассудным. — с трудом разлепляя губы, дрожа всем телом, проговорила женщина. Она немного качнула головой в сторону. Из небрежного хвоста выпало несколько белых прядей. Странно, она выглядела молодо, но волосы... Будто седая. Из окна в комнату проливался лунный свет, но дверь закрывала вид на окно. Я не понимала, стоит ли там кто-нибудь, поэтому вздрогнула, услышав тихий голос: — А если я скажу тебе, что это единственный выход? — надрывный, отчаянный шепот. Настолько отчаянный, что мне захотелось кинуться к незнакомке и утешить ее. Но я не сдвинулась с места. — И вечно прятаться мы не можем. Элинор, ты должна меня понять. Всхлип. Я потрясенно смотрела на женщину с большими синими глазами, которая зажала рот рукой. Ей хотелось кричать и рыдать, но она сдерживала, возводя стену между спокойствием и истерикой ладонью.       Элинор. Она сделала глубокий вдох, прежде чем отнять руку от губ. Слезы застыли на кончиках ресниц, готовые сорваться в любой момент. Элинор сидела слишком далеко, да и свет был приглушенным, поэтому я не видела всего этого. Просто чувствовала. Чувствовала, как нервно дрожат ее руки. И с какой тоской поглядывает на женщину у окна. И будто бы уже хоронит взглядом. — Я знаю, что в ней таится огромная сила, и что она обязательно справится, — затараторила Элинор на выдохе. Так четко и уверенно, будто бы уже несколько часов собиралась это сказать. — Но девочке нужны родители. Ей нужны вы. — от переизбытка эмоций крылья женщины — темно-красные с черным основанием — расправились по обе стороны от нее. Так она выглядела внушительнее. Молчание нависло угрожающей тучей. Элинор роняла слезы, тихо, отвернувшись. Я насколько могла скосила взгляд в сторону окна, но не смогла увидеть странную собеседницу. Наконец, послышались шаги. Аккуратные. Знакомые, но в то же время, абсолютно чужие. Женщина, закутанная в тёмный плащ, подошла к Элинор, присела рядом. Я смотрела ей в спину. Узнать не могла. Отличила только густые, каштановые волосы, раскиданные по плечам. — Рядом будете вы, Элинор. Ничего слишком странного, вроде бы. Но синие глаза расширились в испуге, и Элинор вцепилась в чужую руку. — И как это понимать? — женщина с ужасом вглядывалась в лицо напротив. — Хочешь сказать, что это твоя последняя воля!?       Последняя воля!? Я тяжело сглотнула. Руки онемели вмиг, при упоминании почему-то страшного для меня слова. Последняя. Воля. Проморгалась и заставила себя смотреть дальше. Давай. Ты узнаешь что-то ценное. — Мы не вернемся, никогда. Пусть мой муж таит надежду победить его, но я знаю — силы неравны. Закон сейчас против нас, и никто не сможет помочь нам... Элинор обхватила женщину за плечи. — Не смей говорить мне, что прощаешься с дочерью. Она — твой свет. Она нуждается в вас. Я не смогу заменить ей маму. Да и как? Мы демоны. Демоны, и не сможем воспитать ангела. Иначе пострадает она.       Длинный плащ скрывал крылья Людмилы. «Их нет вовсе» Мне подумалось, что внутреннее чутье не подводит меня — пояс плаща плотно обтягивает талию женщины, в такой тесной тканевой клетке грех держать крылья. И все же — откуда, черт возьми? Откуда я это знаю? Женщины взялись за руки. — Я только вам могу доверить Варю. Никому другому. Варю. Что за имя такое. Элинор кивнула, и прильнула к ладони Людмилы, когда та смахивала с ее лица слезинку: — Она должна выжить. Она сильная. — Она будет жить за нас. — кивнула Людмила. Плечи ее поникли. Из меня будто разом выбили весь воздух. Пришла мысль, что их... Вдруг их уже нет в живых? Шаг назад. Пол предательски скрипнул. — Если мы задержим его... — прошептала женщина, в волнении заправляя темную прядку волос за ухо. — Если сможем убедить, что сила кроется не в Варе... — Он оставит ее в покое? Людмила тяжело вздохнула. — Нет. Он не остановится, пока не перебьет всех Ветровых.       Что-то в этой фразе заставило кровь стыть в жилах. Ветровы. Семья. Гул в ушах нарастал, будто бы мысленно я находилась уже далеко отсюда, но тело все еще застыло в причудливой позе, тайком наблюдая за женщинами. И вместе с ним нарастало чувство пустоты внутри. Почему-то очень хотелось распахнуть дверь, подбежать и уговорить Людмилу никуда не идти. Оставаться с дочерью. Только почему? Я ведь ее не знала.       Кто-то аккуратно тронул меня за плечо. Я вся сжалась от страха — и стремительно обернулась.       Готова была поклясться — передо мной была Элинор. Как только она посмотрела на меня льдистыми, синими глазами — это стало понятно. Глаза были очень запоминающиеся. Яркие. Красивые. Но секундное помутнение прошло — и невероятным образом Элинор пропала.       Но это был ты. Всего лишь маленький мальчик. Ты беспокойно осматривал меня с ног до головы своими большими, синими глазами. А в черных волосах у тебя застряло перышко. Моя рука сама потянулась к твоей голове. Меж пальцев завертелось темное перо.       Ты застыл, кажется, смутился. Проследил за моими движениями. Твои руки терялись в слишком длинных рукавах мешковатой белой рубашки. На твоем поясе покоились миниатюрные ножны из кожи. Рукоять кинжала опасно поблескивала, выглядывая из чехла. Я очень внимательно осматривала тебя, стараясь запомнить или хотя бы понять, враг ты или друг. Ты же настороженно следил за мной. Разговор женщин, которые находились фактически за нашими спинами, все не выходил из головы. Тревожно. Пока я с досадой принимала, что сейчас не в состоянии мыслить, глаза мои блуждали по тебе. Сколько прошло времени — не знаю. Здесь не было часов. Но за окном становилось все темнее. И... — Варя, — наконец-то позвал ты. Голос чуть дрожал от волнения. — что ты делаешь? Бесстыдно разглядываю тебя, наверное. Возможно, пытаюсь понять, почему ты назвал меня Варей. А еще думаю, что же здесь происходит. Такое ощущение, что этот вопрос я задавала не раз, и никто не давал мне точного ответа. — Мой отец сказал собрать вещи, — беспокойно зашептал ты, поправляя длинный рукав. — И сходить за тобой. Похоже, мы уезжаем отсюда. Твои черные крылья затрепетали. Я резко втянула носом воздух. "Только вам я могу доверить Варю" О, нет. "Никому другому" Я хотела кричать, хотела прямо сейчас пойти к Людмиле и Элинор. Хотела добиться справедливости. Хотела просто понять... Но вместо этого я протянула тебе руку в доверительном жесте. Когда внутри я кричала, снаружи я лишь быстро кивнула. Будто бы тело уже не подчинялось мне. Странно, да? Ты взял меня за руку — твоя ладошка была холодной — и я почувствовала сильное волнение. Моя рука была маленькой и пухлой. С короткими пальчиками. Детская. Когда ты вел меня по лестнице вверх, я вспоминала тебя. Вспоминала нашу первую встречу. Прирученного тобой коня. Кажется, его зовут Арес. Комната плыла перед глазами, ноги стали ватными, но ты упорно вел меня куда-то. Мальчишка с льдистыми глазами и мягкими волосами. Влад.

***

      ...Знакомое холодное прикосновение пальцев я почувствовала, едва придя в себя.       В висках стучало кровь. Я хотела было подняться с кровати, но сил не хватило. Что же голова так болит? — Выспалась? — голос прозвучал неожиданно близко. По спине прошелся табун мурашек. Веки налились свинцом, но едва заставив себя открыть глаза, я оглянулась. Раздражающее чувство тревоги захлестнуло волной, когда взгляд зацепился за черное полотно с острым мечом. Флаг демонов. Внутри все похолодело. — Эй, — мужская ладонь сжала плечо, мягко, но требовательно разворачивая к себе. Действовать я не успела — действовали инстинкты. С силой сдвинула ногой стул, повалила противника на пол. От неожиданности он тихо ругнулся. Демон. Рядом. Черт! — Твою мать, Ва... Я завертела головой в разные стороны, заприметила дверь и попыталась соскочить с кровати. Ноги словно из ваты. Они не слышались меня, и пока я упорно едва ли не сползала с кровати, демон уже успел подняться. Глаза его сверкали праведным гневом, а на скуле стремительно наливался синяк. — Что ты творишь!?       Черт, черт, черт! Как я здесь оказалась? Что происходит? Что он сотворил со мной, почему тело не подчиняется мне? Рядом с кроватью было окно. Я вскочила на подоконник и облокотилась спиной о стену. Руки дрожали, кулаки сжать не получалось. Да что же со мной... Прошептав давно заученное заклинание, я почувствовала за спиной два крыла. Такие же белые, выносливые, как у любого ангела. Сразу после призыва крыльев слабость взяла верх; я осела на край подоконника, с замиранием сердца ожидая, когда же Темный нападет на меня. Но он...не торопился. Раздраженно потирая лицо, он сделал шаг вперед. Я сильнее прижалась к стене. — Надо же, — демон слегка наморщил лоб, размышляя о чем-то, но быстро взял себя в руки. — Я знал, что чары демонов вредны для ангелов, но на моей памяти впервые от этого теряют рассудок. — он усмехнулся, но по-доброму, словно стараясь не напугать. — Госпожа Вилар, так значит, вы ничего не помните, да? Я шумно сглотнула, кинула взгляд на открытое окно. Крылья не поднимут меня в воздух, да и догонят же. Прыгать тоже нельзя — высоко. Не погибну, конечно, но пострадаю знатно. Дело хуже, чем казалось сначала. — Варвара Ветрова, уровень первый, старшая из свиты четвёртого правителя. — напомнила демону, а заодно и себе.— И я советую отпустить меня сейчас же, иначе... Темный вдруг весело хохотнул и скрестил руки на груди. — Иначе что? — Иначе вашими действиями вы можете развязать войну между ангелами и демонами. — прошипела первую случайную угрозу, что показалась мне более правдоподобной. Как мне связаться с четвёртым? Или лучше с Марией! Она незамедлительно передаст руководству о похищении. Они наверняка забрали мой планшет... — Госпожа Вилар. — снова этот демон назвал меня так. Кто такая Вилар? Они точно перепутали нас. — Вы сами укрылись у Темных. Не помните? Я покраснела до корней волос. Парень насмехался надо мной в открытую, но его взгляд пристально следил за каждым моим движением. О, да, я ведь всегда всем казалась глупой. Неужели он и правда думает, что я не умею здраво мыслить и выпрыгну в окно? Пару минут назад я собиралась сделать это. — Спустись, Варя. — его голос стал серьезным. Он сделал еще один шаг к окну и протянул руку. — Я объясню тебе, какты здесь оказалась. Хотя, честно, сам еще плохо это понимаю. — синие глаза сверкнули.       Я все еще не понимала, что происходит. Почему я здесь. Как я здесь оказалась. И что вообще может значить "Вы сами укрылись у Темных"? Холодные пальцы легко обхватили мое запястье, осторожно снимая непослушное тело с подоконника, стараясь не задеть крылья. Доверилась.

***

      Оу.       Это была очень плохая идея.       Очень-очень плохая идея.       Очень-очень-очень плохая идея, которая несла много последствий.       Я много волновалась, ведь в беспамятстве выкрикнула в открытое окно свое имя, личность, должность, расу... О, великие небеса. «Варвара Ветрова, уровень первый, старшая из свиты четвёртого правителя»... Но, вместо этого я спросила, задыхаясь от стыда: — Так я действительно...не узнала тебя? Влад сидел на полу, подобрав под себя ноги и спокойно точил нож. Меня мурашки пробрали от этого вида: властный, сильный демон, в темных одеждах, с кинжалом в руке. Это очень жутко выглядит и одновременно с тем... — Ты очень часто стала меня не узнавать. Неправильное предложение, но какой смысл. Засранец.       Этот подвал был огромен: высокие потолки, колонны, даже окна имелись (они должны быть искусственными, но я ничему не удивлюсь). А еще многообразие оружия. Мечи, клинки, шпаги висели на стенах, хранились за стеклом, в сефах, в чехлах. Лук и стрелы. Звездочки. Пики. Щиты. Это...был не подвал. Это был тренировочный зал. И тренировались здесь Темные. — Почему я все забыла? Морок вздохнул и медленно поднялся. — Магия подарила тебе забытое воспоминание, но взамен отняла другое воспоминание. Ты недолго пробыла в своем забытом прошлом, поэтому и память вернулась к тебе. Я подняла на него испуганный взгляд. — А могла не вернуться!?       Влад подошел ближе, и неожиданно разница в росте почувствовалась острее, чем это было раньше. Он высокий. Еще выше казался из-за крыльев, расправленных по обе стороны от него. А я со стороны выглядела глупо. Красная, смущенная. Мелочь, букашка. Пыль на его черных остроносых туфлях. Такие уже никто не носит. — Да. И ты бы забыла меня и все, что между нами было. Влад театрально закатил глаза. Я лишь фыркнула, пряча странное, абсолютно незнакомое смущение. — Между нами ничего не было. — Ты вонзаешь мне нож между крыльев. — Ты заслужил? — Не от тебя. На секунду его глаза оказались слишком близко. На секунду наши носы соприкоснулись. И на одну секунду он посмотрел на меня. Дольше, чем нужно. А потом кровь отлила от щек. И все стало прежним. — То есть... Наши семьи дружили. — я села на пол, бесстыдно пачкая чужие вещи, и уткнулась затылком в колонну. — Мою маму звали Людмилой, а твою... — Элинор. Меня пробила дрожь от того, насколько враждебно стал звучать голос Влада. Я плотнее закуталась в черную мантию. Мне вдруг подумалось, что одно слово Влада — и все клинки и мечи в этом зале могут обратиться против меня. Но он этого не сделает. Не прошепчет заклинание, он просто не станет. доверчивая — Наши матери... Их дружба перечеркивала все правила и нормы морали. Они были счастливы, встретили свою любовь. — в его голосе мелькнула тень нежности. Морок развернулся и взглянул прямо в глаза. Пять шагов — все, что отделяло его. — Потом произошло что-то, что заставило их скрываться. Против них обратили закон. На них велась охота. — я задержала дыхание, чувствуя, что Влад сейчас скажет что-то очень важное... — Им понадобились мы с тобой, Варя. Ты и я. Пальцы онемели; ткань соскользнула с плеча, мороз забрался под одежду. Мне стало холодно и страшно. Им... — Кому "им"? Влад закусил губу. Отвёл глаза в сторону. Он переживал. — Я не знаю. Нам было по семь лет. Мы скитались по деревням, скрываясь. А потом... — Влад запнулся. Он, кажется, впервые не мог подобрать подходящего слова, и лишь взмахнул рукой. — Потом твои родители передали тебя нашей семье под защиту, а сами... Они пали в бою с тем, кто до сих пор желает твоей смерти.       ... Возможно, я не удивлена. За всю эту бессмертную жизнь я никому не сделала зла, и сама нажить себе врагов не успела. Про родителей я ничего не знала, поэтому, если и ждать опасность — то именно оттуда. Из неизвестного прошлого. Но... Меня всю жизнь обманывали? Мне действительно стерли память, стерли образы родных и близких, внушили, что я сирота с трехлетнего возраста!? Это... Все...возможно провернуть?       Возможно, я не буду плакать. Это тяжелый разговор, но слезы лились слишком долго. И бесполезно, потому что слезы еще никогда мне не помогали. Слезы не помогли, когда я в двенадцать лет сломала крыло; не помогли, когда я надолго расставалась с единственными друзьями; не помогали, когда на меня совершили покушение. Чем они помогут сейчас? Они не вернут прошлое. Поэтому плакать мне нельзя. Именно так я пыталась рассуждать, когда глаза застелала пелена слез. И горячие капли падали мне на руки, на одежду, на пол. «Они пали в бою с тем, кто до сих пор желает твоей смерти» — Я отчетливо помню последнее утро, проведенное со своими родителями. Ты спала, а я успокаивал маму. Элинор плакала и в бреду шептала, что потеряла частицу себя. — Влад неумолимо продолжал, а я даже головой замотала, не желая слушать это. — Потом вернулся отец и велел мне идти к тебе. Он запер нас в детской. Два часа, сколько бы мы не пытались докричаться, в домике стояла тишина. Никто не отворял нам. Потом, — он осторожно опустился на колени. — послышались взрывы, удары, ослепляли вспышки. Окно в комнате разбилось, мы залезли под кровать. Нет. Хватит прошлого. На половине пути отступать нельзя, да и черт с ним. Сейчас тяжело. Вспоминать тяжело, но еще хуже — слышать это и не помнить. Это была не моя жизнь. Я воспитывалась с трех лет в делении номер семнадцать, с отличием закончила обучение и стала старшей в свите правителя. Бесконечная жизнь в полном одиночестве — вот, что я помню. Не было у меня никакой матери. И отца никогда не было. Влад с горькой усмешкой оглядел меня. — Не веришь. — Нет. Он покивал и незаметно потер глаза ладонью. «Неужели демонам свойственны слезы?» — спросил однажды, будто бы у самого себя, четвёртый правитель, равнодушно наблюдая, как одна Темная, сгорбившись над своей мертвой сестрой, бьется в истерике. Это было давно, в первый год моей службы в свите. На семью демонов напал неизвестный и зверски убил Мэрлин — обыкновенную Темную с третьим рангом. Большой свет прибыл на место преступления незамедлительно. «Свойственны. Не демон плачет — душа плачет» — робко ответила я, наблюдая, как оттаскивают от тела Мэрлин ее сестру. Не демон плачет... Душа плачет. Я видела, как Мороку сложно вспоминать свою маму. Он ничего не забыл. Влад помнит тот день( если таковой действительно был)... Но легче ли ему от того, что он помнит? Демон. Злой, хладнокровный, жестокий демон. Прямо сейчас вспоминает свою погибшую мать. Я закусила губу до крови, гадая, о чем сейчас думает Влад. Что ко мне чувствует? Я остаюсь ангелом, а он продолжает быть демоном. Но сейчас переживает он, а я веду себя, как эгоист, не желая прожить с ним вместе тяжелые воспоминания. Кто тогда здесь демон, а кто ангел?       И, пусть в этой гробовой тишине слова прозвучали резко, я все же спросила: — Что было потом? Как нам удалось спастись? Все казалось таким нереальным. Будто бы я расспрашиваю о другой, совсем не знакомой девушке с ужасной судьбой. И да, она была чертовски похожа на меня, она обладала упрямым характером и любила все то, что люблю я. Но это по-прежнему была причудливая незнакомка. Я хотела закрыться крыльями от всего мира, но лишь стиснула зубы и вскинула взгляд на Влада. — Рассказывай все. Как после я попала в семнадцатое деление, а ты стал преемником пятого? Кто напал на нас? Почему я тебя не вспомнила? Морок удивленно склонил голову к плечу. От редких слез не осталось и следа, даже глаза уже не были такими красными. Он продолжал играться с кинжалом, перекидывая его из рук в руки. Так он отвлекался, чтобы, вероятно, снова не поддаться эмоциям. — Четыре ангела ворвались в комнату. Им не составило труда найти двух напуганных детей. Помню, как в попытке вырваться из их хватки задел рамку с фотографией твоих родителей. — взгляд Влада стал затуманенным. — Не знаю, как, но тебе удалось зацепить свёрток. О боже. Так вот, откуда у меня та фотография... — Три ангела провели портал, унося тебя, связанную. Ты сильно порезала тогда крылья о верёвку. — Удивительно. Он так хорошо запомнил все эти мелочи. Сердце болезненно сжалось. — А последний, гад, оставил мне глубокую рану меж крыльев. Это мое болезненное место, и кто-то хорошо знал это. Знал, куда бить, чтобы не оставить меня в живых. Ну, или ему подсказали. — Влад перевел взгляд на меня. — Как ты... — Выжил? По милости судьбы. Но огромный шрам остался. На всю мою бессмертную жизнь. — Влад снова усмехнулся больным воспоминаниям. — Я еле дополз до родителей. Пытался их разбудить. — Он шумно сглотнул. Закрыл глаза всего на секунду, а я затаила дыхание. Он... Он видел своих мертвых родителей. Он пытался их разбудить... — Когда понял, что бесполезно, я вспомнил поучения отца и послал сигнал о помощи. Семь часов, —так мне сказали — я находился среди этих обломков домика. — Ты умирал. — в ужасе прошептала я. В горле пересохло, я вдруг поняла, что очень хочу сейчас обнять его. Влад кивнул, неловко дотронувшись рукой до крыла. — Умирал. Но, может, это казалось мне тогда...нормальным. Нет родителей, нет тебя, нет никого, кто бы помог мне. — Тебе было всего восемь... — По человеческим меркам, — хмыкнув, зачем-то уточнил Морок. — Тогда прибыла бригада помощи. Демоны забрали меня к себе. И вот, появился он — пятый правитель. Страшный, властный, с хитрым взглядом — о, я его знатно испугался. Но он оказался единственным, кто разглядел во мне... — Влад щелкнул пальцами, вспоминая подходящее слово. —...будущего правителя. За жесткое убийство двух демонов сразу взялся большой свет, но, распознав в моих родителях преступников, оставили разбирательства. А меня не оставили гнить в темнице только благодаря пятому. — Я искал тебя. — в его голосе отчетливо стало проявляться отчаяние, оставившее его много лет назад. — Но не смог найти. Пятый не желал терпеть мои вылазки на территорию Светлых, и внушил мне, что ты мертва. — Влад шумно сглотнул, теперь избегая смотреть мне в глаза. — Шли годы, боль оставалась позади. Теперь у меня был тыл — пятый правитель, мой наставник; были друзья — Филипп, Александр, Кира, Алена; была жизнь — жизнь среди таких же чернокрылых. Временами чары пятого действовали так, что мне ты казалась мне сном. Все было так, — он даже нашел в себе силы посмеяться. — пока я не увидел тебя.       Белое перо, которое я на автомате выдернула из крыла и крутила в руках, выпало. Я застыла. Подняв взгляд на Влада, увидела, что он грустно улыбается мне. Вспомни, Варя, какой была ваша первая встреча — Ты так изменилась, — усмешка. Такая почти-естественная, чтобы скрыть боль за ней. — Ну, конечно, чего я ожидал после стольких лет. Я не верил своим глазам. Это ведь правда была ты. — Влад зарылся рукой в свои волосы.— На собрании большого света. Судя по твоему взгляду, я тебе сразу не понравился. Я сморгнула слезы и попыталась улыбнуться его шутке. — Ты пялился на меня весь вечер. — Как видишь, — сострил Влад, — на то были причины. Я хохотнула, и, понимая, что слез мне не сдержать, уставила в пол. В конце концов, если слезы не помогут делу, то хотя бы мне станет легче. Немного, но легче. — Ты понял, что я жива, но не помню тебя. — Морок со вздохом кивнул. — Так почему же не попытался объяснить?.. Вернуть?..       Пару секунд я заново училась дышать. Буквально. Вдох-выдох-вдох. Я желала услышать ответ, и вместе с этим понимала, что являлась Владу и его семье головной болью. Или их проклятием. Элинор обещала маме сохранить мою жизнь, и погибла. Ее муж погиб. Их сын остался сиротой. И, на месте Влада я бы не желала больше знать такую. — Раз тебя оставили живой, значит, наш враг что-то затеял. Я знал, что за нами следят. За тобой, за мной. Кто-то — именно тот, кто свёл нас в здании большого света, — жаждал увидеть мою реакцию на твое неожиданное появление. Чары пятого спали, но я не подал виду. Так тебе было безопасней. — Морок говорил быстро, чувственно, пониженным голосом. — Да и мой наставник — всмысле, пятый правитель — не идиот. Я догадывался, что он не просто так велел забыть тебя, но вчера это подтвердилось. Он узнал тебя. И позволил мне остаться с тобой и помочь тебе. Значит, время пришло.       Я моргнула непонимающе: — Время чего? — Теперь мне не нужно скрывать, что мы знакомы с детства. — торопливо пояснил Влад. — Тот, кто напал на тебя в детстве, тот, кто пытался убить тебя в теле Дерека — решил действовать открыто. Пятый предупредил об этом, пусть и скрыто. Раньше нам нельзя было видеться, но сейчас... Сейчас все изменится. Мозг был перегружен. Моменты, обрывки, воспоминания — все сгорало и, словно феникс, возрождалось. Мне хотелось все вспомнить, но не сразу. Срочно отвлечься. Срочно! Я помотала головой, пытаясь усвоить информацию. С этим уже можно работать. — И.. Нам нужен план? Влад криво улыбнулся. — Он уже есть. — Безумный? — нервно спросила, вытирая щеки от влажных дорожек. Влада уже не было на месте. Он за одну секунду оказался на другом конце зала, забирая из ящиков оружие и поспешно складывая их на специальный металлический столик. — Покажешь мне свои навыки борца свиты. Умыться и переодеться займёт много времени? — Две минуты. — без запинки выдала я, зевая. Морок кивнул. — Жду.       Словно по щелчку пальца, он отключил чувства, откровенность и боль, заработав мозгами. Хотела бы я так.

***

      ... Иногда мне кажется, что я знаю Морока всю, черт побери, бессмертную жизнь... — Это лезвие ты зажимаешь между указательным и средним пальцами. Крепко, чтобы не выпало. ...А иногда, будто бы я его впервые вижу. — Целься в мишень. — Где мишень. — Она перед тобой. Передо мной не было ничего, кроме Влада, сложившего крылья за спиной. Стойте... — Ты предлагаешь, чтобы я целилась в тебя? — Лучше бы он про прошлое мне рассказал, а не придумывал изощренные способы самоубиться. Но Влад кивнул. Терпеливо, словно пятилетнему ребенку. — Продемонстрируй точность и ловкость старшего члена свиты. Давай, я верю в тебя.       Все также с вытянутой рукой и зажатым между пальцами лезвием, я нахмуренно переспросила: — Ты серьезно станешь мишенью? Тёмный устало вздохнул, не видя смысла отвечать. — Просто ударь как можно ближе к моей шее. Попробуй. Лезвие непослушно дрогнуло. — Варя, я могу управлять любым оружием из этого зала.       Просто снова доверься тому, кому ты доверять не должна. Но, кто вообще определяет, кому я должна доверять, а кому нет?       Послышался звон, а после — неприятный скрежет. Острое лезвие вонзилось глубоко в стену. В пяти сантиметрах от уха Влада. Я застыла в этой позе и после броска — с прямой, напряжённой спиной, твёрдой рукой и слегка наклоненной вправо головой.       Влад не казался потрясенным, какой была я. Он ожидал большего, я понимала, что могу лучше. И оба не остались довольны результатом. — Ты можешь и ближе, Варя. Укороти расстояние до двух сантиметров. Я распахнула глаза в испуге. — До двух!? — Ты сможешь. Давай, бери ещё один нож.       Сглотнув огромный ком в горле, я автоматически потянулась к новому лезвию, балансируя им на двух пальцах. Прицелилась. Напрягла спину. Отсчитала три сантиметра от предыдущего ножика. Снова прицелилась. Раз. Два. Три. Свист — это пролетело стальное лезвие и вонзилось ровно в двух сантиметрах от головы Влада. Он даже не дёрнулся. Я тяжело задышала. Два сантиметра, это было так...сложно.       Лучший результат по метанию ножей на втором курсе обучения показала я, попав дважды в самый центр мишени. Но мы тренировались метать с воздуха, а воздух — наша стихия. Когда твоя цель одного роста с тобой — это сложно. — Сегодня мы направимся кое-куда. — начал Влад, щипля себя за переносицу. — Одна влиятельная личность, возможно, поможет нам. Но я хочу, чтобы ты была готова нанести удар. Чтобы ты могла обезвредить противника и мчать со всех ног оттуда. Хорошо?       Следующее действие я снова не смогла контролировать. Резко, четко, словно по приказу своего повелителя, я стянула третье лезвие с набора. Выпрямилась. Прицелилась. Напряглась. Отсчитала два сантиметра. Еще два.       Я целилась ему прямо между глаз. Целилась, но знала, что он отразит удар. Целилась, но понимала, что не нанесу ему вред. И, пока для него прошли секунды, для меня тянулись часы. «Но я хочу, чтобы ты была готова нанести удар»       Не по тебе.

Отныне ты мой союзник

      Лезвие замерло, когда до цели оставались считанные миллиметры. Влад улыбнулся. Три издевательских хлопка в ладоши, и я клянусь, в его глазах промелькнуло уважение.

Отныне ты моя союзница