Глава 18
Ирис или Нарцисс
Принц осел на колени, и она последовала за ним, вытягиваясь вперёд и грубо прижимая бедро к иссохшей траве, налегла на Его Высочество всем весом. Полусидя, она не спускала рук, крепко держась за куртку, а лёгкий осенний ветерок злостно подхватил длинные волнистые локоны с поясницы чародейки, стягивая закреплённые в них мелкие, рядами крупные жемчужинки. От холодной атаки, Алтхеа уткнулась кончиком носа в грудь принца и капелька, свисавшая с носика, мгновенно впиталась в его одежды. Эсканор резко сократил расстояние между руками и медленно, их опуская, заключил её плечи в кольцо, соединяя пальцы в замок. С недавнего времени, его сила стала накапливаться быстрее и, принц Фобос не мог удерживать её. Руки чесались от желания выплеснуть магию наружу и даровать телу облегчение. А после освобождения её потоков он слабел, а магическая энергия продолжала скапливаться в жилах, истощая его организм. В его голове зародились двоякие домыслы, он был в сомнении, опасаясь признать что-то одно. « Действительно ли я испугался за состояние Алтхеи? Или просто побаиваюсь потерять её лишь из-за того, что прожить без целительства Аелфис не получится?» — Почему у тебя нет выбора? — пробубнил он, сжимая губы. Казалось бы, он должен быть рад, что его прощают, но Эсканор злился, потому что она всегда его прощала. Если матушка применяла наказание, чтобы он понял ошибки, то Алтхеа старалась снять с него вину. Тогда-то он и принял это как должное, и даже королева Вейра теряла над ним контроль. Но сегодня целительница была сама не своя, и Фобос повернул голову к лесу, упираясь щекой в подушку из волос. — Выбор есть всегда. Так почему для тебя его нет? Аелфис приоткрыла опухшие и красные от разъедающих слёз глаза и растерянно разорвала цепи его ослабленных рук. Она поймала опору и, падая бедром на другой бок, зажала тонкими костяшками шершавую кучку из травинок в тиски. — Почему ты молчишь? — Эсканор встал на одно колено и, стряхивая пылинки, посмотрел в сторону, в беспокойные озёра её больших вымученных глаз. — Почему благодаришь меня, если я и есть виновник твоей боли? Ты боишься на меня накричать после того случая? Разозлись на меня! Его хмурые брови и нависающие над ними метки подрагивали. Один взгляд на его недовольное лицо подталкивал девушку пустить слезу, но она сдержалась и, прикрыв рот ладошкой, кашлянула. — Но я не хочу злиться по твоей прихоти, — прямо высказала Алтхеа и зрачки её расширялись, следуя за солнцем, которое совсем ушло и, на смену пришла темнота. — Тогда просто высвободи своё недовольство. Я знаю, что ты держишь это в себе, потому что боишься того, что я на тебя обижусь. Но разве я не сказал в ту лунную ночь, что ты моя семья? — раздражённо Эсканор стиснул зубы и встал на ноги. — Так почему ты делаешь из себя мою прислугу?! — он продолжил нагнетать. — С того дня, как я выпалил слова, что хочу стереть весь мир, ты начала меняться. Ты стала слишком мягкой… Тея, ты правда считаешь себя моей приближенной и близким человеком? Или же ты до сих пор боишься того, что я избавлюсь от тебя? Но ты моя жизнь и я в любом случае тебя не трону. Ты утверждала, что я должен научиться доверять. Так почему же ты не хочешь полностью довериться? Ты давно не злилась на меня…С того дня, как Седрик появился в нашей жизни, ты всегда прощала мои выходки и капризы. Принц поддался воспоминаниям, совсем позабыв, что был прощён. Он требовал другой отдачи, но она лишь спокойно слушала и в конце монолога выдохнула. — Фобос, — чувствуя слабость, она ухватилась за голову, подтягивая цепь тики к корням волос, на мгновение, убирая тяжесть камня между бровями. — Я только сейчас расслышала, почему ты называешь меня Теей? — Ну, — он тут же замялся, сжимая руку в кулак и потирая щеку, слегка краснея, — твоё имя язык сломаешь, а такое сокращение легко в произношении. — Вроде бы существует такое имя, — она зажмурилась, вспоминая всех Богов Греции. — Это имя лунной Богини, не так ли? Вот только принцу ничего не дала её догадка, так как в его мире совсем другие Боги. — Что за глупость, тебе до Богини, как до звезды! Она не могла удержаться и усмехнулась, смахивая слезинки. — Ну да, какая из меня Богиня. Принц Фобос оглядел местность и подошёл к потрёпанному плащу. Подняв вещь, он тщательно встряхнул её и вернулся. Его Высочество стоял в шаге от Алтхеи и завернул девушку-подростка в накидку, а после протянул руку без доли ехидства. — Обещаю, я буду осторожен со своей магической силой и больше не причиню ею вред. Она подняла очи и поджала уста. Впервые она решилась сказать ему о страхе перед его магией, и принц спокойно принял это. Правда на этот раз ей было от неё страшнее, чем в прошедшие годы и она не могла держать в себе ужас. — Я говорил, чтобы ты высказывала правду. Честно, мне неприятно, что ты боишься моей силы, как слуги во дворце, но я сам изъявил желание, чтобы ты не скрывала истину, даже если она и отвратная. Поэтому не бойся, будь собой, не становись мне ненавистной. Она не сразу вложила свою ладонь в его руку, а после приоткрыла рот. — Фобос, ты, действительно меня понимаешь? Он присел, накрыв другой рукой её тыльную сторону ладони. — Тея, хочешь бабочку увидеть? — Но на дворе осень. Он отпустил её пястье и завёл ладонь за напряжённую спину целительницы. Прижав пальцы к золотистым узорам на прилегающий к её телу капюшон, он резко вернул руку с золотой бабочкой на указательном пальце. Она уставилась на прозрачную бабочку с позолоченной окантовкой перед своим носом и моргнула от неожиданности. — Фобос, она красивая! — блеск в глазах девушки, подарил принцу надежду на то, что тот сможет доказать ей обратное. То, что его магия не только приносит неприятности, но и счастье. — Конечно она потрясающая, но я могу и лучше. Девушка накрыла бабочку куполом своих ладоней и, аккуратно забирая награду, вытянула руки вверх, выпуская золото на волю. Принц вскинул голову к тёмно-индиговому небу, наблюдая за тем, как золотая звёздочка теряет свой свет и растворяется, оставляя золотистый след блестящей пыли. — Пойдём обратно, если задержимся, твоя иллюзия может рассеяться. — Хорошо. Эсканор поднялся, одновременно крепко подтягивая её локти на себя, помогая чародейке сделать то же самое. Девушка накинула роскошный капюшон на голову и пошла следом за принцем, который крепко сжимал её запястье. — Ты в порядке? Принц чуть приподнял левую бровь. « Это должен я спрашивать, снова она беспокоиться за мой организм больше своего. Постоянно считает слабым!». — Конечно я в нормальном состоянии, — раздражённо он наморщил лоб. — Я же не полностью растратил магическую энергию, а лишь её часть. — Мне кажется с левитацией, мы прибудем быстрее. — Я не хочу тебя пугать, — съязвил он, оглядываясь назад. — Поэтому дойдём пешком. « Вот когда твоя магия действительно нужна, ты решаешь ей не пользоваться, отлично!» Ворчала она в своих мыслях, а в реальности, лишь кивнула и плелась следом. Возвращение никак не повлияло на происходящее: кто-то завалился на винную бочку головой, кто-то спал под забором. Только детвора резвилась вдали от взрослых, под наблюдением старух, которые ворчали, обсуждая молодёжь. Алтхеа ощутила свободу в запястье и повернула голову налево к рядом стоящему Фобосу. — Видимо гулянка подходит к завершению, — скептически он повел бровями и, воспользовавшись левитацией, набрал высоту. Он раскинул руки в стороны и, испуская волну, воздействовал на сознание людей и стёр созданную иллюзию его присутствия и присутствия Алтхеи. После приземлился и обратился к девушке. — Думаю, тебе следует отдохнуть. — А что будешь делать ты? — Я составлю компанию Седрику, — он устремил очи на мальчишку с каре в компании гоблина, — негоже моему подчиненному с вонючками водиться. Алтхеа просияла, заливаясь смехом. — Что смешного? — прыснул он, переводя взгляд на источник хохота. — Просто, этот подчиненный возможно с ним не играет, а спорит. — А спорить для бывшего дворянина с грязными гоблинами тоже низко. Принц отмахнулся и направился к полукровке с новой затеей. Аелфис немного погодя, решила пройтись по безлюдным городским улочкам, освещённым факелами. Устало она переставляла ступни и решила передохнуть на каменной ступени одного из домов. Приподнимая подол платья, она плавно уселась на плиту и, опираясь локтями на колени, упала личиком в ладошки. « Как обычно все будут веселиться и пить до тех пор, пока не стихнет музыка, а мне ждать утра… Я бы назвала Фестиваль урожая — главным праздником, по мнению народа, потому что он единственный нацелен на употребление пищи и выгоды от матриарха. На нем всегда происходит дегустация различных продуктов и сортов вина. Потому что всё это выполняет королевская семья и знать, выбирая лучшее. Крестьяне, у которых продукты и вино вкуснее, получали благодать от Её Величества и выбранные виды вин, мяса, овощей и фруктов всегда поставлялись в замок. Вот только еду уплетала знать, а не подданные. Буржуйство, какое-то». Аелфис хотела полностью насладиться тишиной и одиночеством, чтобы привести мысли в порядок после недавних событий. Хоть психологически девушка и успокоилась, но до сих пор не могла вернуть физиологическое состояние, сердцебиение находилось в стадии относительной стабилизации. — Госпожа Алтхеа! — как маяк посреди пустынной улицы раздался обеспокоенный могучий голос. От внезапно раздавшегося зова, целительница дрогнула плечами, опуская руки на колени. — Редмонд? — она оживленно вздёрнула голову вверх. Девушка уставилась на смуглое лицо рыцаря и заморгала от неожиданности. Через год и шесть месяцев пребывания на Меридиане, он стал её личным рыцарем по воле Его Величества Зейдена. Тот решил, что пора переложить обязанность наставника в искусстве овладения мечом в руки Джулиана, потому что с Фобосом у Левентиса начались проблемы в понимании. Король изволил назначить лорда Редмонда личным рыцарем целительницы, потому что решил подстраховаться и стратегически обдумал, что в случае покушения на царскую семью, чтобы избавиться от принца, восставший в первую очередь уберёт источник его жизненной силы. Таким образом, Редмонд Левентис стал определённым королевским гвардейцем. Вместо охраны замка, он получил новое назначение и стал стражем целителя. — Ты недавно танцевала со мной и вмиг исчезла, — почесал он затылок, кося изумрудные очи в землю и сжимая левой рукой рукоять меча, который прилегал к боку. — Я подумал, что опьянел от одной чаши. Аелфис призадумалась, подставив палец к виску и тут её осенило. « Точно, Фобос же создал наши копии. Я танцевала с лордом в его иллюзионном мире? С Редмондом?» Представив их танец у костра: то, как бы лорд Левентис вёл её в танце, какие бы она делала плавные шажки, следуя его движениям; как бы красочно он кружил её, обхватив талию, а его спадающие раздвоенные к скулам волнистые насыщенно рыжие пряди, развевались от созданного ветерка их быстрого движения тел. После он бы поднял Аелфис ввысь и их глаза были бы направлены друг на друга, отражая огненные искорки. На мгновение она поддалась этому чудесному представлению и мечтательно с очами, отражающими полумесяц, улыбалась. — Да… Наш танец был чудесен. Он стал её рыцарем и, формальность они опускали только будучи наедине. Как и в случае с Эсканором, Редмонд становился ей другом, а не слугой лишь тогда, когда не было посторонних глаз. — Правда? Если честно, я боялся, что упадёшь, — он вернул на неё внимание и спокойно опустил руку. — Ты часто наступала мне на ноги и странно посмеивалась. И тут как гром среди ясного неба, его речь пробудила девушку и заставила неловко опустить руку, сжаться и покусывать нижнюю губу, да возвратиться в реальность. Её дивная картина сменилась на жуткую пляску, где лорд подпрыгивал и ойкал от каждого нашествия стопы обутой в синюю туфельку с золотым каблучком. Алтхеа натянула юбку, собирая складки и, подалась вперёд, вытягивая шею. — Выходит, я отдавила тебе ноги, прости. — Это в прошлом. К тому же твой натиск не возможно с чем-то сравнить, — лукаво рыцарь прищурился, — может лишь с пёрышком? — Ты мне льстишь, Редмонд, — отмахнулась она, прячась под капюшон, скрывая смущение и молниеносно погружаясь в размышления. Парень сделал размашистый шаг и подсел к целительнице, сохраняя прямую осанку. Он раздвинул ноги и, сложив руки на колени, скрестил запястья в получившемся воздушном пространстве. « Думаю, я действительно избаловала и продолжаю баловать его. Королева Вейра всегда соблюдает строгость при общении с принцем, когда узнаёт о его проделках, а он дуется на неё. А я в это время…Я всё это время жалела его из-за страха быть в его немилости. Я потакаю ему. Помню, Её Величество говорила, что иногда детям нужно ждать прощения, но не совсем долго. Лишь для того, чтобы они полностью осознали причину раздора. А я… Я вообще хоть на шаг приближаюсь к светлому будущему? Или же наоборот подталкиваю мир во тьму?» Боковым зрением лорд Левентис видел, как девушка цеплялась за края капюшона. Чувствуя её нервозность, парень положил мощную огрубевшую ладонь на плечо Аелфис. — Тебя, что-то беспокоит? — его брови были слегка опущены, а веки немного сужены. Аелфис дрогнула, чувствуя горячую руку и, продолжила размышления, только уже над его словами: « Сказать, что меня беспокоит? Или же держать всё в себе? Я никогда никому не жаловалась на принца. Стоит ли доверить Редмонду мои переживания? Или же лучше хранить в себе? Ведь выскажи я недовольства Эсканору, они никак не повлияют, а мои слова он воспримет как атаку». И она решилась открыться: — Я боюсь перечить Его Высочеству… — она опустила подбородок к шее. — Что? — лорд расширил веки, поднимая рыжие брови. — Но он вроде бы снисходителен только к тебе, разве нет? — Возможно это так, но иногда я так злюсь на Фобоса, что хочется его ударить! — она резко откинула капюшон, приподнимая голову. — Но я сдерживаюсь и решаю покорно обосновать ситуацию и вывести всё на мирный лад. Когда он становится причиной моих невзгод, то исправно спасает меня от своих проделок и, я путаюсь. Моё сознание не знает, как поступать с ним в такие моменты и в итоге, я его сразу прощаю… — Мда…— тяжко вздохнул Редмонд, убирая правую руку с хрупкого плечика. —Видимо ты приучила его своим прощением к безнаказанности и он продолжает играть своей магией. — Но, что делать, если я сомневаюсь и боюсь совершить ошибку? Я не должна его злить… — Алтхеа, ты слышишь себя? — Он оттянул серовато-белый стоячий воротник, вбирая воздух, стараясь не сердиться. — Принц Фобос от тебя зависим, даже если ты разозлишься, он тебя не тронет, потому что ты его источник жизненных сил! Вспомнив, что Эсканор говорил что-то подобное ранее, она быстро наклонила голову и повернула в его сторону. — Я знаю, что из-за того, что принц Фобос растёт, его магическая сила накапливается в организме быстрее, поэтому и энергия высвобождается ещё мощнее, а ему необходимо ее сбрасывать, а я нужна для восполнения жизненных сил! — Но это не повод его прощать из чувства жалости, — он оглянулся, смотря на неё сверху вниз. Одна из бровей была приподнята. — По сути, он играет на твоих нервах, выпуская не цветочную пыльцу, а пчелиный рой, а ты принимаешь его жала не отмахиваясь. — Редмонд! — она опровергающе выкрикнула. — Да никому не понравится сдержанность из жалости! Не держи всё в себе, принц Фобос зависим от тебя, только ты можешь быть с ним собой. Редмонд был именно тем рыцарем с благородной душой из сказок, которые читала в детстве Адель. Этот парень наполнял нынешнюю Алтхею верой в то, что у нее получится преодолеть преграды и предотвратить смуту. Падая головой на крепкое плечо рыцаря, она сдалась и приняла его слова к сведению. Зачем ей бояться принца? Ведь она нужна ему. Может просто быть ему семьёй, как и сказал Фобос? Он прижал щеку к теплой макушке, взяв ладонь девушки в свою. — Я всегда буду рядом, ты можешь доверять мне и вздремнуть сейчас, если хочешь, — лорд приподнял уголки губ, сжимая её холодную ладошку. — Спасибо, что выслушал. — Закрой глаза и не думай, — отеческий голос умиротворял её, — просто расслабься, пока никого нет. — Ты хороший человек и честный… Хорошо, что у меня есть такой друг и страж. Её блаженство длилось недолго. Что-то стеклянное разбилось в узком расстоянии между домами и, верный рыцарь как ошпаренный подскочил, занимая боевую стойку. Он вытянул лезвие из ножен на треть, вглядываясь во мрак напротив. Опомнившись, Аелфис раскрыла веки и встала, согнув левую руку и прижимая кисть к груди от испуга. Из тени вышла пожилая женщина в потрёпанном крестьянском плаще с побитой склянкой, в которой плескалась бордовая подозрительно вязкая жидкость. Наклонившись вбок, она выглянула из-за широкой спины Редмонда. Алтхеа подошла к парню и силой руки, заставила того убрать меч в ножны. — Алтхеа, что ты делаешь? — Это всего лишь пожилая женщина, — пропищала она ему и, оставаясь на месте, теперь обратилась к старухе. — Всё в порядке? С Вами всё хорошо? Старуха криво улыбнулась, прижимая склянку к груди, как самую ценную в мире вещь. — Спасибо за заботу, деточка, — кряхтела та, — вот только стукнет девятнадцать лет и, горечь ты познаешь, жизнь, будто есть и, будто ее нет, — складно вторила она, внушая ужас скрежетом длинных твёрдых ногтей по битому стеклу. — Не смей стараться все исправить, что должно быть того не миновать, — слегка приподнимала она лик, что можно было разглядеть её янтарные глазища. — Я дам тебе один совет: не смей менять судьбу миров, ведь ты лишь пешка на доске Кондракара! Аелфис ошарашенно качнулась назад от искреннего страха и выкрикнула: — О чем Вы? Что этим Вы хотите сказать?! Но старуха лишь усмехнулась, с любопытством произнося странную фразу: — Запах ириса или нарцисса? Интересно, что выберешь ты. И вмиг старушка выронила склянку, спешно удаляясь во мрак, а на её месте после того как звонко разбилось стекло, окрашивая камни в алый цвет, появилась воронка дорожной пыли. От едкого запаха, забравшегося в его ноздри, Лорд Левентис чихнул и, обернулся назад. — Странная женщина, небось, колдунья, — нахмурился он. — Давай возвращаться. Девушка послушно кивнула, накрывая голову мантией. Осадок на душе был неприятный, и она задумалась, идя рядом с рыцарем по освещённой месяцем безлюдной дороге. Ей нравились цветы ириса и нарцисса, вот только определиться с тем, какой аромат приятнее никак не могла.