***
Мне и правда удалось заснуть, хотя снилась отборная чертовщина — много белого света, нарастающая музыка (классическая по ощущению), а на этом фоне — клубы тёмной материи и светящиеся жуткие глаза. Проснулся около двух часов дня. Наверное, надо было всё же поставить будильник. Или пусть будет маленькая месть — дескать, мотаюсь по ночам, занимаюсь неблагодарной работой, а тут у вас сверхъестественное на блюдечке с голубой каёмочкой… подождёте. Долго стоял в ванной перед зеркалом, решая, бриться или нет — у меня в последнее время не было никакого желания воевать с бородой — махнул рукой и на этот раз. Днём я в силу специфики работы редко появляюсь — если только не приходится, как сегодня, ехать в офис — привидениям на мою щетину плевать, а у Шери Ноа. С вас, дорогая мисс Паркер, хватит и того, что я в чистой футболке (та, что на мне была накануне, пропиталась каким-то адреналином-кортизолом — последствия встречи с объектами). Кстати, об объекте номер раз… Я взял атлас и, мысленно прочитав краткую молитву, вытащил карточку. И первые несколько секунд пялился на неё с довольно тупым, должно быть, видом: с карточки на меня смотрело лицо. Знакомое лицо. Вот только что же видел его где-то… во сне? И во сне тоже, но до этого… Чёрт возьми, это же тот. Кларенс. Но жуткий, какой-то призрачно-белый, с красными глазами, и словно бы весь исходит тьмой. Боже… только не говорите, что я подвозил ведьмака… что я подвозил ведьмака и даже не понял этого… что я подвозил ведьмака и болтал с ним о всякой чуши, и пытался дать ему денег и… Ладно, Найт. Снимок есть. Правда, он, скорее, смахивает на какую-то безумную театральную постановку… и… и он, кроме того, мог с тем же успехом быть чем-то другим… одержимым. Да, одержимым. Я ещё повертел карточку. Не будем загадывать. Вполне возможно, что это было просто какое-то адово совпадение (хотя полной уверенности в этом нет). А фотография, всё же, хороша. Мрак, чёрный туман и белое лицо. Как раз то, что ожидают увидеть люди, говоря о ведьмах. Или о ходячих мертвецах… Правда, ходячие мертвецы не летают по воздуху. И не читают газет.***
До офиса я добрался, в итоге, к четырём. Не очень удивился, обнаружив дверь закрытой, с прилепленной запиской: «Перерыв 15 минут!». Значит, Шери всё-таки ещё не ушла — просто вышла куда-нибудь по делу. Я открыл дверь своим ключом, снял записку и прошёл в помещение. Всё как обычно, ничего сверхъестественного — телефон, компьютер, принтер, стопки бумаги на столе, журналы, ящик с письмами, горшки с суккулентами, на стенах — пробковая доска, заклеенная стикерами с адресами, телефонами и напоминаниями, увеличенные копии моих фотографий и разнообразные плакаты «по теме». Я разглядываю свой любимый постер «Я ХОЧУ ВЕРИТЬ», на котором Шери заклеила летающую тарелку каким-то мультяшным утконосом в окружении монеток и золотых слитков и вспоминаю наш тогдашний разговор: — Утконос — это символ богатства! Фэн-шуй! — Шери, они же в Китае не водятся, причём тут фэн-шуй? — Они водятся в Австралии, это австралийский фэн-шуй! (Шери с сестрой жили после смерти родителей в Австралии с бабушкой. Она мне рассказывала об этом, когда мы делились подростковыми впечатлениями. Когда у меня ещё была Октавия. И когда никакого Найтингейла ещё не было на горизонте…) Найтингейл. Ноа. Он повсюду. Но, самое смешное — я ещё ни разу с ним не встречался. Не знаю, что будет, если встречусь… могу не удержаться и дать в челюсть. Я мрачно и кровожадно усмехаюсь своим мыслям, когда звенят колокольчики, подвешенные к входной двери, и слышится приглушённый голос Шери: — Ага, значит, он уже здесь… Проходи… Потом уже ближе: — А вот и мы! Я оборачиваюсь в тот момент, когда Шери произносит: — Знакомься, Найт, это… «Кларенс» мы говорим уже вместе. От центра ладоней к кончикам пальцев пробегает мороз. Утром того же дня. Человек в сером плаще уже видел сообщение в новостях — «Дьявольская атака на посёлок последователей Коттона Мэзера, есть жертвы» — но всё равно доезжает до Риддла. Ему нужно убедиться. Погибла только Хоуп; Пьюрити — её дочь, причём, родная (уменьшенная копия матери) — жива, госпитализирована. Полицейские машины, бледные напуганные дети, какие-то люди из администрации штата… Кларенса не видно. О Кларенсе ни слова… Человек в сером плаще спокойно проходит туда, куда ему надо — в трейлер номер 6 — открывает собственным ключом дверь, а внутри — вделанный в стену шкафчик. Он достаёт из папки с бумагами контракт между Хоуп Мэзер и исследовательским центром «Зелёная река» (он же «Ферма») и прячет его во внутреннем кармане плаща. Затем так же спокойно приводит всё в порядок и невозмутимо возвращается к своему серому «Опелю». Технология невидимости очень проста, если используешь особую… «магию». Но документы есть документы. Смерть Хоуп заставит их вспомнить смерть Пруденс Файтзегуд, и не надо, чтобы при этом звучали сочетания, начинающиеся со слов, созвучных «зелёному». Похоже, произошло именно то, чего так боялась Хоуп. А это значит, что Кларенс и есть тот, кого ищет он. Ещё немного «магии» — и он узнает, в какую сторону бежал мальчишка. Впрочем, все подростки сбегают в одну и ту же сторону.