САНТА-КАРЛА — СОВРЕМЕННЫЙ СОДОМ?..
…пять изувеченных тел обнаружены были…
…не первый случай. Как утверждает капитан Райс…
…быть осмотрительнее. В вечернее и ночное же время…
На улице возле входа — опять те же подростки. Я отхожу к киоску купить газету, и, когда оборачиваюсь, обнаруживаю, что Кларенса опять «атаковали» — на этот раз девушка, очень симпатичная блондинка. Я не слышу разговора, но Кларенс, по-видимому, что-то отрицает.
— Что такое? — я подхожу поближе, подростки как-то нерешительно сторонятся.
Кларенс, явно сконфуженный, говорит «идём» и направляется к машине быстрым шагом.
Уже когда мы успеваем отъехать на некоторое расстояние, он спрашивает:
— А что такое «ведьмак»?
— Эээ… н-ну, это… а что, они спрашивали, не ведьмак ли ты? Не обращай внимания…
Кларенс закусывает губу и начинает разглядывать свои руки. Я отвлекаюсь от трассы и бросаю беглый взгляд. Господи Иисусе…
— Кларенс, что у тебя с руками?
(Спокойнее, Найт. Спокойнее. Вот тебе и доказательства.)
— Да… ничего.
— Это же кровь!
(А то пацан не видит, что это кровь.)
— Они просто сейчас открылись. Иногда такое бывает. Если я… нервничаю. — Кларенс бросает на меня умоляющий взгляд.
— Нужно их обработать чем-нибудь…
(Вообще — что делать-то в таких случаях?! Почему никто ещё не выпустил специального руководства: «Если вы в машине с юным ведьмаком, и у него открылись стигматы»?)
Я пытаюсь одной рукой достать аптечку, но Кларенс останавливает меня.
— Не стòит, правда. У меня уже много раз…
— Ты говорил «иногда».
— Не важно. Не стòит, Найт. Кстати, куда мы сейчас?
— Домой.
Кларенс очень серьёзно качает головой.
— Домой нельзя.
— Что?!
Вот тут я не выдерживаю и сворачиваю на обочину.
— Мы же уже в квартале всего! К тому же, мне надо забрать и свои вещи тоже.
Но Кларенс непримирим и выглядит затравленно. Наконец, он соглашается посидеть в машине, пока я пешком схожу домой. Я хлопаю дверью и шагаю, не оглядываясь. Точно, ищут его. Вот сто процентов.
Что происходит, Найт, а? Ты вчерашней ночью подбираешь какого-то странного парня, нет, погоди, до этого было ещё «привидение», ну а потом — да, парень, который тоже видит «медуз», и, наверное, ещё кучу всякого (и вообще ведьмак), он едет в Сан-Франциско, поскольку в тот момент, когда ты, Найт, жрал сэндвич и пил кофеёк, успел найти в газете объявление Шери… что-то она там такое накрутила про «специалистов по сверхъестественному»… дальше. Ты обнаруживаешь снова — снова! — этого парня в офисе, где выслушиваешь его абсолютно нереальную историю насчёт общины каких-то Мэзеритов и пропавшей — похищенной! — сестры, и почему-то тебе, Найт, даже в голову не приходит, что всё это — ложь, выдумка, хотя, конечно, зачем кому-то вот так разводить охотников на привидений?.. (и он ведьмак) …более того, ты
сам предлагаешь ему поучаствовать в своей безумной афере по поводу Беспечного Ездока, ты
сам забираешь этого парня к себе домой. Хотя его может искать полиция. И, скорее всего, ищет. Ты даже не знаешь, что он там в действительности натворил… вся эта кровь… (вне закона, Найт!). К чёрту… ты забираешь его к себе домой… и не собираешься о нём сообщать. Нарушаешь законы…
Я пинаю цветочную кадку возле ограды и топаю по тропинке, впечатывая каждый шаг.
Нет, Найт, и это ещё не всё. Ты уже покрасовался перед ним в полотенце (а в чём мне было ещё выходить из душа? голышом?!), играл мускулами (о боже). Ты варил ему кофе. Ты купил ему одежду… И теперь оставил в своей машине, потому что тебе кажется разумным — разумным, Найт! — прислушаться к каким-то совершенно непонятным предостережениям…
Я кидаю вещи в рюкзак. Каждую с особой злостью.
Кто он тебе? НИКТО. НИКТО, Найт. НИ-КТО.
Кто ты ему?
Я останавливаюсь на полпути с носками в руке.
Кто
я ему? Не знаю.
Но ведь он мне доверяет.
Я беру фотоаппарат.
…потому что тебе кажется разумным прислушаться к каким-то совершенно непонятным предостережениям…
И собственной интуиции.
***
Обратно я возвращаюсь уже спокойней.
Сперва мне кажется, что Кларенса в машине нет, но затем замечаю, что он перебрался на заднее сиденье и, похоже, снова спит, шляпа надвинута на лицо. Я всё-таки наклоняюсь проверить, как он там, но Кларенс неожиданно прижимает меня к себе. Поза не слишком удобная и шляпа мешает. Я умудряюсь убрать её. Лицо мокрое.
— Прости, — шепчет Кларенс.
— Всё в порядке. Мы сейчас уедем.
***
— Найт.
— Что?
— «Г. Найтшейд». Что значит «Г.»?
Кларенс вертит в руках мой бэджик — видимо, валялся в салоне.
— Да какая разница…
— Габриэль? Гидеон? Георг?
— Не догадаешься.
— Ну, может быть, Годвин? Или Грегори, Грегг? Больше и нет никого…
— Ха-ха. Есть, но не скажу.
Очередная попытка:
— Годфри?
— Нет.
Кларенс напряжённо думает. Открывает было рот…
— Только учти, никаких пуританских имён!
…и снова закрывает.
***
Я звоню Шери с уличного автомата. Мы договариваемся о встрече — уже четыре часа, будем около пяти, если повезёт без пробок.
Нам везёт.
Шери уже приготовила коробку для Эми (как выяснилось, ещё с утра) и сокрушается только по тому поводу, что мы не встретимся сегодня с Ноа — Ноа будет только завтра. Разминулись, стало быть. Ну, не велика потеря. Я так даже и рад.
Обновлённый вид Кларенса вызывает восхищённое «вау!», ну, то есть, мне кажется, что восхищённое. Я бы восхищался. Всё-таки в некотороем роде моё собственное «произведение».
А потом мы сидим на кухне и ужинаем. Ранний такой ужин. Я бы и не стал, но Шери настояла, хотя готовит она не так хорошо, как Эми.
Шери удивлена, что мы решили ехать уже сегодня вечером — «на ночь глядя», как она говорит. Я пожимаю плечами и рассказываю, как мы с Кларенсом ходили по магазинам, чтобы перевести разговор на другую тему. До Бейкерсфилда ехать около четырёх с половиной часов. Мне не привыкать. Если выедем в шесть, будем там к одиннадцати уж точно. Главное, чтобы аккумулятор дотянул.
Шери смеётся. Наверное, это лучший звук в мире.
Правда, я ещё не слышал, как смеётся Кларенс.
