Легенда о Беспечном Ездоке

      «ДЕЛО МЭЗЕРИТОВ»: ЗА И ПРОТИВ       …считают, что обвинения выдвинуты безосновательно. «Где доказательства?» — вопрошает глава департамента по делам несовершеннолетних м-р Джейкобс.       …было сфабриковано противниками…       …в то время как именно люди веры всегда были…              Кларенс должен был отбыть в Бойсе, Айдахо. За время, прошедшее с момента начала «Дела Мэзеритов», было проведено расследование: не все дети оказались сиротами. У Кларенса обнаружились родственники в Соединённом Королевстве, но предстояло ещё множество формальностей… Представителям администрации пришлось всё же пойти на уступку и позволить мне довезти его до места. Это единственное, что мне было разрешено, да и то только после того, как медэкспертиза признала меня вменяемым. Кларенс от меня тоже не отлипал и отказывался идти с кем-либо ещё на контакт. Исключения составляли Эда да Хесперус.       — Почему они нашлись только сейчас? Где были всё это время? — спрашивал меня Кларенс.       — Я думаю, Ларри, никто просто и не искал…       — Я не хочу в Англию. Я хочу быть с тобой, Найт.       — Я тоже. Но, может быть, это окажутся хорошие люди.       — Ты лучше всех, Найт.       — Нет, не лучше.              Миссис Генриетта Найтшейд позвонила мне и сообщила, что ненадолго поместила Мерси в больницу на обследование — «ведь кто знает, что это чудовище Рэйвенвуд делал с детьми!» — и каких трудов ей это стоило без страховки и документов… «Нет-нет, с девочкой всё хорошо, — бодрым голосом вещала миссис Найтшейд, — и Октавия мне помогает своими консультациями… всё будет в порядке. Всё будет в порядке!»       Мы с Кларенсом уже были в курсе — Мерси снова начала приходить к нему в снах. Хотя, как выяснилось, они вовсе не были родственниками. Но эти странные встречи поддерживали их обоих. «Что с того, — говорил Кларенс, — что она не родная моя сестра? Все мы, ведьмаки, братья и сёстры…»       Ох, и плохим же братом был Рэнделл!              Кларенс начал раскрываться. Он больше говорил. О том, как он ощущает трансформацию Тьмы, медленную, но явную, её интеграцию; например, он признался, что уже не воспринимает эту силу как нечто обособленное и чувствует, что может ей управлять куда лучше, чем раньше. Говорил он и о том, какое действие на него оказывает музыка. О том, как воспринимает встречных людей. В чём-то он оставался на своём средневековом уровне, но, может быть, такая у меня судьба — быть связанным со средневековьем?..       По-моему, я начал понимать своего отца.              

***

             Мы хотели улизнуть в пятницу с утра пораньше, но, благодаря журналистам, уже в этот час дежурившим возле «Св. Марка» (о, я знаю эти часы ожидания, поскольку в юности сам подрабатывал фотографом в газете, к счастью, недолго), записке от миссис Найтшейд (гневливой и направленной против тех «идиотов», которые ведут дело «несчастных, бесправных детей»), письменному напоминанию от администрации штата Айдахо (о том, что Кларенсу до конца месяца нужно вернуться в Бойсе) и пробкам на дорогах мы выехали около десяти.       Мне настолько надоел Лос-Анджелес, что я радовался каждой миле, приближающей нас к Санта-Карле, но, сперва, — к Бейкерсфилду, куда мы со всеми пробками добрались часа за два с половиной.       Мы, конечно, заехали к Гудвинам, и были накормлены отменным домашним ланчем.       Эйприл уже не боялась меня, как в прошлый раз (теперь я тщательно брился каждое утро, так что на дикобраза не походил), а Джун была подхвачена Кларенсом и хохотала так, как это могут делать двухгодовалые дети.       Честно говоря, благодаря радушию Эми, мы даже немного задержались — пришлось снова рассказывать о наших приключениях (в другой редакции, так как дети были тут же), и заверять в том, что Шери с Ноа, несомненно, тоже скоро будут здесь.       Я поблагодарил Эми за тот звонок матери, но она только улыбнулась своей загадочной улыбкой Моны Лизы. И вдруг я почувствовал за этой улыбкой что-то ещё… сильный дар, боль от знания, отчаяние от невозможности предотвратить страшные вещи. Я аккуратно взял её руки и нежно поцеловал каждую ладонь. Сколько лет мы знаем друг друга — и Шери ни словом не обмолвилась о даре своей сестры. Когда мы прощались, Эми прошептала мне на ухо: «Милый Найт, как хорошо, что ты научился справляться со своими мыслями!»       А ведь она была права. Медитация приносила свои плоды: все эти дни я медитировал с утра и вечером, от сорока минут до часу времени; просто понял, что иначе мне с Рэнделлом не справиться. И с собой. И с Кларенсом. Сила, открывшаяся мне в себе самом, нуждалась в контроле и управлении. И я не намерен был больше никого допускать в своё сознание.       Только не Рэнделла.              От Бейкерсфилда до Санта-Карлы ехать около четырёх часов. Солнце уже давно село, когда мы, наконец, добрались до городка, сопровождаемые последние несколько километров бандой байкеров-вампиров (теперь я был уверен в том, что это настоящие вампиры, по крайней мере, мой внутренний датчик «магического», который с каждым днём работал всё лучше, утверждал так). Байкеры нас изрядно достали, они постоянно мельтешили то с одной, то с другой стороны, вопили и требовали «щенка». Кларенс был сосредоточен. Он попросил меня остановиться на какой-нибудь не очень людной улице. Мотоциклы тут же окружили автомобиль. Кларенс спокойно вышел и «вспыхнул» чернотой, затем «вспышка» словно бы отделилась от него, как тень, стремительно увеличиваясь в размерах, заволакивая пеленой тупичок, где мы находились. Я разглядел сверкающие алые глаза, мелькнувшие в сгустившемся мраке. Нервический вопль: «Ребята, валим!» послужил сигналом к отступлению. Кларенс так же спокойно вернулся в автомобиль, а на вновь просветлевшей улице не осталось ни одного мотоцикла или мотоциклиста.       — Не бойся, я ничего им не сделал. Только напугал немного, — пояснил Кларенс. — Вроде предупреждения… — Он покачал головой. — Они сами — убийцы… и так просто не отделаются, если будут дальше мешать.       — Это похоже на раздел территории…       — Может быть. — Он задумчиво потёр подбородок. — Но я бы хотел, чтобы люди здесь были в безопасности.       — Миротворец Ларри, — хмыкнул я.       Кларенс был серьёзен.       — Пусть так. И… не нравятся мне эти вампиры, — закончил Кларенс тему и больше к ней не возвращался.              И вот мы поднимаемся на крыльцо моего дома, а я вспоминаю, как месяц назад нёс Кларенса на руках. Месяц — это мало или много? Мне, в общем, хватило тогда одного дня, чтобы вписать Кларенса в свою жизнь. Что же будет дальше?..       Перед дверью я немного помедлил. Не знаю, отчего. Просто казалось, что сейчас я открою дверь, и всё пропадёт, сказка закончится, и меня будут ждать только разбросанные по полу видеокассеты и альбомы с фотографиями.       Но Кларенс был здесь, рядом, и был вполне материален.       Ещё одна мысль возникла в голове, возникла и поспешно спряталась — мысль о засаде, о последнем поединке с Адским Доктором Рэйвенвудом, что-то такое приключенческо-героическое. Я невольно улыбнулся.       Постоял несколько секунд, прислушиваясь, и только потом повернул ключ.