Paraselene

Восьмое сентября, 1986 год. Школа Сентфора

Из тени клёна мы с моими ребятами наблюдали, как бодро и весело одноклассники погружаются в жёлтый автобус один за одним. Конечно, провести пару уроков на природе звучало куда привлекательнее, чем в такую жару толкаться в душном коридоре здания школы. Вообще, что ни говори, мне нравилось, как безо всяких дополнительных договорённостей, словно само собой разумеющееся, наша компания стекалась в одно место, в одно время. Мы всегда и везде кучковались вместе, только ребята с УКЗ. И в свой круг никого лишнего не впускали. Многие, очень многие хотели стать частью нашей тусовки, но за последние годы к нам удалось пробраться только Адель. По правде говоря, никто особо и не противился появлению этой чертовки в наших рядах. Она освежала, радовала глаз (особенно Стива) и была настоящим нашим украшением, в какой-то мере даже прикрытием. До сих пор не ясно наверняка, была больше под защитой в компании парней девчонка или мы, попадая в передряги, всегда отмазывались пушистым ангелочком перед кем угодно. Энергетика у Моринг была мощнейшая, обаяние обезоруживало, а искренняя улыбка в то же время расслабляла. Под влияние её чар мог попасть кто угодно, и шансов выйти из этого омута практически не оставалось. Размышляя об Адель, конечно, нельзя было не подумать сразу же о Стивене, ведь это именно он год назад привёл её к нам. За своей напускной тупостью и шутовством, парнем он был вполне вменяемым. Да что там, классным товарищем! Что касается их отношений с Моринг, она, в действительности, была его первой серьёзной любовью. Быть точнее, я вообще не помню, видел ли Стива раньше с кем-то. Если и были какие-то девчонки, то он никогда не показывался ни с одной из них на людях. Парнишка умел к месту воткнуть острую шпильку на тему отношений, но всё же, думаю, был только теоретиком. С Адель он изменился. Цеплялся за неё, словно утопающий. Моринг не тянулась к нему с тем же рвением, но лично меня радовало, что и не отталкивала. Никогда раньше я не видел такого взгляда, полного обожания и даже какого-то благоговения, ни у кого. Кажется, он относился к Адель как к богине, не меньше. Я за них двоих был спокоен. Девчонка с ним не пропадёт. Одно досадно, хоть раньше мы и не были закадычными друзьями, но в целом находились в тёплых товарищеских отношениях. Сейчас же Стив видел во мне непосредственного конкурента и главную помеху на пути к счастливым и безоблачным отношениям с Адель. В прошлом году к нам было пытался присоединиться полицейский шкет, но его пыл быстро остудили: коллективным разумом мы решили, что нам папочкины доносчики ни к чему. Справедливости ради, таких прецедентов ещё никогда не было, но иногда лучше перебдеть. Бесспорно, находились и те, кто считал дружбу с Никсоном полезной, но лично я точно к этому кругу не относился. Даже Фил, всегда выискивающий самый выгодный вариант, собирая полезных людей возле себя, в итоге оказался против того, чтобы Дерек появлялся на УКЗ. Паршиво было, что придурок Браун, будучи даже в общих чертах в курсе происходящего, позорно сбежал. И думается мне, что для нас всех он мог быть потенциально опасен. Зная подноготную многих, Фредди мог воспользоваться этой информацией в каких-то своих целях. Это напрягало. Признаться, я боялся ненароком отделать его так, что мать родная не узнает. Да, родители Брауна возглавляли какой-то финансовый фонд, отвечающий за благосостояние города. Золотой, гнилой мальчик. Наверное как раз для того, чтобы получить плюсик в глазах Браунов, Фил и принял его в компанию, прикрывая и оберегая от нашего всеобщего негодования. Стоили они друг друга, в общем. — Майкл, так что там с новенькой? — ухмыльнувшись, протянул Джейк. — Ты когда-нибудь перестанешь думать причинным местом? — серьёзно. Вот этот парень с заострёнными чертами лица, мой лучший друг по совместительству, был в нашей компании самым озабоченным. Нет, Джейка не мучил перманентный спермотоксикоз, как можно было бы предположить изначально: у такого дурачка была соответствующая ему девчонка, на год младше, точно с такими же взглядами на жизнь. Она без стеснения, и даже с гордостью демонстрировала всем засосы молодого человека на своей шее; призывно низко приспуская джинсы и задирая стринги, чтобы проходя мимо него, могла сразу быть притянутой за них. Они не стеснялись уединяться в подсобках, пустых классах и даже в школьных туалетах. Словом, от созерцания их милований, тошнило всех. И уж точно не могло не радовать, что девчонке Джейка наша тусня была совершенно не интересна, и она не пыталась к нам проникнуть под любым, даже самым благовидным, предлогом (а такие прецеденты с другими барышнями были не редки). Да, наш УКЗ был закрытой территорией, свободной от сладостных лобзаний. Наверное, поэтому Дель и попала к нам так просто и прекрасно влилась в коллектив: она никогда не показывала своих чувств на людях. — Мы договаривались, ты должен воспитать её, — слишком откровенно выделяя последние слова. Адель зло сверкнула глазами и громко хмыкнула. Стив же, лицезрея это, сжал кулаки. Чувак, да остынь! — Договаривались, значит, воспитаю, — я уже и сам не был уверен в своих словах, по правде говоря. Качели в моей голове буквально дробили сознание. О’Нилл была трофеем? Или странной одержимостью? Хотел ли я просто проучить её за дерзкий язычок или мне нужно было что-то большее? Странно, как быстро отношение к ней в моей голове менялось, да так молниеносно, что я не успевал улавливать моменты этих перемен. Сара то раздражала, то распаляла, а иногда и вовсе становилась в один ряд со всеми девчонками в моей жизни. Самое дикое в этом было то, что я представлял себе нас с ней на нормальном свидании. На самом обычном, в кино или в кафе. Или гуляющих по парку. Ну что за напасть? Загадкой оставалось, как и почему я смог сдержаться тогда, в пустом классе и не изнасиловать её прямо на парте, и скорее всего, против воли. И нет, дело не в моральных принципах: в отношении секса у меня их особо не было. Дело в чертовски притягивающих акварельных глазках. Да твою мать! Ребята одобрительно загоготали; Адель, отведя расстроенный взгляд, уткнулась носом в шею Стивена и сжала его руку, словно ища поддержки. Не мог я привыкнуть к этому! Но и внимание акцентировать не собирался. В конце концов, да, мне было жаль её, но я сделал всё, что смог. Насильно мил не будешь, увы. — Вам особое приглашение нужно, разгильдяи? — миссис Нейт указала нам на автобус. Дорога была короткой.

Сентфорский лес

— Если вы не хотите слушать, уйдите назад! Не мешайте другим, — цокнула языком кудрявая курица, одетая в отвратительного вида розовый свитер. Как к науке тянется! Подозреваю, что Бобби бы не отказался поговорить с ней о биологии. В самом прямом смысле. Кстати, о моём братце, он должен был быть где-то… Я осмотрелся. Тёрнер-младший, раскрасневшийся и недовольный, стоял рядом с шерифским отпрыском и Сарой. Отлично. Понаблюдаю. Брат презрительно фыркнул, отвернувшись от Дерека. Практически потащив за собой растерянную О’Нилл, останавливался у каждого кустика, попутно рассказывая что-то с энтузиазмом. Бо со своей учёбой мог достать мёртвого, не говоря уже о девчонке, выглядывающей пути отступления. Я же заприметил невероятно крупные и притягивающие внимание ромашки в стороне. Таких огромных, кажется, раньше и не встречал. Руки сами потянулись к островку из этих цветов. Собрав охапку, почувствовал себя глупо. Захотелось выбросить их куда подальше и вообще уйти отсюда восвояси, но стоило только поднять глаза на Бобби и новенькую, как я замер на мгновение. Их разговор определённо перетёк не в самое мирное русло. Казалось, что брат сейчас наорёт на Сару, слишком характерно у него перед конфликтом раздувались ноздри, поэтому я поспешил оказаться рядом. Надеясь погасить неизвестно с чего вдруг разжигающуюся ссору, бесцеремонно втиснулся между ними и впихнул О’Нилл в руки цветы. Неожиданно для самого себя — странный порыв. — Этим цветам, конечно, далеко до тебя, но в этом клоповнике — они лучшие, — как-то невнятно оправдаясь за этот жест. Казалось, что все вокруг нас обсуждают, хоть и на самом деле, никто и голову не повернул в нашу сторону. Акварельные глазки распахнулись, и мне показалось, что Сара совсем иначе посмотрела на меня. Вот и вся разгадка? Чтобы добиться расположения, нужно было всего лишь задобрить царицу жертвоприношением? — Я обожаю ромашки, спасибо, — смущённо улыбнувшись, она погрузилась носиком в букет. — Рад, что тебе понравилось, — я не знал, что ещё сказать, хоть и звучал наш диалог банальнее не придумать. — Ну вот, я же говорил, — обиженно вставил Бобби. — Подожди, вы братья? — прищурившись, с подозрением оглядела нас Сара. Тема для разговора нашлась сама собой. Я притянул Тёрнера-младшего за шею и пожурил по волосам. — Всё так, — удивительное рядом. — А что, не похожи? Брат начал выкручиваться из моей хватки. Он всегда держался отстранённо на людях, как бы показывая всем своим видом: я могу сам. Я не приложение к Майклу. Тёрнер — громкая фамилия, и она не связана с Майклом. Вот он, я, Тёрнер! Будущий Эйнштейн, не иначе. Бобби вырвался и молча покинул нас, оставив далеко позади. — Он меня не очень любит, не бери в голову, — я проводил его взглядом. — Почему не любит? — можно было подумать, что её это задело, настолько озабоченным был тон. — Ему кажется, что я всеобщий любимчик. Включая всю родню. Считает меня выскочкой, — я улыбнулся. — Майкл, ты не обижайся, но это ведь так и есть, — тихо произнесла О’Нилл. Наверное, на её удивление, я раскатисто расхохотался. — Ох, Сара, ну конечно! Я не обижаюсь. Я вообще не обижаюсь. — Ладно, ну были ведь у тебя и какие-то грандиозные провалы? — опа, девчонка заинтересовалась моей жизнью? — Как-то фанатки утащили всю мою одежду из раздевалки, и мне пришлось выйти на игровое поле полностью голым, — прищуриваясь. — Чего? — акварельные глазки округлились. — Ну не подводить же команду, на кону такая важная победа! — я картинно прикрыл рот ладонями. — Да ты гонишь! — она толкнула меня в бок, выронив несколько ромашек. — Ну уж нет, больше я не подпишусь на это. Собирай сама, — глаза выдавали моё веселье, и Сара приняла эту игру. — Придётся, без твоей неоценимой помощи. А твои фанатки не затащат меня за волосы в дремучую чащу за то, что я здесь с тобой развлекаюсь? — О’Нилл подняла цветы с земли, бережно добавляя их к букету. — А ты развлекаешься? — я приподнял девчонку за локоть. Ответом послужил протяжный тяжёлый взгляд. — Не люблю таких павлинов, как ты. Слишком высокого мнения, нихрена из себя по факту не представляя, — это не было обвинением, скорее размышление вслух. К Саре не хотелось даже цепляться, потому я и пропустил эту фразу мимо ушей. Придётся доказывать ей обратное. Мы вышли на какую-то поляну, озаряемую не по-сентябрьски припекающим солнцем. Очаровательная мисс О’Нилл замерла, не решаясь пройти вперёд. Пусть любуется. Я увалился на траву, закинув руки за голову. — Знаешь, за что я люблю Сентфор? — я повернул голову в сторону своей спутницы. Сара переминалась с ноги на ногу, по-видимому, чувствуя некоторую неловкость. — За что? — наблюдая за мной с нескрываемым интересом. — Облака, — односложно бросил я. — Облака? — акварельные глазки распахнулись в непонимании. — Сентфорское небо всегда в облаках. Можно часами вот так валяться и наблюдать, как они плывут, — чёрт тебя дери, мисс О’Нилл, какую романтическую хрень я порю! Именно так, наверное, нужно было себя вести, чтобы заполучить расположение главной язвы школы, звание которой по праву сейчас принадлежало новенькой. — Ляг рядом, посмотри. — Я и так их вижу, — девчонка фыркнула. Так и знал. — Нет, Сара, ты должна именно лечь, чтобы понимать, что я имею ввиду, — но она не двинулась с места. Да, терпеть не мог вот так просто мять сиськи! Пришлось взять это тело в свои руки. Я вскочил на ноги и дёрнул девушку вниз. Ойкнув, Сара свалилась на меня, а я отметил, что мы с завидной регулярностью оказываемся в недвусмысленном положении. Она хотела было отодвинуться, но я крепко прижал к себе хрупкое тело. Невероятно странное чувство захлестнуло: копья были переломаны, а топор войны пришло время зарыть. Навсегда. Щёчки О’Нилл вспыхнули багряным румянцем, и так меня умилила эта картина, что я выпустил девчонку из цепкой хватки и любезно позволил прилечь рядом. — Смотри, — я ткнул пальцем в небо. Облака медленно плыли по небу, не меняя форм и не склеиваясь между собой. Просто двигались словно по воде, заставляя голову кружиться. Создавалось полное впечатление того, что земля тоже движется, только в противоположную сторону. Сара словно впервые увидела этот мир. Как маленький ребёнок, абсолютно завороженно она смотрела на небосклон, а её широко распахнутые глаза, казалось, даже застелила пелена слёз от восторга. Сейчас О’Нилл была… настоящей? Не той запуганной новенькой девчонкой, которую я столкнул на входе в школу. Не злющей мегерой, повстречавшейся нам с Адель в коридоре. Она была собой. И именно такая девушка была мне необходима на данном этапе жизни: когда всё летит к чёртовой матери, когда друзья остаются где-то в стороне, а кто-то и вовсе позади; именно сейчас. Потрясающее озарение. Мисс О’Нилл рассмеялась. Глупое, такое глупое и странное чувство: захотелось никогда больше её не отпускать. Именно сейчас я складывал ружья. Не будет никаких боевых крещений. Никаких «воспитательных» процессов. Я умывал руки. — Теперь поняла? — улыбаясь ей. — Поняла, — Сара посмотрела на меня: в этих сияющих акварельных глазках действительно блестели счастливые слёзки. И даже стало не по себе. Как я смог её так почувствовать? Настолько, что даже угадал эмоциональное состояние на все сто процентов? Забивать голову мыслями больше не хотелось. Новенькая необъяснимо заняла во мне так много места: в считанные секунды ворвалась и наполнила смыслом самые отдалённые задворки сознания. И я поцеловал Сару О’Нилл. Девчонка было попыталась вырваться, но я схватил её запястья и, нависнув, прижал тонкие ручки к земле. Во мне снова сработал инстинкт: вырвать принадлежащую мне победу любой ценой. Попытки сбежать прекратились, Сара расслабилась и ответила на мой поцелуй. ВЗРЫВ! Я даже отстранился, заглядывая в её глаза. «Ты тоже чувствуешь?» Изумлённый взгляд словно вопрошал, какого чёрта я остановился? Действительно, джентльмены не должны заставлять даму ждать. Я перевернул наше сплетение тел, оказавшись снизу, на земле. Девчонка сжала мою шею, страстно целуя в губы. Поддаваясь животному порыву, я запустил руки под её кофточку, обхватив тончайшую талию. Воздуха не хватало. Я изучал спину, касаясь позвоночника, подбираясь к застёжке на бюстгальтере. — Без следов, детка, — когда губки Сары добрались до горла, я смог выдавить из себя только это. Мы распалились: это уже было похоже на настоящую прелюдию перед сексом. Я запускал руки в её волосы, притягивая Сару к себе за них, обнажая хрупкую шею для поцелуев. Девушка жадно жалась ко мне, обжигая дыханием лицо. Её руки уже откровенно хозяйственно блуждали под моей футболкой. Сара случайно задела рукой пряжку моего ремня, и это моментально отрезвило. — Тише, — я почти не слышал собственного голоса. Оторвавшись от девушки, почувствовал напряжение, граничащее с тупой болью, в паху. — Пожалей меня, — глупо улыбнувшись, поцеловал её в лоб и крепко обнял. Облака всё так же летели куда-то по своим делам… Я смотрел в небо и думал, кем мы с Сарой стали теперь друг для друга? Чёртово мгновение, перечеркнувшее всё. Один лишь поцелуй, и я бесповоротно сдался. Все проблемы и поиски их решений отошли на десятый план. Всё вокруг перестало иметь значение, как бы высокопарно это не звучало. Важно было именно то, что она сейчас лежит рядом, улыбается, успокаивает дыхание, а не бросается пустыми оскорблениями посреди школьного коридора. Отключить мозги и сознание было самым верным решением сейчас. Всё тело горело, душа необъяснимо трепетала, и нутро полыхало ярким пламенем. — Что вы здесь делаете?! — с другого края поляны как чёрт из табакерки появилась Адель. Её слова сочились злостью вперемешку с болью. Видимо, Моринг почувствовала, что даже самая призрачная надежда сойтись со мной растаяла. Даже зародыши отношений с Сарой не были похожи на то, что происходило в моей жизни раньше, и рыжая это прекрасно осознавала. — А, Адель. Тут места всем хватит, можешь присоединиться, — как можно равнодушнее опрокинул я. Ей пора уже с этим смириться. Бальзамом на сердце вытек тот факт, что Сара не сдвинулась даже на сантиметр и никак не отреагировала на появление рыжей здесь. — Что ты себе позволяешь?! — обращаясь явно не ко мне, Моринг начинала перегибать. — Как видишь, я здесь просто лежу, — лениво отмахнувшись от нападки, О’Нилл размяла шею. — Просто лежишь?! Ты с моим парнем лежишь, потаскуха! Вот это поворот! Я вскочил на ноги и посмотрел на Адель так, что она явно тут же пожалела о сказанном мгновением ранее. — Мы с тобой никогда не встречались, Адель, — я знал, что режу без ножа. — Но… — Моринг поджала губы, кажется, готовая разрыдаться, забыв о том, что мы с ней здесь не одни. Сара поднялась на ноги. — Тебе лучше уйти, Адель, — О’Нилл чётко указывала сопернице, где заканчивается её территория. — Не тебе мне указывать, что делать! — рыжая уже не слышала себя, не пытаясь остановиться. — Адель, следи за языком, — я пытался вразумить подругу в последний раз, дабы всё сказанное не разрушило выстроенное ранее, чтобы остаться в приятельских отношениях. — Что ты в ней нашёл? — дрожащим голосом. — Не твоё дело, — зло выплюнул я, чуть задвигая новенькую за спину. Точка! Нужно было срочно ставить точку! Рубить эту привязанность. Всё наотмашь! Она не внемлет моим доводам. Не понимает! Лицо Адель исказила гримаса ярости. Казалось, что Моринг сейчас вцепится в личико Сары и не успокоится, пока не разорвёт её в клочья. О’Нилл, в свою очередь, расправила плечи, выпятила грудь и буквально встала в боевую стойку. Такая потасовка не входила в мои планы. Я слабо представлял, как можно распутать этот клубок и развести девчонок по разным углам. Если честно, даже перестал жалеть Адель. Я пытался объяснить, пытался на её глазах крутить с другими, но именно сейчас она ступила на тропу войны. Так нагло заявлять при мне же, что она — моя девушка, было как минимум безрассудно. Рядом мог оказаться Стив, тогда вся эта сцена переросла бы в массовый мордобой. Глупо. А ещё было неприятно, что я, кажется, ошибался, считая Моринг здравомыслящей, рассудительной девчонкой. Прогадал. Разразившийся вдали отчаянный крик о помощи отвлёк, своеобразно спасая ситуацию. — Это оттуда! — Адель показала в сторону болота. Не мешкая ни секунды, я рванул на зов. — Помогите, — по пояс в трясине стояла кудрявая заучка. Меня осенило, это же была никто иная, как Кэнди Нельсон, дочь помощника мэра. Она крутилась вокруг своей оси, пытаясь дотянуться хоть до чего-то. Но с каждым рывком девчонку только затягивало всё глубже в болото. — Не двигайся! — она что, совсем тупая? Элементарных вещей не знает? Биология в порядке, а на безопасности жизнедеятельности ногти пилила? Я обхватил ствол дерева одной рукой, а вторую протянул Нельсон. — Хватайся! — Не могу дотянуться, — Кэнди дёргалась. Я сильнее нагнулся, ещё увереннее предлагая помощь. Давай же! Девчонка вцепилась в мою ладонь ледяными пальцами. Я медленно потянул её к суше, контролируя происходящее. Нельсон буквально повалилась на берег, тяжело дыша. Умница. — Кэнди, боже, ты в порядке? — Сара присела перед ней на корточки, неуклюже обнимая. Кудрявая со злостью оттолкнула О’Нилл. — Если бы не ты, я бы не свалилась в это болото! — в ярости закричала девушка. Аффект? — Это же ты позвала меня сюда! — Чего? — Сара отшатнулась, нахмурившись. — Того! Я пошла на твой голос! — кажется, заучка готова была разрыдаться. — Кэнди, Сара была с нами на поляне. Она никого никуда не звала, — я попытался донести до неё правду. Нельсон растерянно оглядывалась на меня и на Адель. — Но я же слышала… — у кудрявой явно был шок. — Тебе надо домой, пошли, — О’Нилл подошла к однокласснице и помогла подняться на ноги. Я всполошился и уже хотел было проводить девчонок, как Сара отрицательно покачала головой, явно указывая на то, что идти с ними не следует. На прощание она даже не посмотрела в мою сторону. Мы с Адель остались наедине. Разговаривать не хотелось совсем. Опыт доходчиво показал, что разговоры на эту девчонку не действуют. Я хотел поинтересоваться, что это было, но Моринг стояла, просверливая взглядом землю. — Надеюсь, ты не захочешь утопиться в этом болоте, — холодно отрезав, пошёл прочь.

***

Я лежал в кровати, глядя в потолок. Мысли обволакивал туман, увлекая в царство Морфея. В голове скользили облака, головокружение от произошедшего на поляне не прекращалось. Словно эффект карусели: когда долго-долго кружишься, это чувство остаётся с тобой до следующего дня. Самое странное, что я не знал, от чего именно возникло это состояние: от длительного созерцания небосклона или от вот такого внезапного появления Сары в моём пространстве. Я то засыпал, то просыпался. Бросало в жар и в холод, скачущие мысли не давали уснуть крепким сном. Ровно в час ночи я ощутил острую потребность срочно увидеть О’Нилл и заглянуть в её притягательные акварельные глазки. Ромашки! Она забыла на поляне ромашки! Подскочив на месте, запрыгнув в джинсы и наспех выдернув из стопки постиранных вещей мятую рубашку, я уже летел по лестнице вниз. Выскочив за дверь, очень быстрым шагом отправился в Сентфорский лес. Мне срочно нужны были эти дурацкие цветы!