Paraselene

Пятнадцатое сентября, 1986 год. Дом О’Нилл

Я проснулся от сильной жажды. В моих объятиях, свернувшись клубочком, спала Сара, прижимая палец к губам. Осторожно вытянув из-под неё руку, встал с кровати и нашёл свои джинсы и толстовку. Накинув одежду, спустился на первый этаж, осушил залпом стакан воды, и, приоткрыв дверь, выскользнул на улицу. Часы на входе показывали ровно пять. Не хватало ещё, чтобы меня здесь увидели рано просыпающиеся соседи и донесли об этом чете О’Нилл. Перейдя дорогу, я спрятался под внушительного размера клёном и подкурил сигарету. Спасительная порция никотина. Осень наступала: ночи становились всё холоднее, приближающийся рассвет уже не согревал. Боже, спасибо, что я смог остановиться вчера и не наломать дров! Я не ожидал, что Сара с такой готовностью примет меня в таком состоянии в своём доме, в своей постели. Что на поцелуи будет отвечать так пылко, а трепетный стук её сердца скажет о большем, чем она сама. Я чувствовал неловкость и не знал, как утром О’Нилл будет вести себя, проснувшись рядом со мной. Докурив, я огляделся вокруг. Простой спальный район. Только дома вокруг и ни одного круглосуточного магазинчика. Ну что ж… Стараясь не шуметь, я собрал с дерева, под которым стоял, небольшой букетик из разноцветных листьев (импровизация — наше всё!) и вернулся в дом. Я оставил их в стакане на столе, может быть девушка порадуется. Стоило мне зайти в комнату, Сара приоткрыла сонные глазки, нежно улыбнувшись. Но вдруг подскочила, путаясь в одеяле и падая ко мне в объятия. — Куда ты? — с явно выраженным испугом в голосе. Потерянное самообладание можно было списать только на то, что О’Нилл ещё не проснулась. Наверное. — Не хотел тебя будить, прости, — я осторожно подтолкнул девчонку обратно к кровати. — Хотел по-английски? — совсем расстроившись. А о чём ещё можно было подумать, когда я стоял перед Сарой почти полностью одетым, ещё и так необдуманно брякнул, что не хотел, чтобы она проснулась. — Глупенькая, — я скинул толстовку, обнажая спину. Поразмыслив немного, избавился и от джинс: не ложиться же в постель в уличной одежде! — Курить я ходил. Я сел рядом с ней на кровать, и обнимая, повалил на подушку. — Поспим ещё? — легонько касаясь губами виска. — Никогда так больше не делай, — Сара выдохнула, притягивая меня к себе. — Не люблю запах табака, но от тебя пахнет вкусно, — и О’Нилл прижалась носом к моей груди. Я снова замер, не в силах пошевелиться. Я до безумия боялся всё испортить. Не знаю, на уровне какого инстинкта, но мне не хотелось начинать всё с секса, хоть и девушка сама показывала, что даёт в этом вопросе зелёный свет. Дело не в том, что я как-то берёг Сару, к тому же, не знал наверняка, девственница ли она, или хотел сделать нашу первую ночь особенной — какая пошлость! Интуитивно попросту не хотелось торопить события. Мне и так сносило крышу, и я позволял себе лишнего. И прямо сейчас эта девочка, кажется, испытывала мою выдержку на прочность, пробегая пальчиками по моей груди. — Может поспим? — но я понимал, что спрашивать об этом было уже бесполезно. — Ага, — Сара уложила меня на спину и села сверху. Чёрт! Чёрт-чёрт-чёрт! Легонько коснувшись губами щеки, она отстранилась и заглянула мне в глаза. Дышать стало просто невозможно! Я рассматривал её как завороженный, вбирая в память каждую чёрточку лица, запоминая, как она выглядела именно этим утром. Нашим первым утром. Что О’Нилл пыталась прочитать во взгляде, я не знал. Но, видимо, желание, застилающее глаза, сдало невыраженные намерения с поличным. Ехидно улыбнувшись, Сара на мгновение отстранилась и, одним ловким движением скинув мешающую сорочку, снова приземлилась ко мне на живот. О. Мой. Бог. В лучах закрадывающегося в комнату рассвета моя маленькая выглядела потрясающе: этакая лесная нимфа, совершенно не стесняющаяся своей практически полной наготы. Тяжело дыша, ехидным взглядом вопрошая, что же я буду делать дальше. Держись, Майкл! Америка тебя не забудет! Долбанный Харлотри, со своими патриотическими фразочками. Рывком я сел в постели, обхватывая талию Сары одной рукой, второй опираясь о матрас. С секунду подумав, переместил наше сплетение тел к спинке кровати, чтобы не дать свободы в движениях ей, а вот себе открыть возможность бессовестно изучать столь желанное тело. Голова кружилась. Я распалялся от каждого пламенного вдоха юной мисс О’Нилл, от каждого полустона, который ловил губами. Призывно торчащие соски практически царапали мою грудь, и я выгибал Сару к себе, оттягивая назад за волосы, покрывая поцелуями столь манящую шею и зону декольте. Я не представлял, как можно остановиться. Кажется, вот-вот вся выдержка улетит к чертям… Вот только тогда интерес к О’Нилл быстро развеется в воздухе, словно сигаретный дым. Я осознавал это слишком чётко, потому и не хотел рисковать, ведь многое было на кону. Не знал, почему был так в этом уверен, но мне необходимо было время… привыкнуть к ней. Принять, что я больше не один. Ощутить разницу между одноразовыми поебушками и серьёзными отношениями. Но что делать, если так неистово срывало крышу? Сара ясно понимала, чего хотела. Прикрыв затуманенные глазки, она подставляла для поцелуев те места, которые в этом нуждались. Я развернул её к себе спиной и усадил между ног, чтобы хоть как-то попытаться вернуться к реальности, хоть это и было так себе успокоением: своей круглой попкой О’Нилл призывно тёрлась о мой, готовый к бою, член. Я зажмурился, до боли стискивая зубы, чтобы не опрокинуть эту красотку на колени и не войти в неё сзади. Разгорячённое тело девушки было настолько податливым и мягким, будто в руках я держал не Сару, а некую пластичную субстанцию, плавящуюся под теплом моих прикосновений. О’Нилл взяла инициативу на себя, накрыв одной моей ладонью свою грудь, а вторую спустив к трусикам. Я. Не. Потеряю. Самообладание. — Маленькая, — я выдохнул горячий воздух справа, по линии роста волос, от чего Сара дёрнулась, будто её ударило током. Самая чувствительная моя эрогенная зона, вот так совпадение! Я постарался вытащить руку из нежных цепких пальчиков. — Пожалуйста, нет, — девчонка вцепилась ногтями в мою ладонь, настойчиво спуская ниже, приглашая изучить спрятанное за куском ткани. — Пожалуйста, — голос дрожал, и можно было подумать, что в этой просьбе звенели слезинки. Не справляясь с тихой мольбой Сары и своими эмоциями, я отодвинул бельё от её промежности и запустил туда пальцы. О’Нилл громко вскрикнула и резко зажала мою ладонь ножками. — Тш-ш-ш, потерпи, — ты ведь сама попросила. Второй, свободной рукой, я раздвинул её ноги, после чего снова стиснул грудь. За совсем короткий промежуток времени, буквально через несколько секунд, словно привыкнув к прикосновениям, Сара легонько подалась навстречу моей руке, прося продолжить начатое. Не смотря девушке в глаза, мне удалось немного привести мысли в порядок и капельку совладать с головой. Я переместил обе руки к низу её живота, и, сложив их вместе, надавил рёбрами ладоней на сосредоточение её желания, то медленно спускаясь вниз, то снова возвращаясь наверх. О’Нилл откинула голову мне на плечо, предоставив полную свободу передвижений по своему телу. Невероятно, какая она была мокрая! С каждым моим движением Сара всё сильнее выгибалась навстречу, впиваясь ногтями в мои руки и бёдра, порой не рассчитывая силу и царапая кожу до крови. Я ненавидел, когда девчонки пытались оставить на мне свои отметины. Царапины, засосы, всё это выглядело отвратительно и могло обозначать только «закрытую территорию» для соперниц. Но следы страсти Сары нисколько не смущали, возможно ещё и потому, что я знал, что она оставляет их не для того, чтобы пометить меня как свою собственность, а просто потому что не может иначе справиться с накрывающими чувствами. Ну и ладно, маленькая, не сдерживайся. — Майкл… — девочка мелко задрожала, пытаясь скинуть с себя мои руки, но я, не обращая на это никакого внимания, продолжал водить ладонями то по внутренней стороне бедра, то зажимая пальцами и легонько выкручивая её клитор. Тихие прерывистые стоны-всхлипы слились в один, громкий и протяжный. Когда О’Нилл начала замирать на вдохе, я придавил её, чтобы не вырывалась, и полностью сконцентрировался на том, чтобы поймать нужный ей темп движения, помогая достичь пика удовольствия. Сара резко стала выгибаться волнами, рвано хватать воздух, вздрагивая всем телом, и сжимать ноги. — Вот так, маленькая, вот так, — успокаивающим шёпотом. Кажется, вместе с этим финишем, моё сердце просто взорвалось от поглощающей нежности. Это был мой первый такой опыт: довести девушку до оргазма таким способом, при этом совершенно не думая о себе. Словно она одна во всей вселенной. Она и есть Вселенная. Постепенно её дыхание выравнивалось. Сара опустила мои руки на плоский животик, всё так же прижимаясь к моей груди спиной, не смотря в глаза. Дрожащими пальцами О’Нилл невесомо касалась меня, поглаживая, будто боялась нарушить ничуть не беспокоящее обоих молчание. Нам оставалось полежать каких-то полчасика. Я аккуратно отодвинулся от спинки кровати и лёг, укладывая свою девочку рядом, поворачивая лицом к себе. — Эй, — Сара избегала взгляда. — Всё хорошо, маленькая, — ласкающим шёпотом, поглаживая её по щёчке тыльной стороной ладони. Она была прекрасна, без всяких прикрас. Спутанные волосы разлетелись по кровати, немного распухшие от неистовых поцелуев губы смотрелись ещё более притягательно, чем обычно. Я накрыл нас одеялом и крепко прижал О’Нилл к себе. — Спасибо, — её щёчки вспыхнули румянцем. Тихонько рассмеявшись, я поцеловал свою лесную нимфу в висок. — У тебя какой первый урок? — мысль о том, чтобы покинуть постель, сейчас была невыносимой. — Вроде литература, а что? — явно удивившись такому вопросу. — Предлагаю всё же немного поспать. И к чёрту твою литературу! — я подоткнул под Сару одеяло. — Ты всегда на кривую дорожку сворачиваешь? — О’Нилл улыбалась. — Ну, как тебе сказать, — я нырнул рукой к её груди и, скользнув вниз по животу, поддел пальцем резинку трусов. Девчонка перехватила мою ладонь и закинула на тонкую талию. — Давай и вправду поспим, — Сара поцеловала меня в губы. Я не прогадал с тактикой, так было нужно сейчас и ей самой. — Иди ко мне, — притянув её и уложив к себе на грудь, в ускользающем в царство Морфея сознании, я выцепил одну ошарашивающую мысль: это действительно была лучшая ночь в моей жизни.

11:24

Лучше просто меня прибейте! Вставать не хотелось совсем, О’Нилл сладко спала под боком, прижимая всё тот же палец к губам. Вот только на этот раз она лежала передо мной без ночнушки. Волна возбуждения снова накрыла с головой, а потому нужно было срочно освежиться! Я тихонько выбрался из постели и пошёл в душ. Смывать наваждение. Размышления о сегодняшней ночи не спешили покидать голову. Я чётко понимал, что мы с Сарой только начинали совместный путь, и впереди нас ждало так много всего! Меня невероятно тянуло к ней, на уровне физики, химии или как там ещё определяют это безумное необъяснимое притяжение? Когда стоило только вдохнуть запах этой девочки, сознание махало ручкой и устремлялось в астрал. Когда единственное к ней прикосновение обжигало пальцы. Когда сердце сходило с ума при первой же мысли о нежной улыбке. И как неслись по венам адреналин, эндорфин и окситоцин, сливаясь воедино. Интересно, в таком случае нужны формальности или уже можно было считать, что мы вместе? Искупавшись и закрыв кран, я распахнул шторку и тут же просто захотел провалиться под землю! В полуметре от меня стояла Сара, молча протягивая мне полотенце, без стеснений рассматривая моё… кхм, достоинство. И как долго ты здесь стояла, малышка?! — Стучаться не учили? — никогда бы не подумал, что подобная ситуация могла меня смутить. — А ты забыл, что я просила никогда больше не сбегать из нашей постели? — сердито скрестив руки на груди. Ну, нет. Из нашей постели. Я рассмеялся, нарочито медленно оборачивая полотенце вокруг бёдер. — Знаешь, что бывает с девчонками, которые без спроса врываются в душ к неудовлетворённому мужчине? — немного издеваясь. Опять эта паника в глазах и тут же побагровевшие щёки. — Они готовят завтрак, — успокоив, я шлёпнул О’Нилл по попе, выпроваживая из ванной. — Чем займёмся сегодня? Кажется, я должен тебе кино, — помешивая кофе. Только бы больше не оставаться не наедине! Достаточно с меня самообладания! — А учиться не пойдём? — и голос девчонки, действительно, выражал искреннее удивление. — Ты время видела? Сдалась тебе эта школа… — ну уж нет. — Какие вы разные с Бобби, слышал бы он тебя! — О’Нилл заливисто рассмеялась. — Регулярно слышит и с завидной частотой твердит, что ничего я в жизни не добьюсь без школьного аттестата с одними «отлично», — я фыркнул, закатывая глаза. — А ты считаешь иначе? — хитрый прищур дотошно изучал меня. — Сара, в наше время учиться — только тратить впустую бесценный ресурс, время, — это прозвучало как-то устало. Мне порядочно надоело объяснять эту истину всем и каждому. — А как тогда жить? — удивилась девчонка. — Вот ты кем хочешь стать? — корпусом я навалился на столешницу, заглядывая в акварельные глазки. — Если честно, не думала. А ты? — девчонка слегка склонила голову на бок. — Хочу связаться с автомобилями. Дело своё открыть, — звучало амбициозно. — Интересно, — О’Нилл закусила губу. — А какой ты видишь свою жизнь, скажем, через десять лет? — Через десять… Наверное, я уже открою свой автосервис, — почему-то на данный момент эта перспектива прельщала больше остальных вероятных. — А если брать в расчёт не только профессию? — потупив взгляд. Кто же знает… — Куплю большую квартиру в огромном городе и маленький домик где-нибудь на море, — Сара выжидающе посмотрела на меня, явно желая услышать продолжение. — Женюсь. К двадцати пяти, а может и раньше, уже обязательно обзаведусь ребёнком, а потом ещё одним. Картинка в голове вытеснила все обсуждения на задворки сознания. Мне вдруг так ясно представился этот уютный домик, вид из окна: вдалеке виднеется морская гладь, на лужайке рядом с домом бегает малыш, с годик от роду, а рядом, в кресле-качалке, сидит беременная вторым, Сара. Сара?! Я встряхнул головой, чтобы прогнать наваждение. Ну не настолько же всё серьёзно-то будет?! Первые отношения. У них ведь есть срок. И он не долгий. Правда? — А где буду я? — тихонько. — А где ты хочешь? — вопросом на вопрос, уходя от ответа. — С тобой. Мир рассыпался цветными искрами. Теперь я ещё больше боялся всё изнахратить. — Зачем тебе такой огромный баул? — я говорил о её безразмерной сумке, что девчонка вытащила из гардеробной. — Очень удобная, между прочим! С ней и в магазин можно сходить, — хихикнула мисс О’Нилл. — А потом начнётся: Майкл, понеси, — пропищал я противным голоском. — И вот, брутальный Тёрнер тащит ярко-жёлтую дамскую сумку на плече. — И потащишь, если начнётся, — она громко цокнула языком. — Твоя правда! — отказать уж точно не смогу. — Кстати, а твои родители не будут беспокоиться, что ты не ночевал дома? — мы уже запирали входную дверь. — Так и скажу, что провёл самую незабываемую ночь в своей жизни с самой невероятной девушкой на свете, — кажется, О’Нилл не поняла, что я говорил вполне серьёзно. Но какой смысл было сочинять сказки про то, что я ночевал у Джейка или торчал на работе? Мне уже давно было не четырнадцать, да и мама только порадуется за меня при таком раскладе. — Ну, тогда тебе придётся сказать, что ты проведёшь с ней же ещё одну, сегодня, — Сара вложила свою ладошку в мою руку, счастливо улыбаясь. — Ну уж нет, мисс О’Нилл, я больше в эти игры не играю, — весело подмигнув ей. Я больше не смогу остановиться. — То есть ты оставишь меня одну тёмной ночью в пустом доме? — пока ещё не воспринимая мои слова всерьёз, Сара пыталась флиртовать. — Придётся, — пожав плечами. Я и в правду не хотел больше испытывать судьбу, хоть и перспектива остаться ночевать в её доме, в её постели была так привлекательна… — Ладно, — на удивление быстро согласилась О’Нилл. — Умненькая девочка, — я сжал в ладони тонкие пальчики. — Покажешь что-нибудь интересное в Сентфоре? — мило прищуриваясь от слепящего солнца. — С удовольствием! Думаю, музыкальный фонтан на центральной площади ты уже видела? — самая главная достопримечательность, гордость города. — Нет, Майкл. Давай лучше что-то не из путеводителя, — Сара снова расплылась в тёплой улыбке. — Покажи свои любимые места. Мы бродили по маленьким улочкам, путешествуя не по городу: по моей жизни. Вот здесь, в маленьком хвойном парке мы с отцом сажали ёлку, когда мне было пять. Мы с ним планировали, что когда-то нашей семейной традицией станет украшать её на Рождество. Сейчас это пушистое деревце едва доставало даже до груди Сары. Она очень расстроилась, узнав, что с моим отцом познакомиться не получится: прижала к себе, словно лечила от боли. Удивительно, но с ней в этот момент не было так одиноко, как бывало раньше, стоило только вспомнить о папе. Мы подошли к пешеходному мосту над дорогой, и я рассказал ей, что в детстве любил приходить сюда с Бобби и пускать мыльные пузыри, перевесившись через перила, тем самым продлевая их полёт до того, как они разобьются об асфальт пролегающей снизу эстакады. Привёл Сару в наш любимый сказочный городок, где стояли качели, на которых мы, дети, выросшие в Сентфоре, катались с раннего детства и по сей день иногда забегали сюда за порцией этого развлечения. Показал старый автовокзал, откуда ещё лет пять назад автобус увозил меня в первый и последний летний лагерь в моей жизни. Настолько мне не понравилось пинать балду там, буквально воя от тоски, что я сбежал домой уже через неделю. Вот спортивная площадка, на которой я занимался на турниках, когда было время и настроение. Пришлось даже продемонстрировать неверящей девушке свои умения: подтянуться десять раз. Я, конечно, мог и больше, но О’Нилл и этого хватило для того, чтобы ещё полдороги потом восторгаться моими навыками. Провёл Сару мимо старого дома моей бабушки, где остался потрясающей красоты сад, выращенный её заботливыми руками. Сейчас они с дедом переехали по состоянию здоровья и жили в похожем на Сентфор, маленьком городке Стилуэлл, Оклахома. У бабули была астма, передавшаяся Бобби по наследству, поэтому они грезили тем, чтобы забрать младшего внука к себе, в более благоприятный климат. А на этой лавочке мы с Джейком впервые нафигачивались пивом на улице, когда мне исполнилось тринадцать. Весьма памятно, учитывая, что мы жутко боялись быть пойманными шерифом, и стоило нам только свернуть в сквер по малой нужде, как патрульная машина показалась на дороге. Отделались лёгким испугом, а об этой истории частенько вспоминали, употребляя алкоголь на улицах города. Здесь, неподалёку от Сентфорской больницы, два года назад девчонки-выпускницы из нашей школы пытались организовать что-то типа небольшого живого уголка и просили помочь им с этим: подежурить там, подыскать новых животных. Затея, казалось, была совсем хреновой, но спросом место пользовалось. Потом что-то случилось, вроде бы они переругались между собой, животных разобрали, и уголок закрыли. А вот и УКЗ… Да, похоже, это место уже никогда не будет прежним. Мы стояли с Сарой словно на развалинах целой эпохи. Заброшенный супермаркет ремонтировали, обшивая пластиком. Кажется, у проектировщиков было не всё в порядке с головой. Легковоспламеняемый материал плюс старые деревянные перекрытия… Или за то, чтобы войти в город, заплатили, а на качественную перестройку денег уже не хватило?! Меня злило это по нескольким причинам. Первая и наименее ебущая, само по себе загрязнение Сентфора. Переживаемо. Вторая, уже больше цепляющая, это то, что это была наша территория на протяжении нескольких лет. И третья, от которой стыла кровь в жилах, это безопасность моей собственной матери, работающей в опаснейшей зоне, если вдруг что случится с этой проклятой заправкой. Настроение как-то резко ухудшилось. — Может, покажешь, где живёшь? — глубокий взгляд акварельных глазок прожигал. — А пойдём, — почему бы и нет. Мы добрались до моего дома, в гостиной которого горел свет, и я тут же потянул девушку ко входной двери, планируя пригласить внутрь. — Майкл, а может, всё же в другой раз? — Сара замерла на пороге, нерешительно окидывая взглядом крыльцо. — Ты Бобби испугалась? Расслабься, ему наплевать, — и может быть он даже не заметит присутствия посторонних, будучи увлечённым своими делами. — А твоя мама, она… — О’Нилл, не изменяя своей привычке, на нервах, жевала губу. — Самая мировая женщина на свете. Тебе понравится. И ты ей, уверен, тоже. И не бойся, ты же не на заклание пришла, — я подтолкнул девчонку внутрь. Смелее! — Майкл? — брат выбежал в коридор и замер, встретившись глазами с одноклассницей. — Привет, — нахмурился, словно что-то просчитывал в своей голове. — Привет, Бобби, — О’Нилл улыбнулась. — Кажется, я слышу, что мой старший сын пришёл не один, — мамин голос долетел с кухни. — Пойдём, — прошептал я девушке, и, взяв её за руку, повёл знакомить с мамой. Пока неформально, конечно же. — Добрый вечер. Меня зовут Сара, — переминаясь с ноги на ногу, моя девочка нервничала, стараясь это тщательно скрыть, но получалось хреновато. — Какая вы очаровательная, Сара, — в глазах матушки плескалось восхищение. Она одобрительно посмотрела на меня и улыбнулась. — Спасибо, и вы, миссис Тёрнер, — О’Нилл растерялась и залилась румянцем. — Мам, мы поднимемся ко мне, — ясно давая понять, что пока продолжать знакомство не следовало. — Спустишься за чаем минут через десять? — женщина смерила нас тёплым взглядом. — Хорошо. Мы поднялись ко мне в комнату, в которой, по закону подлости, был нехеровый такой бардак. — Что за группа? — показывая на плакат. — Def Leppard, неплохие ребята. Но на самом деле, меня просто бесят мои обои, поэтому постер тут и висит, — так интересно было наблюдать, с каким любопытством девчонка осматривала мою комнату. Всё та же гора неглаженных вещей, скомканное одеяло, разбросанные по столу газеты, пачка сигарет, несколько коробков спичек. Да, надо было зайти в комнату хотя бы на две минуты раньше и хоть чуточку пригрести. Но, кажется, Саре было наплевать на валяющееся не на своих местах. — Мне неловко, что я так напросилась, без приглашения, сама… — её щёчки покрыл румянец. — Тебя это смущает? — я произнёс это так удивлённо, ведь визит О’Нилл казался мне чем-то совершенно само собой разумеющимся. — Да. Как-то неудобно… — Сара потупила глазки. — Я вот вообще с тобой не советуюсь, когда заявляюсь в ночи к тебе домой. И мне нормально, ничего не беспокоит, — я щёлкнул её по носику. — А… — О’Нилл замолчала. — Что? — Ничего… — что-то явно не договаривая. — Извинишься перед мамой и проводишь меня? Я зря пришла, не вовремя… — Брось ты! Всё нормально! — ну серьёзно! — Нет, Майкл, пожалуйста! Я не хочу, чтобы они с Бобби сейчас думали, чем мы с тобой здесь занимаемся в эту минуту, — надо же, я и не думал, что О’Нилл такая недотрога. — Проводишь? — Ладно… — если честно, я расстроился. Но главное, не понимал, почему так резко переменилось её настроение, но настаивать не стал. — Я подожду тебя здесь, — Сара виновато улыбнулась. Ладно. Она была не обязана, в конце-концов. Напомню себе, мы всё ещё не вместе. — Майкл, девочка такая хорошенькая, — восторженно зашептала матушка, осторожно выглядывая в коридор. — Что есть, то есть, — мне было приятно это слышать. — Только почему не предупредил? Мы бы хоть приготовились, — как-то обиженно протянула миссис Тёрнер. — Мы уже уходим, мам, — я взял её за плечи. — Обещаю, в скором времени я познакомлю вас нормально. — Почему уходите? А чай? И вообще, ты хоть предупреждай, если дома не ночуешь, — игриво толкнув в бок. — Ох, это вышло случайно. Сегодня провожу её домой и вернусь, а после мы обо всём посплетничаем, — я чмокнул женщину в щёку. — Ладно, ладно. Уговорил! — и она заливисто рассмеялась. — Сара просила извиниться, мы вообще не собирались приходить, но сначала она предложила, я согласился, а потом, когда передумала, я настоял, — выпаливая оправдания. — Не страшно, — матушка снисходительно улыбнулась. — Пойду, заберу её из комнаты, проводишь нас? — подмигивая. — Конечно! — миссис Тёрнер тут же засеменила к выходу. Я заглянул в свою комнату: на уже заправленной постели сидела О’Нилл, на столе был порядок, а вещи магическим образом вдруг оказались сложенными в аккуратную стопку. — Извини, я похозяйничала, — Сара чуть смутилась. — Спасибо тебе, — я подошёл к ней, приземлившись на корточки и уткнувшись лбом в её колени. Как так получалось, что эта девочка так тонко и ненавязчиво проявляла свою ко мне заботу? Как присутствие Сары стало не только необходимым, но и естественным? Когда мы успели перейти в стадию «не могу тобой надышаться»? О’Нилл запустила пальчики в мои волосы, наверное, думая о том же самом. — Пойдём? — подрываясь с пола, я протянул ей руку. — Пойдём, — поднявшись с кровати, она потянула меня к себе, привстав на носочки для поцелуя. О, нет. Опасная близость! Сара, поцелуй, кровать. Я знаю, чем это заканчивается, нет-нет-нет! Вырвавшись из сладкого плена, я переплёл наши пальцы и повёл прочь от своей комнаты. — Как вы быстро уходите, — мама поджидала нас в холле. — Сара, я могу надеяться, что в обозримом будущем мы увидим тебя на ужине? — Разумеется, — ослепительно улыбнувшись. — Ладно, идите уже. До свидания, Сара! — женщина легонько прищурилась. — Всего хорошего, миссис Тёрнер! — голос девушки звенел. — До завтра, Майкл, — пропела матушка. — Пока, мам! — и только когда я закрыл за собой дверь, до меня дошёл смысл сказанного женщиной. Ну, мама! — Смотрю, тебя дома сегодня не ждут, — О’Нилл вновь сжала мою руку ладошкой, резко притянув к себе. — И не надейся, — но, чёрт, моя уверенность в своём решении таяла, как пломбир на полуденном солнце. — Как я могу сметь? — в невинном взгляде моей спутницы зажёгся озорной огонёк. — Я не шучу. Во избежание эксцессов даже заходить не стану, — главное было оставаться непоколебимым. — Хорошо, — мне показалось, или она ничуть не расстроилась? — Сара, со мной не прокатят никакие уговоры… — я нахмурился, пытаясь понять, что за идея поселилась в этой светлой головушке. — А я разве уговариваю? — захлопав ресницами. — И не думай! — Не собираюсь даже. А молочным коктейлем угостишь? — кивнув на Макдональдс. — Угощу, — что-то странное, конечно, было в её поведении. Почему-то не верилось, что Сара могла так просто сдаться. — Давай возьмём с собой и пойдём домой. Я ещё хочу успеть полежать в ванной, — как-то лениво протянула она. — Договорились, — и мы двинулись к забегаловке. Подойдя к её дому, когда О’Нилл уже открыла входную дверь, готовясь прощаться… Даже не пытаясь сделать вид, что это происходит случайно, эта ненормальная выливала мне свой долбанный коктейль прямо на голову, забегая домой с сумасшедшим смехом. Инстинктивно я полетел за ней, чтобы поймать и отшлёпать по заднице. Да ну нахрен! Сара оббежала меня и одним движением руки захлопнула дверь, и, повернув ключ в замке, выдернула его из скважины и отправила куда-то в комнату. — Пойдём отмываться, — так ехидно, прижимаясь ко мне, слизнув этот противный десерт с моей щеки. Ну что, теперь будь, что будет. Ты напросилась, Сара О’Нилл! Я подхватил девчонку на руки и потащил в уборную, забрасывая прямо в одежде в ванную, включая душ и поливая на неё. — Майкл, ты с ума сошёл! — Сара начала пищать и вырываться. Я шагнул к ней так же, во всей одежде. Терять было уже нечего. — Чертовка, вот почему ты весь день даже не пыталась спорить! Ты всё продумала заранее! — я переключил воду, льющуюся из душевой лейки, на кран. Вся ванна и так уже была затоплена. — В моей сумке твоя чистая одежда. Но это, — проводя по футболке, недавно измазанной коктейлем, — вынужденная мера. Я до последнего была уверена, что ты меня одну не оставишь. Пришлось действовать радикально. — Чистая одежда, говоришь? — я выключил воду. С трудом стянул с себя мокрое барахло, накинул полотенце и вышел в коридор, в котором валялась отброшенная за ненадобностью сумка. Достал то, что Сара прихватила с собой, типа наводя порядок в моей комнате, и начал напяливать джинсы и футболку на всё ещё влажное тело. Так хотелось её проучить! — Майкл, — О’Нилл выскочила из ванной, скинув промокшее насквозь платье, и стояла полностью мокрая, в одном белье. Я молча кинул ей полотенце, которым только что вытерся. Кое-как натянув предметы гардероба, зашёл в комнату, в которую Сара отправила ключ от двери. Благо, долго искать не пришлось, он лежал на тёмном ковре, выгодно выделяясь на его фоне. Совсем не смотря на девчонку, подошёл ко входу и открыл замок. Не говоря больше ни слова, вышел за дверь, прикрыв её за собой. Пусть подумает. Может, хоть моё недовольство станет уроком? — Майкл, — удивлённый возглас приглушённо донёсся из глубины дома. Какое-то время, стоя на пороге, я взвешивал произошедшее (которое, положа руку на сердце, совсем не бесило, а наоборот, веселило), и понял, что надо поговорить с ней сейчас. Серьёзно. Иначе эта балансировка над пропастью не приведёт ни к чему хорошему. Я глубоко вдохнул, возвращаясь в дом. Хватит воспитательных процессов. Сгрёб в охапку мокрую, холодную, почти полностью раздетую Сару, размазывающую сопли и слёзы по лицу. — Иди купайся. Потом я. А потом поговорим, — кажется, мой голос прозвучал слишком строго, и О’Нилл ещё больше разрыдалась. Да что ж это такое? Доведя её до душа, помог снять мокрое бельё (и нет, в этот момент я был слишком зол и отвлечён своими мыслями. И нет, мне не захотелось её трахнуть). Отправил греться, а сам спустился на кухню, ставить чайник. Сменив её в ванной и быстро искупавшись, вышел на кухню. Девчонка грела пальцы о кружку и совсем не смотрела в мою сторону, готовая вот-вот разреветься снова. — Сара. Молчание. — Посмотри на меня. Ноль реакции. — Пожалуйста, посмотри, — я взял её за подбородок и повернул очаровательное личико к себе. — Прости… — Тихо. Прежде чем ты что-то скажешь, я сам должен с тобой объясниться. И не перебивай, — набирая в лёгкие воздуха. Она кивнула, вдавив ладошки в колени. — Если я сказал, что не останусь, на это были свои причины, — кажется, мой голос смягчился. Моя девочка сжала губы и часто заморгала, не позволяя непрошеным слезам пролиться вновь. — Твою мать, как сложно тебе объяснять! Вот сидишь ты, глотаешь истерику, а у меня сердце от боли разрывается! — я подскочил на ноги и зашагал по комнате. — Как думаешь, почему, зная, что твоей матери не будет сегодня ночью, я не захотел остаться? — и не позволив вставить ей и слова, продолжил. — Потому что, блядь… — мне срочно потребовалась порция никотина. — Ты наслышана о моей прошлой жизни. Я этого не скрываю! Сара подняла на меня удивлённый взгляд. — Тебя не смутило, что мы вчера просто легли спать? Что сегодня утром мы опять просто тупо легли спать? — умалчивая о деталях. Акварельные глазки затянуло задумчивостью. — Или может, ты думаешь, что я тебя не хочу? Испуг. — Или может мне не понравилось засыпать и просыпаться с тобой? Сара! Я не хочу торопиться. Я не хочу наломать дров! — произнесённые вслух, эти фразы стали отрывной точкой. — Нет уж, я перебью тебя! Кто тебе сказал, что мне нужно твоё чёртово благородство?! Зачем ты останавливаешься? — девчонка подорвалась с места, практически срываясь на крик. — Потому что я тобой… очень дорожу. Это очень сложно понять, — я запустил пальцы в волосы. Как бы ей объяснить… — Дело здесь совсем не в том, что я такая скотина, оставляющая девочку один на один с тёмной ночью, в пустом доме. — А хочешь правду? — О’Нилл притихла. — Какую? — Проанализируй, Майкл, пожалуйста. Лично я не могу понять, какое место занимаю в твоей жизни. Оказывается, ты играешь в благородного рыцаря, в то время как я думаю, что отталкиваешь. Прошу остаться, а в ответ слышу, что ты в эти игры больше не играешь! Я — игрушка?! Я задаю вопрос, видишь ли ты меня в дальнейшей жизни, ты уходишь от ответа. Я спрашиваю, что случилось с бабником Майклом, и снова тишина. Я бью эту чёртову татуировку и от трепета перед тем, как ты увидишь, сгораю, продумывая сотни различных сценариев, но ты пропадаешь больше, чем на сутки! — её голос топил в своей горечи. Серьёзно?! Вот оно, буквальное восприятие услышанного. Придётся дать ей парочку уроков по поиску скрытого подтекста в сказанном. Обычно у девчонок всё наоборот: каждое произнесённое тобой слово переворачивается в выгодное ей. Откуда в тебе, малышка, столько неуверенности? И ведь это уже не впервые… И над самооценкой ещё работать и работать. Я рассмеялся. — Нет, нам с тобой, кроме занятий любовью, надо научиться просто разговаривать. Давай по пунктам? Неужели, если бы я хотел тебя оттолкнуть, я бы даже сейчас стоял перед тобой и разговаривал? Проводил бы с тобой столько времени? — не говоря уже о том, что не завалил бы тебя ещё там, на поляне в лесу, уничтожая твою репутацию. — Почему тогда? — взор акварельных глазок буравил. — Время не пришло… Мне нужно с этим свыкнуться, понимаешь? — хоть и мне и самому это всё уже казалось глупостью. — Не понимаю! — Сара… Я не могу пока открыться и рассказать совершенно обо всём, что у меня на душе, прости. Не готов, — вспоминая мираж, в котором видел беременную О’Нилл. Её глаза снова наполнились слезами. Я стащил с себя футболку и подошёл к девушке. — Не надо плакать, — проводя тыльной стороной ладони по щеке. Сара же только отвернулась. Я взял ледяную ладошку моей девочки в руку и поцеловал каждый пальчик. Добившись своего, обратив на себя внимание, я повернулся к ней спиной, не объясняя ничего. Там, на лопатке, тесно переплетаясь между собой, красовались выбитые вчера буквы M и S. Теперь достаточно? Сара всхлипнула, зажав руками рот, и отчаянно помотала головой из стороны в сторону, зажмурив глазки. — Когда я смогу выразить словами всё, что чувствую, ты будешь первой, кто услышит это, — я притянул О’Нилл к себе, мягко обнимая и целуя её солёные от слёз губы. Кто бы мог подумать, что девчонка всё так перевернёт! Я погладил Сару по влажным волосам, и взяв за руку, повёл в комнату. Уложив её на кровать, укрыл одеялом и поцеловал в покрасневший носик. — Майкл, прости меня… — Прекрати, — я был бы последней свиньёй, если бы оставил её сейчас одну. Хотя думал о том, чтобы поговорить как взрослые люди и всё-таки уйти домой, не испытывая судьбу. Да ну пошло бы оно всё, в конце концов! Скинув джинсы, нырнул в постель, прижав Сару к себе. — Ты значишь для меня больше, чем можешь себе представить…