Пианист в Доме Грусти

Казалось, уснуть в Тихом корпусе просто невозможно. Как бы Уилл ни старался, у него не получалось держать глаза закрытыми дольше нескольких минут. Виной тому была абсолютно пустая тишина, которую изредка нарушал лязг ключей на поясе Билли. За ночь санитар несколько раз проходил по коридору, заглядывая в занятые палаты. Юноша чувствовал его взгляд между лопаток и на затылке, но уговорил себя не поворачиваться. Он не хотел провоцировать Харгроува и поэтому старательно делал вид, что спит. Как ни странно, у его двери Билли задерживался на пять-семь секунд дольше, чем у остальных трех. Уилл считал эти секунды, потому что больше ему заняться было нечем. Майк и Джейн прекратили переговариваться и, нужно полагать, уже спали. Дастин сидел в своей палате так же тихо, как и Байерс, но начинать с ним диалог было опасно. Майк не должен знать, что Уилл сейчас находится так близко. Очевидно, Хендерсон понял это, потому что он явно прикладывал все силы, чтобы не задать интересующие его вопросы. Шатен был уверен, что подвергнется допросу сразу же, как только дверь Третьего корпуса закроется за их спинами. Это случилось на рассвете. Билли лично открыл их палаты и вывел в коридор. Там, ожидая Дастина, Уилл невольно посмотрел в окно двери напротив. Он не надеялся кого-то там увидеть, поэтому вздрогнул, когда из маленького окошка на него уставились два огромных карих глаза. Несколько раз моргнув, он оперся спиной о дверь и внимательно оглядел лицо девушки. Оно было худым и бледным, словно никогда не видело солнца. Аккуратный вздернутый нос, пухлые губы и слегка вьющиеся каштановые волосы. Она могла бы быть настоящей красавицей, если бы не чрезмерная худоба и бесконечно тоскливый взгляд. Джейн смотрела прямо, чем смутила Уилла. Казалось, будто она абсолютно точно знает, кто он такой. На секунду ее взгляд с его удивленного лица переместился на дверь в палату Майка. Байерс поспешил отвернуться и пройти чуть дальше по коридору. Больше он на девушку не смотрел, но чувствовал на себе ее взгляд. Плотно сжав губы, он уверенно шагал за Билли, который выпустил Дастина и теперь вел их к лестнице. К бесконечному облегчению Байерса, санитар ничего не говорил всю дорогу, лишь кидал тяжелые взгляды в его сторону, но юноша успешно их игнорировал. Старательно делал вид, что не замечает, а вот Дастин особо не скрывал того, что крайне обеспокоен ситуацией. Он терпеливо молчал, лишь сжал руки в кулаки, а губы то и дело шептали проклятия, но Харгроув этого не видел. Слишком был занят тем, чтобы растягивать свои губы в ухмылке во время очередного взгляда на Уилла. Ребята ни капли не удивились, что отвели их не в палату, а в Первый корпус. Там уже ждали мистер Кларк, Конни и несколько санитарок. Пока женщины брали у пациентов кровь, Конни и Скотт задавали свои вопросы. Это было похоже на очередной сеанс терапии, только без вежливых улыбок и зеленого чая. Доктора не скрывали своего удивления тем, что оба юноши рассказали одну и ту же историю. После они пришли к выводу, что Уилл и Дастин отрепетировали свою речь, чтобы звучать убедительно. Неужели Лукас поведал что-то иное? Во всяком случае, Байерсу было абсолютно плевать. Все они свое наказание уже получили. Отпустили их только к обеду. Выйдя из кабинета, ребята побрели в сторону дворика. Они не чувствовали голода, хоть и не ели весь предыдущий день. Большую часть пути они молчали, погруженные в свои мысли. Только после того, как дверь Первого корпуса закрылась за их спинами, Хендерсон повернулся к Уиллу. -Что это было? — он хмурился, перекрывая другу путь и скрещивая на груди руки. -Ты о чем? — шатен тяжело вздохнул, окинув взглядом затянутое тучами небо. -Ты прекрасно знаешь, о чем именно я говорю. Билли! Какого черта он делал в твоей палате ночью? -Развлекался, — Уилл усмехнулся и сразу же нахмурился. Привалившись спиной к прохладной стене, он повторил позу Дастина и скрестил на груди руки. -И все? Серьезно, Уилл? — кудрявый злился. –Лучше расскажи мне сейчас, иначе придется сделать это при Лукасе, а ты знаешь, как ему крышу сносит от подобного. Байерс не знал, что значит «от подобного», но решил не спорить. Он любил Синклера, но тот был последним человеком, кому Уилл захотел бы рассказывать о выходках Билли. Лукас очень часто не мог контролировать свои эмоции, а это, в свою очередь, могло привести к плохим последствиям. Поэтому лучше рассказать все Дастину сейчас, ведь он наверняка не отстанет. К тому же, шатен чувствовал необходимость с кем-нибудь поделиться. По очевидным причинам это не мог быть Майк, к сожалению. -Помнишь, как я сбежал с терапии Кларка? — опустив взгляд к своим ногам, он боковым зрением заметил кивок друга. — Тогда Билли пришел вниз. Сказал, что заметил меня в столовой, когда Амикус ударил меня током. Он говорил что-то о том, что ему интересно узнать, что одних парней может привлекать в других. Поэтому он… В общем, он запихал пальцы мне в рот, а потом заставил молчать об этом. Уилл отчаянно прятал взгляд, но не мог никуда деть стыдливо покрасневшие щеки. Он и не думал, что рассказать об этом будет так сложно. -Что он сделал?! — Хендерсон опешил. –И это все? Он делал… делал с тобой что-нибудь еще? -Нет! -Пока нет. Этой ночью мне показалось, что он проявляет к тебе какое-то ненормальное внимание. -Он псих. И извращенец. -Ты говорил Майку? –Дастин обернулся, чтобы бросить в сторону башни мимолетный взгляд, будто ожидая увидеть в одном из окон лицо Уилера. -Нет, ни за что! — Уилл не удержался и тоже посмотрел на высокое здание. — Ты же слышал, что Билли с ним сделал. А если Майк разозлится из-за меня и скажет что-то? Я не могу так рисковать им. -А собой можешь? -Ничего не изменится от того, что я расскажу Майку! Дастин терпеливо вздохнул. -Слушай, этот парень даже неосознанно тебя защищает. Он не кажется настолько тупым, чтобы подставиться. Его же Билли в таком плане не трогает. О чем, кстати, он говорил Майку? «Или ты соскучился по папочке?». Уилл вздрогнул. Отстранившись от стены, он мотнул головой и пожал плечами. Ему хотелось поскорее принять душ и содрать с себя все эти грязные воспоминания. Вместе с кожей, если понадобится. -Не знаю. -Ясно, — Дастин не поверил в эту ложь, но решил не вмешиваться. — А эта Джейн? Про нее хоть можешь рассказать? -Ее я тоже не знаю, — Байерс закутался в кофту и тяжело выдохнул. –Майк про нее не рассказывал. -Правда? — шепелявый был удивлен. –А говорил он с ней так, будто они… -Я слышал, — слишком грубая фраза, но она слетала с губ прежде, чем Уилл смог это проконтролировать. В нем снова заиграла ревность. Теперь, когда он знал, как девушка выглядит, все становилось лишь хуже. Он бережно хранил в памяти тот поцелуй, но не мог устоять перед лицом колкой ревности. Джейн красива и явно дорога Майку. Почему он не говорил о ней? Рассказывал ли он ей о Байерсе? Если да, то что он сказал? Уилл был намерен выяснить это в ближайшее время лично у Майка, а пока… -Парни! — Лукас, сидящий у фонтана, активно махал им рукой. Его внешний вид радовал. Парень нетерпеливо ерзал на месте, пока Уилл и Дастин направлялись к нему. Перетянутая эластичным бинтом нога больше не пугала своими размерами, а на лице красовался лишь один пластырь. Но весь эффект стирался из-за обеспокоенного выражения лица. -Где вы пропадали? Пиявки сказали, что вас заперли в Тихом, но я им не поверил. Уж больно довольными они казались. -Нас заперли в Тихом, — спокойно констатировал Уилл и сел напротив друга. — Как ты? -Растяжение? — Хендерсон присоединился и с волнением оглядел ногу темнокожего. -Да, пустяки. Через неделю буду скакать. Все благодаря твоему вправлению, спасибо, дружище, — Синклер улыбнулся и похлопал Дастина по плечу. — Так что с вами делали в Тихом? Уилл сжал губы, решив передать возможность рассказывать Дастину. Тот вопросительно вскинул брови, как бы спрашивая, может ли он поведать о Билли и, дождавшись, пока шатен еле заметно поведет подбородком из стороны в сторону, нервно улыбнулся: -Ничего. Дали насладиться атмосферой и отпустили. Там жутко, если ты вдруг хотел узнать. Синклер вздрогнул и покачал головой. -Выходит, у меня и то поинтереснее утро было, да? — вдруг проявившаяся на лице нервозность поставила ребят в тупик. Уилл и Дастин переглянулись, после чего снова уставились на Лукаса, который кивнул в сторону открытой комнаты отдыха. -Сами посмотрите. Вы ахренеете, я вам обещаю! Не говоря больше ни слова, ребята поднялись со своих мест и направились к корпусу. Оба чувствовали тревогу, но никак не могли ее оправдать. В конце концов, слова Лукаса звучали действительно подозрительно. Тревожило еще и то, что сам Синклер остался сидеть на скамейке. Его поведение говорило о том, что он если не напуган, то чувствует себя крайне дискомфортно. -А вдруг, — Дастин остановился и поймал руку Байерса у самых дверей. — Вдруг там Майк? Шатен на несколько секунд закрыл глаза и благодарно сжал ладонь друга. Он никогда не смог бы озвучить это предположение, пусть оно и стучало набатом в голове последние тридцать секунд. -Я не один об этом думаю, да? — его голос дрожал, выдавая сильнейшее внутреннее волнение. Мысль о том, что Уилер по каким-то причинам мог оказаться во Втором корпусе, ослабляла и без того вялое состояние юноши. Он не хотел разочаровываться и расстраиваться, поэтому старался не ожидать того, что в комнате увидит любимое лицо. Во всяком случае, ему придется сделать вид, что он не знает, кто перед ним. А это сейчас казалось чем-то за гранью возможностей Уилла, потому что он только и ждал вечера, чтобы увидеть Майка. -Я могу зайти первым, если хочешь, — Хендерсон повел подбородком в сторону дверей, но Байерс уверенно мотнул головой. Ему нравилось то, что после прошедшей ночи Дастин смягчился в отношении Майка. Видимо, инцидент с Билли расставил для него все на свои места. Но эта новая забота, которой раньше не было, сейчас никак не помогала. Если там Майк, то Уилл должен увидеть его сам. Больно прикусив щеку, шатен толкнул дверь и вошел в комнату. Он ненавидел чувство шока, иногда накрывающее его. Оно парализовало на несколько секунд, тонкими иглами впиваясь в кожу. В такие моменты все мысли в голове превращались в буйный рой встревоженных ос, которые жалили все, на что натыкались. Собрать себя по кусочкам и привести в нормальное состояние занимало приличное количество времени. Дастин, стоящий справа, казалось, пребывал в том же состоянии. Он смотрел на человека в дальнем углу комнаты и никак не мог выдавить из себя хоть звук, потому его рот то и дело открывался и закрывался. Это был не Майк. У дальней стены, сидя в инвалидном кресле, расположился тот самый мужчина, которого увозили в Тихий корпус. -Что за… — Дастин «очнулся» первым. Часто моргая, он медленно двинулся в сторону пациента. Во взгляде кудрявого читалось удивление и шокирующая догадка, о которой Уиллу только предстояло узнать. Мужчина казался абсолютно спокойным, но что-то в его спокойствии пугало. Пустой взгляд, направленный в стену перед собой, не выражал ничего. Левая рука, которая раньше постоянно дергалась в нервном тике, теперь неподвижно покоилась на подлокотнике. Если бы не медленное и размеренное дыхание, то можно было бы предположить, что он вовсе мертв, потому как кроме этого факта больше ничего не указывало на способность к какой-либо деятельности. Этот человек казался ужасающей игрушкой или жуткой правдоподобной восковой куклой. Впалые пожелтевшие глаза не двигались в глазницах и, казалось, даже не моргали. Мужчина гипнотизировал кусок камня перед собой, будто Сэдхаус рухнет и превратится в руины, если он хоть на мгновение отведет взгляд. Он не замечал легкого гула голосов окружающих его пациентов, никак не реагировал на порой чересчур холодные потоки воздуха, проникающие в помещение через открытую дверь, даже не повернул головы, когда Хендерсон приблизился. Уилл последовал за Дастином, не до конца понимая, зачем друг вообще направился к мужчине. Кудрявый аккуратно присел около кресла и заглянул в глаза пациента. Когда Байерс подошел, то заметил небольшой кусочек бинта, закрепленный пластырем на носу мужчины. Бинт закрывал большую часть глаза и брови. Для шатена это не значило ровным счетом ничего. Мало ли, где этот человек мог пораниться? Кажется, у Хендерсона на этот счет были иные мысли. -Фрэнк? — он осторожно тронул руку пациента, но никакой реакции на это не последовало. -Дастин, что ты делаешь? — шатен оглянулся. На них не обращали внимания. Пока что. -Не мешай, — Дастин строго посмотрел на друга и снова обратился к мужчине, теперь чуть сильнее дернув того за палец. — Фрэнк, вы меня слышите? Меня зовут Дастин. Я живу на этаж выше. Парень вежливо улыбался человеку, который даже не смотрел на него. Фрэнк продолжал буравить взглядом стену перед собой, словно окружающего мира для него просто не существовало. Со стороны это выглядело жутко. Помолчав с минуту, Хендерсон опустил голову и погладил руку мужчины. -Мне очень жаль, Фрэнк, — он еще несколько секунд ждал ответа, но спустя минуту покачал головой и поднялся на ноги. Уилл искренне не понимал, что только что произошло. Чувствовал себя глупым ребенком, который не смог уловить элементарный смысл во взрослом разговоре. Он молча брел за Дастином, который выглядел совсем расстроенным. Кудрявый то и дело качал головой и с каждым шагом горбился все сильнее. Что-то незримо давило на него, но Байерс не был уверен, что хочет знать правду. -Я думал, ты не знаешь его, — горький упрек в собственном голосе прозвучал так явно, что шатен поежился, как от ледяного ветра. Он догнал друга и, нахмурившись, выровнял шаг. -Я и не знаю, — тихо буркнул Дастин, не поднимая головы. — На его одежде вышито имя, не заметил? -Я не про имя. О чем ты говорил? Что тебе жаль? Кутаясь в кофту, Дастин сел на скамейку около Лукаса, который выжидающе смотрел на друзей. Судя по слегка шокированному лицу, он сам еще не до конца отошел от встречи с Фрэнком. -Я знаю, что с ним произошло. -То есть, не я один заметил, что он какой-то странный? — Синклер сморщился, словно говорил о неприятном насекомом. Байерс покачал головой и сел на борт фонтана, чтобы видеть друзей. Он ждал объяснений от Дастина, который не с самым довольным выражением лица тщательно что-то обдумывал. Он молча жевал язык, старательно собирая мысли и связывая их нитью логики. Перед ним стояла задача объяснить двум примитивным суть очень сложной вещи, но так, чтобы они поняли весь ее ужас, но при этом не запутались. -Черт… — тихо произнес он, запуская пальцы в волосы. — Это очень плохо. Очень. Плохо. -О чем он? — Лукас нахмурился. В ответ на это Уилл лишь пожал плечами. -Тот инструмент, который ты видел в кабинете Бреннера, был похож на молоток для льда? — голубые глаза внимательно изучали растерянное лицо Уилла. -Да, был — юноша вздрогнул, только сейчас понимая, что действительно уже видел где-то подобную вещицу. — Только острее. -Это орбитокласт, — уверенно заявил Хендерсон, на что Уилл согласно кивнул, потому что уже слышал это название от Бреннера. — Инструмент для проведения лоботомии. -Лобо…чего? — Лукас непонимающе потряс головой. -То, что сделали с сестрой Кеннеди? — Байерс вскинул брови, припоминая школьные уроки истории. Ему совсем не нравилось то, к чему ведет кудрявый. Очень не нравилось. -Да, именно! — Дастин обрадовался хоть каким-то познаниям друга. — Раньше лоботомия была очень популярна и ее применяли практически к каждому душевнобольному. Поистине зверский способ лечения. Врачи калечили людей еще больше, поэтому лоботомию официально запретили больше тридцати лет назад. Теперь это преступление против человека. -Что? — шатен непонимающе покачал головой. — Почему тогда… Ты уверен, что это лоботомия? -Уверен. Если коротко, то это операция на мозг. Часть мозга, отвечающую за поведение и эмоции, отсекают в ходе процедуры, после чего пациент становится покладистым и послушным. Другим языком, он теряет свою личность и индивидуальность. Превращается в овощ. Видимо, Бреннер решил возобновить попытки лечения этим способом. Возможно, как-то его модернизировал, но лоботомию нельзя сделать щадящей или действенной. Байерс, казалось, примерз к месту. Он тяжело сглотнул, с ужасом принимая слова друга. Отсекают часть мозга? Как это возможно? Это звучит как выдумка психопата. Отмороженного убийцы, который хладнокровно играет с частями людских тел и считает себя Богом. -Но его голова нетронута, — тихо заметил Лукас. -Верно, — Хендерсон кивнул. — Операцию проводят либо через глаз, либо через нос. -Чего?! -Орбитокласт вбивают в голову, разрушая целостность мозга. Для этого не нужно вскрывать череп. Самый короткий путь лежит через уголок глаза, — кудрявый указал на свою слизистую и поджал губы. –Я, конечно, понимал, что Бреннер работает без опоры на закон, но чтобы настолько… Фактически, он совершает преступление. Фрэнк больше никогда не сможет жить нормальной жизнью. Даже в туалет до конца своих дней будет ходить под себя. Он не говорит, почти не двигается и не реагирует на окружающих. И это еще не самые худшие последствия. Слава Богам, что он вообще остался жив! У этой процедуры был большой процент смертности и чрезвычайно крошечный процент эффективности. Поэтому лоботомию запретили, но ее создатель все равно был очень горд своими трудами. -Какой тогда толк? — Уилл боязливо огляделся. -Абсолютный контроль, — парень пожал плечами. — Раньше семьи шли на такой шаг, чтобы успокоить своих родных. Конечно, длилось это спокойствие недолго, вскоре болезни возвращались и набирали обороты, но при этом контролировать человека становилось намного легче. Он свое имя не знает, что уж говорить об остальном… Зачастую калечили совершенно здоровых людей. Прошло несколько десятилетий, прежде чем кто-то додумался, что мозг нельзя вылечить, отделив от него кусок. У Байерса потемнело в глазах. Он без чьей-либо помощи сложил известные факты. Этот инструмент красуется в кабинете Бреннера. Выходит, директор лично занимается проведением операции. Из этого следует... «Не волнуйся, Уильям, рано или поздно ты окажешься в моем кабинете». Грома над головой не было, но нечто ужасное все равно оглушило юношу. Желание сорваться с места и убежать постепенно брало верх, но он лишь сильнее обхватывал себя руками. Кровь будто загустела в венах, из-за чего сердцу приходилось усиленно работать, чтобы перегонять ее по немеющему телу. Они сделают с ним это. Повредят его мозг, чтобы навсегда избавить тело от разума. Сделают его овощем, способным только смотреть в стену. Возможно, вернут Лонни. Возможно, превратят его в пример того, что «неправильные» влечения способны сотворить с человеком. Воздуха стало критически мало. Жадно вдохнув, Уилл тихо застонал и ослаблено опустил голову к коленям. Все слова Кларка вдруг приобрели совсем другой смысл. Доктор обещал ему свободу, но в чем она заключалась? В том, что Уилла вернут семье, как заплатанную игрушку? Чтобы Джойс целыми днями переодевала его и кормила с ложечки? Его трясло. Потряхивало на месте, будто под ногами просыпался вулкан. Или он сам был этим вулканом? В груди что-то бурлило и шипело, грозя разъесть кости и кожу, и в какой-то момент шатен действительно захотел, что бы это было так. Друзья, сохраняющие до этого молчание, испуганно переглянулись. -Уилл? -Дастин, — голос охрип и сел, словно он только что кричал. Юноша поднял голову и измученно посмотрел на кудрявого. — Ты многое знаешь об этом, так ведь? Скажи, этим способом лечили гомосексуализм? Он напряженно ждал, пока тревога на лице Хендерсона сменялась сочувствием. Кажется, он тоже вспомнил слова Бреннера, о которых Уилл им рассказывал. Дастин предпринял попытку улыбнуться, но это выглядело вымученно и слабо. Он боялся этого вопроса, а теперь не мог заставить себя соврать. -Пытались, — тихо произнес парень и кивнул, когда Лукас выругался. Байерс был абсолютно согласен с колким матерным выражением Синклера, но сам не мог говорить. Он чувствовал себя как заключенный, которому обещали свободу, а в итоге вынесли смертный приговор. Или так и было? Шатен встал и повернулся к возвышающейся над ними башне. Ему нужно было поговорить с Майком. Как можно скорее. Если у того есть план побега, то его нужно приводить в действие в ближайшие дни.

***

Как выяснилось, Стив был в курсе абсолютно всех передвижений по Сэдхаусу. Возможно, все дело было в наблюдательности, но Уилл не сомневался, что виновно в этом подозрительно тесное общение Харрингтона с Робин. Во всяком случае, волноваться по этому поводу не приходилось, так как Стив держал язык за зубами и, кажется, был полностью на стороне пациентов. Ни взглядом, ни словом он не давал понять, что знает обо всем, но в тот вечер, увидев Уилла в коридоре, санитар еле заметно приподнял уголки губ и сделал вид, что не замечает перед собой ничего особенного. Его взгляд говорил «Будь осторожен». И этого было достаточно, чтобы почувствовать к нему бесконечную благодарность. Байерс успел мысленно казнить себя за то, что решил выйти из палаты намного раньше обычного. Если бы сегодня дежурили Кэрроу, то он уже давно лежал бы на хирургическом столе с молотком для колки льда, торчащим из глаза. Дастин и Лукас после произошедшего днем больше не поднимали тему процедур Бреннера. Они с пониманием отнеслись к опасениям Уилла и даже разделяли их, поэтому ворошить осиное гнездо никто не хотел. Тем более, их слова никак не поддержали бы. Байерс был практически уверен, что его ждет лоботомия. Других объяснений вот уже второму сбору крови не по расписанию и странным процедурам не было. На нем тестируют различные методы лечения, а самое радикальное приберегли на финал. И тогда уже с уверенностью можно будет вернуть смирного и спокойного сына Лонни, который докажет его инвалидность и получит еще больше денег от государства. Разве все складывается не идеально? Колючая змея сворачивалась в животе каждый раз, когда шатен думал об этом. Ему казалось, что все случится в ближайшее время, что остались считанные дни. Поэтому он спешил к Майку, наплевав на безопасность. Миновав дверь на улицу, юноша почти бегом бросился к обрыву и, оказавшись на самом краю, рухнул на землю. Колени заныли от жесткой встречи с камнями, но эта боль была приятным напоминанием того, что он еще жив и может чувствовать что-то, кроме постоянного страха и тошноты. Больничная форма, которая раньше была впору, теперь скудно висела на острых плечах, а отросшие волосы щекотали шею. За месяц с небольшим Уилл превратился в блеклое подобие себя. Отчасти он был даже рад, что в Сэдхаусе нет зеркал. Видеть свое отражение в скопившейся на полу ванной комнаты воде было неприятно, что же говорить о том, что кто-то в этом месте вообще мог счесть его красивым? Байерс усмехнулся и, стянув с себя кофту, расстелил ее на земле. Пусть его судьба предопределена, но попадаться раньше времени он не собирался, а следы от травы на светлой одежде выдали бы его. Оставалось только ждать Майка. Надеяться, что тот придет и окутает его своим теплом. Ветер приятно обдувал одинокую фигуру юноши, из-за него покалывало кожу и гудело в ушах, но Уилл наслаждался. Возможно, он смог бы даже шагнуть с обрыва, чтобы оказаться в воде, если бы внизу не было острых скал. Прежние прелести жизни теперь казались такими далекими. Он не помнил вкуса сладкой ваты и отвратительного кофе Джонатана, не помнил неловкости и стыда, которые испытывал, когда не знал ответ на вопрос учителя, не помнил, какой была на ощупь шерсть их собаки и как громко Джойс звала пса, когда тот сбегал в лес за их маленьким домиком. Прошлой жизни будто не было. Словно Уилл оказался в чужом, холодном и пустом месте, которое находилось далеко от реального мира. Здесь было страшно, но он не мог вернуться. Он пропал. От ветра неприятно щипало глаза. Во всяком случае, шатен хотел верить, что виновата только стихия. Вырвав из земли несколько травинок, он принялся обматывать их вокруг пальцев, когда рядом тихо опустился Майк. Уилер молчал, принял такую же позу и устремил тяжелый взгляд на горизонт. Уилл не повернул головы, когда почувствовал чужое присутствие, потому что знал, что Майк увидит в его глазах слезы. Или обреченность. Или все сразу. -Ты рано, —брюнет первым тихо нарушил тишину между ними. Его голос был хриплым и значительно отличался от того, каким он был прошлой ночью. Словно Уилер сам боролся с душащими его чувствами. Посмотрев на парня, Уилл заметил дрожащие губы, неестественную бледность и темные круги под глазами. Сердце резко и болезненно дернулось. -Майк? — шатен придвинулся ближе, заглядывая в лицо парня. Тот, будто переступая через себя, перевел взгляд с тяжелых туч на Уилла. От вида его слишком темных и раздраженных глаз хотелось завыть. Что могло так расстроить Майка? Что вообще могло случиться за несколько часов? — Что произошло? Брюнет неопределенно мотнул головой, словно отгоняя от себя надоедливую муху. Ему было неуютно под таким внимательным взглядом Уилла, потому что все эмоции начинали появляться в карих глазах. Их было так много и все они давили, казалось, что все эти чувства способны паутиной трещин исчертить глаза Майка, поэтому шатен поспешил сделать хоть что-то. Взяв ладонь парня в обе руки, он бережно растер ледяную кожу. Молчание с его стороны давало Майку необходимый комфорт, в котором он мог расслабиться и довериться Уиллу. Байерс понимал, что это был чуть ли не единственный способ разговорить и его самого. -Я тебе не рассказывал, — тихо начал Майк, опустив глаза к рукам Уилла. –В Тихом у меня есть друг. Ее зовут Джейн. Шатен замер, чувствуя, как змея в желудке крепче стянула его внутренности. Он не хотел услышать о Джейн вот так. В словах Майка не было привычной легкости и мягкости. Он говорил так, словно ради каждого звука ему приходилось глотать моток колючей проволоки. Это разрушало хрупкое спокойствие, которое появлялось вокруг Байерса, когда он был рядом с брюнетом. -Она здесь с детства. Бреннер считает, что у Джейн есть какие-то способности. Он заставляет ее часами гипнотизировать предметы и пытаться поймать секретные радиочастоты. Он строг к ней, поэтому часто наказывает. Почти всю свою жизнь Джейн жила одна на нашем этаже, а потом туда перевели меня. Она плохо говорит, не знает многих слов, но зато потрясающе играет на пианино. Это она научила меня всему, что я знаю. Взамен я читаю ей книги, которые краду из библиотеки, -Майк грустно улыбнулся. –Она действительно очень хорошая, Уилл. Джейн никогда не покидала башни и не ощущала родительской любви. В последнее время Бреннер требует от нее слишком многого и….Видимо, она устала… -голос брюнета сошел на еле слышный шепот, а на последней фразе и вовсе надломился. Уилл неосознанно крепче сжал его руку, мысленно умоляя Майка не продолжать. Он не хочет знать, что случилось. История Джейн будоражила его, задевала оголенные нервы, но куда сильнее било то, с какой горечью Уилер рассказывал о ней. Однако он должен был принять участие. Кто, если не он, выслушает Майка? Билли? Голые стены его палаты? -Что произошло? — собственный голос потонул в шуме ветра, но Майк услышал. Кивнул и, облизав губы, посмотрел на юношу. -Порезала вены. Стащила ручку у кого-то из санитаров и… Я заметил кровь, когда возвращался с процедур. Казалось, в это мгновение даже океан остекленел, а вместе с ним и Уилл. -Она…? -Жива? Да. Жива, но явно расстроена тем, что ей не дали умереть, — Майк усмехнулся, а Байерс нахмурился. Когда он слышал разговор прошлой ночью, то был уверен, что Джейн дорожит Майком, а значит, не способна сделать то, что сделала. Здесь что-то не клеилось. -Не могло случиться так, что ей помогли? — шатен осторожно взглянул на парня, но тот решительно отверг эту мысль. -Она давно говорила о том, что предпочла бы уснуть и никогда больше не просыпаться. Каждый раз боялась, что не вернется с процедур, и что я оставлю ее одну. Я обещал ей забрать ее с собой, когда решусь сбежать. Видимо, она устала ждать. Майк поджал губы и, достав руку из ладоней Байерса, прикрыл ею лицо, словно боялся сказать что-то лишнее. Уилл молчал. Он никогда не умел утешать людей, но что-то подсказывало ему, что слова здесь будут бесполезны. В тишине он наблюдал за Майком, который терпеливо ждал, пока одолевающие его эмоции ослабнут. Байерс вспоминал напуганный взгляд карих глаз, с которым столкнулся утром. Быть может, девушка действительно поняла, кто он такой? Вдруг это именно он подтолкнул ее сделать это с собой? Юноша тяжело сглотнул и вновь прикоснулся к Майку. -Могу я задать вопрос? –он осторожно держался за край рукава кофты Уилера, словно боясь, что тот может раствориться в воздухе. Брюнет отнял руки от лица и доверительно посмотрел на юношу. -Конечно. Уилл трусил. Он еще не задал вопрос, а уже мог представить, как брови Майка в непонимании изломятся, а после он скажет, что считает Байерса придурком. -Она…она что-то чувствует к тебе? Ожидаемого не произошло. Майк казался живой скульптурой. Он надолго задумался, не позволяя ни одной эмоции проявиться на лице. -У нее никого нет. Только я. Этого было более, чем достаточно. Поджав губы, Уилл кивнул и обхватил руками свои колени. Его опасение подтвердились и теперь он чувствовал, как в груди зарождается что-то неприятное. Он не может быть единственным человеком, которым Майк будет дорожить. Он и раньше это знал, но теперь, когда пришлось столкнуться с этим лицом к лицу, Уилл боялся. В конце концов, с Джейн Уилер знаком намного дольше. -А ты? — видит Бог, он не собирался задавать этот вопрос, но все вышло за рамки его контроля. -Что? -Ты что-то чувствуешь к ней? — Уилл стыдливо опустил взгляд к коленям и принялся разглядывать грубую ткань брюк. Майк вновь замолчал. С его стороны не было слышно даже дыхания. Шатен решил, что не дождется ответа, когда прохладная рука коснулась его лица. Осторожно придерживая его за подбородок, Майк заставил его посмотреть на себя. -Важнее то, что я чувствую к тебе, — он слабо улыбнулся, в темноте это было почти незаметно. Уилл не смог сдержать ответной улыбки. Он испытал великое облегчение и теперь послушно прижимался щекой к чужой ладони, с жадностью потерянного котенка требуя ласки. -Расскажи мне что-нибудь, — тихо попросил Уилер, кончиком большого пальца очертив маленькую родинку над губой Уилла. Шатен задумчиво поджал губы и мягко отстранился. Прикосновения Майка сбивали его с любых мыслей, поэтому ему нужно было держать дистанцию, чтобы выполнить просьбу. -Мы выяснили, чем занимается Бреннер в своей лаборатории, — юноша глубоко вдохнул, уже жалея о том, что поднял эту тему. Наверняка Майк хотел услышать что-то легкое и шутливое, но вместо этого получил очередную дозу тяжести. –Дастин думает, что это лоботомия. Говорить обо всем было легче, когда рядом был Уилер. Необычайное действие, которое брюнет на него оказывал, эфемерным теплом разливалось под кожей и дарило ощущение защищенности. Почти родной уют, даже несмотря на холодный ветер. Майк кивнул, словно он совсем не удивлен новости, а лишь нашел подтверждение своим догадкам. -Так и знал, что ничего законного эти твари не делают, — ухмылка на его губах получилась жестокой и прохладной. -Хорошая новость в том, что Банши ошиблась. Мало того, что никто не умер, так еще и пациент, которого забирали в Третий, вернулся, — Уилл вновь попытался улыбнуться, но вышло, мягко говоря, не очень. -Не думаю, — парень уверенно мотнул головой. — Кажется, я знаю, кто в опасности. -Кто-то из Тихих? — Байерс нахмурился, пытаясь отследить логическую цепочку заключений Майка. -Нет, этот человек из вашего корпуса, — прищурившись, Уилер внимательно посмотрел на юношу. — Ты знаешь парня по имени Билл? Уилл готов был поклясться, что в это мгновение душа покинула его тело и оставила его холодным изваянием сидеть на обрыве. Сердце пропустило несколько ударов, а когда вернулось к работе, то билось чересчур быстро. -Н-нет. А ты? -Уверен? Судя по всему, он примерно наш ровесник. Может быть, чуть младше. Уилл хотел попросить Майка не смотреть так пронзительно, но тот продолжал сверлить его взглядом. Будто он все понимал, но это было явно не так. Он просто не мог знать, кто такой Билл. Он мог бы догадаться, но этого не происходило, потому что в прошлый раз Уилл соврал ему, сказав, что не сталкивался с Билли. И теперь эта ложь огромным снежным комом свалилась на голову Байерса. -Я общаюсь только с Дастином и Лукасом, ты же знаешь, — он слышал такую неуверенность в собственных словах, что захотелось сброситься на камни. — С чего ты взял, что ему грозит опасность? Видимо, стрелка внимания Майка немного сместилась в сторону, потому что он нахмурился и, прикусив губу, наконец отвел взгляд от лица Байерса. -Этот парень попался Билли, а именно он решает, кого отдать в руки Бреннера. Что?! С каждой минутой становилось все хуже. Шатен поморщился, чувствуя, как кровь отливает от лица. Он поспешил отвернуться и уткнуться носом в колени, будто спасаясь от ветра. На деле же он не хотел, чтобы Майк заметил, как резко побледнело его лицо. -Билли правая рука Бреннера, ты не знал? Именно поэтому я прошу тебя держаться от него подальше. К тому же, он настоящий извращенец. Говорят, Бреннер спас его от срока за домогательства к несовершеннолетним. Не знаю, что он нашел в этом кретине, но хладнокровия и жестокости у Билли не отнимать. Он во всем помогает Бреннеру и пользуется его покровительством. Прошлой ночью он чуть не надругался над беднягой Биллом. Слышать это было мерзко, мне пришлось вмешаться. Часы, которые в метафорическом смысле отсчитывали дни Уилла, внезапно ускорились. Как за один день все могло стать так плохо? Байерс глухо выдохнул, когда почувствовал на своих плечах руки Уилера, а затем мотнул головой, не желая отвечать на вопрос о том, все ли с ним в порядке. С ним нихрена не в порядке. За несколько часов он узнал, кто и как убьет его. После этого хоть кто-нибудь мог быть в порядке? Самым тяжелым оказалось то, что он не мог сказать Майку. Не мог объяснить, что именно он и есть тот самый Билл, которого, возможно, уже планируют забрать. Поэтому оставалось лишь принимать вид труса, который испугался возможной участи. -Уилл, посмотри на меня, — Майк ощутимо дернул юношу за плечо, и тому пришлось поднять голову. Бледные щеки рассекали влажные дорожки, которые Байерс остервенело растер по коже рукавами. Он тихо шмыгнул носом и откинул волосы со лба, чтобы ветер остудил пылающее лицо. Глаза Уилера выражали крайнюю степень испуга. Он встревоженно наблюдал за действиями шатена, но не решался вмешиваться. Лишь гладил худые плечи и в замешательстве терзал собственные губы. -Извини, — тихо проговорил Уилл, взяв себя в руки. — Мне страшно. -Мне тоже, — честно признался Майк, придвигаясь ближе и устраивая голову Байерса на своем плече. Тот с тихим выдохом принял объятия и обвил руками талию брюнета. Это было лучше, чем горячий чай или успокаивающие улыбки друзей, но даже Уилер не мог искоренить в нем весь ужас. В его объятиях было тепло, безопасно, словно никто и никогда не сможет добраться до Уилла, пока ладони Майка с такой бережностью прижимают его к себе. Воцарившаяся тишина лечила, смешивала страх с соленым ветром и шумом дубов, а после этого приходило избавление. Избавление от уязвимости перед своими страхами. Рядом с Майком бояться было не одиноко, просто потому что они держались друг за друга. Они отвлекали друг друга. -Как думаешь, если бы мы встретились, допустим, в обычной жизни, то понравились бы друг другу? — тихо спросил Уилл, вжимаясь щекой в плечо брюнета. Тот быстро выдохнул и со спины переместил руку на шею шатена. Теперь длинные пальцы перебирали гладкие пряди и мягко массировали напряженные мышцы. Байерс чувствовал его улыбку, поэтому улыбнулся сам. -Мы понравились друг другу в психушке, где над нами издеваются и заставляют нас испытывать унижение. Как ты думаешь, Уилл, обратил бы я на тебя внимание, если бы ты был розовощекий, в окружении семьи и в теплой одежде? Шатен улыбнулся шире и покачал головой. -Мы могли бы учиться в одной школе. Майк, ты бы точно стал тем, по кому вздыхают все девчонки. -Не забывай, что я учился в школе, но подобного не было, — Уилер усмехнулся. -Глупые девочки. Никогда мне не нравились, — Уилл тихо рассмеялся в унисон с брюнетом. Он не желал возвращаться к прежним мыслям, но что-то тяжелым якорем тянуло его на дно, где поджидали липкие факты, указывающие на явную опасность. Радовало только то, что она не грозила Майку. Вряд ли Бреннер планирует сделать с ним что-то. Уже мог бы сделать это десятки раз, но Уилер был в порядке. По крайней мере, физически. -Хочу, чтобы это все закончилось, -вновь севшим голосом поделился Уилл и зарылся носом в теплую ткань кофты на плече Майка. Лежащая на шее ладонь переместилась на затылок, а виска коснулись горячие губы. -Мы сбежим, помнишь? -Когда? –Байерс закрыл глаза, потому что снова ощущал в них соленую влагу. Уилер медленно выдохнул и покачал головой. Казалось, он и сам понимает, что времени остается все меньше. Он крепче прижимает к себе юношу и вновь целует его висок. Дважды. Трижды. Словно этим коротким и ласковым движением пытается избавить его от всех страхов. И это имело бы успех, если бы сердце Байерса не заходилось от ужаса. -Я не могу уйти без Джейн. Она еще очень слаба, — очень тихо произнес Майк, и это звучало, как извинения. Но Уилл и не думал злиться или обижаться. Он понимал. В конце концов, он никуда не пойдет без Дастина и Лукаса, а последний сейчас не в состоянии нормально передвигаться. Отстранившись, шатен понимающе кивнул и поспешил улыбнуться, потому что лицо Уилера с каждым мгновением становилось все более виноватым. Он улыбался, а на душе угасал. Все из-за понимания того, что вряд ли у него есть это время. Возможно, он всего лишь накручивал себя и это чувство пройдет на следующий день, но в данную минуту хотелось сделать что угодно, только бы не растворяться в отчаянии. Поэтому он потянулся к губам Майка, прекрасно зная, что в них найдет свое временное забвение. Уилер ответил с той же необходимостью, которая сдавливала легкие Байерса. Бережно огладил его щеки, обвел кончиками пальцев линию подбородка и зарылся ими в волосы у шеи. Уилл был в шаге от того, чтобы позволить тонкому выдоху сорваться с губ, когда Майк разорвал поцелуй. Глаза брюнета все еще были закрыты, он улыбнулся уголком губ и по-кошачьи потерся кончиком носа о нос Уилла, чем вызвал у него мягкую улыбку. -Все будет хорошо, — шепотом произнес Уилер, по-прежнему не открывая глаз. –У меня есть план. Я вытащу нас, обещаю. Только до тех пор будь осторожней, хорошо? Уилл послушно кивнул и опустил веки. Он в полной мере наслаждался каждым вдохом, разделенным с Майком, пока в горле жгло от невысказанных слов. Он не станет пугать Майка. Возможно, чуть позже все расскажет. Но сейчас позволит им обоим насладиться моментом. -Я без тебя никуда не уйду, — еще тише добавил брюнет и коротко поцеловал уголок губ Уилла. Тому бы растаять от этих слов и действий, но вместо этого юноша чувствовал только тупую боль, распространяющуюся по всему телу. Желая избавиться от нее, он придвинулся еще ближе и заключил Майка в крепкие объятия. «Этот парень даже неосознанно тебя защищает». Дастин, ты был чертовски прав. Майк и не подозревает, что прошлой ночью спас его, Уилла, от Билли. А теперь спасает от тоски, которая грозит поглотить юношу и расправиться с ним быстрее Бреннера. -Спасибо, -шепчет, вжимаясь щекой в ворот чужой кофты. -За что? –Майк совсем немного поворачивает к нему голову, чтобы перекрыть поток ветра, проскальзывающий между ними. И после этого он еще спрашивает, за что его благодарят? -За всё, — шатен прижимается губами к пульсирующей на шее Уилера вене. Он рад, что Майк не видит его лица. Рад, что он не в силах узнать ту тяжесть, что лежит на плечах Байерса. И пусть так остается как можно дольше.