losing game

      Через три дня Тони как ни в чем не бывало появляется в главном офисе компании. — Мистер Старк, — атакует его Пеппер, стоит только переступить порог собственного кабинета. — Поттс, я готов работать, — оправдывается директор. — И дико извиняюсь за столь резкое изменение планов. — Как минимум, попрошу не повторять такого, — продолжает возмущаться секретарша. — Я все понимаю, мистер Старк, но это было неблагоразумно. — Обещаю предупреждать, если ты расскажешь о том, что сейчас происходит, — просит Тони, и бета, устало вздыхая, вводит его в курс дел.       Сегодня у него та самая перенесенная презентация прототипов перед публикой, еженедельное заседание управляющих компании и переговоры с партнерами из Азии, которые, по словам Пеппер, были крайне недовольны его наглостью. Еще звонил Бен Паркер и просил о деловой встрече с ним.       Акции компании на мировом рынке не просели во время его отсутствия. Да, естественно, после ухода Говарда с поста генерального директора Stark Insustries потеряла пару тройку миллионов долларов, так как некоторые старые посредники отказывались сотрудничать с «непутевым сыном великого человека». Младший Старк лишь с облегчением ставил свою подпись на бумагах.       Тони не думает, что родственник мужа хотел бы обсудить их семейные дела, учитывая тот факт, что Питер постоянно треплется с тетей по телефону, докладывая в мельчайших подробностях о своем распорядке дня. Мэй бы поделилась с мужем, если что. Деловая встреча с металлическим магнатом — большой шаг для него как для директора. — Кстати говоря, мне звонил ваш отец, — неуверенно добавляет Пеппер в конце разговора. — Спрашивал, на работе ли вы. — И я надеюсь, что… — Старк наклоняется вперед, ожидая услышать правильный ответ. — Вы были на работе. — Ты чудо, Поттс.       Когда бета оставляет его кабинет, обещая зайти перед презентацией, Тони откидывается на спинке стула и закрывает лицо руками.       Говард никогда не изменится. Любые самостоятельные действия сына он предпочитает контролировать. Даже в детстве, когда сооружал для сына какие-нибудь игрушки, которых больше ни у кого не было, всегда наблюдал издалека, как Тони управлялся с механизмом. Младший Старк в своей некой безрассудности винил отца: если ты знаешь, что твой провал прикроют, тебя мало что может остановить.       Однако Говард умудрился влезть и в личную жизнь единственного сына. Когда Тони гулял, отец просил остепениться и заняться поисками партнера. Когда появился Роджерс, он всячески пытался испортить им жизнь. Они часто ругались, что приводило к разбитым устройствам, порванным контрактам и звонко хлопающим дверям. Некоторое время Тони гордо отказывался посещать родительский дом.       И сейчас, когда сын состоит в браке, управляет компанией и старается справляться со всеми своими обязанностями, Говард продолжал нагло влезать в его дела. Тони, откровенно говоря, попросту устал бороться с несправедливостью.       Мама звонила вчера, радостно рассказывала о том, как они провели целые сутки в Бразилии, и в каком она небывалом восторге от района под названием Барра. Женщина хотела бы, чтобы они с Питером однажды приехали сюда прогуляться по тематическим паркам и прекрасным пляжам. Тони пообещал, что когда-нибудь они все соберутся в этом чудесном месте за ужином.       Презентация проходит успешно: клиенты остаются довольны и ожидают появления новых технологий на рынке. В скором времени они готовы заключить договоры о поставке, что отдается победным чувством в груди изобретателя. Вероятно, порадовать отца все же будет чем.       После обеда, до запланированного совещания, он успевает созвониться со старшим Паркером и обговорить место и время встречи. — Питер рассказывал, что вы ездили к вашим родителям, мистер Старк, — воодушевленно проговаривает Бен. — Мы с Мэй были бы не против, если бы вы заехали на ужин на неделе. — Может быть, на выходных? — предлагает Тони. — Боюсь, что на неделе очень плотный график. — Как вам будет удобно, — через несколько секунд он добавляет: — Как, кстати, наш племянник? Последнее время от него что-то не слышно, да и не заезжает совсем. Мы скучаем. — Я ему напомню.       Ему удобно на выходных, потому что тогда уже станет точно известно, беременный Питер или нет.       Старк боялся позволить приторно-сладкой надежде проникнуть в сознание, но мысли продолжали появляться время от времени. Да, их брак — фикция, метки — сплошная показуха, вероятность того, что Паркер уже вынашивает его ребенка — гораздо больше пятидесяти процентов. Это лучше, чем ничего.       Легкая улыбка трогает его губы, когда он обдумывает все то, что успело произойти. Возможно, ему всего лишь показалось, однако Питер стал более открытым и уверенным по отношению к мужу. Старк чувствовал где-то внутри, там, где должно было быть то, что он отдал безвозмездно Роджерсу, привязанность к юному омеге.       Отец оказался как всегда прав: им просто нужно время. По крайней мере, Тони хотел думать, что первая реальная близость повлияла на их брак лучшим образом. Чепуха про бабочек в животе, естественно, никак его не касается, но бороться с желанием поддерживать и постоянно быть рядом с Питером оказывается невозможно. Он давно уже сдался.       А вероятный ребенок? Альфа и мечтать о таком не мог. Маленькое чудо, о котором, не стесняясь, можно будет объявить всему свету. Их с Паркером малыш, закрепляющий союз крепче любых документов, невероятная смесь его природной харизмы и красоты Питера. Здоровый ребенок может появиться только в настоящей любви, но, что если она только начала зарождаться и придет немного позднее? Во время возможной беременности?       Он правда готов пойти, если не на все, то на многое, ради близких людей. — Мистер Старк, — Поттс со стуком заходит в кабинет, выдергивая его из мыслей. — Вас уже ожидают. — Секунду.       Дела заждались и точно не будут терпеть дальнейшего наплевательского отношения к себе. Усиленная работа за прогулы на этой неделе ему обеспечена, Пеппер точно об этом позаботится.       Шагая по коридору в направлении нужного кабинета с ожидающими его управляющими, Тони думает о том, что сегодня после работы непременно надо заехать и прикупить Питеру еще игрушек.

***

— Заказ для Тома Холланда, — тихо объявляет омега, стоя в очереди перед прилавком.       Средних лет женщина неодобрительно косится, пробивая заказанный товар. Питер же пытается совладать со страхом, пряча руки в карманы брюк. Обычно он забирал заказ в другой точке. — Рецепт? — лениво тянет продавщица.       Паркер достает нужный листок и изображает что-то наподобие улыбки.       Шаг был более, чем рискованный. Его купленный поддельный рецепт распространялся только на препараты, подавляющие запах и желание во время течки. Экстренные противозачаточные в список не входили, но другого выхода Питер не видел. Оставалось только молиться на невнимательность продавщицы.       Женщина смотрит сначала на лист с непонятными закорючками, а затем на нервного омегу перед собой. — Ваш заказ, — она передает ему небольшую коробку с таблетками и рецепт. — Следующий. — Спасибо.       Паркера немного трясет, когда желанная упаковка, в конце концов, оказывается в руках. На дрожащих ногах он доходит до такси и указывает обратный адрес: брать машину и водителя мистера Старка было слишком опасно. Подозрений было бы не миновать.       Заказывая таблетки, Питер знал, на что шел, но сейчас, когда препараты были на руках, неподдельный страх щекотал нервишки.       Первая течка в браке привела к сцепке, которая, в свою очередь, может закончиться беременностью. Если над Тони жизнь пошутила, одарив его прекрасным запахом лесных деревьев, то над Паркером она решила громко насмехаться. Стать отцом в двадцать с хвостиком — не его мечта номер один. Жаль, что в этом их мнения с мистером Старком разошлись.       Главное, чтобы муж не узнал. В любом случае его беременность под большим знаком вопроса: сцепка без любви не гарантирует появление малыша через девять месяцев. Питер примет таблетки, а позже на обследовании сделает вид, что ужасно расстроен.       Ноющая боль в душе подсказывала, что омега поступает отвратительно по отношению к альфе. Он совершает предательство, но кто, вообще, сказал, что в фиктивном браке, нужно держать обещания?       Паркер достает пластинку с препаратом и внимательно рассматривает. Необходимо выпить одну прямо сейчас, другую — через три часа. Ничего страшного, у него есть целый день, пока муж не вернется с работы.       Пальцы предательски не слушаются, не позволяя выдавить таблетку. Питер закрывает глаза, пытаясь успокоиться и привести себя в чувства. Как молитву в голове омега повторяет одно и тоже: «У тебя нет выбора».       Их отношения с мистером Старком стали налаживаться. Мэй всегда говорила о том, что, если не получается изменить свою судьбу, нужно просто смириться и извлечь уроки. Тони был добрым и заботливым, когда дело касалось дорогих ему людей, и Паркер хотел быть одним из них. Муж ничего не делал из того, что могло бы причинить ему боль или дискомфорт, считался с ним как с равным. Кто-нибудь другой презрительно бы фыркнул на попытки Питера помочь, заявив, что омеги дальше своего носа не видят и ему бы следовало занять свое место в спальне.       Паркер начинал уважать мистера Старка как человека за все то, что он делает ради него, проникся к нему теплыми чувствами. Ему нравилось проводить время вместе, нравились шутки Тони и его лесной аромат. Омежка даже немного скучал, когда муж задерживался на работе.       Питер проводит рукой по волосам, собирая мысли в кучу. Его течка, секс, сцепка ничего не меняют, они все такие же чужие люди. Все, что произошло, — животные потребности, которые легче удовлетворить, чем бороться с ними. Тони старше, он как никто другой должен это понимать. Зачем в такой момент заставлять его обещать такие глупости?       По мнению Паркера, ребенок в его возрасте — роскошь и одновременно приговор, исключающий из жизни все ее прелести. Он не закончит университет, занятый пеленками, да и бессонные ночи никто не отменял. За первым малышом вскоре обязательно последует второй, и тогда выбираться из дома можно будет исключительно по праздникам. К чему Питер готов физически, но не морально.       Старку тридцать пять, ему легко говорить о детях, от него их ждут. Паркер никогда не слышал, чтобы кто-нибудь упоминал хотя бы одни серьезные отношения Тони. Понятно почему, заполучив молоденького омегу в мужья, альфа поспешил обзавестись важным семейным атрибутом в виде ребенка.       Пускай в своих же глазах Питер будет эгоистом, не давшим возможности зародиться новой жизни из-за личных прихотей. Пускай, он сможет с этим смириться. Тони тоже эгоист, позаботившийся лишь о своем благополучии, только ему это простительно.       Стараясь убедить себя в правильности своих действий, Питер думает, что он-то не виноват, что между ними целое поколение. Какого черта его втягивают против воли во всю эту суматоху? Паркер всегда выступал против заезженных клише о том, что омеги нужны для продолжения рода и удовлетворения потребностей альф. Сейчас же он сам примкнул к тому, с чем боролся.       И Старк читал его как открытую книгу, будто перед тем, как сказать «да» в ЗАГСе, внимательно ознакомился со всей библиотекой рода Паркеров. Альфа без проблем догадался насчет таблеток, предостерег от ошибок и попросил всего лишь об одном, о том, что, к сожалению, Питер дать ему сейчас не в силах. — Приехали.       Голос таксиста выражает недовольство. Точно, Паркер, должно быть, задерживает его от очередного вызова. — Сейчас.       Ему вовсе не плевать на мистера Старка. Питер, правда, хочет, чтобы все сложилось как надо. Семейная идиллия из грез может оказаться явью.       Возможно, у них появятся дети, и они переедут в ненавистный мужем загородный дом. Тони будет работать в мастерской и с испачканными в масло рукам будет зажимать Питера на кухне, целуя в шею, пока в духовке будет стоять его любимый шоколадный пирог. Дети будут бегать среди деревьев, играя в прятки или в догонялки. Вечером они все будут собираться за ужином, делясь забавными историями из прошлого.       Возможно, они полюбят друг друга, и изысканные узоры на шее станут четкими и вечными. Когда-нибудь, но не сейчас. Сейчас все слишком сложно, и у него нет выбора. Питер еще долго будет считать себя по праву виноватым.       Паркеру ужасно стыдно. Кажется, что таблетка в ладони доставляет физический дискомфорт, прожигает бледную кожу и умоляет выбросить ее в окно. Одинокая слезинка скатывается по горячей щеке куда-то в ворот рубашки. Омега до боли закусывает нижнюю губу.       Питер проглатывает таблетку экстренной контрацепции и запивает водой, выходя из машины.       Только бы Тони не узнал.       Если вы спросите Питера Паркера, какое на вкус собственное предательство, он грустно прошепчет, что предательство на вкус горьковатое.

***

      Тони завершает работу довольно-таки поздно, ощущая себя лимоном, из которого выжали все соки. Он помнит, что в районе шести вечера заходила Поттс, оставила какие-то документы, подписание которых может подождать до завтра, и попрощалась. Вроде бы, он не уверен, бета просила его не изматывать себя.       Сейчас за окном уже сумерки, небо усыпано сотнями ярких звезд, и Старк сомневается, что он успеет заехать за подарком Питеру. Ничего страшного, у них вся жизнь впереди.       Паркер навряд ли будет дожидаться его. Скорее всего, омежка забрался под одеяла в общей спальне, свернулся клубочком и, смешно морща нос, видит десятый сон. Тони сам себе навряд ли признается, что за весь день в офисе, он успел соскучиться по неловким улыбкам Питера, случайным прикосновениям и громкому смеху.       В какой-то момент Старк отвлекся, обдумывая скорый визит к врачу. Они могут пойти в пятницу, когда будет известно наверняка. Придется освобождать половину дня, чтобы съездить вместе с мужем. В самом деле, не отправит же альфа Питера одного на обследование. Нужно позвонить Беннеру и поспрашивать о знакомых врачах нужной квалификации.       Никто не говорил, что будет легко.       Около одиннадцати бизнесмен добирается до башни и облегченно развязывает галстук прямо в лифте. Черт возьми, он ужасно устал.       Питер, на удивление, не спит, а смотрит какую-то комедию по телевизору, растянув губы в широкой улыбке. Старк не решается подойти и поцеловать его, лишь тяжело опускается рядом на большой диван, желая ощутить давление головы омеги на своих бедрах.       Питер не заставляет себя ждать: ловко перемещается и подставляет кудри под успокаивающую ладонь Тони. Они частенько в такой позе проводят вечера, в тишине наслаждаясь компанией друг друга. Так же все супруги делают, нет? — Как ваш день, мистер Старк? — спрашивает Паркер, начиная выводить пальцем неразборчивые узоры на чужой коленке. — Бывало и лучше, — свободными пальцами альфа потирает переносицу.       От аромата чабреца становится легче и спокойнее, будто бы усталость вместе с навязчивыми мыслями отступает, освобождая место для теплого чувства нежности.       Тони с грустью вспоминает, что то же самое нередко проделывал со Стивом и его запахом свежих апельсинов. До Роджерса добираться приходилось дольше, однако ради приятного умиротворения Старк мог сорваться и приехать в захудалую квартирку в два часа ночи. Он бросал все дела, стоило получить от Стива короткое сообщение о том, что ему одиноко, беспокойно или грустно. Нельзя оставлять без должного внимания тревожность своей пары: последствия могут заставить пожалеть о содеянном.       Присутствие рядом нужного омеги, вероятно, положительно влияет на эмоциональный фон Тони как альфы. Хорошо, что в этот раз нужный омега оказался как раз под боком, а не в Бруклине. — А как твой день, карапуз? — интересуется Старк после нескольких минут тишины, откидывая голову на спинку дивана. — Занимался чем-нибудь интересным? — Да ничего такого, — Питер отвечает почти шепотом. — Ездил к дяде с тетей с утра. Они передавали вам привет.       У расслабленного Тони что-то резко щелкает в голове. Где-то он сегодня уже слышал про поездки и приветы. В мыслях путаются тысячи цифр, докладов, подписанных актов, обращений Пеппер и важных звонков. Что-то не так, что-то не сходится.       Старк напрягается, поднимая голову и проницательным взглядом разглядывая кудрявую макушку. Он упускает из виду что-то значительное. Почему в ушах зазвенело при ничем непримечательной фразе мужа?       Дядя Бен. Они созванивались сегодня после обеда, около трех, и новоиспеченный родственник жаловался, что Питер их совсем игнорирует последнее время. Но что за чепуха, если юный Паркер заезжал с утра. Может, он не застал дядю дома и повидался только с тетушкой, поэтому глава семейства был еще не в курсе? — Как дела у дяди Бена с компанией? — небрежно бросает Тони, пытаясь прожечь взглядом в Питере дыру. — Давненько от него ничего не слышал. — Он рассказывал, что сейчас, в основном, работает с клиентами из Аляски, — Паркер заминается. — Сказал, что позвонит вам позже.       Тони радостно спихнул бы не состыковки на маразм дяди Бена, все-таки человек далеко не молодой, но на кону стояло его доверие к омеге. Тот самый фундамент отношений, который он бережно выстраивал каждый чертов день по кирпичику.       Паркер, почувствовав неладное, прекращает манипуляции с коленом Старка и натягивает плед, закрывая плечи. — Питер, — от могущественных ноток в голосе Тони омега вздрагивает. — Что?       Паркер садится, безуспешно приглаживая растрепанные волосы. Тони смотрит внимательно и напряженно, от чего по спине проходит волна мурашек. — Где ты был? — повторяет вопрос альфа, пока сердце в груди Питера совершает несколько кувырков подряд. — Я же сказал. Ездил к дяде с тетей.       Паркер слишком поздно понимает, что сморозил полную чушь. Надо было признаваться, когда была возможность. Перед ним сидит не тетушка Мэй, которая купится на простоватое — «я был у друзей», а сам Тони Старк, у которого связи по всему городу.       В карих глазах альфы виднеется сожаление вперемешку с разочарованием. Господи, почему все должно быть так сложно?       Они молчат, а напряжение между ними медленно становится почти осязаемым. Вон, нож возьми и его разрезать получится без проблем. Питеру стыдно, бледные щеки мгновенно становятся пунцовыми. — Мистер Старк, я… — что? Не хотел? Получилось случайно? Ребята во дворе заставили, да я просто рядом стоял?       Только Старк хранит молчание, продолжая все так же смотреть на него разочарованно, будто Питер не справился с легким заданием и не оправдал возложенных на него надежд.       Омега не знает, определенная связь это или нет, но он чувствует эмоции альфы, сидящего напротив. Хотя лучше бы обошелся без этого. В Тони закипает гнев и обида, которую он даже не пытается подавить, и мурашки теперь устраивают марафон по всему телу Паркера. — Ты выпил таблетки? — сквозь зубы задает вопрос Старк.       Теперь пришла очередь Питера держать язык за зубами, потому что отвечать совсем не хочется. — Скажи прямо, Питер, ты пил таблетки?       Однако выбора у Паркера никогда не было. — Да, мистер Старк. Простите, пожалуйста.       Омега опускает взгляд не в силах больше терпеть этот кошмар. Его начинает трясти, несмотря на теплый плед на плечах. В попытке справиться с подступающей истерикой Питер до крови закусывает нижнюю губу.       Тони бы посмеялся над умением мужа разыгрывать спектакли, если бы повод был шуточным. Смех, однако, сейчас вызывает собственная глупость: Старк попался на ту удочку обмана, которую заметил с самого начала, но не обращал внимания, наивно полагая, что ему удастся остаться в стороне.       Любви нет. Ее придумали глупцы, верущие во что-то светлое.       В Питере нет ничего настоящего, кроме его сущности, которой он вовремя научился ловко пользоваться. И на что ты, Тони, рассчитывал? Что Паркер с тобой будет другим? Увидит неожиданно в тебе родную душу? Доверчивый идиот.       Жизнь ничему не учит: доверять омегам себе дороже. — Знаешь, — усталость возвращается, но Старк находит в себе силы подняться с удобного дивана. — Хотел бы тебе сказать одно.       Питер отворачивает голову, скрывая льющиеся из глаз слезы. Тони не сдерживается, беря его за подбородок и заставляя взглянуть в лицо.       Альфа поверил бы в очередную драму, поверил бы, что Паркер действительно жалеет о содеянном, поверил бы, что он хотел как лучше и непременно рассказал бы обо всем Тони немного погодя, если бы не одно но: — Ты весь такой же фальшивый как и наш брак.       Старк прекрасно чувствует, как Питеру тяжело внутри. Плевать, ему тоже нелегко. Больше затянувшихся комедий он в своем доме не потерпит. — Мистер Старк.       Голос Пятницы отрезвляет словно звонкая пощечина.       Тони отпускает Паркера, и омега тут же утыкается в спинку дивана. — Пятница, не сейчас, — просит Старк, проводя рукой по волосам. — Чтобы это не было, оно может подождать. — Боюсь, что нет, сэр, — продолжает ИсКин. — Говард и Мария Старк попали в аварию в районе Леблан, Рио-де-Жанейро. К сожалению, ваши родители скончались на месте происшествия.