***
Тихая ночь. Всегда она особенно тихая, красивая и спокойная перед надвигающимся кошмаром и бурей. Вот и сейчас темное июньское небо было чистое и усыпано мелкими огоньками. Стояла звенящая тишина на всей территории особняка семьи Пак, будто мир замер в ожидании. Самая страшная ночь в жизни надвигалась на людей, мирно спящих в своих кроватях. Они даже не догадывались о том, что прямо сейчас к территории подъезжали машины с людьми, вооруженными до зубов, которые ехали не за местью, а чтобы проучить хозяина дома и преподнести урок всем, кто вдруг захочет перейти дорогу Танака. Они ехали зачистить особняк, то есть — не оставить в живых ни одной живой души. Хладнокровно и жестоко убить всех, кто встретится им на пути. И сейчас каждый житель дома, независимо от возраста и его статуса в нем, находился на волосок от смерти. Три автомобиля стремительно подъезжают к дому и останавливаются у ворот. Вышедший из первой машины мужчина медленно подходит к небольшой сторожке, где сидит охранник. Он в черной одежде, с балаклавой на голове и держит автомат в руке наготове. Он не скрывается, а идет целенаправленно уничтожить живое препятствие. Парень в сторожке замечает угрозу и нажимает тревожную кнопку за мгновение до того, как его тело пронзает около пяти пуль. В ту же секунду на весь двор дома и внутри него раздается сигнализация. Человек в черном равнодушно отталкивает от пульта управления мертвое тело и нажимает на кнопку, открывая кованые ворота. Когда незванные гости въезжают на территорию, охрана реагирует молниеносно, выбегая наружу и приготовив оружие. Для них всех срабатывает общая тревога. Во всем доме свистит громкая и противная сирена, которая будит всех за долю секунды, а свет в коридорах начинает ритмично мигать. По дорогим коврам и мраморной лестнице сразу же раздаются шумные и спешные шаги охраны, которая бежит выполнять свою единственную работу — защищать дом и его жильцов. Мужчины в черном начинают перестрелку на пороге, убивая одного охранника за другим, прочищая себе путь, и начинается настоящий кошмар. Ад наяву, который закончится еще не скоро. Чонгук, подрываясь на своей кровати, не сразу понимает, что происходит. Он потирает сонные глаза, а потом натягивает на себя футболку и легкие штаны. Глядя на время в телефоне, слыша сирену и звуки выстрелов, он осознает, что это точно не пожарная сигнализация. Парень быстро надевает кроссовки и выглядывает в окно. На улице стоит три тонированных внедорожника возле ворот, а по всей территории разбегаются люди в черной одежде и с закрытыми лицами, как будто охраняя выходы от тех, кто выбежит из дома, прямо к ним в руки. У этих людей автоматы и пистолеты, они выглядят так угрожающе, словно палачи, которые пришли наказать виновников. Чон отскакивает от окна, как от огня, догадываясь, это вооруженный налет. Они пришли за Минхо и его детьми. Страх быстро нарастает большим комом в области груди и растекается по всему телу. Парень выглядывает в коридор, аккуратно приоткрыв дверь, и видит, что несколько охранников быстро бегут в сторону парадной лестницы, держа оружие перед собой. Свист сигнализации закладывает уши, и в голове начинает звенеть от этого звука. Чонгук смотрит по сторонам, а затем выходит в холл и быстрым шагом направляется к комнате Тэхёна. Друг растерянно смотрит в окно и вздрагивает всем телом, когда дверь за его спиной тихо открывается. — Господи! Это ты. Я чуть не умер от страха, — выдыхает Ким. — Что происходит? — Одевайся, немедленно, — говорит Чон, зашторивая окна. — Что происходит? — снова спрашивает Тэ, быстро натягивая одежду. — Ничего хорошего. Нужно как можно быстрее уходить. — Господи, кто эти люди? Ты видел их? Они же с оружием и их там много, они пришли из-за отца? Он точно что-то натворил или Чимин, — паникует Тэхён. Чонгук подходит к нему и крепко обнимает, а Ким сжимает своими дрожащими пальцами его футболку. Возможно, это последний момент в жизни, когда он обнимает лучшего друга, поэтому старается запомнить его навсегда и не подавать вида, что ему самому тоже до ужаса страшно сейчас, чтобы не напугать Тэ еще больше. — Нужно уходить. Не бойся, все будет хорошо, — говорит Чон, закрыв глаза и крепче прижимая его к себе. И в этот момент они оба вздрагивают и смотрят в пустой коридор, когда слышат громкие автоматные очереди в доме на первом этаже. Люди Танака прорвались сквозь охрану снаружи. Прямо сейчас, в эту минуту, они начинают охоту на тех, кто внутри. Они будут ходить по всем комнатам и зачищать особняк, как им и приказано. Глаза Тэ расширяются от ужаса, а губы дрожат, будто он сейчас заплачет. Парень вздрагивает всем телом и ему кажется, что он все еще спит, что это просто какой-то кошмар, от которого он не может проснуться. А сердце Чонгука обрывается, когда он понимает, что все действительно началось, и сейчас от каждой секунды зависят их жизни. — Уходим, — говорит он решительно и тянет его за руку к открытой двери. Они выглядывают в коридор, где слышны выстрелы, свет мигает и продолжает пронзительно выть сигнализация. В панике и суматохе бегает охрана, внизу слышны звуки борьбы и выстрелы. Где-то в глубине первого этажа раздается пронзительный женский крик ужаса и снова выстрелы, а потом становится тихо. Чон крепко зажмуривается, понимая, что убили кого-то из обслуживающего персонала. Его сердце обливается кровью от осознания того, что сегодня умрет много невинных людей. Черная деревянная дверь напротив них внезапно открывается, и Чимин, выглядывая в коридор, начинает заряжать свой пистолет. Конечно, он сразу понял, что происходит, и подготовился. Чонгук внимательно смотрит на его лицо несколько секунд и замечает, что на нем нет страха или растерянности, он спокоен и хладнокровен, будто такое в его жизни уже случалось. Пак бросает быстрый взгляд на дверь комнаты Тэхёна и видит страх и панику в глазах двух мальчишек. Он узнает в них себя. Много лет назад он тоже боялся вооруженных людей, которые пришли в дом, чтобы поквитаться с отцом, и тогда он выглядел так же. В ту ночь все обошлось только двумя жертвами, ведь все решила охрана, но сейчас его отец зашел слишком далеко, связавшись с мафией. Пак снова смотрит по сторонам, оценивая ситуацию. С одной стороны совершенно чисто, но им нужно двигаться в другую. Хоть бежать к лестнице очень рискованно, но это самый короткий путь к спасению. Если они останутся здесь, рано или поздно, эти люди поднимутся сюда и перебьют их, как беззащитных котят. Ему нужно прорваться любыми путями туда и спуститься на первый этаж, чтобы спрятать их в убежище. Он смотрит на Чонгука, а тот смотрит на него в ответ с таким необъяснимым страхом. Его большие и невинные глаза разрывают ему сердце, ведь этот человек совсем не при чем и не имеет отношения к происходящему. Он даже в этом доме оказался случайно. Чимин и Тэхён попадают под эти разборки автоматически, потому что Минхо их втянул в это, но его вообще не должно быть здесь. Он здесь из-за него, потому что его дом сожгли, и ему некуда было больше идти. Именно поэтому нужно защитить его от этого ужаса. Но, на самом деле, не только в этом причина, а еще в том, что этот парень ему отчего-то совсем небезразличен. Он показывает ему рукой, куда двигаться, чтобы медленно, но верно продвигаться к спасительному пути, и тот согласно кивает. Чимин, пригнувшись, мелкими шагами двигается к повороту, а Чонгук, хватая Тэ за руку, следует за ним таким же образом. Они стараются уходить как можно быстрее. Из-за сигнализации звенит в ушах, а звуки выстрелов заставляют тело вздрагивать каждый раз, и навсегда останутся в памяти всех троих. Пак добирается до коридора и скрывается в нем, прислонившись спиной к стене. Проходит долгих три секунды, прежде чем туда забегают Чон и Ким. — Это то, что я думаю? — спрашивает Чонгук, прижимаясь к стене рядом с Чимином. — Да, — кивает парень. — Вот теперь мы умрем вместе. Прости, что не будет долго и счастливо, — говорит он, нервно улыбаясь. — Сейчас совсем не до твоих шуток, — отвечает Чон, вздыхая и поднимая голову вверх. — Их полно в доме. Так что я не шучу. — Какой план? — Как всегда, — говорит Пак, заметно нервничая, — надрать всем зад и выжить. Чонгук усмехается и сглатывает комок напряжения в горле. — О чем вы говорите? — не понимает Тэхён. — Что происходит? Кто эти люди? — Я потом все объясню, обещаю, — отвечает Чонгук, повернувшись к нему, и сжимает его ладонь. — Сейчас не самое подходящее время. Громкие выстрелы раздаются очень близко, как будто уже на лестнице. По коридору бежит тот лысый охранник, которого Чон запомнил из комнаты с экранами. Мужчина замечает их и останавливается, тяжело дыша. — Вы должны спрятаться немедленно, — говорит он, держа оружие наготове. — Нужно спуститься вниз... — Я знаю, — бросает Чимин, перебивая его. — Сколько их? — Около двадцати человек только в доме. Некоторых уже убили, сейчас, может, около десяти или больше и снаружи в два раза больше. Они стоят там, как стервятники, поджидая любого, кто выходит, — говорит он, не сводя глаз с лестницы. — Они близко. Вы должны спрятаться, бежать на улицу не получится. — Мне нужно провести их через лестницу, — говорит Пак. — Через главную не получится. Они рядом, — отвечает охранник, глядя на него. — Следуйте по запасному ходу, идите в комнату Минхо, там будет шкаф, за ним… Раздается выстрел, от которого все вздрагивают, и его голос резко обрывается. Он с грохотом падает на пол перед ними, и Тэхён вскрикивает от шока, а Чонгук закрывает рот ладонью. Мужчина лежит на спине, его голова повернута к ним, а по лицу тонкой струей течет алая кровь из дырки от пули. Он мертв. Господи, он мертв. Чон смотрит на тело, не моргая и не веря во все происходящее. Это все действительно наяву. Чимин поднимает свой пистолет к лицу и глубоко дышит носом, а глаза выражают решимость и смелость. Он бросает взгляд на испуганных ребят, замечая, что у них чудовищная паника и шок. Он — их единственная надежда сейчас. Они нуждаются в нем, иначе погибнут. Если один еще держится, стараясь не подавать вида, то вот его сводный младший брат практически сходит с ума от ужаса, глядя то на него, то на труп на полу. Пак подносит палец к губам, призывая их сидеть тихо, и они не произносят больше ни звука, послушно выполняя это указание. Все трое слышат, как к ним приближаются шаги, и Чимин медленно поднимается на ногах, выпрямляясь. Страх сковывает Чонгука и Тэхёна. Они, кажется, даже не дышат, а он наоборот делает глубокий бесшумный вдох, а затем резко выскакивает из укрытия, держа руку вытянутой перед собой и стреляя в кого-то. Слышен грохот падающего тела, а парень смотрит по сторонам и потом опускает оружие. Глаза Чона расширяются, глядя на него, и от осознания ситуации. Он только что хладнокровно убил человека. Убил по-настоящему, и это не какая-то игра или шутка. Он действительно это сделал, чтобы защитить их и себя. Пак быстро подходит к трупу их охранника и забирает его оружие, а затем вытаскивает его из руки и у второго убитого в черной одежде. — Уходим, быстро! — рявкает он, бросая каждому из них пистолет, и после бежит по коридору. На мраморной лестнице слышны громкие и торопливые шаги нескольких людей, и Чонгук, снова хватая Тэхёна за руку, срывается с места, быстро следуя за Чимином в противоположную сторону от нее. Раздаются выстрелы в их сторону. Пули попадают в стены, картины, мебель и в люстры на потолке, которые рассыпаются на осколки. Пак оборачивается и резко останавливается, точно в цель стреляя в ответ, а затем прячется за шкаф. Чон продолжает бежать сломя голову и тащить за руку друга, но чуть замедляется, когда добегает до него, не зная, куда двигаться дальше. — Туда! — кричит Чимин, показывая рукой на дальнюю дверь. Парень растерянно смотрит то на него, то на лестницу, где слышны приближающиеся шаги, и уже лежат несколько трупов людей в черной одежде. Тэхён, видя, что он растерялся и паникует, хватает его и быстро тащит в сторону спальни отца. — Сюда, Чонгук! — кричит парень, и тот следует за ним на непослушных ногах, продолжая смотреть на Пака. Чимин стоит, продолжая отстреливаться от людей Хаку, выигрывая драгоценные секунды для них. Они добегают до дверей спальни, но Чон оборачивается и видит, что людей становится в два раза больше. Если Пак сейчас не убежит, то его убьют. И после этой мысли, дальше все с ним происходит, как в замедленной съемке. Он делает несколько шагов вперед, прячась за угол, и выставляет пистолет, который ему дали, держа его двумя руками. Он нажимает на курок, стреляя в людей на лестнице без разбора. Не прицеливаясь, потому что не знает, как правильно. Он просто делает это, как умеет, даже не попадая по ним, но это дает шанс убежать, отвлекая их внимание на второго стрелка. Пак преодолевает расстояние за три секунды под звуки выстрелов, пригибаясь от пуль, а затем хватает Чонгука за футболку и тащит в спальню отца, быстро закрыв за ними дверь. Тэхён, сообразив, про какой шкаф говорил охранник, крутится вокруг него и ощупывает в поисках кнопки или рычага, которые откроют потайную дверь. — Ищи за самой толстой книгой! Внизу! — кричит Чимин, подталкивая комод к двери, чтобы подпереть ее. Он совсем забыл, что из спальни тоже есть проход к убежищу. Чонгук бросается к нему и помогает, а в это время Тэ находит кнопку и нажимает ее. Большой шкаф во всю стену бесшумно приходит в движение, отъезжая в сторону, и открывает небольшой проход с лестницей, которая идет куда-то вниз. — Готово! Сюда! — кричит Ким и идет по бетонным ступеням первый. Чонгук сразу следует за ним, а потом и Чимин, нажимая на кнопку внутри прохода, закрывает дверь за ними. Они быстро бегут вниз по винтовой лестнице в тусклом свете, слыша, как за их спинами наверху выламавают дверь в спальню. — Быстро, быстро, быстро! — кричит Пак, подгоняя их. Они выбегают в большой коридор, и Тэхён резко останавливается, не зная дороги. Дальше идет развилка направо и налево. Он оборачивается на сводного брата, и тот выходит вперед, а они спешно следуют за ним. Эта дорога похожа на подземный ход или что-то вроде того. Темный коридор, полностью уложенный декоративной плиткой, напоминает подвальный тоннель какого-то замка, а по размеру он метра два с половиной в высоту и около трех в ширину. Здесь нет дверей и окон, просто проход под домом, а на стенах тусклые лампы. Через несколько минут бега они оказываются у странного квадратного помещения со стеклянными стенами и небольшой дверью. Чимин, открывает ее, быстро вводя электронный код на замке, и она щелкает, подсвечиваясь зеленым цветом. Свет внутри автоматически загорается, и Чонгук видит, что это какое-то хранилище или большой сейф. Внутри лежит большое количество наличных денег на полках и каких-то металлических ящиков, скорее всего, с наркотиками или оружием. Пак держит тяжелую дверь и пропускает их вперед. Тэхён быстро заходит, пытаясь отдышаться после бега, и Чон заходит следом за ним, а сам парень стоит на пороге, проверяя патроны в запасном магазине, и потом заряжает пистолет. — Сидите здесь тихо. Это самое безопасное место в доме, — говорит он, не поднимая головы. Чонгук резко оборачивается и смотрит на него, сводя брови. Светлые волосы, взмокшие от пота, лежат в беспорядке. Вены на руках и шее вздулись от напряжения, он дышит тяжело через нос, несмотря на то, что они пробежали черт знает сколько времени, а его лицо не выражает никаких эмоций, кроме решимости. Ему сейчас послышалось? — Сидите? — спрашивает ошарашено он. — Постой, а ты? Что ты задумал? — Я должен идти наверх, — отвечает парень, поднимая глаза на него. Тяжелый взгляд, полный какой-то тревоги, твердо говорит, что спорить бесполезно. Но Чон все же быстро качает головой из стороны в сторону. — Нет, нет, нет! Тебя же убьют там. Пак едва заметно кивает и отходит на шаг назад, чтобы закрыть дверь. — Чимин, не делай этого, — просит Чонгук, резко хватая его за футболку на груди. — Останься здесь. Он боится отпускать его, ведь тот может не вернуться. Зная, что он часто поступает безрассудно, Пак может там натворить что угодно, а с этими людьми нельзя шутить. Чимин кладет свою руку поверх его и делает обратно шаг вперед. — Нужно идти. Кто-то должен их отвлечь, чтобы не искали вас, — мягко говорит он. — Они не должны вас обнаружить, спрячьтесь. — Пожалуйста, — отрицательно качает головой Чон. — Это стекло пуленепробиваемое, вы в безопасности. Сидите тихо, пока все не закончится, — говорит парень, сжимая в своей ладони его руку. — Не делай этого, Чимин, — говорит Чонгук, смотря на него умоляющими глазами. У Пака разрывается душа на части от этого взгляда, но он должен это сделать. Он обязан сделать хоть что-то хорошее один раз в жизни, даже если она сейчас оборвется. Люди наверху прекрасно знают, что они не могли просто исчезнуть из комнаты, и прямо сейчас ищут вход сюда, ломая шкаф. Нельзя терять ни минуты. Они не должны сюда спуститься, иначе они обнаружат их. Это помещение — не крепость, но хоть как-то может защитить их. А он должен подняться и отвлечь всех на себя. — Я вернусь за вами, — отвечает Чимин. — Ты лжешь, — тихо говорит Чонгук. Пак берет его лицо в ладони и, глядя ему в глаза, говорит: — Я вернусь за вами. — Просто не уходи. Ты же сам говоришь, что здесь безопасно. — Позволь мне сделать что-то хорошее в этой жизни, — горько усмехается он. — Мне нужно доказать самому себе, что я — не самое худшее создание на планете. — Давай только не сейчас, ты выбрал самый отвратительный момент, — говорит Чон. — Это самый подходящий момент, — отвечает Пак и резко толкает его в грудь. Тот делает несколько шагов назад от неожиданности, и в это время Чимин закрывает дверь. Она автоматически захлопывается, и внутри гаснет свет, система издает звуковой сигнал о том, что включена сигнализация, и все подсвечивается красным цветом. — Нет! Пак Чимин, открой эту чертову дверь! — кричит Чонгук, ударяя руками по ней. Его голос практически неслышен из-за толстого стекла, а Пак делает шаги назад и смотрит на него. Он знает, что так будет правильно, эти двое не должны пострадать из-за его чокнутой семьи. Они ни в чем не виноваты. Его уже не спасти как в прямом, так и в переносном смысле, а у них есть шанс выбраться. Маловероятно, что они еще увидятся. Конечно, он лгал, когда говорил, что вернется сюда, поэтому запоминал его лицо в темном освещении, глядя на него в последний раз. «Прости» — говорит он одними губами, продолжая пятиться спиной туда, откуда они пришли, а затем разворачивается и убегает. — Нет! — снова кричит Чонгук. — Стой! Тэхён крепко обнимает друга со спины, прижимаясь щекой к его плечу, и старается увести его вглубь помещения к стеллажам с ящиками, чтобы спрятаться. Чонгук, еле переставляя ноги, все же поддается ему, понимая, что сделать уже ничего не может. Они оба садятся на пол, прячась в полной темноте. Ким продолжает обнимать его, понимая, что сейчас ему не нужно никаких слов. Ему просто необходимы крепкие и теплые объятия. Да и страх настолько сильный, что он и не смог бы подобрать какие-то нормальные слова в данный момент. Его брат поступил правильно, и он тоже это понимает, но не Чон. Ему больно и страшно, поэтому Тэ хочет дать ему ощущение того, что он не один сейчас. Чонгук сидит, закрыв глаза, и тяжело дышит от страха и от беспомощности. Зачем он это сделал? Зачем он ушел? Сердце колотится неимоверно быстро, все происходящее вокруг давит на голову. Гребаный самоубийца. У него отсутствует инстинкт самосохранения? Он же вернется, да? Он обещал. Если не вернется за ними, то он сам его убьет. Как он мог так сделать? Парень закрывает лицо ладонями. Самое дерьмовое, что, наверное, он поступил бы так же, будь на его месте. Он защищал бы Тэхёна любой ценой, но от Чимина это очень неожиданно. Это значит, что ему не все равно на брата. Чон берет ладонь лучшего друга и крепко ее сжимает. — Все будет хорошо, — шепчет он.***
Чимин быстро добегает до развилки, где они были втроем, и идет той дорогой, которую они не выбрали. Над головой все еще слышны выстрелы и звук сигнализации. Он добегает до конца коридора и замирает, когда подходит к двери. Прислушиваясь, он тяжело дышит и считает до пяти, успокаивая свои нервы. А затем нажимает на кнопку, открывая дверь, которая ведет на кухню. Осторожно высунув голову, он видит несколько расстрелянных людей на полу: их домработница и охранники, а также один в черной одежде — человек Танака. Парень бесшумно выходит, прикрыв за собой потайной ход, и подходит к человеку японца, вытаскивая из его рук автомат и проверяя патроны. Свой пистолет он прячет за пояс штанов и, держа оружие наготове, идет в сторону холла. Он аккуратно обходит трупы и слышит уже редкие выстрелы на улице, но в доме пока тихо. Где, твою мать, все? Сколько их еще? Есть ли еще кто-то живой? Он дергается и оборачивается на каждый шорох. Где отец? Его нигде не видно и не слышно. Удалось ему сбежать или он уже труп? Слева раздаются шаги, и Чимин, резко обернувшись, уже готов стрелять, как и человек, который идет к нему, но это парень из их охраны. — Господин Пак, Вы должны спрятаться, они еще здесь, — говорит он, осматриваясь. — Прячутся беззащитные, — отвечает Чимин, тоже оглядываясь по сторонам. — Я не отношусь к ним. Где Минхо? — Я не знаю. Я его не видел. — Сколько их еще здесь? — Около пяти человек, они были наверху. Пытались взломать потайной вход в спальне. Возможно, еще внизу есть. — Вот мрази. Сколько из нашей охраны осталось людей? — Мало, несколько человек на улице и… Раздается выстрел, и молодой парень падает на пол, Пак сразу разворачивается на звук и стреляет в ответ. Человек в черном падает на пол следом, но затем кто-то резко нападает на него сзади и начинает душить. Парень бьет напавшего по ребрам локтем и освобождается от захвата. Ему тут же прилетает в лицо чем-то очень тяжелым, и в глазах на несколько секунд темнеет. Чимин зажмуривается и потом приходит в себя, а, открыв веки, видит, что человек в черном хватает с пола оружие и направляет его на него. Буквально одна секунда замешательства, и он бы был труп, но реакция у него натренирована до автоматизма, и вот еще одно безжизненное тело в черном лежит на полу в холле. Он перешагивает через него и смотрит с отвращением. Ублюдок. Все они ублюдки, которые пришли убивать невинных людей, он не может вернуть тех, кто уже погиб, но может не допустить смерти еще двоих. И он точно не даст им забрать единственное хорошее и светлое, что есть в его жизни. Чимин смотрит на лестницу и слышит шаги на втором этаже. Они там и их около пяти человек, а он один. Выбора нет, значит, пришло время быть наглухо отбитым. Все или ничего, так ведь? Он зачесывает волосы назад и облизывает пересохшие губы, а затем делает решительный шаг на ступень лестницы. Тихо поднявшись, он идет по коридору, держа в руках автомат, совершенно не прячась. Пак замечает в мигающем свете в конце коридора троих людей у спальни отца, а потом из нее выходит еще двое. Один значительно меньше в размерах и не скрывает свое лицо. Твою мать, да это сам Хаку. Его псы молниеносно реагируют, направляя на парня оружие, видя, как он идет прямо на них, выставив автомат перед собой, но не стреляя. Танака приподнимает бровь в удивлении и широко улыбается, а затем поднимает два пальца вверх, приказывая своим не открывать пока что огонь. — Пак Чимин, давно не виделись, мальчик, — произносит японец с наигранной вежливостью. — Мне интересно, ты герой или просто псих? — Ни то и ни другое, — отвечает парень, продолжая приближаться к ним. — Довольно смело наставлять на меня оружие, зная, что на тебя направлено целых четыре. — Я не боюсь смерти, тебе это известно, — бросает Пак и останавливается в десяти шагах от них. — Где мой отец? Японец довольно улыбается и осматривает его с ног до головы, как старого знакомого. — Ты беспокоишься о нем? — Нет, — холодно говорит Чимин. — Хочу просто знать, наказал ты его или нет. — Я никогда не ухожу с пустыми руками, — отвечает тот, победно улыбаясь. — В доме остался только я. Либо стреляй, либо проваливайте, — говорит Пак, не сводя с него презрительного взгляда и оружия. — Что хотел — ты получил. Тебе нужна твоя наркота и деньги? Я отдам, когда ты покинешь дом со своими друзьями. Танака хитро прищуривается и ухмыляется. — Ты точно не в отца пошел, тот был паршивым трусом. Ты умный молодой человек и бесстрашный. Я всегда это говорил и уважаю такие качества в людях. Нужно иметь стальные яйца, чтобы угрожать мне прямо сейчас. Но ты не один в доме, мы оба знаем это. — Он сбежал и он невинный, — говорит парень безразлично. — Хочешь еще кого-то убить? Валяй. Мне терять нечего. Я такой же, как мой отец, сделал много дерьма другим и этого заслуживаю. — Нет, — тихо смеется мужчина. — Ты не ангел, мальчик, но гораздо лучше его. Хотя бы потому, что у тебя хватает смелости смотреть своим врагам и смерти в лицо, — он спокойно подходит на несколько шагов вперед. — Ты его ненавидишь по-настоящему или просто злишься? Но хотя зная, что он тебе сделал, твоя ненависть может быть и настоящей. Больно, когда твой собственный отец уничтожает тебя медленно день за днем, да? Мне это хорошо знакомо, мой старик меня гнобил каждый день моей жизни до тех самых пор, пока я его по-настоящему возненавидел. Он делает еще шаг вперед, и автомат в руке Чимина упирается ему прямо в грудь. — Ты его убил? — К сожалению, нет, но очень хотелось, — отвечает японец. — Я даже планировал, как могу это сделать. Знаешь, Чимин, существует тонкая граница между ненавистью и просто злостью, мне вот интересно, перешел ли эту грань ты? Пак молчит, пристально глядя на него, прожигая темными глазами. Пальцы его рук сводит от того, насколько сильно он сжимает оружие, а по позвоночнику течет холодный пот. — Удалось узнать, что хотел, когда ты приходил ко мне в гости? — спрашивает вдруг мужчина, склонив голову набок. Сердце едва ли не останавливается, но он сохраняет спокойное лицо. Как много ему известно? Что если он знает про Чонгука? — Да, — смело говорит Чимин. — Я убедился в том, что мой отец пал на самое дно, поставив мишень на мою голову и голову моего брата. — Хм, вот тебе и отцовская любовь, да? Моей главной целью был он, а вас я хотел просто уничтожить вместе с остальными. За компанию, так сказать. — Ты не узнаешь, где второй, а я перед тобой, — пожимает плечами Пак. — Давай с этим покончим прямо сейчас, Хаку. — Стреляй, мальчик мой, что же ты тянешь? — ухмыляется Танака, разводя руки в стороны. — Я нагло ворвался в твой дом и убил дорогого тебе человека своей рукой. — Это не мой дом и ты убил человека, которого я бы сам уничтожил, — отвечает твердо он. На лице мужчины мелькает удивление и одновременно уважение. Он внимательно изучает его лицо, приподняв подбородок, и гадает, блефует тот сейчас или говорит серьезно. — Надо же, — вскидывает брови мужчина, — так ты не пытался защитить отца. План был в том, чтобы защитить своего невинного брата? — удивляется японец. — Ух ты. Я поражен. — Я никогда не стал бы его защищать, — фыркает парень. — Он ублюдок, каких поискать нужно, а Ким Тэхён — просто ребенок, он ни в чем не виноват. Японец пристально смотрит на него взглядом ястреба, прищурив глаза, который готов разорвать его в любую секунду, а потом неожиданно тепло улыбается. Его лицо меняется от злобного к спокойному. — Никогда не будь таким как твой отец, мальчик, — говорит он, отходя в сторону, и останавливается у его плеча, — или однажды я вернусь за тобой и твоим братом снова. Он делает взмах рукой и уходит к лестнице, а его люди послушно следуют за ним. Чимин стоит несколько секунд, не двигаясь и не моргая, а затем опускает руку с оружием, и оно падает на пол, когда он расслабляет онемевшие от напряжения пальцы. Парень слышит, как хлопают двери машин на улице, и затем все они уезжают. Все кончено, он выжил, и Чонгук с Тэхёном тоже. Парень тяжело выдыхает, закрывая глаза, и запрокидывает голову к потолку. Он даёт себе секундную передышку, а затем быстро направляется за ним в убежище. Чон и Ким продолжают неподвижно сидеть, держа друг друга за руки. Наверху стало тихо, но неизвестно, хорошо это или плохо. Все закончилось или просто всех убили. Эта неизвестность пугает еще больше всей этой ситуации в целом. Что с ним сейчас? А вдруг он уже мертв? Чонгук переживает за его жизнь и продолжает грызть свои ногти в ожидании. Он представляет страшную картину, как безжизненное тело Чимина лежит где-то на полу особняка в собственной крови, но неожиданно свет внутри бункера загорается, заставив их морщиться от яркости. Раздается звуковой сигнал, и дверь открывается, а они вскакивают на ноги и видят его. Он выглядит очень потрепано. Белая футболка прилипла к телу. На ней, на его руках и на лице следы крови. Чонгук очень надеется, что чужой, а не его. Он тяжело дышит от того, что бежал сюда, и в глазах едва заметно мелькает облегчение, когда замечает, что они оба живы и здоровы. — Все закончилось, — говорит Пак. — Можем идти. Чон испытывает невозможное желание крепко обнять его, почувствовать тепло его тела и убедиться в том, что он на самом деле стоит перед ними живой и невредимый, но в то же время он хочет дать ему по лицу, потому что ужасно злится. Тэхён быстро выходит из убежища, и Чонгук идет следом, останавливаясь рядом с ним. — Ты вернулся, — тихо говорит он, глядя на него. — Я ведь обещал, — так же тихо говорит Пак, смотря на него в ответ измотанным взглядом. — Ненавижу тебя за то, что ты так поступил. Я думал, больше тебя не увижу, — говорит Чонгук и уходит за Тэ. Они медленно поднимаются наверх через спальню Минхо. Чонгук закрывает рот ладонью, боясь, что его просто вырвет от того, что он видит в коридоре. Дом похож на поле боевых действий. Повсюду следы от пуль, разбитое стекло, на полу и на стенах кровь, куча трупов как охраны, так и людей японца. Он мысленно считает их, когда старается осторожно, не касаясь их, проходить мимо. Такую картину никогда не вычеркнуть из памяти. Это просто ужас. Ледяной холод проходит по его телу, и волна тошноты подходит к горлу, когда он вдыхает этот плотный запах крови в воздухе. Они спускаются на первый этаж, и там такая же картина. Его начинает лихорадочно трясти, когда они подходят к кабинету Минхо, и хоть он уже знает, что увидит внутри, все равно не готов к этому. Первым заходит Чимин, следом Тэхён и затем — Чонгук. Из-за большого стола на полу видна мужская рука, Чимин подходит к столу и останавливается, глядя вниз, а Чон не решается подходить ближе, так и стоя у двери. Пак смотрел на безжизненное тело отца и на долю секунды испытал облегчение, а затем странную боль, где-то в самой глубине. Да, странно, но ему было больно. Минхо лежал на спине, раскинув руки, в его лбу была дыра, а стеклянные и безжизненные глаза смотрели в потолок. Чимин ненавидел его всем сердцем, но все же этот человек его кровь. Он дал ему жизнь, паршивую, но жизнь. Ведь он и сам хотел не раз его убить, но видеть его бездыханное тело... это все же вызывало смешанные чувства, и они ранили в глубину души, но ненадолго. Пак слышит, как подходит сзади Тэхён и замирает от увиденного. — Боже мой, — выдыхает он тихо, и его голос срывается. Парень смотрит на тело своего отца, и его глаза невольно наполняются слезами. Теперь он сирота, хотя по сути ей является уже много лет, но все же это для него больно. У него совершенно никого не осталось, кроме Чонгука и сводного брата, который его избегает. Чимин присаживается рядом с трупом отца и внимательно смотрит на его бледное лицо и в пустые глаза. Этот человек сломал его. Он его предал. Именно он мог спасти его, но не стал этого делать. Наверное, он получил по заслугам. — Гори в аду, — тихо и с ненавистью шепчет парень. — Увидимся там, отец. Он закрывает ладонью его глаза и встает, поворачиваясь к брату. Тэ стоит неподвижно, глядя на тело, едва сдерживая слезы, и Чимин подходит к нему, а после мягко хлопает по плечу. — Поверь мне, этот человек не стоит ни одной твоей слезы и не стоит того, чтобы ты о нем скорбел. Пойдем отсюда, — говорит он и уводит его, аккуратно держа за шею. Все трое сели на широкое крыльцо дома. Несколько оставшихся в живых охранников подходят к ним и спрашивают, нужна ли им медицинская помощь, но они отрицательно качают головами. Чимин достает сигарету и поджигает, держа ее во рту. Только сейчас они спокойно выдохнули, когда поняли, что больше никого чужого рядом нет. Чонгук все еще не может выкинуть из головы картину, которая стоит перед глазами: куча трупов и кровь повсюду. Как они это пережили? Это чудо или просто стечение обстоятельств? Нет. Они выжили благодаря безрассудству и смелости парня, сидящего рядом. Если бы они были только вдвоем с Тэхёном, то лежали бы там с погибшими. Он смотрит перед собой невидящими глазами, и Пак, замечая это, протягивает ему свою сигарету. Чон, понимая, что после увиденного и пережитого ему действительно нужно это, благодарно принимает ее и делает несколько затяжек. Едкий дым наполняет легкие, и он закашливается с непривычки, но потом понимает принцип действия этого успокоительного средства и делает еще несколько затяжек, выдыхая через нос. — И что теперь? — спрашивает тихий голос Тэхёна. Он, обхватив ноги руками, как ребёнок, смотрит на брата, как будто тот единственный, кто знает, что делать. Но, по сути, так и есть. Он стал негласным лидером этой троицы, потому что они чувствуют его силу и смелость, которой в некоторых ситуациях не хватает им. Чимин кусает щеку изнутри и смотрит перед собой. В этом доме оставаться нельзя, по крайней мере, пока здесь не уберут все это дерьмо. Сейчас морально он так опустошен. Этот страшный час вымотал его. Целых шестьдесят минут невероятного по своей силе животного страха выжмут силы из любого, поэтому у него нет никаких ни моральных, ни физических возможностей что-либо придумывать сегодня. — Поедем ко мне домой, — отвечает он. — Пока здесь не приберут, оставаться в особняке невозможно. Потом что-нибудь придумаем. — Я думал, это и есть твой дом, — говорит Чон, глядя на него. — Это давно не мой дом. Я приехал сюда, чтобы надоедать тебе и отцу, — говорит Пак спокойно. — А что дальше? Все закончилось? Эти люди больше не вернутся за нами? — снова спрашивает Тэхён. Чимин отрицательно качает головой. — Нет, с ними покончено, — уверенно отвечает он.