Драгонажьи драблики

Элиссе очень хотелось бежать, бежать так, чтобы горели лёгкие и мышцы ног. Как будто есть, куда бежать и возможно туда добежать. Но бежать некуда и незачем, по-хорошему надо молиться и просить Андарсте помочь им всем, но когда она была сильна в молитве? Точно не сегодня. Молиться не хотелось и уж точно не хотелось сидеть в своей комнате, прислушиваться к вздохам и бояться на самом деле услышать. Поэтому Элисса шла куда-то по чужому замку, который несколько месяцев назад очищала от зла. Те же коридоры, только теперь заполненные не поднявшимся мертвяками, а ещё пока живыми людьми. Элисса отвечала на приветствия, привычно подбадривала, или остужала пыл излишне рьяных, подсказывала, утешала, путь казался бесконечным. Но он всё-таки кончился там, где когда-то начался бой за замок — возле мельницы. Элисса выбралась из тайного хода, вышла наружу и поняла, как ей не хватало воздуха. Было темно и тихо, но темноты для серых стражей не существовало, а тишина, без вздохов за стенами только радовала. Элисса нашла бревно на краю обрыва, откуда ночью виднелись огни Рэдклифф и костры войска, и присела. Она должна через это пройти. И Алистер тоже. Иначе кто-то из них точно умрёт. И именно тот, кто будет сильнее и ближе подберётся к Архидемону. Либо аккуратно стукнет другого по затылку и героически погибнет. Когда Морриган предложила альтернативу, с зачатием ребёнка от серого стража, дитя которого сможет вобрать в себя душу древнего бога, Элиссе хотелось вцепиться ей в горло. И обе понимали, что их дружба закончена, но шанс выжить, спаси Алистера и хоть на какое-то время вернуться к привычной жизни, сменить полог палатки на покои королевы Ферелдена — ценой всего-навсего одной измены. Одной этой ночи. Элисса обхватила себя руками изо всех сил. Но этой ночью он будет с другой. И у них, после этой ночи родится ребёнок, которого у Элиссы после того проклятого ритуалы не будет точно. Будь она мужчиной… Совсем близко раздались еле слышные шаги и рядом с Элиссой кто-то легко опустился на бревно. Зевран. Кто ещё может быть настолько тихим, кроме Ворона? — Держи, — ей в ладонь легла маленькая фляжка. — Что это? — Слёзы Андрасте, утешат любую скорбь и облегчат боль. Пей, не бойся, Огрен подтвердил подлинность. Правда, он не про слёзы говорил, но тем не менее, про Андрасте. Элисса, запутанная болтовнёй, послушно хлебнула и закашлялась, хуже, пожалуй, был только тот жуткий напиток, после которого она стала серым стражем. — Дыхание создателя! — прохрипела она. — Тоже возможно. Но идея со слезами Андрасте мне нравится больше. — Зевран, это же ужасное богохульство. Они же явно горючие! — Элисса отхлебнула ещё глоток и тихо хихикнула. Потом задумалась, — Зевран, ты знаешь. Откуда? Алистер рассказал? Но зачем? — Он в ужасе был. Понял зачем, но совершенно не знал — как. Для такого как Алистер такое задание — не по характеру. Вот и побежал к специалисту, — Зевран как-то печально вздохнул, отобрал у Элиссы фляжку и тоже глотнул жгучих «слёз», — Не к Стэну же ему было идти советоваться. — И что ты ему посоветовал, — спросила Элисса, забирая фляжку обратно. — Позволь оставить этот не приятный ни для кого разговор между двумя мужчинами. И вообще, подумай о чё-то более приятном. О бое с Архидемоном, или новом нижнем белье. Элисса допила остатки «слёз». — Зевран, ну почему так? — Элисса всё-таки заплакала, но сразу приказала себе прекратить. Завтра ей опять стоять перед войском, не хватало ещё светить заплаканным лицом, — Зевран, может мы тоже переспим? Я же нравлюсь тебе? — Нравишься. И если Алистер тебе надоест — помни, я — твой. Или сбежим вместе, или я стану любимой тайной королевы. Но сегодня — это будет не правильно и не честно, по отношению к тебе, ко мне, к Алистеру даже. — Прости, я не должна была… — Прощаю, — Зевран потянулся к Элиссе и очень нежно поцеловал в губы. Потом прислушался к чему-то и тихо ускользнул во тьму ночи. Мгновение спустя шум со стороны мельницы стал слышен отчётливо. Хлопнул люк, раздался топот, скрипнула дверь — и на пороге появился Алистер, без обычных доспехов, в рубашке и брюках — Элисса? Я боялся, что ты пропала. — Да, Алистер, я тут. Захотелось воздухом подышать, — Элисса ответила совершенно спокойно, встала, но её слегка повело. Алистер мгновенно бросился к ней, обхватил, прижал к себе, затем принюхался. — Ты пила? Создатель, ты всё-таки удивительная женщина. Я боялся, что ты ушла, или плачешь, а ты гномий самогон пьёшь. — Алистер, ты уже… Тебе… — Он осторожно положил ей на губы пальцы. — Не надо. Пожалуйста. Давай притворимся, что я ходил в одиночку на медведя. За особым оружием, без которого Архидемона не победить. Добыл, теперь дело за малым, победить армию порождений тьмы и одного огромного и жуткого дракона. Элисса обняла Алистера, провела руками по мокрым волосам, по крепким плечам в сырой рубашке, он явно вылил на себя несколько вёдер холодной воды, натянул на себя одежду и побежал на поиски. — Пошли в замок. Ты весь мокрый, простудишься, — Элисса поцеловала своего прекрасного принца в кончик носа и потянула за собой в сторону мельницы.