***
Церковь в это ранее время ещё была вполне тихой и спокойной: никакого гомона прихожан, звуков органа и песнопений хора. Всё тихо и благочинно: моет пол молодой парнишка в чёрной рабочей рясе, протирает иконы ещё один. Здесь, как всегда, очень светло: витражные окна пропускают красивый разноцветный свет и приятно, на вкус Кастора, пахнет благовониями. Очень умиротворяющая атмосфера, духу нравилась. — Скажи им, что ты к отцу Джареду, а потом иди за мной, — посоветовал Тёмный, спокойно проскальзывая внутрь сквозь двери и с наслаждением проходясь босыми, и когда только успел развеять обувь, ногами по прохладному каменному полу. Где сейчас Джа, он знал отлично, без труда ощущая притяжение собственноручно надетой на его белокурую голову короны. Ричард же, напротив, чувствовал себя крайне неуютно, робко заглядывая через входную дверь внутрь и осматриваясь по сторонам. В церкви он, наверное, был впервые, потому что на всё внутреннее убранство смотрел с нескрываемой смесью опаски и восторга. — Я к отцу Джареду, — послушно следуя совету тёмного духа, произнёс мальчишка, обращаясь к молодому священнослужителю. Тот оторвался от мытья полов, приветливо улыбнулся и кивнул, так что больше никаких препятствий на пути к светловолосому святому отцу не возникло. Собственно, Джаред оказался в одной из часовен, спокойно сидящий на лавке и что-то читающий в своём смартфоне. Век современных технологий, что тут скажешь. — Ты же не будешь смотреть порнографию в божьем храме, верно? — с лёгкой язвительностью поинтересовался дух, внезапно возникая рядом с ним. Джаред даже не дёрнулся: выдержка у него была железная. — А ты бы постыдился такие слова здесь говорить, — нахмурился мужчина, поворачиваясь к духу. — Увы, чем обделён, тем обделён, — фыркнул тёмный, кивая в сторону двери. — К тебе Ричард пришёл. Джаред перевёл взгляд на дверь, в которую как раз постучали, и улыбнулся заглянувшему Ричарду. — Можно? — на всякий случай уточнил парень, прежде чем войти. — Да, конечно, проходи, — он махнул, приглашая присоединиться к нему в посиделках. За первую половину дня мужчина уже достаточно набегался, чтобы теперь предпочитать спокойно отдыхать на лавочке. Всё ж не молод уже. — Ты так рано, я думал тебе ещё несколько дней понадобится. Выглядишь просто отлично, — заметил священник, с подозрением косясь на Кастора. Тот пожал плечами и сделал совершенно невинные глаза, мол, я тут вообще не причём. — Ты просто так или по делу? — Спасибо, и да, по делу, — Ричард зашёл внутрь и сел рядом, на расстоянии около нескольких десятков сантиметров от священника. — Извините, что не позвонил заранее... но я хотел бы научиться ставить... эм... барьер? Ну то, о чём мы вчера с вами говорили. И вообще побольше узнать об этом. Для чего это, как называется правильно и остальное. Если у вас есть время, конечно, — всю эту речь Харс произносил с некоторыми запинками и лёгким заиканием, постоянно нервно косясь на Кастора, словно бы тот мог завопить что-нибудь в духе: «Предатель, а я тебе доверял!», после чего демонстративно раствориться в воздухе да так, что больше не дозовёшься. — Что ж, я рад, что тебя это заинтересовало, — Джаред тоже посмотрел на Кастора, но тот лишь плечами пожал, можно подумать, он не знал, зачем сюда Ричард пришёл, и переместился на другую лавку, спинка которой надёжно прикрывала его от любопытных человеческих глаз. Там он вытянулся во весь рост, закинул руки за голову и сделал вид, что его вообще тут нет, прикрыв глаза. — Да, у меня есть немного времени. Так... С чего бы начать. Я никогда не учил этому никого, — священник улыбнулся, почесав затылок и слегка растрепав хвостик белых волос. Несмотря на возраст, он всё же оставался весьма красивым мужчиной. — Ну, в общем, наверное, сперва стоит рассказать об общих моментах. Устраивайся поудобнее, это займёт время, а ещё... У тебя есть бумажка и ручка? Я тебе потом это нарисую, для наглядности. — А, да, конечно, — Ричард быстро извлёк требуемое и с нескрываемым интересом уставился на священника. Следующий час Джаред в красках и подробностях рассказывал, что такое барьеры, зачем они нужны, что нужно, чтобы их создать и активировать, и ещё много чего. Рассказчиком он оказался отличным, такого бы лектора да в институт пары вести, отбоя бы от студентов не было. Во многом благодаря тому, что всё часто подкреплялось какой-нибудь зарисовкой из личного жизненного опыта, который был не очень приятным, но крайне богатым. Таким образом, выяснилось, что создание барьера состоит из двух элементов: определённого символа, который нужно было где-нибудь нарисовать, причём неважно чем, и второго компонента — определённой комбинации пальцев, показав одну из которых, Джаред тут же доказал, что растяжка у его пальцев отменная. Называется такой барьер: «murum» от латинского «стена» и предназначен для того, чтобы заключить Тень в себе и не выпускать, не давая ей каким-либо образом, кроме словесного, воздействовать на окружающий мир. Даже если Тень становилась невидимой или пыталась исчезнуть, «murum» для неё был непреодолим, и она оставалась там, пока не нарушится целостность символа, который её сдерживал. Причём символы эти были совершенно разными: они могли просто сдерживать, причинять боль при попытке сбежать или постепенно лишать силы, выталкивая Тень обратно туда, откуда она взялась. Радиус действия символа и его продолжительность зависел от силы воли того, кто его накладывал. Для наглядности Джаред рассказал историю с заключением Кастора более подробно, объяснив, что ему хватило сил на то, чтобы поддерживать стену две недели радиусом в полтора метра. При этом священник, не смутившись, рассказал, что использовал символ, который вполне натурально причинял боль при любой попытке к бегству. — Пока понятно? — спросил мужчина, немного переводя дух после продолжительной речи. Судя по часам на смартфоне сама эта вводная часть заняла у него около часа, и свободного времени осталось не так уж много. — Давай, я нарисую для тебя несколько символов и покажу пальцевую комбинацию, — а затем, посмотрев на лавку, где лежал Кастор, которого до сих пор не было ни видно не слышно, добавил, — а если забудешь, Кас тебе покажет, — с лавки раздалось фырканье. — Хотя, наверное, лучше продемонстрировать, как это работает. Вверх поднялась рука, демонстрирующая комбинацию традиционного фака с отставленным большим пальцем. Дух ясно дал понять, что он думает про такие «тонкие» намёки и про эксперименты. — Я понял. И как это работает, примерно тоже понял. Можно и без демонстраций, — парень неодобрительно покосился в сторону неприличного жеста, но ничего не сказал. — Можете ещё раз жест показать? Боюсь, я пока не смогу его точно повторить, но после тренировки должно получиться, — Ричард выглядел немного воодушевлённым. — Понимать это одно, а попробовать — совсем другое, — не согласился Джаред. — Но давай действительно сначала потренируем пальцы. Для того, чтобы сложить большинство символов, нужна постоянная пальцевая растяжка, так что придётся потрудиться, чтобы её добиться, — мужчина снова сложил пальцы на правой руке в странную комбинацию и медленно повторил так несколько раз, позволяя Ричарду запомнить последовательность действий. — Кастор, не будь нехорошим человеком, иди сюда и помоги нам. Больно не будет, — Джаред посмотрел на Ричарда, кивнув ему, мол, если ты попросишь, то он согласиться. — Лучше испытать эти ощущения до того, как ситуация потребует сделать это всерьёз. — Пожалуй, вы правы, отец Джаред, — мальчишка повернулся к духу. — Кастор, помоги, пожалуйста. Я постараюсь не напортачить, правда, — он сначала слегка потянул пальцы, готовясь повторить все те жесты, которые показал священник, а после ещё раз посмотрел на символы на бумаге. — А если их, как сейчас, много разных нарисовано, можно как-то выбрать действие только одного? — Нет, нужно рисовать отдельно каждый, какой нужно. Причем лучше это делать на плохо повреждаемых поверхностях типа стен, пола, земли или деревьев. Ну, не на бумаге, по крайней мере, — Джаред откуда-то из карманов рясы выудил мелок и протянул его Ричарду. Кастор на призыв откликнулся не сразу. Спустя несколько минут с недовольным ворчанием он поднялся с места и очень выразительно посмотрел сначала на Джареда, а затем и на Ричарда, мол, я знал, что так и будет, поэтому не хотел сюда идти. Затем он встал и прошел к свободному пространству в комнате, замирая и демонстративно скрещивая руки на груди. Его лицо при этом выражает крайнюю степень недовольства. Взглянув на вышедшего Кастора, священник довольно хмыкнул: вот, что значит дорогой человек, хочешь не хочешь, а всё равно делаешь. Похоже, эти двое стали ещё ближе с того момента, как он видел их вместе в последний раз. Даже немного обидно: ему такого и за два года не удалось добиться. — Пробуй, — кивнул он Ричарду. Парень осторожно взял мелок, посматривая на тетрадь с символом, который не должен причинять боли, и сел на колени, рисуя нужный прямо на полу. Небольшого размера, аккуратный, вписывающийся в ровный квадрат. Копировать простые фигуры он умел в точности, слава богу. Когда Ричард закончил, то глянул на недовольного Кастора, вставая теперь на ноги и повторяя жесты, как показывал Джаред. Конечно, они получились совсем не идеально, ведь пальцы Ричард гнул не часто, но все же вышло достаточно не плохо, чтобы сработало. — Так? — закончив, мальчишка глянул на священника. — Почти, — Джаред подошёл поближе, внимательно рассматривая комбинацию из пальцев и указывая на несколько весьма важных моментов в положении рук, которые Ричард не учёл. — А теперь вытяни руку вперёд, чтобы знак проецировался на его фигуру, и вложи волевое усилие, представив вокруг Кастора стену, — Джаред продемонстрировал, как это должно выглядеть и Кастор ощутимо напрягся, несмотря на то, что ничего не происходило. Всё же неприятные воспоминания это были... — Слабо, — заметил Кастор, осматривая что-то видимое только ему. Несмотря на то, что ему это не нравилось, полезность подобного навыка была неоспорима: он ведь не всегда будет рядом или сможет мирно договориться. Если Ричард сможет себя защитить, то это только плюс. Тёмный вытянул руку, проводя когтем по какой-то невидимой границе: вокруг него тут же моргнул столб бледно-голубоватого света, а затем коготь без видимого труда оставил на нем сквозную царапину. Барьер пошел трещинами, и стоило Кастору чуть усилить напор, лопнул, превратив вместе с этим руку тени в дым. Дух поморщился: каким бы безболезненным не был знак, разрушать их всё равно было больновато. — Добавь силы, — порекомендовал Джаред. — Для первого раза очень даже неплохо. Ричард кивнул, сосредотачиваясь и повторяя жест. Со второго раза у него вышло лучше и священнику не пришлось его поправлять. — А теперь? — он вопросительно смотрел то на Кастора, то на Джареда. Холстед вопросительно посмотрел на Кастора, тот пожал плечами: дымная рука медленно обретала прежнюю форму. — Если напрячься, то смогу сломать, — вынес вердикт тёмный. — Но если это будет какая-нибудь слабенькая или бездумно нападающая тень, то должно хватить минут на пятнадцать. — А ты стал сильнее, — оценил Джаред, хмыкнув. — Поэтому лучше ставить знак, который даёт разряд при попытке к побегу, сломать такие гораздо сложнее, как минимум потому что их сложно коснуться. И поэтому сил на них можно тратить меньше, а поддерживать, соответственно, дольше, — он ободряюще улыбнулся Ричарду, затем взглянул на свои наручные часы. — О, служба скоро начнется, мне пора, извини. Если хочешь, можешь ещё тут потренироваться или пойти и поприсутствовать в общем зале. Здесь хороший хор, — он хлопнул Ричарда по плечу, забыв о том, что тот гаптофоб, затем, видимо, вспомнил, и быстро убрал руку, извинившись. — Понял, спасибо вам за урок. Мне тоже на работу пора. До свидания — Ричард даже отойти не успел после установления барьера, когда на его плечо опустилась рука, и он почти моментально позеленел. Благо контакт быстро прекратился и никаких неприятных последствий этот жест не успел заиметь. — Пока, удачи. — Что ж... — когда дверь за святым отцом закрылась, Харс стёр меловой знак носком ботинка и подошёл к духу. — Мне и правда на работу. Куда пойдешь? — Здесь останусь, — повел плечом дух, — хочу послушать хор, — рука окончательно восстановилась, приобретя своё первоначальное состояние. — Я после работы тебя встречу, — он улыбнулся Ричарду, давая понять, что всё в порядке и он не злиться, и не сердиться за использование себя в качестве подопытного кролика. — Или тебе что-то нужно? — Нет, все в порядке, Эрик же извинился тогда. Не думаю, что будут проблемы, — мальчишка улыбнулся в ответ, а затем, подхватив сумку и махнув на прощание рукой, — увидимся, — тоже скрылся за дверью. Кастор с усмешкой подумал, что Эрику ещё ближайшие несколько недель будет вообще не до университета, а если и до него, то приставать он к кому-нибудь вряд ли станет. Всё же домик у них обгорел капитально, да ещё и потом полиция нагрянула на место пожара, засвидетельствовать, так сказать, а таааам... оплавленные стволы и пушки в таком количестве, что на целый музей коллекционного оружия хватит, да ещё и останется. В общем, пока что с этой стороны подлянок Кастор вообще не опасался, даже если у папаши Морриса есть знакомые в правоохранительных структурах, наверняка ведь есть, отделаются они от этого не скоро, поэтому со спокойной душой отправился в главный зал, взлетая и размещаясь на перилах балкона. Он и правда любил слушать хор и наблюдать за Джаредом, кода тот в своей сдержанной чёрной рясе и хорошо поставленным голосом читал молитвы. Это погружало в какой-то своеобразный медитативный транс, позволяя прикрыть глаза и чужим голосам проникать в свою голову. Не обязательно быть религиозным, чтобы слушать приятное пение и смотреть, как происходит всё это действо, но Кастору было любопытно: существует ли Бог на самом деле. Как существу потустороннему ему ещё ни разу не встречались пресловутые ангелы или демоны, которые бы стали косвенным подтверждением существования Всевышнего, из чего тень делал вывод, что всё-таки Бог — это чья-то очень удачно придуманная манипуляция. И всё же это не отменяло того, что в этой церкви был отменный хор, который было просто приятно послушать. Когда служба закончилась, а идти к Ричарду на работу было ещё рано, Кастор вновь возник рядом с Джаредом, который направлялся во временно предоставленную ему келью. — Ты разве не должен быть с Ричардом? — удивился Джаред. Он и правда полагал, что дух уже давно испарился из церкви. — С чего бы? Он работает, не хочу ему мешать, — пожал плечами Кастор, пристраиваясь рядом. — Знаешь, что-то я не особенно заметил, чтобы ты ему с гаптофобией помогал. — Вот как. Я тебе уже объяснял, что для такого нужны не посторонние люди. Пока что мы пытаемся завести товарищеские отношения. — Ага, сажая меня в клетку. — Всегда нужно чем-то жертвовать, — философски пожал плечами Джаред. — А он действительно неплохой парень, — заметил мужчина, толкая дверь и оказываясь в своей комнате, — долго ещё будешь использовать его? Он ведь в тебя по уши втрескался. Кастор фыркнул. Вот что за манера такая считать его вселенским злом в персональном воплощении. — Он всё делает добровольно, и я его ни к чему не принуждаю. — Ты никогда никого ни к чему не принуждаешь, все пляшут под твою дудку самостоятельно, — священник очень выразительно посмотрел на тёмного, и тот скривился. — Слушай, хватит ему внушать подобные мысли, ясно? Ты сам знаешь, что добиться материализации невозможно под принуждением или даже имея хоть малейшие сомнения в душе. — И поэтому ты активно их устраняешь, влюбляя его в себя всё больше и больше, — Джаред принялся переодеваться в обычную одежду. — Если бы я делал это исключительно ради одной цели, думаешь, выбрал бы человека с такой патологией, которая мне так палки в колёса вставляет, — пока священник менял рясу на джинсы и футболку, Кастор разместился на прикроватной тумбочке, наблюдая за процессом. В основном, разглядывал множественные шрамы на чужом торсе. — Но я в курсе, что чтобы я не сказал, ты всё равно мне не поверишь. Ты слишком предвзят для священника. — Просто, в отличии от этого наивного мальчика, я хорошо тебя знаю, — не согласился мужчина, натягивая штаны. — И прекрасно осведомлён, насколько далеко простираются твои актёрские таланты. — В этот раз всё не так. — Хочешь сказать, ты влюбился в него? — Джаред засмеялся. Вполне весело и искренне, как будто действительно услышал хорошую шутку. — Брось, Кас, ты сам прекрасно знаешь, что вы лишены этого чувства. Тени не люди, даже несмотря на ваши сердцевины, Тьмы в вас всё равно больше. Существа из-за грани не могут любить. Мы оба это хорошо знаем. — Может мы оба ошибались, — дух упрямо не хотел отступать. То, что он чувствует — не обман. — Ты в этом так уверен? — Да. — Тогда откажись от своей цели, — Джаред натянул футболку. — Разрешение тебе стать материальным для этого мира может очень сильно навредить здоровью, так как требует не только огромного желания, но и огромного количества энергии. Ричард просто умрёт, если попробует это сделать, ты ведь видел, его резервы невелики. Кастор замолчал, прикусив язык. Опустил взгляд. Он не хотел отказываться от этого. — Ну что, готов сделать это ради своей любви? Нет? Тогда не морочь ни себе, ни ему голову и оставь парня в покое. — Ты иногда ведёшь себя, как мразь, — вздохнул тёмный. — Почему? Потому что открываю тебе взгляд на реальность происходящего? Кастор снова промолчал и Джаред посмотрел на него. Спокойно так, даже не осуждающе. — Ты тоже не лучше, сияющий. Тёмный вздрогнул, услышав это обращение. Раньше Джаред жарко шептал его ему на ухо, когда творил то, что церковный обет творить запрещал на корню. — Только не говори мне, что ты ревнуешь. — Просто не хочу, чтобы Ричарда ждало то же, что и меня, — пожал плечами мужчина, после чего покинул келью, оставив духа один на один со своими размышлениями. РОV Ричард Харс Оживленный гул наполнял зал бара разносторонними эмоциями и словами. Кто-то ругался, кто-то смеялся, кто-то ревел навзрыд — всё это смешивалось, переплеталось, объединялось в единую непонятную какофонию человеческих излияний, в которую лучше было просто не вникать. Просто в целях сохранения своего морального и физического здоровья. Тем не менее фоновый шум не превышал какого-то определённого среднего уровня, превращаясь просто в серый гул. Особо ретивых и весёлых быстро и качественно успокаивала охрана, периодически вежливо подходящая к тому или иному особенно буйному столику, и интересуясь всё ли в порядке. Это мигом снижало градус веселья, и всё снова приходило в норму. За всё время работы на баре, сегодня Ричарду впервые довелось смешать почти что весь алкогольный арсенал в одном единственном коктейле, который заказал какой-то проспоривший экстремал. Счёт этому парню предъявили после немаленький, но тот, после того как изрядно окосел, расплатился не глядя, и никакого шумного инцидента не произошло. — Ричард! Можно мне виски? — знакомый голос окликнул с противоположной стороны стойки, и Харс обернулся, встречаясь взглядом с уже слегка синим одногруппником. Салливан не так часто посещал этот бар, предпочитая заведение иного характера, но сегодня вот что-то угораздило. — Да, конечно, — Ричард кивнул, быстро разливая две порции виски со льдом: одно для Сала, другое для ещё одного посетителя. Ловким движением кисти он отправил бокал в не длительное путешествие по стойке, аккурат в руку блондина. Научился уже. — Ты чего тут? — Круто, — оценил эффектную подачу Салливан, поднимая свой стакан и выпивая сразу почти половину. Пусть Ричард и не был экспертом в выпивке, но всё же знал, что виски, тем более весьма неплохое, судя по тому, как часто его берут, пить как дешёвую водку это явный признак алкогольной необразованности. — Да вот, отдохнуть пришел. Как ты? Не пристают? — блондин поставил гранённый стакан и окинул помещение взглядом, явно намекая на многолюдность. — Справляюсь, — разговаривать хотелось не особо, тем более что Салливан уже был, что называется «готов», но это же работа бармена: наливать, подавать и слушать пьяные истории своих посетителей. Не самая лучшая работа для необщительного слегка социопата, но всё лучше, чем уворачиваться от шлепков по заднице. — Мне тут Клэр интересную вещь поведала... — Салливан вздохнул. — Я и не знал, что у тебя парень есть, — блондин скосил взгляд на бармена и снова приложился к стакану. Ричарда от этих слов словно током прошибло. Всё же, это было очень не привычно для него самого, осознавать нечто подобное. У него есть парень. А если углубиться в историю немного больше, то этот парень вообще и не человек вовсе, и даже не из этого мира. — Да... есть. — Но он же далеко, верно? Как ты справляешься с... одиночеством? — непрозрачный намёк на определённые физиологические надобности Ричарда покоробил. Не здесь и не с Салливаном он бы предпочёл обсуждать подобное. Да вообще бы предпочёл не обсуждать ни с кем, если уж на то пошло. О таких вещах не принято говорить в слух. — Да нормально справляюсь... мы же видимся... онлайн... — решительно прикидываясь дурачком, ответил Ричард, отправляя очередной коктейль к его заказчику. Он довольно умело комбинировал разговор и свою работу, ловко орудуя руками и смешивая напитки. Быть барменом, за исключением части с беседами, Харсу нравилось. — Вот оно как... — Салливан залпом влил в себя остатки того, что было в стакане. После чего вновь обратился к Ричарду: — твоя смена кончается через 10 минут, да? Я провожу тебя до дома, — он выложил на столешницу ровную купюру за виски. — Это лишнее, я и сам... — Я настаиваю, — Салливан перебил его, серьёзно глядя на одногруппника, так что Ричард пришёл к выводу, что спорить с ним себе дороже будет, так что парень просто неопределённо пожал плечами, никак не реагируя на эту резкость. К тому времени, когда Ричард выполз со стороны чёрного входа, переодетый в свою обычную одежду, Салливан его уже ждал. Блондин стоял у противоположной стены, засунув руки в карманы, а когда Харс вышел, сделал к нему шаг, заметно покачнувшись. Видимо, небольшое проветривание, против ожиданий, ничуть не помогло в деле отрезвления выпившего одногруппника. — Пошли? — предложил Салливан, продолжая покачиваться. От него неприятно пахло перегаром, но Ричард уже свыкся с этим запахом за время работы и не обращал внимания. — Да я и сам дойду. Тебе бы такси вызвать... — сохраняя между ними дистанцию, выдохнул парень, извлекая из кармана телефон. Интересно, и где это Кастор, который обещал его после работы встретить? Полагаться на него, конечно, не красиво, но ведь, случись что, он же потом живым блондина не отпустит. — Эй-эй-эй... — протянул Сал, просто забирая телефон из рук брюнета и не заботясь о том, что при этом он коснулся его руки, — не нужно мне такси. Да и тебе ходить небезопасно одному. — Черт, Салливан, — Ричарду стоило немалых усилий, чтобы загнать немедленно отозвавшийся рвотный позыв куда-подальше. — Верни телефон и давай домой топай. Я сам прекрасно справлюсь. Харс нахмурился и хотел было ещё что-то добавить, старательно успокаивая понемногу начинающий бунтовать организм, но тут же побледнел и прижался к стене, когда пьяный Сал нависнул над ним, дыша в лицо перегаром. Вот что этот тип никак не уймётся, а? — Ты не справился, — блондин хмыкнул, оставаясь в том же положении и не приближаясь к Ричарду ближе. — Тот парень, Эрик. Я слышал с ним ты тоже повздорил. И что? Защитил тебя твой ухажёр, а? Где он был, когда тот мажор цеплялся к тебе? Может, не так он тебе и нужен? Ричард понял, что хоть Сал и был безбожно пьян, дистанцию до пика гаптофобии, когда уже ничто не сдержит ужин Харса внутри него, держал профессионально, вызывая лишь неприятную дрожь во всём деле и лёгкое холодящее покалывание в желудке. — Ты забываешься... — брюнет начинал злиться, но его прервали, прижимая его же телефон к губам брюнета, импровизированно затыкая. — Ошибаешься. Я в своём уме, как никогда. Ричард, сколько можно? Ты мне так нравишься. Я готов защищать тебя от Морриса, и я здесь, рядом, в отличии от того парня... как его там... Кастора, вроде. Харс прикрыл глаза, показывая полное расслабление и смирение. В прошлый раз такой трюк бы не прокатил, но сейчас... когда ярость бурлила в нём и требовала хоть каких-то действий, загоняя гаптофобию в дальние углы подсознания, это могло и сработать. Ричард медленно открыл глаза, смотря на Сала с улыбкой, которую все ещё закрывал телефон. И какого же было удивление блондина, который ожидал сопротивления, но никак не смирения, когда Харс сам сделал к нему шаг. Похоже, Салливан принял это за согласие, отпуская телефон и позволяя ему упасть на пол, однако в ту же секунду Ричард поднырнул под рукой немного тормозившего парня, по пути сильно врезаясь локтем тому в живот и отходя на пару шагов назад, пока Салливан опирается на стену, сгибался от удара. Теперь ничего не преграждало Ричарду путь, и он со спокойной совестью может дать дёру, но оставлять это дело незаконченным не хотелось. Пора бы уже расставить все точки над «і». — Сал, пойми, тебе не понравится со мной. От каждого твоего прикосновения меня будет тошнить. От моего раздражения на тебя будет действовать проклятье. Тебе это не нужно... — попытался достучаться до здравого смысла Ричард, но наткнулся только на глухое непонимание и слепую убеждённость в собственной правоте. В конце концов, Салливан мог слышать только себя самого. — Да откуда ты знаешь?! Ты ведь даже не позволяешь мне попробовать! Я стараюсь подружиться с тобой, понравиться, а ты постоянно отмахиваешься, будто я пустое место! Ричард, я... — Салливан развернулся к брюнету лицом. На нём отражалась смесь гнева и разочарования, а ещё какого-то внутреннего отчаяния, когда то, что так желанно, в очередной раз ускользает из твоих рук. — И вообще, разве всё тоже самое не будет распространяться на твоего ебыря? — последнее слово было выплюнуто с явным презрением к тому неизвестному человеку, что так нагло «отнял» у Салливана того, кто ему нравился. И именно на этом обращении, палка терпения в сознании звонко хрустнула, не в силах гнуться ещё больше. Лицо Ричарда изменилось, становясь отстранёно-непроницаемым. Таким оно делалось у Кастора, когда тот смотрел на что-то что его интересовало, но не радовало. Как у энтомолога, пристально наблюдающего за насекомым сквозь исследовательскую лупу. Таким оно стало и у Харса, когда бешенство затмило все мыслимые и немыслимые пределы, напрочь исключая моральные пороги из обихода. Сейчас его обычная сдержанность сыграла с Ричардом злую шутку: под наплывом сильных эмоций он просто не смог... сдерживаться и противостоять им, сразу же оказываясь в их власти. Салливан, увидевший такие резкие перемены в лице, никогда не принимавшем такое выражение, ощутимо напрягся. Но, тем не менее, не сумел предотвратить или уклониться от прямого удара в челюсть. То ли концентрация алкоголя в крови была слишком высокой, то ли блондин просто не ожидал, что гаптофоб будет способен на такое. Салливан покачивается, едва удерживаясь в вертикальном положении, и хватается за разбитые губы и ноющие от сильного удара зубы. — Не смей говорить такое... — проговорил Ричард, делая ещё шаг вперёд, сокращая между ними и без того не слишком большое расстояние. Похоже, гнев полностью перекрыл неприкасаемость. — Ричи, я... — Не зови меня так, — жёстко и холодно потребовал Харс, чувствуя неприятный холодок по спине. Какой-то противно-липкий и тягуче-влажный, словно замороженных слаймов к спине приложили. Нет, так его могут звать только друзья. Кастор, Клэр, может быть Джаред, но никак не это... эта... этот... Даже слов не находилось, чтобы описать всё то, что Ричард думал о Салливане. Блондин нахмурился, снова покачнулся, но бить в ответ очевидно не собирался, что позволило Харсу без особого труда перехватить его за руку и выкрутить её так, что тот зашипел от боли. Просто профилактическая мера, если вдруг Салливан передумает и решит что-нибудь учудить, что Ричарду категорически не понравится. Правда, и держать более крупного одногруппника долго Харс тоже не мог, всё же гаптофобия хоть и отступила, но не навсегда. Так что пнув противника под колени, вынуждая того сесть на землю, Ричард для верности ещё раз съездил ему по челюсти, наглядно объясняя, что никаких больше дел иметь с Салом он не желает. И только после того, как Ричард отошёл на несколько шагов, поднимая телефон, чтобы вызывать скорую, адреналиновый наплыв утих и его буквально вывернуло наизнанку в ближайшие мусорные баки. POV Кастор Кастор безмятежно пинал камушки возле противоположной от двери стены, ожидая, когда Ричард выйдет, когда внезапно в проходе показался никто иной, как Салливан. Причём, судя по слегка покачивающемуся состоянию, был он весьма нетрезвым. Неприятная догадка, что он тут забыл, тут же возникла в голове, но тёмный решил пока не пороть горячку: ну мало ли, может он ошибается и эта пьяная придурь просто отлить пришла. Но нет, когда из дверей появился Ричард, всё стало на свои места. Похоже, блондинчик всё-таки был влюблён в этого замкнутого мальчишку, или просто не мог смириться с прошлым поражением на любовном фронте, раз решил вновь попытаться наступить на одни и те же грабли. Кастор замер рядышком, наблюдая за разворачивающейся картиной. Внутри него медленно, но верно закипала злость, ну да, прошлому «ухажёру» он дом взорвал за всего лишь парочку фотографий в телефоне, а тут такие наглые приставания. Но всё же дух надеялся, что у Ричарда хватит сил справиться самому: не всю же жизнь ему мальчишку оберегать. Нет, это конечно можно устроить, но самостоятельность в этом плане куда лучше и надёжнее. Впрочем, вряд ли выдержки тёмного на долго хватит: когти на руках уже чесались устроить какую-то глобальную гадость с серьёзным членовредительством, и дух был готов вмешаться в любой момент, как только поймёт, что Ричард сам не справляется. Однако, к удивлению Тени, тот совершенно спокойно справлялся и сам. Кастор с любопытным прищуром приблизился, рассматривая эту новую неизведанную грань в человеке, которого, казалось, уже понял, как облупленного. Внутри снова зашевелился привычный исследовательский, лишённый лишних эмоциональных привязанностей интерес учёного, которому показали новое свойство уже изученного элемента. Надо же. Следом за этим же немедленно последовала реакция противодействия: что-то внутри сжалось, болезненно напоминая, что мальчишка не просто случайный человек и ему сейчас нужна хоть какая-то... поддержка... Блин, это было слишком похоже на биполярное расстройство. Когда Ричарда выворачивало в мусорные баки за углом, Кастор материализовался рядом с откашливающим кровь Саллом. Да, вот так нагло проявляясь, без чьего-либо на то позволения. Равновесие шипело, скрипело зубами, но тем не менее дух всё равно оставался видимым. И злым. — Нет, я смотрю, как только я упускаю тебя из виду, ты тут же нарываешься на неприятности, — с деланным сожалением вздохнул дух, демонстративно глядя на ставшие ощутимо длиннее когти на руках. — Давно с голыми яйцами по универу не бегал, а, Салли~? — обманчиво-ласково полюбопытствовал тёмный, переводя взгляд с когтей на парня и скаля идеальные белые клыки в ненатурально-дружелюбной улыбке. — Ничего, ты ещё побегаешь, и даже полетаешь... Никакое прощение тебе уже не поможет, — очень тихо и очень угрожающе сказал Кастор прежде, чем лимит сил сопротивления Равновесию исчерпался, и он исчез. Вернее, стал невидимым для Салливана. Больше не тратя на это дерьмо время, дух поспешил нагнать Ричарда, который уже успел немного отойти от всего произошедшего, вытереть рот и даже направиться домой. — Я, конечно, не должен поощрять в тебе тягу к насилию, но ты был обалденно крут, — заявил он, возникая рядом. — А с виду таким хрупким кажешься, даже не верится. Тебе определённо стоит углубить свои знания по самообороне, хотя бы на тренажёрах, по-моему, это талант, — на самом деле Кастор не знал, как сейчас на его появление отреагирует Ричард. Вполне обоснованно дух полагал, что его сейчас или очень грубо пошлют, или предъявят по поводу очередного невмешательства и наблюдательной позиции, или просто начисто проигнорируют. В общем, ничего хорошего Кастор не ждал, мысленно уже придумывая, как будет просить прощения и будет ли он делать это вообще. — Ты все видел, да? — Харс выглядел так, словно совершенно не рад этой новости. Что ж, вполне понятно почему. — Прости, если заставил волноваться, — в целом парень выглядел весьма уставшим и разбитым. Схлынувший наплыв эмоций совершенно точно оставил после себя только беспощадную пустоту, которая и проявлялась сейчас в некоторой апатии. — Волноваться, не то слово, но я правда был удивлён, — Кастор почувствовал укол совести, которой у него не должно было быть по определению. — И не скажу, что мне не понравилось... В смысле... А, да что я пытаюсь объяснить, если итак уже всё сказал, — он вздохнул. Нет, извиняться всё-таки придётся. Убедить себя в том, что он имел полное право не вмешиваться, будет куда сложнее, чем раскаяться в собственной вине, дух понял это с не меньшим удивлением, чем когда испытал его, увидев эту другую сторону Ричарда. Харс молча взял его за край длинного рукава рубашки, в которую был «одет» дух. — Если ты не против… — тихо пробурчал он, глядя перед собой и вздыхая. Наверное, со стороны это покажется очень странным, ведь Кастора сейчас совсем никто не мог видеть, но, похоже, им обоим было на это плевать. — А? — Кастор удивлённо посмотрел на свой рукав, приподнимая брови. Немного неожиданно. Неужели буря миновала, так и не начавшись? — Не против, конечно, — улыбнулся дух, приноравливаясь к шагу в таком положении. Жест был чертовски милым и слегка успокаивал тем, что давал понять: Ричард на него не сердится. Но тем не менее это не изменяло самих чувств Кастора по поводу произошедшего, в особенности колющего чувства вины за своё безучастие (немного напрягало то, что бездушный исследовательский интерес так никуда и не пропал, даже в отношении Ричарда), поэтому спустя несколько минут тишины, он спросил: — Ричи, чего бы тебе сейчас хотелось? — Кофе и спать, — отозвался парень, зевая. — Как-то не очень совмещаются эти два желания, не находишь? Ты же не заснёшь после кофе, — фыркнул дух, слушая такие простые и незатейливые «хочу». Да уж, придётся думать самому что-то подходящее в качестве извинений. Если Ричард завтра проснётся в кровати усыпанной лепестками роз это слишком пошло? Наверное, да. Нужно что-то попроще и что-то более личное. Гмн, проблема.***
Когда они добрались до дома, Ричард отправился в душ, чтобы смыть усталость и немного прийти в себя после такого насыщенного дня. Зашумела вода в ванной комнате, окончательно разделяя духа с человеком невидимой стеной из звуков, позволяя им обоим подумать о своём. Кастор, ушедший в комнату и сейчас стоящий в её центре с самым задумчивым видом, наконец, примерно начал представлять, что он мог бы устроить, чтобы успокоить мальчишку и подарить ему спокойный сон без кошмаров. Благо, что на улице уже давно царила непроглядная ночь, а это добавляло определённые бонусы таким, как Кастор. Например, расстояние в несколько километров он мог преодолеть за считанные минуты. И даже несмотря на это, на всё про всё ушло чуть больше двадцати минут. Вернувшись в дом с целой коробкой полной еловых ветвей, дух убедился, что вода в душе всё ещё льётся, и человек пока не покинул пределов маленькой заполненной тяжёлым паром комнаты. Квартира тут же наполнилась ароматом свежей хвои и смолы (ни в какое сравнение не идут ароматизаторы и эфирные масла с настоящим запахом только что-то наломанных веток), смешанными с запахами майской ночи. Предусмотрительный дух, перед тем как уйти, оставил окно в комнате настежь открытым, так что теперь в комнате было полностью проветрено, и запах чуть пыльных ночных городских улиц и уже раскрывших свои листья деревьев плотно укоренился в спальне. Нашарив ноутбук и включив на нём звуки ночного леса, Кастор вновь огляделся. Вроде бы всё, что мог, он сделал... А нет. Прикрыв глаза, дух вытянул руку вперёд, складывая пальцы пучком и сосредотачиваясь. Тени... сейчас они все выползли из своих щелей и укрытий... Они везде... В каждом закутке... В каждой щели... Невидимые, неосязаемые, но всегда существующие... Сейчас их время... Время Теней... — Иди ко мне... — прошелестел тихий голос духа, — ну же... ко мне... сюда... иди сюда... Вытянутой руки коснулось что-то мягкое и приятное на ощупь, вполне похожее на мех, только, как и положено тени, прохладное. Кастор с довольной улыбкой открыл глаза, глядя на чёрную, как смоль белку, которая спокойно парила в воздухе перед ним. — Умничка, — Кастор погладил тёмную шерсть, ощущая её прохладу и не похожую на обычную шерсть, текстуру, — давай-ка я немного тебе помогу, маленькая Тьма, — он раскрыл ладонь, и белочка послушно на неё забралась, настороженно шевеля ушами в разные стороны, пушистый хвост топорщился и слегка трепетал. Кастор поднёс бездумное воплощение Тьмы к лицу и подул на неё, выпуская изо рта сноп золотистых искр. Они тут же осели на шёрстке, делая её не такой однородно-чёрной, а до этого в беспросветных глазках-бусинках загорелись знакомые золотые огни. Белочка моргнула и закрутилась юлой на месте, пушистым хвостом попадая духу по лицу. Кастор поморщился и опустил руку вниз, позволяя зверьку заинтересованно забегать по комнате. В этот момент хлопнула дверь ванной, и в комнату вошёл распаренный Ричард. Он обалдело уставился на носящуюся по стенам белку и шумно втянул носом приятный аромат. — Ого... ты чего тут? Это что белка? — животное подбежало к нему под ноги, и Харс получил возможность рассмотреть неведому зверушку вблизи. — Это Тьма? — Да, — подтвердил Кастор, наблюдая за тем, как белка в один прыжок из-под ног Ричарда оказалась на кровати, копошась в одеяле и сверкая оттуда на всех золотистыми глазками-бусинками. — Небольшая импровизация, так сказать. Можно гладить, не нужно кормить и убирать, — мечта любого питомцовладельца. — А... ну... зачем? — Ричард неуверенно присел на край кровати, протягивая к белке руку, однако та решила иначе — в два прыжка оказываясь на плече у парня и забавно тыкаясь ему холодной мордочкой прямо в ухо. Мальчишка не сдержал довольного смешка, проводя пальцами по мягкой шёрстке. — Так мило. — Вот за этим, — Кастор тоже улыбнулся, проводя сразу же превратившимся в дым пальцем по губам Ричарда, имея в виду его довольную усмешку. Тот даже не дёрнулся, не отстранился от прикосновения, просто подняв на духа полные благодарности глаза. Извинения достигли своего адресата. — Спасибо... — это «спасибо» потонуло в сладком зевке, который не смог сдержать человек. После всего пережитого его глаза откровенно слипались, а горячий душ и расслабляющая атмосфера в комнате только усилили эффект засыпания. — Спокойной ночи, — Тень дымом растворился со своего места, туша за собой в комнате свет и прикрывая дверь. Последним звуком, который услышал Кастор на сегодня, было сонное обещание Ричарда, обязательно завтра дать белке имя.