***
Спустя полчаса Женька стоял вместе с Кирой, её секретарём Реми и тремя представителями строительно-торговой корпорации в холле замка ОЗК и приветственно пожимал руки сперва темнокожему сухопарому мужчине средних лет, а потом двум его заместителям. Токсин там или не токсин, но на работу он должен был выйти — и вышел. Холодный душ отлично помог. Ну и обида на Джека тоже. Кстати, когда Женька выбрался из душа, этого пакостника в модуле уже не было. Наверное, сейчас сидел на кухне и готовил там ужин на всю компанию. Наверное. Женька постарался выкинуть его из головы. Да не тут-то было! Он почти не слышал, о чём разговаривали Кира и темнокожий Мбаса Кьянди. Мельком подумал, что Мбаса не похож на типичного торговца, и взгляд у него твёрдый, и пожатие руки крепкое. С другой стороны, не так уж много Женька видел настоящих торговцев, владельцев миллионных состояний и деловых бизнесменов, авшуры тут в счёт не шли. — А сейчас давайте сходим, перекусим, а после мой коллега проведёт для вас обзорную экскурсию, — предложила Кира. — Пойдёмте, — она указала рукой дорогу в сторону столовой. Женька двинулся за делегацией последним, слушая, как Кира расписывает его квалификацию гостям. Мол, выпускник Асцеллского университета имени Рейнольдса, дипломированный специалист с двумя высшими образованиями. На самом деле, его первое образование было не совсем высшим и получено в техникуме на Эдеме, о чём Кира скромно умолчала. После её слов заместители Мбасы заоборачивались на Женьку и начали поглядывать на него, кажется, с уважением. Пришлось улыбаться, кивать и топать молча дальше в их компании замыкающим. И тут его что-то кольнуло в ягодицу! Нет, не так. Вгрызлось с размаху! Женька схватился было за поражённое место, нога подогнулась, а рука тут же натолкнулась на... Джека, стоящего у него за спиной. И ведь подкрался же совершенное беззвучно, гад! — Ёпт! — выругался Женька, пошатнувшись. Кира с делегацией как раз завернула за угол коридора. — Я взял в медблоке стандартный адсорбент, — сказал Джек, безжалостно выдёргивая иглу опустевшего шприца из Женькиной задницы. — М-м-м, — сказал Женька всё, что думал, и наконец повернулся полностью. — Это должно помочь, — пояснил Джек, помахав опустевшим шприцем перед его лицом. — Пришлось действовать быстро. Извини, что без предупреждения. Но зато почти не больно, да? Вниз по ноге спустилось лёгкое онемение. Женька переступил с неё на здоровую ногу. И ответил: — Да, с-с... спасибо, — выговорил он, чудом сдержав в себе всё, что мог бы сказать этому придурку. — Ладно, я на кухню. Вечером увидимся, — и Джек, лучезарно улыбнувшись, первым заторопился по коридору. Уколы этот поганец навострился делать давно, ещё на Эдеме после той истории с Саргоном. Под конец курса антибиотиков, антипиретиков и витаминов, прописанных и назначенных ему Аллой, Женька уже мечтал поскорее встать на ноги; Джек подошёл к своим обязанностям медбрата ужасно педантично и делал всё по инструкции. Вот, видимо, и сейчас ему по старой памяти захотелось влепить в Женькину настрадавшуюся за сегодня задницу ещё укол. Подёргав и потопав ногой для верности и прислушавшись к себе, Женька мысленно кивнул: ну ладно, годится, — и тоже заторопился за угол, нагоняя торговую делегацию.***
Провозился он до позднего вечера. Ничтоже cyмняшecя, под предлогом экскурсии, — директору Мбасе всё равно, где летать и на какие причуды Кассандры смотреть, — Женька навестил три бригады в наиболее трудных локациях. Его очень волновали заросли папоротников: луг, редко поросший деревьями, в полутора часах лёта от замка ОЗК. Кроны кассандрийских платанов обычно плотно срастались между собой, едва-едва оставляя место для подрастающих деревьев. Однако тут деревьев было мало, а весь подлесок составляли древовидные, древолазные и лианоподобные папоротники. Их темнеющие перистые листья с рыжими проточинами ещё не созревших спор подрагивали на ветру. Женька посадил флайер на краю луга, — где-то с полкилометра в поперечнике, — и встретился с Зулу, Марселем и Лаки. На самом деле в команде было двое ребят, Лаки увязался за ними, пока Трикси была в отъезде. Торговцы выбрались из флайера и дисциплинированной кучкой бродили по окрестностям, разминая ноги. Пусть разминают, лишь бы в глубину леса не убрели. Папоротники трепетали листвой на уровне пояса Женьки и свисали с ближайшего платана густыми бородами. — Пробы грунта отобрали? — спросил Женька у Марселя после приветствия. — Да, и Лаки его даже проанализировал, — ответил Марсель. Женька скривился. Когда эти парни перестанут всё проверять на зуб и на вкус? — И... И как? Взмахнув своей любимой битой, Лаки ухмыльнулся: — Тут есть личинки, много. Интересно, кто из них вылупится. А так — всё в норме. Плесени и бактерии, как и везде. В пищу непригодна ввиду низкой калорийности. Женька удержал лицо, что посчитал своим великим достижением. Джек, бывало, тоже такое учудит, что только держись. — Для лаборатории-то хоть что-нибудь оставил или всё съел? — спросил он. — Тут этой земли навалом, — подал голос Зулу. Он следил за заместителями Мбасы. Кажется, парни решили сголографироваться на фоне ближайшего к лесу платана; по кромке луга они стояли стеной, корни папоротников вперемешку с мхами плетьми провисали между ветвей. — А что это за люди? — Представители торговой организации, будут строить магазин на луне, когда убедятся, что Кассандра для этого не пригодна, — объяснил Женька. — Кира просила присмотреть. — Значит, статус опасности низкий, — решил Зулу и перестал хмурить тёмные брови. — Смотри, что у меня есть, — Лаки сунул Женьке под нос банку с каким-то слизнем, ярко-лиловым в тёмную крапинку. Женька кивнул, едва удостоив очередное сокровище Лаки взглядом, и сказал: — Он красивый. — Да! Интересно, кто из него вылупится! Вдруг бабочка?! — В справочниках не смотрел? — для порядка уточнил Женька. Он приучил всех, кто с ним работал, вести записи, сопровождая их фотографиями и текстовыми описательными характеристиками. Сейчас собранная его командами информация о Кассандре превышала раза в два справочник, составленный Ампелайосом Периегетом, который исследовал Кассандру вместе со Счастливчиком Арнольдом, мужем герцогини Ванессы, хозяйки планеты, завещавшей её ОЗК. Превышал раза в два — да, но был неточным, фрагментарным и подчас ограничивался субъективными наблюдениями наподобие «эта красная улитка светится в темноте багровым при малейших признаках опасности» или «при охоте подходить с того боку, где меньше глаз, уровень питательности средний, мясо самок в период нереста в пищу не пригодно». Человеческие справочники отличались большей внимательностью к циклам размножения и вегетации описываемых животных и растений. При работе с киборгами Женьке зачастую казалось, что он работает с детьми. Их нужно было поощрять, направлять, хвалить, — или ругать, — при этом при индивидуальном общении он замечал, как детская придурь и непосредственность отходят на второй план, приоткрывая настоящую личность. Тот же Лаки, к примеру, знал наизусть не только новый справочник Кассандрийской флоры и фауны, но интересовался ещё и инопланетными формами жизни. В основном, конечно, насекомыми. К чему такой интерес, Женька не знал. Интересно парню — и всё тут. И как охотится шебская мухоловка, и каков жизненный цикл у земных адмиралов, и сколько крыльев у половозрелой альфианской неразлучницы, — Лаки всё это знал, и Женька понимал: одно это знание ставит его на уровень взрослого человека с профессорским дипломом. Вот как так, в одних аспектах умнее среднестатистического взрослого человека, а в других — семилетний сорванец, если не пятилетний? В левой руке Лаки продолжал держать деревянную биту, разрисованную бабочками. Он с ней никогда не расставался. — В справочниках смотрел, там нету. Наверное, эндемичный вид, — глаза Лаки горели радостным возбуждением. — Я буду за ними наблюдать! — Наблюдай, — кивнул Женька. Теперь Лаки был на несколько дней нейтрализован. — Возьмём пробы, в лаборатории проведут анализы... — он покрутил головой, огляделся. Машинально отметил, где находятся торговцы. Те о чём-то переговаривались, стоя под платаном. Ну хоть ещё не потерялись — уже отлично. Было видно, что когда-то деревья здесь росли, но что-то вытеснило их отсюда. Может быть, папоротник? Кстати о нём. В других лесах Кассандры Женька таких растений ещё не видел!.. И Ампелайос Периегет о нём ни слова не написал. Уж не инопланетный ли он в таком разе? Оставшимся расти на папоротниковом лугу платанам, судя по обхвату стволов, всего лет сорок-пятьдесят. Так неужели за двадцать лет до официального открытия Кассандры здесь уже приземлялись инопланетные корабли? Тогда почему настоящие первооткрыватели молчали о своей находке? Почесав макушку, Женька оставил эти бесплодные гадания на потом. Глухо тренькнул входящим сообщением видеофон. Женька глянул предпросмотр и похолодел. Перечитал дважды, потом всё-таки раскрыл письмо, чтобы удостовериться, что он понял всё правильно. «Вылетели. Добираемся на попутках, скоро будем у тебя. Мария и Леонид». Отправлено с домашнего терминала на Эдеме. С какой стати его брат с сестрой решили лететь сюда? Они прилетят одни или с семьями? Это же ведь не из-за того сообщения, что отправил им Джек? Женька помрачнел лицом настолько явно, что даже директор Мбаса обернулся и спросил: — Плохие новости? — А? Да нет. Это личное. — Женька заставил себя опустить руку с видеофоном. — Ну что, полетели к следующей точке сбора? Теперь поближе к горам. — Здесь есть горы? — спросил один из заместителей, молодой светловолосый парень лет двадцати пяти с тонкими крысиными чертами лица и едва заметным шрамом на шее — как будто кто-то попытался задушить его верёвкой, но вовремя передумал. Звали его Вирта Млак. — Да, заместитель Млак. Для галамаркета они, конечно, непригодны, но там у меня намечена встреча с ещё одной командой... — Нет-нет, мы с радостью будем вас сопровождать, — прервал его директор Мбаса. — Здесь чудесно! Конечно, чудесно, пока вы не отходите дальше чем на двадцать метров от флайера, оборудованного ультразвуковым отпугивателем, специально настроенным на сигналы тревоги и опасности для мелкой кассандрийской живности. Да в пределах «безопасной зоны» около флайера даже комары и прочая мошкара не вились. Женька не стал выдавать секретов, но решил на подлёте к команде Ворона отключить парочку рычажков на панели флайера. Кира ведь сказала, что хочет, чтобы галамаркет строили на луне, поэтому нечего Кассандру с безобидной стороны всяким незнакомцам демонстрировать. Не испугаются — так и не научатся ничему. «Птицами» называли кустарник сами киборги, и Женька с лёгкостью перенял это название. Научного всё равно ещё не было, девственную Кассандру пока никто не классифицировал по всем правилам. Но хотя бы этот вид растительности существовал на Кассандре повсеместно, и, стало быть, был местным, а не принесённым извне, как подозревал Женька по поводу папоротников. Растения напоминали обычные кустарники типа лавра, листья были жёсткие, чуть вытянутые и заострённые на конце, даже пахли чем-то смолистым и терпким. Но когда цвели... На концах ветвей с середины весны формировались красные кожистые бутоны, похожие на пару сомкнутых ладоней. Когда наступала пора цветения, ладони раскрывались, выстреливая в воздух ярко-алых «птиц», безглазых и безголосых, но способных пролетать большие расстояния. Цветы жили в воздухе всего два дня, за это время умудряясь найти себе пару и обменяться с нею генетическим материалом. Дальше каждый цветок падал на землю и высыхал, плотно окружая чашелистик жёсткими скукоженными лепестками. Плод в пищу не годился, семена были мелкими и прорастали неохотно, зато если уж укоренялись, то укоренялись намертво. Корни этого растения могли укрепиться практически везде, даже на голых камнях находя возможность во что-то вбуравиться. Цветение длилось несколько недель. «Птицы» обладали способностью к фототропизму, движению к свету, и чем-то вроде простейшего анализатора запахов. Женька гадал, что это такое, благоприятное приспособление, выработанное в ходе эволюции у растения, чтобы выжить, или же регрессировавшая форма жизни, когда-то давно паразитирующая на растении и теперь плотно вошедшая в процесс его размножения и развития. Как многие растения и животные на Кассандре, «птицы» начинали слабо фосфоресцировать в темноте. Хоть наличие фототропизма и подразумевало, что растение будет проявлять активность только в дневное время суток, для размножения им хватало даже света кассандрийской луны. Женька несколько месяцев мечтал о том, чтобы понаблюдать вылет «птиц», быть может даже не один, а вместе с Джеком. Но вот вылет начался, а у них обоих появились дела по работе. Ничего, ещё будет время, — успокаивал себя Женька, — они ещё наверстают упущенное. Чтобы хоть как-то успокоить совесть, Женька нарвал несколько веток с особо толстыми бутонами. Решил взять их с собой, пусть полетают по модулю. А семена он потом сам отнесёт на границу терраформированной зоны и там посадит. Коварное отключение отпугивателя дало свои результаты: за вторым заместителем директора по имени Андре Вольчек, полноватым одышливым мужчиной средних лет с землистым лицом, погнался мелкий зубастый рептилоид. То ли ему его блестящая на солнце лысина понравилась, то ли просто выбрал ближайшего человека наугад, но Женьке пришлось воспользоваться станнером, чтобы подстрелить вновь и вновь пикирующего гада. Он специально целился не в крупную тушку, покрытую мелкой тёмной чешуёй, а в тонкое кожистое крыло. Ощутив онемение от заряда, установленного на минимум, рептилоид каркнул, щёлкнул клювом напоследок, развернулся в воздухе и, припадая на подбитое крыло, убрался восвояси. — Уфф... Уфф... Спасибо, я ваш должник... — пробормотал полный заместитель, пожимая Женьке руку. — Да что вы, не стоит, — краснея, отнекивался Женька. Он уже жалел, что провернул этот трюк с глушилкой. В самих горах они приземляться не стали, Женька только издали пролетел над каньонами и отвесными склонами, опасаясь нарваться на встречные порывы ветра, которые тут были внезапны и сильны. — Как красочно, — прокомментировал директор Мбаса, разглядывая зубастые пики гор на фоне заходящего солнца. — Ваша Кассандра очень красива. — Угу, — буркнул Женька, разворачиваясь и ложась на обратный курс. Он так рассчитал время, чтобы тютелька в тютельку успеть подвезти своих подопечных к ужину. То-то им впечатлений будет. Завтра они уже предметно посмотрят карту и предпримут ещё несколько вылетов, чтобы поискать удобную для голомаркета площадь, но Женьке казалось, что торговцы уже понимают: строиться здесь бесполезно. Вот пусть на луну и летят. Там и космическую парковку можно установить, и гасилку. А Кассандре постоянные взлетающие и садящиеся корабли покупателей не нужны. В столовой было людно, шумно и вкусно пахло съестным. Женьке показалось, что запах специй он учуял ещё от ангара для флайеров. Вряд ли, конечно. Просто проголодался. Команда Марселя прибыла к замку раньше. Вот лихачи, — беззлобно подумал Женька, разглядывая мелькающую у высоких дверей замка рыжую макушку и оголовье биты, расписанное разноцветными бабочками. Поздоровавшись с собаками, — коржи радостно тявкали, учуяв своего рыжего приятеля, — конечно, ведь именно Лаки было поручено кормить их и запирать на ночь в их личной комнате, — Лаки всем подряд начал совать под нос банку с найденными слизняками. Кто-то испуганно отшатывался, кто-то, ближе знакомый с закидонами Лаки, нейтрально отвечал, что они красивые. И только один человек на свою беду отреагировал нетипично. В столовой Лаки бахнул банку на стол перед ведущим кибертехником ОЗК Збышеком Ковальским и выслушал: — Надо же. Очень похожи на пятнистых червей с Шебы, — Збышек поправил очки и невозмутимо продолжил есть ужин. Но поесть ему не дали. — С Шебы? Ты был на Шебе? — воскликнул Лаки. — Ну да, — Збышек пожал плечами. — Я там родился. — А про овода-сосальщика знаешь? А про весенних прыгунцов? Расскажи! Женька прошёл мимо и заглянул в раздаточное окошко на кухню. Джек был там вместе с помощниками-киборгами. — О, привет, Жень! Я сейчас! — воскликнул тот, даже не поворачивая головы от конфорки с большой кастрюлей. Небось, по шагам его узнал? — Да нет, я просто поздороваться, — поспешил Женька отнекаться, что не торопится, да и вообще выяснение отношений лучше провести дома, чем среди посторонних. Вон, некоторые на него уже косятся. — Как самочувствие? — спросил Джек, продолжая мешать в кастрюле половником. Кашу он там что ли на завтра готовил? — Кхем... — сказал Женька. Потом добавил: — Нормально. Укол помог. Во всяком случае, Женьку действительно отпустило. Пока он возил компанию торговцев по маршруту, то успокоился и уже не думал, как бы здорово было завернуть Джека в бараний рог и оттрахать. Потом дать продышаться и оттрахать ещё раз, для верности. — Ну отлично, — Джек наконец-то обернулся и сверкнул на него счастливой улыбкой. — Подожди меня, не уходи. Вместе пойдём. — Да я... — Мне минут десять осталось. Она дальше сама дойдёт, только укроем, и всё. В планах готовки Джек был кремень. Если сказал десять минут, значит десять, и ни минутой меньше. Наконец-то ему предоставили в ОЗК посуду хорошего качества. Много ли боевому киборгу для счастья надо, ёпт. Только ковшик с антипригарным покрытием. Женька поморщился и успешно скрыл гримасу улыбкой. Когда он в очередной раз видел Джека всего такого счастливого и довольного со своей готовкой и кухней, ему делалось не по себе. Ну не ревнует же он и в самом деле! Как-то это глупо. Да и мелочно. Женька никогда не ревновал Аллу к её работе. А вот с Джеком... — Да нет, я пойду, — покачал головой он. — Жень, а я для тебя желешечку сделал, и какао сварил, — не унимался Джек. — Ну чего тебе стоит, зайди на кухню, ты пока перекусишь, а я как раз закончу. Женька заметил, как одна из Джековых помощниц, светловолосая DEX в комбинезоне, украдкой на него косится, и чуть было не покраснел. Вовремя раздумал. Помнится, Джек так же юлил и придумывал причины не ходить в лес на обход, когда Женька Саргона по эдемским буеракам разыскивал. Один в один с таким же заискивающим выражением с ним разговаривал. Ну ладно. Вздохнув, Женька прошёл дальше и дёрнул на себя дверь кухни. — Ну и что ты натворил? — потребовал он отчёта у Джека и заметил, как на мгновение изменилось его лицо от удивления. — Рассказывай давай, — и Женька присел за ближайший стол, готовый слушать. Вместо ответа ему тут же выставили большую фарфоровую чашку с какао и креманку с белым дрожащим сливочным желе. Джек подмигнул ему и полушёпотом ответил: — Всё потом. Мог бы и не шептать, всё равно слух у его коллег-киборгов был преотличный. Женька насупился, вздохнул и вонзил ложечку в дрожащую желешечку. Как успел заметить Женька, проходя по залу, остальные ели на ужин кто пшённую кашу, кто творожную запеканку. Стало быть, угощение Джек приготовил специально для него. Ух, зар-раза. Может, за тот своевольный укол извиниться таким образом пытается? А зачем, он ведь помог. Размышляя о чрезвычайно породистых и откормленных Джековых тараканах, Женька наблюдал за своим компаньоном и попивал какао. Тот суетился по кухне, то пробуя что-то в одной кастрюле, то помешивая в другой, то досыпая щепоть специй в третью. Бульон для завтрашнего супа медленно кипел на плите, соус для второго загустевал в ковшике, каша постепенно доваривалась. Наконец, когда ужин окончился, помощники Джека принялись собирать посуду со столов и отправлять в посудомоечную машину. Джек отставил кастрюлю в духовой шкаф, установил в нём температуру «чтобы прело» и взял Женьку за руку. Ему, гаду такому, будто бы наплевать было, что их нежности могут заметить. Да их и замечали, — Женька то и дело чувствовал чужие взгляды, направленные в их сторону. Вот, например, та DEX, с хвостиком, как же её звали... То ли Эммочка, то ли Эльзочка. Вновь поймав на себе её взгляд, Женька поспешно отнял руку и буквально выскочил из-за стола мимо Джека. Не фиг на них пялиться. — Пойдём, — потребовал он. — Ага, пойдём, — сказал Джек. Судя по тону голоса, он был всем доволен. Добравшись до модуля, Женька сразу понял, почему Джек не хотел, чтобы он заходил в него в одиночку. Рука с букетом «птиц», захваченных с собой из флайера, опустилась сама собой. — Джек, ты что, сдурел? — вопросил Женька безнадёжно. И так было ясно, что таки да, сдурел. У плиты своей на кухне перегрелся не иначе. — Она тебя искала, пришла сюда, — ответил Джек, будто бы это всё объясняло. — Напугала пару человек... — И ты не придумал ничего лучше, чем запихнуть её в наш модуль?! — Но тебе же с ней понравилось. — Понравилось?! — возопил Женька. — С ней?! — И со мной. — Вот сам туда и иди! Росянка, выбрав именно этот момент, призывно плюхнула цветковую плеть на стекло модуля. Женька против воли вспомнил запах её пыльцы и нектара, сладкий и медовый, и у него потянуло в паху. Ёпт! — А ты будешь смотреть? — уточнил Джек, делая шаг к крыльцу. Наверное, стоит раскрыть дверь, как росянка поприветствует первого же вошедшего страстными дендроидными объятиями. Период размножения у неё закончится только через неделю. И что, всё это время держать её в модуле, чтобы она других людей не пугала? А Женька что, не человек что ли? Тем более, скоро прилетают его брат с сестрой. — Нет, — мстительно ответил Женька. — Я к Кире ночевать пойду, попрошусь в замок. Он перевёл взгляд с окошка, по которому елозила соцветием росянка, на веник в своей руке. Здесь Джек определённо выиграл, его «букетик» оказался побольше. — Жень, — Джек понуро вздохнул, стоя на пороге. Он даже умудрился выглядеть так, будто ему совестно. — Завтра соберём ловчую команду, упакуем её в сеть и увезём подальше в лес, — решил Женька. — Чтобы она не думала тут бродить такая... озабоченная. Здесь люди вообще-то. — Вообще-то ей другие люди, похоже, не нужны, — мягко напомнил Джек. «А мне какая разница?» — хотел было вызвериться Женька. «И что, предлагаешь вместо неё упаковать в сеть и вывезти в лес меня? А она за мной пойдёт как приклеенная?» — тут же мелькнула другая мысль. — Хорошо, завтра её тут не будет, — согласился Джек. Женька довольно кивнул. Раздался щелчок замка, Джек распахнул дверь модуля. — А сегодня... ни о чём не волнуйся, Жень! У меня осталась ещё одна доза адсорбента. Утром сделаю тебе новый укол.