***
Финн и По с головой погрузились в обсуждения военной стратегии Альянса с адмиралами других планет. Рей же не терпелось увидеть столицу, и, воспользовавшись передышкой, она вышла за пределы территории правительства вместе с Роуз и Кайдел. Лили Харт дала ей длинный плащ, сшитый по местной моде: нежно-голубого цвета и с пышным воротом, позволяющим при желании скрыть половину лица. Спрятав руки в складках мягкой ткани, Рей с любопытством оглядывалась по сторонам. Ханна-Сити не был похож ни на один знакомый ей город. Светлый цвет зданий и каменных плит под ногами подчеркивал яркость цветущих кустов и красоту чистого неба. Центральную площадь перед дворцом правительства занимал огромный фонтан перед памятником сенатору Мон Мотме, которая когда-то возглавляла Альянс Повстанцев. Рей залюбовалась каплями воды, взлетающими ровным струйками в воздух и сверкающими на солнце, как бриллианты. Слева в глубь города убегала широкая улица, заполненная магазинами. Впереди, за набережной, виднелась другая часть города — по высокому зеленому холму по спирали к самой воде спускались ряды жилых домов. — Какое здесь все красивое… — протянула Роуз, запрокидывая вверх голову. — Даже дышится легче! — Кажется, Лили Харт тебя одурманила, — улыбнулась Рей. — Она сошьет тебе самое прекрасное боевое платье на свете! — вставила Кайдел. — Джедай, которому мы обязаны гибелью Императора, должна выглядеть соответствующе. — Говори тише! — шикнула Рей, на всякий случай поднимая воротник выше. Она до сих пор чувствовала странное волнение от того, как обсуждала фасон платья и пояс, куда можно будет спрятать оружие. Странное, но приятное. Они свернули на набережную и пошли мимо лавочек, разделенных высокими деревьями в кадках. Рей вдыхала запах Серебряного моря, провожала глазами яркие прилавки кафе и маленьких магазинов и думала, что еще нигде не чувствовала себя так спокойно. Эджан-Клосс был сплошной суетой, о Джакку и говорить нечего. Здесь же люди, оказавшиеся в самом центре политики, продолжали наслаждаться жизнью в окружении природы. Рей поняла, почему Лее так понравилась эта планета. Оставаясь неузнанной, она позволила себе улыбаться в ткань плаща. Роуз и Кайдел откровенно наслаждались возможностью покинуть пределы мастерской и диспетчерской и активно обсуждали увиденные у Лили наряды. Встретившись с Бомонтом в кондитерской, никто из них не пожалел денег на двойную порцию фруктового мороженого. Рей тоже не стала отказываться и чувствовала неожиданный прилив эйфории. — У нас еще есть время до начала смены, — начал Бомонт, пока они не спеша шли по набережной, — и я нашел место, где мы можем его провести. — Это какое же? — спросила Роуз, держа его под руку — обычный жест, от которого Рей кольнула зависть. — Вам точно понравится. Они отошли берега, поднялись немного выше и наконец остановились перед величественным белым особняком с мраморным фасадом и колоннами. Рей поняла, где они, еще до того, как Бомонт указал на табличку у входа. Посольство Алдераана, а ныне музей его памяти. Вывески у входа сообщали, что внутри, помимо постоянной экспозиции, открыта выставка в честь Леи Органы. Кайдел прижала ладони к губам и всхлипнула. — Я все еще не могу поверить, что она ушла. Она подарила мне семью. Рей мягко потеснила ее в сторону, давая проход паре чандрильцев. Кайдел заглянула ей в глаза. — Скажи мне, ты чувствуешь ее в Силе? Она в порядке? Роуз и Бомонт с тревогой смотрели на Рей из-за плеча Кайдел. Та мягко кивнула. — Лея обрела покой. Она гордится нами и знает, что оставила Сопротивление в надежных руках. Ее друзья грустно улыбнулись, думая о генерале, которая сочетала в себе удивительную твердость характера и мягкость к тем, кто мог потерять надежду. Поднимаясь следом за остальными на полукруглое крыльцо, Рей сжала кулаки при слабом возмущении в Силе. Через несколько секунд она войдет в дом, где родился Бен. — Видите эту фигуру внутри люнета? Это молатор, — пояснил Бомонт, показывая на выбитое над дверью существо с загнутой книзу мордой и длинными конечностями с тремя пальцами. — Согласно мифам, он охранял королевскую семью Алдераана от предателей, отпугивая их своим криком. — Его имя Гримтааш, — уверенно сказала Рей, замерев на пороге. — И отпугивал он их вспышками света. Игнорируя удивленные взгляды, она зашла внутрь. Бомонт озадаченно почесал затылок. — Возможно, я перепутал его с тантрой… Мифологии исчезнувшей планеты не уделишь внимания на войне. — Это Рей Лея подсказала! — заверила его Кайдел. Роуз промолчала. Они миновали мраморный холл и парадный зал, где были представлены фрески с изображением пейзажей Алдераана. Прекрасные заснеженные горы, равнины, по которым рассыпались дома, похожие на ульи, зеленые виноградники и Облачные водопады. Рей зачарованно рассматривала тончайшие мазки серебристой краски, показывающие пенившуюся воду. Нажав кнопку под фреской, она увидела голографическое изображение бесконечных потоков, собирающихся в большое облако под высоким обрывом. Следом они прошли анфиладу комнат, в которых задержались надолго. Управляя огромной голограммой, можно было во все деталях рассмотреть проекции растений, сохраненные благодаря алдераанским ботаникам, работавшим на Иторе в момент уничтожения планеты. Над второй летали, прыгали и паслись призрачные нерфы, оро-птицы и транты, которых раньше упомянул Бомонт. Рей же видела перед собой страницы с их описаниями в детских книгах и кусочки голофильма о состязаниях наездников трант, который как-то раз привез с Беспина «дядя Уэндо». Она активировала голограммы мифических существ, среди которых был и Гримтааш, чье имя Бен дал своему первому кораблю. Рядом летала гигантская снежная сова, приносившая послушным детям шоколад, и еще много кто. «Ну ты и всезнайка. Да еще и сладкоежка!» «Кто бы говорил». — Рей? — мягко окликнула ее Роуз. — Ты идешь? Рей повиновалась и рассеянно взяла протянутую руку. Разговаривая с Беном, она острее чувствовала, как в сознании смешиваются мир Силы и реальность, и ей это нравилось. — Может быть, все это слишком для тебя и… — Роуз не стала договаривать. — Все замечательно, — возразила Рей. — Твои глаза… они будто светятся. Ты хорошо себя чувствуешь? — Да. Идем, Бомонту не терпится заняться с тобой политической историей. В соседнем зале, который когда-то использовался как бальный, действительно развернулась история правящего дома Органа, корни которого протянулись на многие столетия. После бесконечных войн и уничтожения архивов сведения были разрозненные, и больше всего информации осталось именно о последних монархах — родителях Леи. Рей и ее друзьям пришлось подождать, прежде чем толпа разошлась по разным углам комнаты и они смогли сами подойти к голограмме в натуральную величину. Королева Бреа — женщина с мягкой улыбкой и короной из кос, которую Рей часто видела и на голове своей наставницы. Принц-консорт Бейл — статный мужчина с бородкой и брошью с халцедоновыми волнами. Его рука покоилась на плече невысокой девушки в белом платье и с длинной косой. Ее лицо сильно изменилось за прошедшие годы, но серьезный взгляд и гордая посадка головы остались прежними. — Лея… — прошептала Кайдел. Рей окружали чувства печали и грусти — и ее друзей, и других посетителей, — из-за ухода той, которая столько сделала для восстановления мира и так и не увидела расцвет нового Альянса. Она выглядела такой сильной и уверенной в их последнюю встречу… и тоже должна была жить, думала Рей. Хотя она знала, что сейчас Лея вместе со своей семьей, изнутри все еще жгло чувство несправедливости. Всю жизнь Рей заботилась только о себе и лишь недавно повстречала действительно хороших людей. Отпускать их так скоро было больно. Указатели сообщали, что дальше будут представлены образцы уцелевших предметов роскоши от алдераанских мастеров и украшений. Но внимание Рей привлекла лестница, ведущая выше, в некогда жилые апартаменты сотрудников посольства. И комнаты, где семья Соло прожила несколько счастливых лет. Пообещав не уходить без друзей, она поспешила наверх. Для всех это была экспозиция жизни Леи Органы после гибели Алдераана. Первые успехи повстанцев; битва при Эндоре, битва при Джакку. Все это Рей знала из первых уст, а теперь не могла оторвать глаз от подборки архивных кадров из ГолоСети на стенах бывшей гостиной. Вот сенатор Органа произносит речь на учреждении Новой Республики — глаза сверкают, звонкий голос обещает галактике мир и процветание справедливости. Вот заключение соглашения о присоединении Корусанта, когда она была министром государства; открытие памятника Бейлу Органе на Хосниан-Прайм. Выступление Леи в сенате, когда стало известно, что она дочь Дарта Вейдера. Рей не могла представить ее чувства, когда вся галактика узнала, что символ надежды и демократии оказался порождением их злейшего врага. Наверное, в тот момент казалось, что хуже ничего не может быть. Но Лея справилась со всем, что случилось, потому что сохранила надежду и чувство долга. Справится ли Рей, если однажды… Нет, об этом не надо даже думать. Она повернулась и увидела то, что искала. Группа молодых чандрилянок с хихиканьем рассматривала кадры со свадьбы Леи и Хана Соло — первого крупного торжества после победы над Империей. Свадьбу транслировала ГолоСеть, и после, если верить заметкам, неоднократно повторяла запись. Рей с грустной улыбкой смотрела на сияющие молодые лица и находила в них отражение Бена. У него были глаза матери и улыбка отца. А вот и он сам: на единственном смутном кадре, сделанном вскоре после официального окончания Галактической гражданской войны. Хан и Лея со свертком в руках стояли около спидера, готовясь отправиться в путь. Рей обрадовалась, что кураторы выставки не стали включать сюда информацию о появлении Кайло Рена. Сама она приняла факт, что он всегда будет частью Бена, но от других того же не ждала. Стоя перед эскизами свадебного платья Леи, Рей осторожно исследовала настроения окружающих. Видела печаль тех, кто помнил Лею при жизни, любопытство детей и подростков, которых привели родители. Злость на Первый Орден. — Крифф, нелегко ей пришлось… сначала исправляла то, что натворил отец, потом подчищала за сыном, — раздался за спиной мужской голос. — Тут не только сын, — возразил ему женский. — В Ордене и без него хватало любителей Империи — вспомни центристов в старом Сенате. Хорошо, что ему было далеко до Вейдера: после смерти Сноука Орден пошел под хвост нерфу. -Будь я джедаем, сказал бы, что в нем проснулся свет. — Ты не джедай, милый, и Сопротивление об этом уже сообщило. Мог бы быть просто джедаем или пилотом, как отец — и нет проблем. Я всегда считала, что политик в семье должен быть один. Разговор иссяк. Рей стояла затаив дыхание и чувствовала, что Бен уязвлен очередным сравнением с Вейдером и словами о пилоте. За ними, как по цепочке, потянулись темные воспоминания о Палпатине, страхе Люка, зависти других учеников и ужасе, который испытал Бен, когда все они, включая его друга Тая, погибли. И Тьма, всегда караулившая неподалеку, пообещала покой и безопасность… но причинила новую боль. — Бедный, бедный мой… — шептала Рей, поглаживая рукой под плащом воздух и представляя его руку. Она уже знала, что это не Бен уничтожил храм джедаев. Он стоял и беспомощно смотрел на то, что сделали молнии Палпатина, а прибывшие джедаи приняли его за убийцу и бросились в погоню, которая привела его к рыцарям Рен. «Сюрприз: я всегда хотел стать пилотом, как отец», — запальчиво бросил Бен. «Пилотом, который назвал свой корабль в честь Гримтааша и лучше всех знал мифологию Алдераана», — нежно добавила Рей. До нее только сейчас дошло, что формально Бен носил титул принца уничтоженной планеты. Она миновала комнату, где стояли копии платьев Леи, и вышла на балкон, откуда открывался вид на внутренний дворик: розовый сад, зеленая лужайка, на которой сейчас стояли скамейки для посетителей. Рей моргнула и вместо них увидела игрушечный серебристый спидер, куда мог легко забраться маленький мальчик — например чтобы представить, как летит по небу. Ее накрыла теплая волна воспоминаний. «А это была моя комната», — сказал Бен. Она обернулась. Экспонаты исчезли, стены окрасились из белого в голубой. На стене появился большой рисунок, изображавший королевский дворец Алдераана в тени снежных гор. Очертания высоких башен были выполнены твердой и умелой рукой, но балконы и выглядывавших из них людей явно рисовал ребенок. Над стеклянными дверями было подвешено нечто вроде металлической паутины, с которой свисали на тонких ниточках маленькие молаторы, совы и — неожиданно — бабочки. В мыслях Бена пронеслась смутная история с участием Хана и Чуи, в которой они появлялись. Письменный стол рядом с кроватью был завален свитками пергамента, испачканными чернилами — Бен начинал заниматься каллиграфией и пытался вывести свое имя. На полу валялись игрушки, среди которых она узнала вуки. Мимо Рей, словно призрак, пролетела фигура Леи — распущенные волосы, лиловое платье, нежный голос; рядом раздались смех Хана и рычание Чуи, вокруг летали игрушки, повинуясь воле Люка. Это было собирательное воспоминание Бена о своем детстве, и комната, сейчас полная голограмм, для Рей была частью уютного семейного гнезда. Но в его углах уже собиралась тьма Палпатина. Свет померк, вокруг зазвучали тревожные шепотки: «не узнаю его», «эта злость…», «он слишком силен», «откуда эта тьма»… игрушки больше не лежали на полу, они взлетали в воздух и врезались в стены. Комната свернулась в спираль и закружилась с жутким воем. Ногти впились в ладони до боли, и воспоминания пропали. Она сжала перила, не сводя глаз с розового куста, дыша спокойно, успокаивая себя и Бена. Он был расстроен, что снова сорвался, но она и не думала его винить. Если бы можно было убить Палпатина еще раз, Рей бы охотно это сделала. Она вспоминала жуткие глаза с ненавистью и мечтала отомстить за все мучения, на которые обрекли Бена с первого дня жизни. Вытесняя любовь и свет из его жизни, Палпатин хотел сделать подобие себя — бездушную машину, полную жажды власти. В голове Рей появились яркие картины пыток, вдохновленные одиноким детством на Джакку, где она оказалась по его милости. Голограммы за ее спиной затрещали и пошли рябью. «Не нужно, Рей», — голос Бена был тихим и очень мягким. — «Он не смог одолеть меня. Я с тобой». Он открыл ей свое чувство облегчения, — спрятанное от Сноука, ослабшее после мимолетной встречи на Крейте, — когда признал в ней родственную душу. И напомнил о свете, который сразил самого сильного ситха в истории галактики. «Все благодаря тебе». Без тьмы не может быть света — так объяснял Люк. Тьма в Бене укрепила внутренний стержень Рей, ее решимость и упорство, а свет не давал потерять контроль. Она стояла, наслаждаясь запахом цветов и чувствуя на лбу мягкое прикосновение чандрильского солнца — ласкового, не как на Джакку. Бен действительно вернулся, и на несколько прекрасных мгновений они стали по-настоящему едины. Но почему это должно было стоить ему жизни? В кармане пискнул комлинк. — Финн? — Нужна твоя помощь. Отряд Синих гнал штурмовиков из Лотала, и те укрылись в астероидном поясе в секторе Терон. Без тебя их не найти. Рей зажмурилась. Всякий раз, стоило ей подумать в том направлении, находилось нечто более важное, о чем нужно было позаботиться — ради галактики. — Встретимся на «Соколе».***
Гравитационное поле, внутри которого вращались астероиды, напомнили Рей об увиденном в музее. То же самое осталось от прекрасных пейзажей Алдераана. Она крепче сжала штурвал. Х-истребители кружили вокруг, как мухи над бантами, в то время как один лавировал между осколками породы. «Сокол» нырнул под астероид и устремился сквозь поле. — Ну? Чувствуешь их? — спросил По. — Ищу, — коротко откликнулась Рей и резко повернула штурвал, кладя корабль на бок. ВВ-8 завизжал, врезавшись в стену, а мимо корпуса промелькнули лазерные лучи. — Снял его! — спустя несколько секунд крикнул Финн. СИДы, сошедшие с верфей Фондора, имели улучшенные ионные двигатели. Их солнечные батареи лучше поглощали свет и оттого позволяли разгоняться быстрее Х-истребителей. Рей рванула вперед, петляя между тенями, где они попытались укрыться, выгоняя на свет. — Они слишком быстрые, По, — раздался в комлинке голос одного из пилотов. — Надо прижать их. — Выше скорость — меньше маневренность. Тем более в астероидном поле. Пускай паникуют. Синим и Финну удалось подстрелить еще несколько кораблей, но остальные успели уйти. Рей рассмеялась, и сидящий в кресле второго пилота По недоуменно посмотрел на нее. — Покажем им, кто такой Гримтааш? Она уловила нотки торжества, расслабилась и позволила Силе окутать ее пальцы. Теперь «Сокол» пилотировали уже трое, и он превратился в комету. Рей выкрикивала координаты, как будто видела вражеские корабли прямо своими глазами. Преследуемые СИДы петляли между астероидами, пытались затеряться и терпели неудачу. Воздух вокруг Рей гудел, рот приоткрылся, а в иллюминаторах сияли метки Силы, которые оставлял для нее Бен. Три корабля смогли оторваться от них и рванули к планете Терон. — Минимум растительности, каменные пики, — прокомментировал По. — Площадка для гонок «Пять мечей», в которых участвовал Хан Соло, — добавила Рей. — Теперь и мы погоняем. На планете наступала ночь, и им все сложнее было разглядеть окружающие их скалы. По переводил энергию корабля на щиты и огни и явно начинал нервничать. — Первое, По. Мне не нужен свет, чтобы лучше видеть, — сказала Рей; ее голос был необычно звонок. — Финн, прямо за тобой! Повинуясь, тот выстрелил вслепую и через секунду увидел взрыв. Его не покидало чувство, что оружие повернулось в нужную сторону без его участия. — Второе. Эти ребята не учились летать на кладбище Звездных Разрушителей — в отличие от меня. «Это самое горячее, что я когда-либо слышал». Рей даже охнула. Она легко могла представить его стоящим за спиной, но, обернувшись, увидела лишь пустоту. Как всегда. «Спасибо, ваше высочество». В условиях войны гонки на Тероне прекратились, а трассы превратились в полигоны для тренировок сторонников Сопротивления. Быстро кружа вокруг каменных спиралей, Рей чувствовала сохранившийся здесь дух гоночного азарта. Крики толпы, зашкаливающий адреналин, новые и новые испытания ловкости и реакции, которые усложняются каждую секунду. Риск, ускоряющий кровь. Она делала мертвые петли и входила в штопор, лавируя между летящими в их сторону осколками камней, сбитыми удирающими СИДами. Порой от столкновения «Сокол» отделяло меньше метра, но он продолжал со свистом взрезать небо. Корабль начало трясти: двигатель работал на пределе возможностей. Свет над Рей и По замигал. — ДЭМЕРОН! Это все твои гиперпрыжки! Притуши огни сейчас же! — Я думаю, мы должны видеть, куда летим, чтобы не врезаться! — Учить нас будешь? Мы не врежемся! — рявкнула Рей. До чего же невыносимый всезнайка… Она резко поднялась вверх. Финн выстрелил и сбил два последних корабля. Вернувшийся из техотсека ВВ-8 робко пропищал: гнезда на кабели в гиперприводе почти расплавились. Взглядом, которым Рей одарила По, можно было сжечь их окончательно. — Если не хотим взорваться по пути обратно, нужно навестить мастерские этих гонщиков. Они отлетели от бывшей гоночной трассы и приземлились недалеко от городского рынка, где кипела жизнь несмотря на поздний час. Оставив По и Финна совещаться с пилотами Синих, Рей закуталась в старый плащ, надвинула на глаза очки, в которых работала еще на Джакку, и спрятала в шарфе респиратор, делающий голос низким и скрипучим. Кто бы мог подумать, что ей придется уподобляться рептилиям Тидо? Пробираясь между торговыми рядами, она слушала, как местные жители обсуждают развернувшуюся над их головами погоню, и невольно наполнялась гордостью. Воображение уже рисовало картины, как в будущем Рей пробует себя в гонках, пока По занимается политикой. «Назовем корабль в честь Гримтааша?» — Не местный? — спросил ее продавец за прилавком, отправив помощника в заднюю комнату. — Спокойно летели мимо с грузом, когда наткнулись на СИДы, — отозвалась Рей, исполняя роль механика. — У пилота сдали нервы, вот и поддал мощи. Разве двигатель это выдержит? — Криффова война, чтоб ее. Мы-то в последние месяцы повидали тут немало истребителей. — Сочувствую. Она огляделась, чувствуя неожиданное присутствие Силы. Странно — Терон не упоминался в книгах Люка и никогда не привлекал джедаев. — Ты не найдешь то, что ищешь. Рей резко перевела взгляд на помощника, который стоял за прилавком на месте продавца. Она даже не заметила, как тот ушел. — У вас нет нужного размера? — спросила она как ни в чем не бывало. Чувства опасности не было, но перед ней явно был не просто горожанин. Мужчина с грубыми чертами лица положил на стол детали и склонил голову набок. Голоса за стенами лавки будто стали тише. — Я много лет живу среди скал, но не сомневайся — столь мощную силу узнаю сразу. Удивительно, как остальные не заметили. Ты же просто оглушительная, Рей… Скайуокер. — Кто вы? — спросила Рей, кладя руку под плащом на световой меч. — Я никогда не читал древних свитков и не обучался под руководством джедая. Мой наставник передал мне Дыхание, и я использую его на благо планеты, которая дала мне приют. Я чувствовал, как безумие тьмы почти взяло верх, а потом успокоилось от шепота света. Это сделали вы. В горле у Рей пересохло, глаза за темными стеклами очков широко распахнулись. Она нашла его. — Вы — Каши. Страж Дыхания. Вы управляете Силой жизни. — Я слушаю, — продолжал он, — и помогаю планете справиться с последствиями войны. Но Стражи не могут ничего требовать у Дыхания. И тем более вдохнуть жизнь туда, где она уже есть. Даже под угрозой. — В каком смысле? — спросила Рей, отгоняя постыдную мысль. — Раз вам известно, кто я, вы чувствуете мою связь с… — Кайло Реном? Беном Соло, неважно. Признаюсь, не думал, что когда-нибудь встречу подобное. Вы берете силу друг в друге. Он всегда рядом и в то же время далеко, как эхо. Ты одна — но прислушаться, и говорят двое. Невероятно. — Я сохраняю его связь с этим миром, — она повторила слова Маз. — Но… — Ты знаешь ответ на свой вопрос. У вас общее Дыхание, и никому не под силу это изменить. Ваша связь и есть сама жизнь: свет не может без тьмы, сила черпается из их диады. Так человека может успокоить тишина, а в следующий миг он кричит, чтобы дать выход боли. Сестры Ночи, — продолжал Страж, — жившие много веков назад, могли вызывать души умерших, чтобы те говорили их голосами и придавали сил. Но этого не добиться без ритуалов Тьмы. Создавать жизнь из ниоткуда противоестественно. Ваша связь — это благословение. — Я не понимаю, какое отношение это имеет к настоящей жизни. — Ты говоришь лишь о мгновении в бесконечности. Свет и тьма наконец примирились друг с другом — и это единственное, что имеет значение. Дальнейшая борьба может сделать только хуже. Он подтолкнул к ней гнезда. — Отличная была гонка. Рей замерла, пытаясь осознать то, что услышала. Она наконец нашла Каши — только для того, чтобы еще раз услышать о важности достигнутого равновесия. Но разве на этом все? — Дыхание отметило вас, подарило величайшую драгоценность, о которой Стражи и джедаи прошлого и мечтать не могли. Вы изменили мир, убив Палпатина, и продолжаете менять его с каждой секундой. Разве ты не чувствуешь? Кивком поблагодарив его за детали, Рей молча оставила на прилавке кредиты и вышла. Еще одна ниточка оборвалась в ее руках. Ничего, у нее еще есть варианты, заявила она Бену. Монахов Айнг-Тии еще можно разыскать. Они могут подсказать, что делать, и она не хотела думать, что будет иначе. Вернувшись на Чандрилу и передав «Сокол» в руки правительственных механиков для полной диагностики, она не пошла спать вместе с остальными, а встала посреди комнаты, достаточно большой для упражнений со световым мечом. Ей нужно было отвлечься и заглушить бесстрастные слова Стража Дыхания. «Тебе потребуется каф, если не хочешь уснуть прямо на церемонии». В чем-то Страж был прав, но Рей вывело из себя его равнодушие, и она продолжала наносить удары по невидимому противнику. О каком «хуже» он говорил? Им с Беном было достаточно друг друга, и она не собиралась объявлять о его возвращении на всю галактику. А того, кто для всех мертв, не стали бы и искать. Как человек, посвятивший себя поддержанию жизни, может забыть, что значит жить на самом деле? Что вообще было первым — жизнь или Сила? И что тогда важнее? «Думаю, что сейчас мы говорим о замкнутом круге», — признался Бен. В основе Силы лежит баланс. Баланс Тьмы и Света, невероятный и долгожданный, который обрел своих хранителей и подарил Силе покой после тысячелетий войны. В основе души джедая тоже лежит баланс. Баланс Силы жизни и Единой Силы, воплощенной в мидихлорианах — естественный и потому не стоящий пристального внимания. Каждый знает, что однажды он будет нарушен. Неизвестным остается лишь срок.