Дека: однострочники

      — Моё сердце разбито! Никогда ему не быть целым! — патетично изрёк Тета, плюхаясь на стул сбоку от Ушас. Скорбная гримаса и широкие жесты выдавали в нём умеренную тоску по невозможности примкнуть к бродячему цирку. Где-то на четыре балла из десяти.       — Вы расстаётесь каждый месяц, тебе пора бы уже привыкнуть, — сухо ответила Ушас, решившая, за неимением других слушателей, что Тета обратился именно к ней. Тета повернул голову и печально сложил на плечо, грустными глазами пытаясь заглянуть ей в душу. Оба знали, что никакой души у Ушас не было. По крайней мере, той, которая бы пригодилась сейчас ему в разговоре. Была только сухая прагматичность и немного сарказма. Лучше, чем ничего.       — К такому нельзя привыкнуть, — вздохнул Тета, решив всё же не сдаваться. Упрямства ему, к сожалению, всегда было не занимать. — А если на этот раз всё действительно кончено?       — Я тебя умоляю, — Ушас закатила глаза, откладывая в сторону падд. — Он простил тебе даже запоротый шестнадцатимесячный эксперимент. По моим стандартам, это любовь до гроба.       — Никто не доказал, что это был я, значит, это был не я, — тут же подобрался Тета и скрестил руки на груди. Но практически сразу опомнился и вновь принял скорбный вид. — Он сегодня не пожелал мне доброго утра. Очевидно, он меня за что-то возненавидел.       Ушас с нарастающим раздражением ощутила, как лицо вытянулось помимо воли. Ей тоже, на самом деле, пора было уже привыкнуть к подобным выходкам.       — Серьёзно? — со скепсисом переспросила она.       — Я чувствую такие вещи, — со знанием дела кивнул Тета. Иногда Ушас действительно не понимала, когда он шутил, а когда нет. Потому что даже если Тета нёс чушь, он мог нести её от чистого сердца. — Он меня скоро бросит, вот увидишь.       — В десятый юбилейный раз, — фыркнула Ушас и придирчиво вгляделась в его лицо. Нет, определённо не шутил. — Разве нельзя просто пожелать ему доброго утра первым?..       — Конечно нельзя, — Тета сделал страшные глаза. — Сейчас полдень, какое теперь уже утро.       Ушас сделала глубокий успокаивающий вдох. А потом ещё один. Тета проследил за этим процессом молча, спасибо и на этом, но в его глазах всё ещё читалась болезненная необходимость эксплуатировать её уши и дальше.       — Вот ты где, — раздался за их спинами голос Кощея, и Тета тут же обернулся, потеряв к Ушас всякий интерес. Хорошо, это было немного обидно. — Я тебя всё утро искал — думал, мы договорились обсудить проект за завтраком?..       — Я проспал завтрак, — Тета скорчил виноватую рожицу, что дало повод Ушас вернуться к мыслям о бродячем цирке. В очередной раз.       — После обеда я буду в третьей мастерской, — снисходительно фыркнул Кощей. — Не проспи.       И был таков.       Тета какое-то время смотрел ему вслед, пока тот окончательно не скрылся из виду. И как только Кощей пропал из поля зрения, тут же вновь вспомнил о существовании Ушас. Мог бы уже и не трудиться, в самом деле.       — Он меня любит, — уверенно заключил Тета, удовлетворённо ухмыляясь и кивая, будто Ушас собиралась с ним спорить. Опыт настойчиво подсказывал, что с сумасшедшими лучше не спорить.       — Без сомнения, — с наигранным пылом согласилась она.       Тета бросил на неё укоризненный взгляд, но промолчал. Вот и славно.