Дека: однострочники

      Кощей переписывал аккуратным убористым почерком к себе в тетрадь конспект Магнуса. Иногда понять его логические цепочки было сложно — он максимально упрощал свои записи, когда не успевал за лектором, — но это всё равно было лучше, чем ничего. Кощей с раздражением понимал, что действительно пропустил слишком многое в последнее время — отменных остаточных знаний по предмету уже явно не хватало, чтобы сделать все выводы по новому материалу самостоятельно. Если он действительно хотел закончить Академию однажды, придётся стараться лучше.       Поэтому, когда в дверь тихо и неуверенно постучали, он даже головы не поднял. Пускай думают, что он опять неизвестно где с Тетой пропадает.       Но за дверью не унимались — постучали ещё раз, теперь увереннее. Кощей скосил взгляд от записей на тёмный экран лежавшего рядом на столе падда. Никаких новых уведомлений не было, стало быть, ничего срочного. Можно продолжать игнорировать.       Когда стук прекратился, Кощей удовлетворённо выдохнул, возвращаясь к чужому конспекту. Однако уже в следующий же момент настороженно замер — кто-то по ту сторону набрал нужную комбинацию, так что дверь открылась сама. Что за отвратительная настойчивость?       — Чего не открываешь? — возмущённо протянул Тета, торопливо проскальзывая внутрь. Дверь скорбно щёлкнула замком, когда он запер её изнутри. У него в комнате Тета чувствовал себя как дома: без лишних церемоний придирчиво осмотрел прикроватную тумбочку на предмет еды, нашёл какой-то батончик и, шелестя его упаковкой, завалился в обуви на кровать.       Кощей раздражённо поморщился, изо всех сил постаравшись игнорировать его присутствие. Это было весьма непросто, потому что, едва только начав жевать, Тета снова заговорил.       — Когда я говорю, что хочу побыть один… Обычно я совсем не хочу быть один, — проговорил он с паузами, в которые откусывал батончик. — Я думал, ты знаешь.       — Я занят, — коротко ответил Кощей, пытаясь сосредоточиться на писанине Магнуса.       — Я успел прогуляться, пока тебя не было, — продолжал, как ни в чём не бывало, Тета. — Нашёл пару интересных штук. Успокоился по дороге. Возможно, даже начал задумываться о том, что был неправ. Тебе не интересно?       — Я занят.       — В общем, я бродил какое-то время по нижним этажам. Ты же знаешь, как там темно и пыльно? Шёл я, значит, шёл в полумраке. И вдруг неожиданно споткнулся! Почти нос разбил, представляешь? Вот, даже следы на ладонях остались, — Тета махнул рукой в его сторону. — Это всё заставило меня задуматься. В первую очередь, конечно же, о том, что в следующий раз неплохо было бы взять с собой фонарик в такое путешествие… Но потом я понял, что намного лучше, чем фонарик, может пригодиться верный друг. Это я о тебе говорю, понимаешь, да? Бродить одному в темноте это, конечно, безумно интересно и всё такое… иногда я даже специально удираю ночью, чтобы побыть там одному. Хотя, вообще-то, я и в своей комнате распрекрасно могу быть один, но какой в этом был бы интерес?.. Всегда лучше бродить ночью где-то снаружи, чем сидеть внутри, знаешь? Вот я и бродил. Думал над нашим разговором. Ну, немного, — он вздохнул. — Не могу подолгу думать о чём-то одном, понимаешь? Мне надоедает быстро. Если не могу сразу найти решение, то лучше всего задвинуть такие мысли подальше и пойти развлекаться. Обычно ответ потом сам находится, пока я не мешаю голове думать. Из-за этого, наверное, всем кажется, что я поверхностный. Ты тоже думаешь, что я поверхностный? Не говори, я знаю, что ты так не думаешь.       Кощей бесцельно глядел в одну точку перед собой, уже даже не пытаясь ничего прочесть.       — К чему я это всё… — задумчиво протянул Тета, словно и сам уже позабыл, к чему вёл. Вполне возможно, что так и было. — Когда я говорю, что хочу побыть один, меня лучше не слушать. Я не хочу. Просто, ну… ещё этого не понял? Но ты сделал, как я попросил, и даже спорить не стал. Я сам виноват, конечно — не надо было просить. Вообще-то я извиниться пришёл, но теперь всё почему-то звучит, как обвинение. В моей голове это как-то складнее было, прости. Я просто хотел тебе объяснить.       Кощей отложил перьевую ручку в сторону, и устало потёр глаза кончиками пальцев.       — Я плохо справляюсь со словами, — расстроенно продолжил Тета. — Но обычно ты умудряешься меня понимать. Иногда даже лучше, чем я сам себя понимаю. Так что… не отпускай меня так больше никуда. Хотя нет, это плохая идея. Я начну упираться. Тогда… не обижайся, пожалуйста, когда я не хочу никого видеть?.. Я это не всерьёз говорю обычно. По крайней мере, точно не тебе. Тебя я всегда хочу видеть, просто не всегда хочу в этом себе признаваться. Со стороны, наверное, такое ощущение, что у меня какая-то мешанина в голове, — он невесело усмехнулся. — У меня и правда в голове мешанина почти всегда. Но становится немного лучше, когда ты рядом.       После этих слов в комнате наконец-то воцарилась тишина. Тета молча жевал, вертя в руках упаковку от батончика, и смотрел куда-то в стену. Кощей уже подумывал вернуться к конспекту, когда тот всё же заговорил.       — Ты меня хотя бы слушал? — подавленно поинтересовался Тета, повернув голову.       — Слушал, — нехотя признался Кощей, тоже поворачиваясь к нему. — А вот ты меня — нет.       — Я услышал, что ты занят, — поморщился он, сминая упаковку в руке и подтаскивая колени ближе к груди. — Но мне не хочется больше быть одному. Я сильно тебе мешаю?       — Да.       Тета тяжело вздохнул.       — Извини, но я всё равно не уйду.       — Я догадался, — Кощей тоже вздохнул, но уже без раздражения. Он глядел на него — всё ещё немного нескладного, слишком вытянутого со всех сторон. На отросшую копну растрёпанных вьющихся волос, более светлых на кончиках, чем у корней. На отблёскивающие виной тёплые карие глаза. Догадаться в самом деле было совсем не трудно.       — Чем ты занимался? — Тета вытянул шею, пытаясь с кровати разглядеть, что Кощей делал за столом.       — Переписывал конспект, — равнодушно ответил он, отодвигая записи в сторону.       Тета неожиданно лукаво сощурился, ухмыляясь уголком рта. Не глядя на корзину для мусора, он запустил скомканную упаковку в её сторону. Разумеется, не попал. Когда он легко поднялся на ноги, Кощей сперва решил, что тот хочет завершить начатое. Но давно стоило привыкнуть к тому, что это совсем не в его привычках. В его характере было постоянно начинать что-то новое. Тета оставался верен себе, поэтому подошёл к столу и, ухватившись за спинку, развернул к себе стул, на котором сидел Кощей.       — Прервёшься? — с той же ухмылкой проговорил Тета, наклоняясь ближе. — Я знаю, что ты уже, но я должен был спро…       Кощей поцеловал его первым. Но, откровенно говоря, лишь затем, чтобы тот умолк, наконец. Такая тишина, по крайней мере, устраивала их обоих.