Дека: однострочники

      Ушас неспешно брела по пустующему вечернему ботаническому саду. Нельзя сказать, что она питала какую-либо слабость к растительной жизни, но не могла отрицать тот факт, что обстановка здесь была куда более расслабляющей, чем где-либо в стенах Академии. Возможно, потому что здесь не было видно стен.       — Уверена, что не хочешь вернуться? — Милленния обеспокоенно обернулась через плечо, шагая впереди. Для неё это не было обыкновенной приятной прогулкой, она была здесь, потому что должна была закончить проект на этой неделе. Но не в воображении Ушас.       Это было странно и нелогично и поначалу сбило её с толку. Ей было невдомёк, с какой целью кому-то вообще может понадобиться выдумывать себе такую чепуху. Практической пользы от этого никакой, новой информации тоже, даже удовольствие от этого она получала весьма и весьма сомнительное. Но получала, факт. Поэтому со временем постепенно приноровилась к новой слабости, как к заводскому дефекту этого тела. Воспринимала его философски.       — Если ты хочешь, мы можем уйти, — вновь осторожно напомнила Милленния, ненадолго задерживаясь на одном месте, позволяя себя нагнать. Видимо, по-своему истолковала выражение её лица. Ушас, признаться откровенно, понятия не имела, что именно сейчас выражало её лицо. Не самая релевантная информация в её жизни на данный момент.       — Нет, мне здесь нравится, — покачала она головой, стараясь придать лицу нейтральное выражение. — Очень тихо.       — Обычно по вечерам тут практически никого нет, — согласно кивнула Милленния, продолжая наблюдать за ней боковым зрением. — Скорее всего тут только мы вдвоём.       — То, что нужно, — Ушас позволила себе лёгкую полуулыбку, чтобы убедить подругу в том, что вовсе не хотела уходить отсюда. И в самом деле, что ей делать одной в своей комнате?.. Или хуже — собираться всей Декой и делить её внимание с кем-то ещё.       Милленния не выглядела особенно убеждённой, но спорить не стала. Может быть, Ушас и в самом деле странно выглядит? Сложно контролировать выражение своего лица, когда мыслями хочется витать где-то в совершенно другом месте. В конце концов, это единственное удовольствие, которое она могла себе позволить, пускай оно и было сомнительным. Другого попросту не было.