Солнце Империи

Скорпиус Скорпиус Гиперион Малфой всем сердцем верил, что у него самая лучшая на свете семья. Любящие и в меру строгие отец и матушка, заботливый старший брат, который, Скорпиус был уверен знает все на свете, суровый, но справедливый дедушка. Семья была для маленького Скорпиуса всем, возможно потому, что он не знал чего-то иного. Младший Малфой был болезненным ребенком. Он воспитывался под суровым надзором родителей и слуг, крайне редко покидая территорию герцогства и родового поместья. В раннем детстве его несколько раз возили в столицу, чтобы повидаться с Императором и Вдовствующей Императрицей, ведь они были их родственниками со стороны матушки. Тогда он был еще слишком мал для балов и светских приемов, а тем более для официального представления в обществе, и ярких воспоминаний со времен этих путешествий почти не сохранилось. Скорпиус успокаивал себя тем, что ему было лишь четыре во время последней поездки во дворец, и даже если бы он побывал тогда на балу, то все равно ничего бы не помнил. По правде говоря, кое-какие воспоминания у него все же остались — тронный зал, самое большое помещение, которое он когда либо видел и великолепный золотой трон с сидящим на нем улыбающимся человеком, колыбельная бабушки Вальпурги (Сама госпожа Вдовствующая Императрица снизошла до того, чтобы уложить Скорпиуса в кровать, если бы он не запомнил это на всю оставшуюся жизнь, то никогда бы себя не простил) и то, как его подбрасывали в воздух. До и после этого такого никогда не случалось, все же он был следующим герцогом Малфоем и подобное вопиющее действие к нему со стороны кого-либо рассматривалось бы если не как покушение, то как оскорбление точно. Однако он до сих пор помнил как заливисто смеялся, пытаясь дотянуться до неба распахнутыми руками, и как удивительно сильные руки ловили его и вновь подбрасывали в воздух. Драко, поджимая губы, неохотно рассказывал ему, что это был Гарри. То есть, Его Высочество принц Гарольд, конечно же. Скорпиусу было неловко неформально обращаться к человеку выше его по статусу, которого он даже не помнил. Он знал, что они бы посещали столицу чаще если бы не случилось то, что случилось. А случилось вот что — однажды к ним в дом пришел монстр. Скорпиусу было уже пять и он знал кто такие монстры, дедушка рассказывал ему о страшных чудовищах, которые водятся в лесах и морях, строго-настрого наказав никогда не убегать, а мама с папой читали книжки в которых храбрые герои и мудрые волшебники побеждали самых разных монстров, самое страшное, что перед этим те уже успевали похитить нескольких прекрасных омег, съесть пару детей и уничтожить дюжину деревень. Скорпиус быть съеденным не хотел, поэтому он постоянно находился на стороже, пусть лучше горничная проверит под кроватью и в шкафу перед сном, а садовник срежет лишние ветви у жутко шатающего в темноте дерева за окном, чем постоянно бегать к родителям в кровать. Именно благодаря своей осторожности он сразу же узнал монстра, стоило тому только переступить порог. Скорпиус представлял монстров немного по другому — более высоких, со страшными острыми зубами и тонкими лапами как у огромного богомола и, возможно зелеными щупальцами на спине. Этот же монстр был другим. У него была синяя кожа с редкими чешуйками как у змеи, красные глаза и страшные тонкие пальцы, еще у него не было носа, что стояло первым в его списке монстрических черт. Ведь только у самых страшных монстров отсутствовал нос — акул, кракенов, пугал, гидр, пауков, аспидов, продолжать можно было бесконечно. А еще монстр привел с собой огромную змею. Так как Скорпиус был самым маленьким в поместье змея сразу обратила на него внимание, то и дело с интересом поглядывая в его сторону. Драко заметив это, быстро поднял его на руки. Так весь первый день, пока монстр гостил у них Скорпиус провел на руках сначала у брата, потом мамы, затем дедушки, а потом снова у брата. Отец же, как считал Скорпиус, отважно отвлекал внимание монстра, постоянно находясь рядом с ним. Через пару дней Монстр ушел. Вместе с ним ушел и папа. Дедушка был очень зол и почти не выходил из фамильной библиотеки. Матушка стала чересчур тихой и напряженной в отсутствии отца, и старалась всегда держать их с Драко в поле своего зрения. Он плохо помнил те дни, все-таки был еще слишком маленьким, но единственное, что он знал именно с этого момента его привычная жизнь кончилась. Отец периодически возвращался, но потом уходил вновь, успевая почти каждый раз ужасно ссорится с дедушкой и Драко. Старший брат несколько раз пытался сбежать, но его всегда возвращали герцогские рыцари. Которые, как он заметил тоже были не особо рады сложившимся положением дел. Это длилось очень долго, они перестали выходить с территории поместья. Нет, конечно Скорпиус не жаловался, расстояние от дома до внешних ворот было огромным. Но, до этого отец обещал, что лето они проведут в коттедже у моря. Он старался не расстраиваться, ведь море можно было увидеть и на страницах в книжках, а если очень хорошо попросить, то дедушка мог наколдовать красивую иллюзию, от настоящего моря и не отличись, но часто этого делать было нельзя, дедушка очень уставал, все-таки это была невероятно сложная магия. А еще, почему-то прислуги в доме становилось все меньше. Исчезла милая горничная, которая часто угощала его печеньем, пропал старый садовник, спустивший его однажды с крыши сарая, огромное поместье потихоньку пустело. Драко стал проводить с ним больше времени, наверное потому, что не мог встретиться ни с кем из своих друзей или погулять где-либо кроме территории поместья. Он читал ему интересные книги укладывая на дневной сон и помогал с учебой, участвовал в званых обедах, которые он часто устраивал со своими игрушками, указывая на некоторые неточности и подсказывая как все сделать правильно, чтобы весь высший свет обзавидовался, и даже построил ему форт. Когда Скорпиус спросил у брата почему тот пытается сбежать из дома, Драко потрепал его по голове, сказав, что это дела взрослых и ему не стоит в это вникать. Однако он рассказал что раньше, когда был чуть постарше Скорпиуса, ему все же удалось улизнуть от слишком строгой родительской опеки. Конечно, брат не собирался сбегать по настоящему, а просто посмотреть город без постоянно мельтешащих рядом взрослых. Когда Малфой в очередной раз посещали столицу, Драко умудрился скрыться от зоркого взгляда матери, разговорившийся с продавцом и улизнуть. Естественно, его быстро поймали, но впечатлений в тот день он набрался на целую жизнь вперед. Скорпиус обожал слушать о том как маленький Драко нечаянно упал в фонтан, прикормил бродячую собаку и, как настоящий первооткрыватель среди туземцев, целых двадцать минут исследовал жизнь простолюдинов. В целом мальчику даже нравилось так жить. Снаружи, конечно, было интересно, но кто знает какие ещё опасности, кроме монстров могут поджидать там. А он был под защитой в своём доме, с любимой семьей, книгами и игрушками. Хотя все и были напряженными, он думал, что все это из-за отсутствия папы. Скорпиусу тоже его не хватало, но он верил, что кто кто, а его отец обязательно перехитрит монстра и вернётся домой. А потом и это хрупкое подобие спокойствия закончилось. В один с виду обычный по осеннему пасмурный день приехала тётя Белла. Сказать по правде, Скорпиус никогда раньше не слышал о тёте Белле. Это было весьма странно, ведь его как герцогского сына с самых ранних лет заставляли назубок заучивать всех представителей фамильного древа. Малфои очень гордились своей родословной и связью с Императорской семьей. А его новоприобретенная тетя, как выяснилось, тоже была с ней связана. Беллатриса Лестрейндж, в девичестве Блэк, была маминой старшей сестрой, которая жила очень далеко. Недавно она встретила старого друга и решила вернуться к семье. Но в свой особняк в столице она вернуться не могла, потому что очень сильно поссорилась с Императором и Вдовствующей Императрицей. Скорпиус не особо верил в эту историю, ведь тётя была совсем-совсем не похожа на его красивую и добрую маму. А братья и сестры, как всем известно, должны были походить друг на друга хотя бы капельку. Вот у них с Драко, например, были одинакового цвета волосы (как мама любила говорить — цвета падающей звезды) и разрез глаз, хотя у брата глаза были серые, прямо как у мамы, а у него голубые как у отца и деда. Тётушка же была черноглазой, черноволосой и кудрявой, её волосы вились маленькими спиральками прямо как его любимые макароны, но даже это не способствовало поднятию ее репутации в глазах Скорпиуса. У матушки же были прекрасные прямые золотистые волосы и самая добрая и красивая в мире улыбка. Улыбку тёти Беллы же доброй можно было назвать с большой натяжкой, она была… неправильной. Он не смог подобрать более подходящего слова, возможно потому что учился не так усердно как следовало бы, но «неправильная» единственное как он мог охарактеризовать эту улыбку. Смех у тёти Беллы был слишком громким и походил на треск старых ломающихся деревянных игрушек и грохот, издаваемый железными колесами кареты едущей по старой дороге, а объятья слишком резкими и чересчур сильными. Единственное, что не отталкивало его в тетушке был её запах — дым от коста смешанный с ароматом перетертых между пальцами сосновых иголок. Он был необычным, но на удивление приятным и обволакивающим. Однако, бывали моменты, когда приятный запах дыма начинал отдавать резкой гарью, горечью оседая на языке. Порою он становился таким сильным, что уже не обволакивал, а прессовал всех, кто находится в непосредственной близости от его источника, заставляя кашлять и задыхаться. Это было очень, очень неприлично. Всех с детства учили контролировать запахи, до того как они полностью формировались. Использовать запах подобным образом могли только дикари, заявляющие права на свою территорию или неотесанные грубияны так и не понявшие, что нельзя заставлять других делать что-то угрозами и грубой силой. Для этого существовали более тонкие и изящные методы, как говорил его отец. Именно поэтому Скорпиус и не верил, что она была маминой сестрой. Никто хоть как-то связанный с Императорской семьей не мог вести себя подобным образом. Это просто немыслимо. Остатки слуг боялись показываться тётушке на глаза из соображения собственной безопасности. Но даже с их предельной осторожностью, которую Скорпиус полностью поддерживал, порой в поместье можно было услышать раздирающие сердце крики. Подобных воплей он никогда раньше не слышал и они приводили его в ужас. В книгах страдания людей описывались весьма вскользь и он представить себе не мог что обычные звуки могут вызывать такой душераздирающий страх. Или же он читал неправильные книги. Подобный ужас вызывали у него до этого лишь монстры, но даже гостивший у них монстр с его огромной змеей не заставляли Скорпиуса затыкать уши и сжавшись в угол прятаться в глубине собственного шкафа. Однако мама заботилась о тётушке, помогала успокоиться после подобных случаев, говорила с ней ласковым голосом и обнимала, будто они и правда были сестрами. Не только его тревожило прибытие тети Беллы. Дедушка не мог находиться с ней в одной комнате и начал проводить все больше времени в своем кабинете или библиотеке. Драко после её прибытия совсем сник и даже прекратил пытаться сбежать из дома. Как и Скорпиус он с опаской шел с ней на контакт, предпочитая сократить совместное времяпровождение к минимуму. Даже несмотря на то, что только с племянниками и сестрой та была по своему мягкой. Доказательством её мягкости служил новоприобретенный лучший друг Скорпиуса. Тетушка подарила ему на седьмой день рождения чистокровного риинстонского пегаса. Крылатых коней не было даже в конюшнях императорской семьи и он не имел ни малейшего понятия где она его раздобыла и какие деньги за него отдала. Пегас был прекрасен, Скорпиус влюбился в него с первого взгляда. Точнее в неё, это была девочка, совсем молодая, с еще неокрепшими крыльями, белоснежная в трогательных рыжих яблоках. Он назвал её Леди. Полное имя было — Леди Серебряное Копытце, но его он назвал только маме и Драко, потому что лошадь наследника дома Малфоев не могли звать Леди Серебряное Копытце, сколько бы лет ему ни было. Конечно в езде верхом пока она не окрепнет не могло идти и речи, но Скорпиусу было все равно, ему нравилось просто приходить к ней в стойло, расчесывать шелковистую гриву, угощать яблоками и маленькими кусочками сахара и разговаривать. Именно ей он рассказывал о всех своих секретах и потаенных мыслях, которые боялся рассказать кому-либо еще. После такого подарка Скорпиус не знал что и думать о тёте Белле, может монстры не так страшны как о них рассказывают? Тетушка как и папа могла подолгу отсутствовать в поместье, но всегда возвращалась. Однажды она пообещала, что вернется вместе со своим «повелителем» и покажет всем им его величие. К счастью или сожалению, этого величия он так и не увидел. Сразу как тетушка ушла поместье скрыл огромный магический купол. Дедушка сказал, что теперь уж точно никто не сможет их найти. Особняк сотни лет бывший домом роду Малфоев стал неприступной крепостью и клеткой из которой невозможно выбраться. Скорпиус благодарил Всевышнего, что папа в этот день был дома. Он даже подумать боялся что случилось бы останься он там за пределами барьера, окруженный монстрами, не способный войти в собственный дом. Оказалось, что дедушка говорился к этому шагу уже долгое время — кладовые и подвалы были до краёв заполнены продуктами, в саду большой участок был переделан в огород, а стены тут и там исписаны длинными рунными цепочками. Скорпиус не знал что именно к этому привело, когда взрослые разговаривали на серьезные темы, они поплотнее закрывали дубовые двери своих кабинетов и накладывали полог тишины. Та ругань, которую за последние годы все чаще можно было услышать несла в себе лишь крохи информации, собрать которые в единую картину ему так и не удалось. Скорпиуса не считали достаточно взрослым чтобы посвящать в какие-либо, даже самые маленькие детали, что того несомненно обижало, но и поделать с этим ничего было нельзя. Куда пропадала прислуга? Почему и куда Драко так отчаянно старался сбежать? Откуда взялась тетя Белла? Куда они с папой постоянно уходили? Почему ввелся запрет на выход за пределы поместья? Скорпиус недовольно поджимал губы и хотел серьезно поговорить с автором цитаты — «Дети слышат всё», потому что это было самой что ни на есть настоящей ложью. Вынужденное заточение длилось очень-очень долго, он уже успел забыть как выглядит мир за пределами поместья. Хотя это было не удивительно, если подумать, он не выходил за его территорию с пяти лет. Мальчик знал о внешнем мире только из книг и постоянных занятий. Из-за того, что его учителя не были запечатаны вместе с ними их роль взяли на себя родители и Драко, иногда пару уроков мог дать дедушка Абраксас, но он не особенно любил это делать. Родители же напротив будто отдыхали в его присутствии. На какое-то время расслаблялись вечно напряженные спины, разглаживались морщины на лбу, мелькали редкие, нежные улыбки, ставшие почти болезненной необходимостью в угнетающей атмосфере поселившийся в поместье. Скорпиусу было приятно думать, что сейчас он один способен оказывать на них такое воздействие. Ведь было видно, что его родные постоянно чего-то боялись, с опасением посматривая в сторону сверкающего на солнце барьера. Но ничто не длиться вечно, и в один относительно прекрасный день заклинание сняли. По его скромному мнению, лучше бы они этого не делали. То, что творилось за воротами повергло Скорпиуса в ужас. Лес, веками окружавший герцогское поместье был сожжен. Редкие деревья угрожающими угольными палками пронзали небеса, большинство из них были повалены или выкорчеваны с корнем. Тут и там стояли потрепанные палатки или криво стоящие черные деревянные домики, построенные видимо из этих же деревьев. Скорпиус был уверен, что они строились с помощью магии, ибо ничто кроме неё не могло заставить эти развалюхи не рассыпаться у них на глазах. Над всей этой угнетающей картиной стоял такой невыносимый смрад, что мальчика вывернуло сразу же как он переступил ворота. Видимо заклинание все еще защищало поместье и не давало запаху пробиться через них. Матушка спешно развернув его в обратную сторону, приказала дворецкому отвезти его в дом, но ужасающие образы казалось навсегда отпечатались в памяти. До своей комнаты Скорпиус так и не дошёл, уговорив мужчину довести его только до конюшен. Леди Серебряное Копытце, его верная молчаливая подруга всегда была готова выслушать. Скорпиусу было стыдно вспоминать сколько слез он выплакал в тот день, и ведь даже не до конца понимая почему. Не сказать, что он был как-то привязан к этому лесу или у него были теплые воспоминания с ним связанные, нет. Это было что-то другое, что-то намного, намного большее чем сожаления или жалость. Возможно, это был страх, паника перед неизведанным будущим, боязнь изменений, что непременно обрушиться на их семью в будущем, или его испугала та угнетающая атмосфера безысходности, что царила за воротами поместья и лица дорогих ему людей искривленные ужасом и отвращением. Хотя запрет покидать поместье вроде был снят, почему-то они все равно не покидали его, только дедушка сразу после снятия купала куда-то спешно отбыл порталом. Жизнь и не думала возвращаться в привычное русло. Родители, казалось, стали еще мрачнее, на прислуге лица не было. А Драко ходил как в воду опущенный, не обращая внимания буквально ни на что. Скорпиус пытался его растормошить, предлагал почитать вместе, покататься на лошадях, снова построить форт, но все его предложения брат либо игнорировал либо отвечал отказом. Однажды после просьбы помочь ему с рисунком, он даже накричал на него, доведя до слез. В ту же ночь он пришел в комнату Скорпиуса обнял его и извинился, подарив свой медальон. Брат очень дорожил им, хотя и не любил этого показывать, ведь это был подарок от его жениха в честь помолвки. Скорпиус отказывался брать украшение, но Драко настоял, пообещав, что позже вернется за ним. Старший брат сказал, что очень любит его и надеется, что однажды он научит Леди Серебряное Копытце летать и вместе с ней изучит весь мир. Мальчик не понял к чему это было, и заснул лишь под утро, мучаемый странным предчувствием. За завтраком выяснилось, что Драко снова сбежал. Из-за того, что герцогские рыцари так и не вернулись, за ним в погоню отправился отец. Матушка уверяла его, что все будет хорошо и они скоро вернуться, но Скорпиусу было не по себе, он весь день просидел у окна вглядываясь в даль с чернеющими остатками деревьев. На следующий день как и предсказывала мама они вернулись. Скорпиус, спотыкаясь бежал им навстречу чуть не навернувшись пару раз на лестнице, не обращая внимания на мамины крики в спину. Рядом с отцом и братом стоял дедушка. Хотя мальчик и знал, что мама скорее всего с ним свяжется, все равно был безумно счастлив. Не сбавляя темпа он кинулся брату на шею, но случилось то, чего Скорпиус совершенно не ожидал. Драко оттолкнул его. Больно ударившись попой и локтем он обиженно посмотрел на брата. В ответ на него уставились полные паники и непонимания серые глаза.