И все-таки утро добрым не бывает. Назойливый звук будильника разрезал тишину и больно ударил по ушам Чонгука, заставив того зашевелиться в кровати и недовольно застонать. Одной рукой прижимая подушку к ушам, а другой – рыская по тумбочке в поисках телефона, дабы заткнуть его, темноволосый вокалист тихонько ругался себе под нос, прекрасно зная, что его никто не услышит. Как удобно жить одному. Правда, скучновато бывает временами, но зато никто не нудит над ухом.
Отключив будильник, Чон уставился на потухший экран телефона. Оттуда на него смотрело его собственное отражение. Уставшее выражение лица, заспанные и суженные от раздражения глаза, синяки под глазами, растрепанные волосы, разбитая губа... Красавчик, ничего не скажешь.
Разбитая губа. Ссора с Чимином. Малоприятные воспоминания о вчерашнем вечере разом хлынули в голову парня, заставляя его окончательно проснуться.
После того, как Пак ударил его, он около десяти минут просто сидел на полу ванной комнаты, пытаясь осмыслить, что с ним только произошло. В этой пронзительной, давящей тишине был слышен лишь слабый звон воды, текущей из незакрытого крана. Конечно, в пылу ссоры ребята благополучно про него забыли. Взгляд Чонгука сфокусировался на рубашке Чимина, по-прежнему валяющейся на полу.
Изнутри давило странное чувство пустоты. Даже злость куда-то утекла, подобно той воде, пролитой за время их ссоры. А ведь недавно она буквально переполняла Чона до самых краев. Этот слабенький удар, при нанесении которого Чимин явно сдерживался, до последнего не желая бить, словно разбил ему не только губу, но и что-то глубоко внутри.
Будто очнувшись ото сна, Чонгук молча поднялся с пола, подошел к раковине и выключил кран, после чего поднял с пола пресловутую рубашку и, покинув каморку, медленно побрел в сторону своей комнаты.
Однако только он открыл дверь, как сразу же встретился с не менее хмурым взглядом, буравящим его до самых костей. На кровати Чона сидел Тэхён и молча смотрел на только вошедшего хозяина помещения. Он был одет в свою пижаму – видимо, уже собирался ложиться спать.
- Ничего не хочешь мне рассказать? – Серьезный низкий голос Ви привел главного вокалиста в чувство.
- Ты все слышал? – Чонгук сделал пару шагов в сторону и бросил подобранную им ранее рубашку на ближайшую полку, однако его гость не обратил на это никакого внимания.
- Наша комната ближе всего к ванной. – Тэхён нервно прикусил нижнюю губу, после чего добавил. – Хотя думаю, для того, чтобы услышать ваши вопли, не нужно и в Сеуле проживать. Уверен, даже русские космонавты вместе с пришельцами с планеты EXO без проблем смогут отчитаться о деталях ваших с Чимином стычек.
- Раз уж ты все слышал, то почему не помог своему «соулмейту»? – Фыркнул Чонгук, подходя к своей кровати и стаскивая с нее незваного гостя.
- Потому что до последнего был уверен, что мой второй друг не такой идиот, каким иногда кажется. – Грубо отрезал Ви, послушно вставая с постели. – Видимо, я тоже задолжал Чимину извинения. Я надеялся, что ты возьмешь себя в руки и все-таки поставишь друга выше своей мелочной обиды. Получается, доверять вам двоим самостоятельно решать свои конфликты просто нельзя. – Тут парень прикрыл глаза, а его губы скривились в горькой улыбке. – А знаешь, Намджун-хён уже собирался бежать разнимать вас обоих, но я, дурак, остановил его. О чем теперь очень сожалею.
- Так почему бы тебе не свалить к Чимину, а? – Огрызнулся в ответ Чонгук. В нем снова поднималась волна злости. – О нем ты все равно печешься больше, так давай, сходи и утешь его! Он же, бедняжка, и дня не сможет прожить без защиты старших.
- Так, поумерь-ка тон. Не знаю, кто учил тебя так разговаривать с друзьями – хочется верить, что это был не я, – но на меня голос не повышай. И не смей так говорить о Чимине, еще и за его спиной. – Категорично отчеканил Тэхён. – Говоришь, о нем я пекусь больше? Знаешь, я и так прикрыл твою неблагодарную задницу, хотя в данном случае мне явно не стоило этого делать.
Тут голос Ви дрогнул, что Чонгук сразу же услышал и застыл подобно изваянию. В голосе друга была явно слышна обида с примесью горечи и разочарования. Чон крайне редко видел его таким. Легкое чувство вины противно кольнуло главного вокалиста, и он повернулся к соседу. Наверное, чтобы посмотреть ему в глаза. Или извиниться. Или даже обнять. Или, может, и то, и другое, и третье. Чонгук никогда раньше не срывался на Ви, поэтому просто не знал, что делать. Сейчас его одолевали крайне противоречивые чувства, а разум, как назло, был девственно пуст.
- Тэхён…
- Тебе надо остыть. – Ви натянул фальшивую улыбку, пытаясь скрыть боль во взгляде, и, развернувшись, направился к выходу. – Когда будешь готов все рассказать, придешь. Не знаю, что ты ему сделал, раз даже мягкий и добрый Чимин сорвался и вмазал тебе… Но если завтра утром я увижу на его теле синяки, нам с тобой предстоит долгий и противный разговор, Куки.
Итого: вечер выдался отвратительный. Ночью Чонгук спал плохо, поэтому сейчас он чувствовал себя очень вяло. Из-за закрытой двери доносились громкие голоса – ребята уже проснулись и готовились завтракать, но выходить к ним у парня не было абсолютно никакого желания, несмотря на жалобные протесты желудка.
Решив, что для начала необходимо замести следы вчерашней перепалки, Чон приблизился к зеркалу и принялся обильно наносить тональник на лицо. Нужно было замазать эти жуткие синяки под глазами и разбитую губу. Вокалист и так знал, что у группы будут к нему вопросы, но незачем лишний раз привлекать к себе внимание своим личиком не первой свежести. Может, ему и правда лучше пропустить завтрак?
Словно прочитав его мысли, в дверь кто-то постучался. Не выжидая и нескольких секунд, непрошенный гость просто открыл дверь и вошел в комнату. Им оказался Шуга, и судя по его внешнему виду, ночка у него тоже выдалась неважная. Выражение его лица было немного озабоченным, но не злым. По взгляду было ясно видно, что он хочет что-то спросить, но по каким-то причинам этого не делает.
- Чонгук, вылезай из своего чулана, завтрак ждать не будет. – Вместо вопросов позвал его Юнги. – Что за...? Да ты ж еще не умылся.
- Да, хён, не успел. – Зевнул в ответ Чон и потянулся, разминая косточки после сна.
- Давай, шевелись, мелкий. Иначе без хавчика останешься. – На лице Шуги промелькнул намек на улыбку. – Помни золотое правило: кто успел, тот и съел.
- Несправедливо.
- Жизнь вообще несправедлива. Поднимай свой зад и присоединяйся. И учти, ждать я тебя не буду – не хватало еще самому без еды остаться. – Рэпер развернулся к двери и, уходя, добавил. – Кстати, перед тем, как штукатуркой мазаться, кожу сначала увлажнить надо.
С этими словами Шуга вышел, оставив Чонгука наспех собираться и приводить себя в порядок. «Спасибо, Шуга-хён, за дельный совет», - кисло подумал вокалист, делая, однако, как тот и сказал. Но несмотря на подколку, парень был очень благодарен старшему за то, что тот не начал приставать с расспросами. Это было одно из лучших качеств Юнги – он не задавал лишних вопросов.
Чону понадобилось около семи минут, чтобы закончить утренний макияж. Оценив в зеркале плоды своих трудов, он с чувством собственного достоинства вышел в коридор и зашагал на кухню, где его уже ожидала «разъяренная мать».
- ЧОН ЧОНГУК!
Громогласный голос Джина, огласивший, наверное, все общежитие, никак не вязался с образом повара, одетого в милый фартучек с котиками, и держащего в руках большую сковородку, из которой доносилось приятное уху потрескивание раскаленного масла. Все это время вокалист стоял у плиты и готовил омлет с какими-то травами, но как только услышал знакомые шаги, тут же развернулся и встретился с их обладателем взглядом.
– Что, черт возьми, ты устроил вчера вечером? – Громко возмущался старший. – Я думал, меня инфаркт хватит от ваших криков!
- Ничего не случилось, мама. – Чон демонстративно закатил глаза к потолку. – Мы с Чимином просто немного повздорили, ничего особенного.
- Ничего особенного?! Ах, ничего особенного! – Взвился старший вокалист, проигнорировав насмешливое обращение. – Тогда, может, ты объяснишь, почему Чимини отказывается от еды? – Тут Джин отвел взгляд от Чонгука и, выкладывая очередную порцию омлета на тарелку, крикнул куда-то вдаль: - Хоби, как у него там дела?
Хосок в этот момент вышел из их с Паком комнаты и, плотно закрыв дверь, отозвался в ответ:
- Ребята, он не хочет выходить. Говорит, что не голоден.
- Ну, сейчас я ему покажу «не голоден». – С этими словами Сокджин отложил еще горячую сковородку в сторону, на плиту, после чего взял в руки вилку и тарелку с только что приготовленным омлетом и твердо зашагал по направлению к Джей-Хоупу. – А тебе, Гуки, я что говорил вчера? Не смей срывать свою злость на нем.
- Да, мама, больше не буду. – Чонгук благополучно проигнорировал укоризненный взгляд старшего. Завтрак его интересовал немного сильнее, чем очередная порция нравоучений.
Облюбовав себе тарелку побольше, вокалист уселся на пустой стул и принялся ожесточенно жевать свой омлет, не оставляя ему и шанса на выживание. Не то, чтобы его совсем не волновал Чимин, – все-таки, он его друг, да и Чону он, в принципе, нравился, – но у ребят и раньше случались ссоры. Произошедшее, разумеется, оставило неприятный осадок на душе, с этим не поспоришь. Вокалист все же не ожидал, что танцор, будучи обладателем такого мягкого характера, настолько остро отреагирует на его действия и разобидится. Но опять же, после всех предыдущих стычек парни неизменно мирились, и все снова возвращалось на круги своя. В конце концов, Чимин не умеет ненавидеть и быстро прощает ему любой каприз, так что и в этот раз все как-нибудь да обойдется. «Подуется и перестанет», - решил про себя Чонгук, ничуть не удивляясь собственному нахальству и отправляя очередной кусочек в рот. – «Тоже мне, принцесса нашлась».
Не прошло и пяти минут, как дверь в комнату Чимина открылась, и оттуда вышел слегка огорченный Сокджин. В его руках уже не было ни тарелки, ни приборов. Старший хён прошел мимо всех прямо к плите, чтобы приготовить завтрак себе – как всегда, в последнюю очередь.
- Не могу поверить… - Пробормотал он тихо, смешивая яйца с нежирными сливками. – Он вроде в порядке, но выглядит подавленно. А все твоя вина, мелкий!
- Так, стоп-стоп. – Внезапно встрял Намджун, сидевший доселе тихо и исподтишка наблюдавший за всеми присутствующими. Его взгляд метнулся в сторону Тэхёна, который уже успел закончить прием пищи, и теперь просто сидел, уставившись в пустоту. – Давайте все успокоимся. Надеюсь, никто не забыл, что сегодня у нас тренировка? Возьмите себя в руки. Чонгук, - тут лидер обратился к макнэ, - я не знаю, кто вчера был виноват в вашей с Чимином ссоре, но полагаю, у меня есть основания подозревать, что зачинщиком был ты. Я надеюсь, что ты предпримешь нужные шаги первым и помиришься с ним.
- Конечно, хён. – Бессовестно и без тени сомнения солгал младший. – Мы непременно со всем разберемся.
- Ну вот и хорошо. На том и порешили.
Джин, однако, не очень-то поверил в чистоту намерений Чона, но после того, как лидер сказал свое слово, больше не возникал.
Несколько мгновений спустя из комнаты Чимин все-таки вышел. Немного хмурясь, он вошел на кухню, чтобы присоединиться ко всем остальным. Взгляд Чонгука мгновенно зацепился за фигурку танцора, скользнув мимо пустой тарелки, которую тот держал в руках, и выше, до самой макушки. Волосы парня были взлохмачены, лицо казалось непривычно бледным, а под глазами у него красовались темные круги, прямо как у панды. Все-таки недосып – страшная вещь. Пак уже был полностью готов к выходу – он был одет в черную водолазку, скрывающую его тонкую длинную шею, и обычные рабочие джинсы.
В сторону Чона танцор даже не взглянул, но пожелал всем доброго утра и сердечно поблагодарил Сокджина, вручая ему тарелку и приборы. В другой руке он держал свою спортивную сумку, намекая на то, что уже собрался и просто ждет остальных.
Через некоторое время все члены группы уже стояли в прихожей и обувались, предварительно расправившись с грязной посудой. Мгновение – и они всем составом уже сидели в машине и ехали по направлению к студии.
Рабочий день начался.
***
Сегодня парням предстояло провести весь день в тренировочном зале и отрабатывать движения. Хореографию полностью утвердили совсем недавно, поэтому им предстояло немало работы – нужно было освоить новые связки и освежить в памяти старые.
В такие минуты члены BTS были готовы петь серенады под окном Джей-Хоупа – не существовало на свете белом лучшего учителя танцев, чем он.
Вот и сейчас, видя умоляющие взгляды согруппников, Хоби лишь мягко (но без привычного озорства) улыбается и подходит по очереди ко всем и дает советы каждому из них индивидуально.
Обычно Хосок в жизни и Хосок на тренировке не имеют ничего общего друг с другом. Стоит только его ноге ступить в зал, как парень тут же превращается в строгого и дотошного учителя танцев, полностью оправдывая свое звание ведущего танцора группы. Однако сегодня рыжеволосый выглядел слегка рассеянным и тихим, что было для него не самым обычным явлением.
Сокджин и Намджун периодически кидали недоумевающие взгляды друг на друга. Тэхён просто смотрел на себя в зеркало и молча оттачивал свои движения. Чонгук же переводил взгляд то на него, то на Чимина, который, судя по всему, был очень глубоко погружен в себя и ничего вокруг не замечал. Шуга не очень удачно приземлился на левую ногу, поэтому в данный момент он сидел, прислонившись к стене и наблюдая за другими.
Настроение у всех было какое-то подавленное, и, по опыту Хоби, это всегда сказывалось на качестве работы, поэтому примерно еще минут через 40 парень объявил перерыв.
- Тебе не жарко? – РМ протянул Чимину бутылку воды и с любопытством покосился на длинные рукава водолазки, в которую был одет младший. – Может, переоденешь футболку или что-нибудь еще с коротким рукавом?
- Да нет, спасибо, хён. Что-то прохладно сегодня. – Пак в ответ благодарно улыбнулся и принял бутылку, тут же развинчивая пробку и делая пару глотков. – Пойду-ка, лучше в туалет схожу.
С этими словами танцор поставил бутылку на пол, и, вытащив из сумки свой телефон, благополучно удалился, даже ни на кого не посмотрев. Разумеется, уходя, он не заметил на себе напряженный взгляд младшего со стороны.
В конце концов, наблюдая за всем этим, Шуга не выдержал и, поднявшись с пола, подошел к Джей-Хоупу и обратился к нему шепотом.
- Слушай, что за херня между ними произошла? – Он демонстративно бросил взгляд сначала на дверь, затем на Чонгука, который в этот момент находился в противоположном углу зала и о чем-то разговаривал с Тэхеном. – Чимин обычно так долго не дуется. В первый раз вижу его таким разозленным.
- Не знаю, он отказывается разговаривать со мной. – Сокрушенно отозвался Хосок, устало прислоняясь к гигантскому зеркалу во весь рост. – Просто отмахивается и говорит, что все, мол, в порядке. Но я же вижу, что ничего не в порядке.
В ответ на это Шуга нахмурился.
- Вы же делите комнату. Может, ты заметил что-то необычное вечером?
- Чимин вернулся вчера из ванной в одних шортах и тут же бросился на кровать, под одеяло. Все мои попытки разговорить его заканчивались одним и тем же – он просто говорил, что устал и хочет спать.
- Мда… - Юнги задумчиво поскреб затылок, пропустив густые черные волосы через пальцы. – Что ж, думаю, лучше оставить их в покое. Не в первый раз уже – сами разберутся.
- Ты думаешь? – Ведущий танцор взволнованно закусил губу и прикрыл глаза, коснувшись затылком холодной зеркальной поверхности за спиной. Говорил он шепотом, чтобы никто, кроме соседа, его не слышал. – Чимин вчера выглядел очень расстроенным, даже испуганным. И сегодня он, видимо, тоже не желает сменить гнев на милость. Когда подобное вообще было в последний раз? Неужели они так крепко поругались?
- Знаешь? Я не имею ни малейшего понятия. – Тихо ответил ему Шуга. – Раньше я думал, что хорошо понимаю Чонгука. Но сейчас у меня возникает странное чувство, будто я его никогда толком и не знал. Всему виной взросление? Я это к тому, что не понимаю уже, чего от него ожидать. Что этот мелкий мог такого сказать, чтобы вывести из себя такого миролюбивого парня, как Чимин?
Хоби лишь пожал плечами на это. По его лицу было видно, что он устал от подобных разговоров. Мало того, что утром его допрашивал Джин в попытке выяснить подробности, так еще и приходилось все утро выдерживать на себе долгие взгляды согруппников. На него смотрели так, будто ему известны какие-то великие тайны вселенной, и ждали, что он всем прояснит ситуацию. Как будто он, даже будучи соседом Пака, мог проникнуть тому в голову и извлечь нужную информацию прямо из его мозга.
Увидев состояние рыжеволосого танцора, Юнги решил не докапываться и просто оставить все как есть. Но тут рядом раздался тихий вздох.
- Так не пойдет. – Джей-Хоуп вяло улыбнулся, окидывая взглядом тренировочный зал. – Сегодня все несобранные какие-то. Думаю, надо заказать обед, поработать еще пару часов, и возвращаться. Боюсь, от тренировок сегодня толку не будет. Как твоя нога, кстати?
- Нормально, я не сильно подвернул ее. К завтрашнему дню буду как огурчик.
- Хорошо, но лучше покажись мне вечером, я посмотрю. Эу, народ! – Внезапно крикнул Хоби, обращаясь ко всем присутствующим. – Еду заказывать будем, или как? Уже время обеда.
- А мы уже! – Отозвался Тэхён из другого угла и помахал телефоном. – Курьер уже позвонил, минуты через две будет тут. Попрошу Чимина встретить его и забрать еду, раз уж он так сбежал от нас. – Парень тут же принялся усердно строчить смс еще ничего не подозревающему другу.
Где-то минут через семь в зал вернулся Пак Чимин с пакетами в руках, и все дружно накинулись на еду. Обед и остаток тренировки прошли достаточно тихо и без происшествий, за что, наверное, можно сказать спасибо.
***
Спортивная сумка Чонгука с глухим шлепком приземлилась неподалеку от моря обуви в коридоре. Команда вернулась в общежитие где-то в пятом часу, и как только ребята разулись, так сразу разбрелись кто куда – кто по комнатам, а кто в гостиную.
Главный вокалист тоже почувствовал себя слегка усталым, поэтому первое, что он сделал – зашел в свою комнату. Надо было переодеться и немного отдохнуть.
Приземлившись пятой точкой на свою кровать, Чон задумчиво бросил взгляд на вчерашнюю рубашку, все еще валяющуюся на полке его огромного шкафа. За весь день Чимин так ни разу и не взглянул на него. Почему-то это вызвало у него легкую усмешку. Вызов, значит? То, как упорно Чимин отказывался его прощать, весьма забавляло парня.
Чонгук припомнил сегодняшнюю тренировку, на протяжении которой он не сводил глаз с маленькой фигурки пепельноволосого танцора. Вокалист внимательно разглядывал каждый изгиб его тела, каждое движение, словно стараясь как можно точнее зафиксировать это в своей памяти. Чимин двигался очень плавно, как обычно, но голову Чона не покидала одна мысль.
Не то. Все не то. Чего-то не хватает.
В попытке найти это «что-то» парень продолжал наблюдать за танцором до самого конца тренировки, но все безуспешно.
Вместо этого голову заполнили воспоминания о вчерашнем вечере. О том, как испуганно Пак смотрел ему в глаза. Его лицо в тот момент выглядело так мило и беззащитно, что Чонгук тогда так и не нашел в себе силы остановиться. Ему хотелось напугать бедного парня еще сильнее, заставить осознать свою беспомощность перед младшим. Чтобы танцор никогда больше не пытался его унизить и перечить ему в целом. Чтобы он даже мысли не допускал о том, что может в чем-то обойти главного вокалиста.
Мысли парня прервало тихое урчание откуда-то снизу. Они обедали около трех часов назад, но желудок уже просил добавки. Чонгук и не заметил, как ноги сами понесли его на кухню в поисках еды. Он проследовал до конца коридора и – какая удача! – обнаружил на кухне Чимина. Одного. Парень отрешенно мыл бананы - наверное, себе на ужин – и явно не слышал его шагов из-за шума воды.
При виде слегка сгорбленной спины у Чонгука в голове тут же родился план. Азарт захватил его, и тихонько подкравшись к танцору сзади, он чуть наклонился и горячо шепнул парню прямо в ухо:
- Ну что, пожаловался хёнам?
