Рыжий-рыжий оруженосец

- Все-таки я рано подумал, что вы, виконт, образумились. За вами нужен присмотр, как за пациентом Дома Скорби. Ли вкладывал в свои слова как можно больше яда. И это подействовало. Константин побледнел, но молча, упрямо мотнул головой – как строптивый рыжий жеребенок. - Вы же даже не знаете, что было в Нохе. - И чего же я не знаю? Что маркиз Сабве, и шестеро его дружков, среди которых был и небезызвестный виконт Манро, напали на герцога Окделла. Это я знаю. - Не нападали мы! Он сам нас вызвал на дуэль. Всех семерых. - Разумеется, вы просто проходили мимо, а тут ни с того, ни с сего герцог выскочил и крикнул: - Я вызываю всех вас! Мне вы не нравитесь! - Мы просто были вчера в таверне, и там был Окделл и его толстый кузен. Я не знаю, как его зовут. И Эстебан стал шутить… - Смотрю, вы все шутить любите. Похоже, всю вашу честную компанию пора отправить в королевский дворец. Шуты всегда высоко ценились. И дошутились до дуэли? - Ну, мы же не хотели его убивать. Эстебан так и сказал – они с Ричардом будут сражаться, а мы просто рядом постоим. Раз уж нас всех вызвали. - А что было потом? До появления герцога Алвы? - Дик выхватил шпагу, Эстебан – тоже. А потом вдруг Дик начал кашлять сильно, я подумал, что он поперхнулся чем-то, но он же не ел и не пил в этот момент. И я сказал, что давайте не будем сражаться, и что лучше пойти позавтракать всем вместе. Я даже хотел, чтобы они помирились. - Какое благородство. Вы брали уроки у святого Оноре? А поперхнуться можно даже воздухом или слюной. Это так, на будущее. Но вообще похоже на надорскую болезнь. вы о такой слышали? - Нет, ни разу. Ну вот, а потом приехал герцог Алва. И сказал, что выйдет сражаться вместо Ричарда, и кто откажется, тот будет считаться трусом. - Узнаю Росио, - пробормотал Лионель. - Но никто из вас не ранен. - Он… Герцог Алва просто порвал нам рубашки острием шпаги, не задев нас. А потом забрал оруженосца… И тут вы приехали. - Я. Вместо того, чтобы ехать во дворец Его Величества и заниматься там делами службы, я помчался в Ноху спасать одного рыжего болвана. Оба замолчали. - Идите, смените рубашку и садитесь за книги. Потом поедем со мной. И больше из дома без моего позволения ни ногой. Я предупрежу слуг.

***

- Бентон, как вы могли? Я ведь предупреждал – не выпускать это отродье Чужого за ворота. Господин граф, да как бы я его не выпустил, ежели он записку от вас показал. Мол, вы вызываете его срочно. - Хм… а кто привез ему записку? - Не могу знать. Я на конюшне до этого был, может, кто и заезжал к нему. - Разрубленный Змей! Этот мальчишка умудрился обвести вокруг пальца всех. Ну, вернется он домой, я с него шкуру спущу.

***

- Явились? Зря, виконт. Я освобождаю вас от клятвы. Езжайте куда хотите. Голос Лионеля звучал устало. - Можете прислать за вещами… Или как вам угодно. Я не собираюсь нянчиться с вами. Вам дороже свобода? Вот и наслаждайтесь ею. Думал, вы можете стать человеком – ошибался. Что же, даже граф Савиньяк может ошибаться, верно? Константин стоял, моргая. Он сначала просто радовался неожиданной прогулке верхом и тому, как ловко обдурил старого слугу. А, вернувшись через час, понял, что его уже не ждут. - Эр Лионель.. Монсеньор… Не надо. - Что – не надо? - Отпускать меня. - Так ты же сам сбегаешь. Что-то нет логики в твоих речах. Константин опустил голову. Волосы повисли, закрыв лицо. Ли мог поклясться, что щеки мальчики сейчас снова стали пунцовыми. - Простите меня. Я не хочу, чтобы вы освобождали меня от клятвы. Я просто не понимаю, почему вы запретили мне уезжать. - Я же сказал - теперь можете ехать, куда хотите. - А если я никуда не хочу. Граф Савиньяк вздохнул. Похоже, прав был Милле. Нельзя вот так постоянно быть строгим с мальчишкой. Нельзя выезжать на одних запретах. Оруженосец, молча сопел, переминаясь с ноги на ногу. Похоже, юный Манрик тоже уяснил кое-что для себя. Что нельзя вот так всю жизнь превращать в балаган. И что детству давно пора закончиться, а служба – это не игры «в войну». - Ладно, - Ли тяжело поднялся на ноги, - сейчас будешь расставлять позицию в другом сражении. - Хорошо, эр! Зеленые глаза засияли, как два драгоценных изумруда.

***

      Лионель засиделся в библиотеке допоздна. Надо было собрать воедино все сведения о тех, кто попал в Агарис после восстания Эгмонта. Источников было мало, слишком мало. Когда часы с оленем пробили полночь, а затем – полпервого, час и полвторого, Ли решил, что пора уже ложиться спать, чтобы утром не «клевать носом». Слуги уже давно спали. Он встал и со свечой в руке направился к себе. Проходя мимо комнаты оруженосца, он услышал странные звуки. «Ему плохо? Заболел? Или… непонятно». Граф толкнул двери – неожиданно они открылись. Константин плакал во сне – так бывало с Арно, только в детстве, когда перенервничает. Ли постоял минуту, затем положил ладонь на плечо оруженосца. И, неожиданно для себя, провел рукой по волосам. Рыжие локоны оказались очень мягкими. Даже мягче, чем у братьев. А мальчишка всхлипнул, перевернулся на другой бок и вскоре задышал ровно.