Без страха

      Хинату оглушили.       Он понял это, когда открыл глаза в какой-то незнакомой комнате, когда почувствовал, что связан по рукам и ногам и когда ощутил ноющую боль в области затылка. Хината помнил о том, как шёл в школу, как написал Кагеяме, как тот ответил, как сказал ему, что напишет ещё раз в школе, а вот дальше — пустота.       И вот Хината здесь. В комнате с обшарпанными обоями, на пыльном деревянном полу, среди голых стен, облокотившись о кровать, — пожалуй, единственный предмет мебели здесь. А ещё было окно, забитое деревяшками, которые вдобавок были обтянуты какой-то плотной тканью, поэтому свет просочиться не мог.       Конечно, Хината испугался, когда так внезапно очнулся в незнакомом месте. Но потом, на удивление, его страх начал отступать. Не было никакой паники. Было лишь волнение.       Хината прекрасно понял, чьих это рук дело и с какой целью его вообще похитили.       И это значило две вещи: во-первых, его сто процентов не убьют до прихода Кагеямы; во-вторых, и после прихода — тоже не убьют, потому что Кагеяма пропишет всем (независимо от того, сколько их тут было) так, что мало не покажется. В этом Хината был точно уверен. Он ни на секунду не сомневался в своём парне и его силе. На самом деле, Шоё казалось, что, если его развяжут, и он сможет вдарить кому-нибудь по самое не хочу.       Это было так странно, но Хинате было не страшно. Не сказать, что он был абсолютно спокоен, — нет, он волновался, но страха, тем более панического, он не чувствовал. Да, здесь явно был этот сумасшедший Такахаши, но если бы он хотел сделать что-нибудь с Шоё, то парень проснулся бы, вероятно, уже без ног. К тому же тут наверняка был не только Такахаши, а значит, своевольничать ему вряд ли позволят. В общем, вряд ли Шоё нанесут какие-нибудь увечья, а уж за жизнь вообще не стоило бояться.       Парень выдохнул и прикрыл глаза. Сильнее всего он тревожился за… Кагеяму. Ведь тот, когда узнает, что его, Хинату, похитили, будет вне себя, а ещё… Он снова начнёт загоняться. Начнёт обвинять себя во всех грехах. Шоё уже представлял, как Кагеяма будет кричать «я же говорил!» и, вероятно, начнёт просить, чтобы Шоё бросил его. Ох, загоны Кагеямы были страшнее всяких безумцев вроде Такахаши Керо. Да и вообще сейчас Хинату больше всего на свете пугало то, что он может остаться без Кагеямы, ведь у того после всей этой ситуации наверняка появятся мысли о расставании, потому что «так будет безопаснее». Тьфу. Хината даже думать не хотел о таком, но что-то выходило плохо, очень плохо. Но даже если Тобио начнёт эту унылую шарманку, приправленную загонами и страхами, Хината ни за что не оставит этого глупого вампира, и, более того, он выбьет из него все его дурацкие мысли.       Дверь комнаты вдруг скрипнула, прерывая мысли Хинаты. Он напрягся, ожидая увидеть Такахаши, но… — Ты? — глаза Хинаты широко распахнулись в непонимании и изумлении.       Ацуко прислонила указательный палец к губам, как бы прося не издавать звуков. Хината понимающе кивнул. Он не знал её имени, но отлично помнил, как встретил эту девушку на территории школы в тот день, когда спешил к Кагеяме.       Ацуко тихо вошла в комнату и также тихо прикрыла за собой дверь. Она подошла к Хинате и села напротив него, обняв колени. — Прости меня, — тихо шепнула она, виновато смотря на парня. — Я… я не хотела, чтобы они узнали, где ты учишься, но… к сожалению, на них работаю не я одна, так что… — Всё хорошо, — мягко и тоже шёпотом перебил её Хината и улыбнулся, заставляя сердце девушки забиться в беспокойном ритме. Он… улыбался? В такой ситуации он мог улыбаться? Это восхищало. Ацуко так боялась показаться ему, потому что думала, что он будет зол, когда узнает, с кем она связана, но он… совсем не выглядел разозлённым или разочарованным. Он даже напуганным не выглядел. — Послушай, они… они ничего с тобой не сделают, они лишь хотят держать тебя до прихода Кагеямы Тобио, но потом… — Девушка замолчала и нервно сглотнула; она боязливо обернулась в сторону двери, прислушалась, потом снова посмотрела на Хинату, лицо которого стало более серьёзным. — Но потом… они могут убить тебя! — Ацуко опустилась на колени; вид у неё был испуганный, она сильно переживала. — Я хочу помочь тебе сбежать, но я всего лишь человек, и они почти всегда наблюдают за мной… Я не знаю, но я что-нибудь придумаю… Прости меня. — Эй, эй, эй, тише, — Шоё старался говорить как можно нежнее. — Всё хорошо, тебе не надо так рисковать, слышишь? Всё будет хорошо, вот увидишь. Главное, ты не делай ничего рискованного для себя.       Ацуко посмотрела Хинате в глаза, и он увидел, как взгляд её полон отчаяния. Ей самой нужна была помощь, но при этом она готова была рискнуть своей жизнью, чтобы помочь Хинате… Это поразило парня. А ещё в этой бездне страха, отражающейся в зелёных глазах, было ещё что-то: оно, казалось, только начинало просачиваться сквозь отчаяние лёгким, ещё совсем блеклым светом. Хината подумал о том, что это была надежда. Видимо, Ацуко очень хотела верить словам Шоё, что всё будет хорошо. — Ладно… Прости меня… Ох, я пойду, но ты пока делай вид, что ты всё ещё без сознания, хорошо? Так они точно даже подходить к тебе не будут. Ты им нужен в сознании.       Ацуко поднялась на ноги и тихо прошла к двери. Она ещё раз обернулась на Хинату. Тот кивнул ей и улыбнулся напоследок. Покраснев, девушка вышла из комнаты. Через минуту он услышал её отдалённый крик: «он всё ещё не пришёл в себя». Ещё через минуту Хината услышал громкие шаги. Он тут же закрыл глаза и принял ту позу, в которой лежал, когда очнулся.       Дверь снова со скрипом отворилась. Но больше шагов Хината не улавливал. — И правда, ещё валяется, — произнёс женский голос. — Когда он уже очнётся? — А вот этот голос был ему хорошо знаком. Такахаши. — Эй, Мамору, посиди с ним, крикни, когда очнётся. — Хорошо, хорошо! — услышал Хината весёлый мужской голос, а потом почувствовал, как к нему подошли и плюхнулись рядом.       Хината лежал неподвижно и старался дышать как можно ровнее и тише. Но присутствие рядом другого оказывало неприятное давление. Всё же проще было, когда Шоё был один.       Внезапно Хината ощутил, как к его лицу прикоснулись пальцем, а потом опустились ниже и пощекотали в области шеи. Хината заметно напрягся, лишь бы не улыбнуться, но этого хватило, чтобы оказаться замеченным. — Ага, всё же уже в сознании, так и знал, — раздался голос парня над самым ухом, и Шоё ничего не осталось, как просто открыть глаза. Он метнул серьёзный взгляд на вампира перед собой. — Не смотри так на меня, расслабься, — усмехнулся вампир, убирая руку от Шоё. — Я всё равно пока не буду выдавать тебя.       Хината удивился, и это отразилось на его лице, на что парень тихо рассмеялся. — Меня зовут Нагата Мамору, — представился вампир. — А тебя? — Хината Шоё. — Рад знакомству, — улыбнулся Мамору и помог Хинате подняться так, чтобы он мог снова сесть и облокотиться о кровать сзади. — Прости, развязать не могу, а то мне влетит.       Хината смотрел на Мамору с подозрением. Чего это он вёл себя так дружелюбно? Здесь явно был какой-то подвох. — Я просто хочу поболтать немного, — как будто бы прочитав мысли Шоё, сказал Нагата. — С этими сумасшедшими разве поговоришь нормально? — он, усмехнувшись, вздохнул. — Разве что только с Ацуко, но она слишком напугана. — Ацуко? — Шоё решил притвориться, что не знает её. Хотя… имени-то он и правда не знал, но сразу понял, о ком говорил Мамору. — А, ну которая заходила к тебе недавно. Не ври мне, что вы не разговаривали с ней. Не понимаю, как эти двое всё ещё доверяют ей… Хотя, может, они просто закрывают глаза на её маленькую ложь.       Хината поджал губы и отвернулся в сторону, посмотрев на забитое окно. — Ацуко ведь человек? — спросил Шоё. — Ага! — Почему вы её держите? Ещё и заставляете работать на вас! Как она вообще оказалась у вас? — Хината сердито посмотрел на Мамору, тот продолжал улыбаться. — Слишком много вопросов, — покачал головой он. — Но тебе, так уж и быть, я скажу. Будем считать это нашей тайной, которую ты унесёшь с собой в могилу. — Нагата подмигнул. — Она просто сестра Такахаши. По непонятным причинам он убил всю свою семью, кроме неё, так что теперь везде таскает её за собой.       Хината в ужасе уставился на Мамору, который так спокойно говорил об этом. — Убил… Всю семью?.. — Хинату будто стрела пронзила. — Стой, сестра? Она же… —…человек? — Мамору ухмыльнулся. — Ну, просто понимаешь, так получилось, что у них разные отцы. Их мать была вампиром лишь наполовину, однако отец Такахаши был чистокровным вампиром, вследствие чего и сам Керо родился полностью вампиром. Но вот отец Ацуко был человеком — и тут победили уже человеческие гены: Ацуко родилась абсолютным человеком, в ней не было ничего от вампирской стороны матери. Такие вот дела.       И вдруг перед Хинатой вспылил образы Такахаши и Ацуко. Их глаза… Были действительно похожими. Да и цвет волос. Разве что у Ацуко волосы были прямые. Но глаза… Да, глаза у них были один в один: и по форме, и по цвету. Но всё равно в голове не укладывалось, что такой псих, как Керо, брат этой невинной, напуганной и невероятно доброй, смелой девушки. А ещё… Он убил всю их семью! Всю! Это было ужасно, Хинате даже думать об этом было страшно, осознание этого словно опустошало, высасывало все эмоции. Бедная Ацуко. Что ей пришлось пережить и что она переживает до сих пор… Может быть, она была совсем маленькой, спала у себя в колыбельке, когда потеряла всех, и потому ей не довелось видеть своими глазами смерть родных, но всю жизнь быть рядом с безумным братом, который наверняка не утаил от неё правды, стоило ей только подрасти, — это страшно и нещадно бьёт по психике. Ацуко настоящий герой, ведь, несмотря на всю боль, весь страх, что ей пришлось испытать, она не растеряла своей доброты, не сломалась. Хината чувствовал, как восхищение к этой девушке росло в нём. Её обязательно надо спасти! (И где-то далеко-далеко, на краю сознания, возник вопрос — а что, интересно, с семьёй Кагеямы? Возник маленьким огоньком — и тут же погас, потому что голову заполнили другие мысли, а обстоятельства не позволяли много размышлять.)

***

      Часы шли так, словно их превратили в жвачку, которую всё тянешь, тянешь, а она никак не может ни кончиться, ни разорваться. После разговора с Мамору прошло минут пятнадцать, а потом он всё же решил объявить, что Хината уже в сознании. Шоё поразил женщину в красном — когда она вошла в комнату, то не увидела на его лице испуга, и это заставило её проникнуться к парню уважением, поэтому она приказала не трогать его, чему Хината был очень рад: теперь ему точно нечего было бояться, остались только переживания по поводу Кагеямы и с недавних пор ещё и Ацуко. Такахаши, как и при первой встрече, продолжал восхищаться ногами Хинаты. Вампиры периодически то появлялись в комнате, то уходили. Болтали вообще на какие-то странные, левые темы, но Хинату даже пальцем не трогали. Только вот Такахаши всё пускал слюни и тянул руки к его ногам, за что получал по рукам от женщины в красном.       Хинату даже любезно сопроводили в туалет. А потом и вовсе накормили, когда услышали, как урчит его живот. Всё это было так странно… Но Хината помнил слова и Ацуко, и Мамору, которые звучали по-разному, но означали одно, — когда они захватят Кагеяму, Хинату тотчас убьют. Наверное, именно поэтому с ним обращались так хорошо, что даже руки с ногами развязали, покормили, — потому что знали, что всё равно убьют его.       Они явно не сомневались в своей победе.       Вот только Хината не сомневался в Кагеяме.       Часов не было, телефон тоже был в руках у вампиров, свет в его комнату не падал, потому Шоё совершенно потерялся во времени и не знал, который час. В какой-то момент он начал волноваться за друзей — наверняка они посчитали странным его внезапную пропажу без предупреждения и переживают…       А потом Хинате вдруг протянули его телефон, бумажку с адресом (судя по всему того дома, где они находились). Хината сразу понял, кто был на другом конце, поэтому его дыхание тотчас сбилось, и волнение вдруг стало сильнее обычного. Он взял телефон, тяжело дыша в трубку, и не в силах был заговорить. — Ну же, давай, будет лучше, если ты ему скажешь, — произнесла женщина, ухмыляясь.       И Хината прочитал адрес с бумажки.       Значит, Кагеяма скоро будет здесь… Вот теперь Шоё начал переживать сильнее обычного. На него вдруг обрушилось осознание всей ситуации: их было трое, а Тобио — один. И на его плечах был он, Хината, который вряд ли мог чем-то помочь… — Давай-ка мы тебя снова свяжем, чтобы не рыпался, когда начнётся потасовка, — облизнувшись, сказал Такахаши и подошёл к Хинате. — Лучше воспользуйся этим, — Вакаджини подошла следом и бросила на кровать наручники. Керо благодарно улыбнулся, взял наручники и, схватив Хинату за руку, потащил того ближе к батарее. — Ты так напряжён, малыш, — ворковал он своим милым голосом. — Расслабься.

***

      Кагеяма бежал изо всех сил — редкие прохожие, что попадались ему, едва ли могли заметить его фигуру. Кагеяма забыл маску и толстовку, но ему было плевать на начинающие обгорать руки и лицо — он даже не чувствовал жжения.       Кагеяма Тобио был ужасно зол. На Такахаши и тех, кто с ним работает, но больше всего — на себя. Он думал о том, какой же он всё-таки идиот, раз допустил такое, как легкомысленно он ко всему отнёсся. Стоило только сблизиться с Хинатой — как он тут же потерял голову. Хах, кажется, он не может просто радоваться своему счастью, обязательно должно случиться какое-нибудь дерьмо! И почему он раньше не догадался, например, провожать Хинату в чёртову школу?! Ведь Шоё наверняка похитили именно тогда, когда он направлялся туда! А если его похитили где-то около мостика? Тогда, считай, почти у Кагеямы из-под носа!       Когда Тобио нашёл тот самый дом, (который, кажется, был заброшенным: весь обшарпанный, окна заколочены, вокруг всё заросло травой), то не церемонясь сразу выбил дверь ногой.       Вампиры, что в этот момент находились рядом с Хинатой, услышали посторонний звук, а следом и громкий, разозлённый голос Кагеямы — «где он?!». — Ну, а вот и твой Бакагеяма пришёл, — ухмыльнувшись, сказала Вакаджини, бросая хитрый и дразнящий взгляд на Хинату. У Хинаты, кажется, сердце в этот момент остановилось. — Так, Такахаши, оставайся с ним. Ты уже проиграл Кагеяме один раз, так что мы с Мамору встретим его. Ацуко, проследи, чтобы твой несносный братец ничего не делал с Хинатой. Мы должны будем убить его на глазах у поверженного Тобио. — Вакаджини выбежала из комнаты, Мамору последовал за ней.       Они встретились с Кагеямой на лестнице. Тот, видимо, быстро сообразил, что Хинату держат где-то наверху, потому начал подниматься, а они как раз — спускались. Вот и столкнулись едва ли не лбами.       Вакаджини не без наслаждения смотрела на разъярённое лицо Кагеямы и на его обожжённую кожу рук и лица, от вампира буквально исходила какая-то демоническая аура. Всё-таки они правильно сделали, что дождались, пока он сблизится с этим рыжим мальчишкой, вот только они не ожидали, что эти двое настолько станут близки, но тем лучше: если Кагеяма будет ослеплён злостью и желанием спасти Хинату, его проще победить, ведь он будет думать только об одном и ослабит свою защиту, снизит бдительность, вот тут и наступит начало его конца. — С дороги. — Если бы звучание голоса Кагеямы можно было материлизовать сейчас, то его голос был бы хорошо заострённым мечом, рубящим плоть без каких-либо сложностей. Внезапно из-за спины Вакаджини выпрыгнул Мамору, нападая на Кагеяму, но тот схватил вампира за руку и сбросил с лестницы так, будто Мамору был мешком картошки. Тобио ринулся на Вакаджини, но та грациозно и легко избежала столкновения с ним, резко ударив того ногой в живот. От силы и резкости удара Кагеяма не смог удержаться на ногах и упал, а там, внизу, его встретил уже вставший на ноги Нагата. Но Кагеяма быстро оправился от падения и встал на ноги как раз в тот момент, когда Мамору вновь начал нападать. Тут же подоспела Вакаджини — и Кагеяме приходилось обороняться от ударов этих двоих. А ещё Тобио отметил, что у этой женщины были длинные и чертовски острые ногти — они резали так, будто были маленькими лезвиями.       Кагеяме было трудно. Вакаджини и Мамору были очень быстрыми, а их удары превосходили по силе удары других вампиров. Тобио не знал их, но, раз они работали вместе с Такахаши, то, видимо, тоже были одними из сильнейших в группировке Миямото. Видимо, Кохэку высоко ценил навыки Кагеямы, раз отправил на его поимку таких сильных вампиров.       К слову, а где сам Такахаши?       Неужели?..       От одной только мысли, что этот псих может быть рядом с Хинатой, Кагеяма едва не слетел с катушек. Он перехватил очередной удар со стороны Вакаджини и, крепко сжав её руку, крутанул и ударил её об Мамору, как будто она была какой-то битой, а он — мишенью. Женщина упала на Мамору, чуть придавив его, и они оба замешкались. Они ощутили, как Кагеяма вмиг стал свирепее. Не этого они ожидали. Они думали, что Тобио будет… менее внимательным и более ослеплённым злостью.       Воспользовавшись замешательством этих двоих, Кагеяма вновь побежал к лестнице, но он вдруг ощутил, как его остановили: Вакаджини схватила его за футболку и потянула на себя. Тобио развернулся — футболка порвалась, и лоскут от неё плавно упал на землю — и резко ударил кулаком по лицу женщины. Удар пришёлся совсем рядом с носом — ещё чуть-чуть, и Тобио бы точно сломал его. Кагеяма снова побежал, и на этот раз он успел достигнуть второго этажа. — Хината! — крикнул он, надеясь, что тот ему ответит. Но ответа не было. Тобио выбивал ногами каждую дверь, но не успел он найти Шоё, как на втором этаже показались его прежние враги. «Как же они достали, у меня нет времени драться с ними…» — недовольно цокнул языком Кагеяма.       Неожиданно в Кагеяму полетело несколько ножей, но он успел схватить один в полёте и отбил им остальные. — Неплохо, — ухмыльнулся Мамору и убрал руку за спину, чтобы в следующую секунду показать её, держащую ещё несколько ножей (видимо, оружие было сзади и крепилось к его поясу). Нагата кинул в Тобио ещё, и пока тот отвлёкся на то, чтобы увернуться от клинков, Вакаджини воспользовалась моментом и, оказавшись в одну секунду рядом с вампиром, взяла его за шею и впечатала в стенку. Кагеяма едва успел опомниться; он схватил женщину за запястье и начал с силой его сжимать, она же в ответ, впиваясь ногтями в кожу (это было пренеприятно — как будто в одно место разом вгоняют несколько толстых игол), начала сжимать шею Тобио, по которой из образовавшихся ран стекали горячие струйки крови. — Ну вот ты и попался. — Нагата подошёл и достал ещё один нож, — видимо, последний, — а затем воткнул его Кагеяме куда-то в область живота — он особо не целился. Кагеяма сожмурил глаза и стиснул зубы от резкой волны боли и нехватки воздуха. Но он не издал ни звука. «Нет, — думал он. — Не попался. Я должен спасти Хинату!» — Кагеяма не собирался сдаваться. Собрав всю свою силу, он согнул ногу, направляя удар коленом в живот Вакаджини, а затем свободной рукой резко и со всей силы ребром ладони ударил по её руке, которой она держала его за шею. Острая боль пронзила её, а хруст костей показался всем присутствующим слишком ярким — Тобио своим ударом сломал женщине руку. Вакаджини тут же отпрянула от вампира, едва сдерживая крик, — но скорее крик не от боли, а от гнева. Кагеяма, воспользовавшись освобождением, мешкать не стал: схватил Мамору, который стоял рядом, потеряв бдительность, и ошеломлённо смотрел на Вакаджини, за шею и впечатал того в противоположную стенку. И пока оба врага приходили в себя, Кагеяма выбил ещё одну дверь ногой, а когда зашёл, то… …увидел картину, которая стала последней каплей.

***

— Знаешь, я просто с ума схожу от твоих ног. — Такахаши приблизился к Хинате, заставляя того напрячься ещё сильнее. Вот с кем-кем, а с этим вампиром Шоё бы точно не хотел оставаться. Благо, они были не наедине — Ацуко тоже была тут, это немного успокаивало. Хотя Керо, видимо, не смущало присутствие молодой девушки: он не стеснялся своей извращённой натуры, жадно смотрел на ноги Шоё и то и дело облизывал губы. По тому, как нервно перебирал и хрустел он пальцами, можно было понять, что ему очень хотелось прикоснуться к парню. — Ты ведь спортсмен, да? В какой вид спорта играешь? — поинтересовался Керо. — Волейбол, — коротко ответил Хината, решивший, что уж лучше поддержать диалог. Если он будет отмалчиваться, лучше не станет. — Волейбол? Как интересно! — Керо, наконец, перестал прожигать ноги Хинаты своим взглядом и начал ходить туда-сюда по комнате, периодически бросая взгляд на Ацуко, что скромно стояла в углу.       Глухие звуки, доносившиеся за пределами комнаты, слышали все. — Так, стало быть, ты теперь встречаешься с Кагеямой? Мне чертовски интересно, как ты будешь себя чувствовать, когда его израненное тело приволокут сюда… Ах, а ещё интереснее, — что будет чувствовать он, когда мы убьём тебя на его глазах! — Такахаши в блаженстве прикрыл глаз и начал кружиться по комнате, будто танцевал с кем-то. — Какая романтика!       Хината молчал. Он чувствовал, как злость закипает в нём. — Нет, ну правда, что бы вы делали, если бы оба остались живы? Он же вампир, а ты человек, ты будешь стареть, а потом всё равно умрёшь… Наверняка ты бы не захотел прощаться с человеческой жизнью ради него! А вампир, увы, не может обратиться человеком. Так что ваши отношения обречены в любом случае! — Нет, — резко ответил Хината, заставляя Такахаши поднять удивлённо-восхищённый взгляд на него. — Нет, — повторил он, бесстрашно заглядывая в ярко-зелёный глаз. — Наши отношения не обречены. И не говори за меня, чего бы я захотел, а чего нет. — Ох, какой ты смелый парнишка. — Такахаши подлетел к нему и упал на колени прямо перед ним. — Но всё же твои ноги — лучшее, что в тебе есть. Ухх, прости, я едва себя сдерживаю… — Он снова облизнулся и начал дышать так, словно ему не хватало кислорода. Так прошло ещё какое-то время — было видно, как Керо борется со своим желанием. Но потом он обернулся к Ацуко и холодно сказал ей: — Закрой глаза. — И снова повернулся к Хинате. — Прости, парень, я честно-честно ничего не буду делать! Просто… дотронусь… — Он подполз ближе к Хинате. Тот не мог толком пошевелиться, потому что его ноги были крепко связаны, а сам он был прикован наручниками в батарее, но Хината вжимался всем телом в эту батарею так, будто бы она могла спасти его. — Не бойся, — ласково прощебетал Керо, проведя рукой по щеке Хинаты. Он, едва ли не задыхаясь от предвкушения, дрожащей рукой потянулся к ногам Хинаты, а потом коснулся их подушечками пальцев и завыл в каком-то странном, безумном экстазе. Он закатил глаз и хищно улыбнулся, смелее трогая сильные ноги Шоё. Он начал ощупывать их, водить по ним туда-сюда. Хината отвернулся и зажмурил глаза; ему было отвратительно это.       А потом Керо вдруг наклонился, и Хината почувствовал его влажный язык на своём колене, который мокрой дорожкой стал подниматься вверх.       И вот в этот момент и появился Кагеяма.       Ему хватило секунды увиденного, чтобы с безумной яростью броситься на Такахаши, который, кажется, забылся в экстазе и не слышал ничего, а затем схватить его за шкирку и откинуть в стену с такой силой, что его фигура отпечаталась памятным пятном на ней. Такахаши тихо застонал. — Хината! — Тобио опустился перед парнем. — Ты в порядке?! — злость, гнев — все эти негативные чувства вмиг улетучились: сейчас во взгляде Тобио наблюдалось лишь искреннее беспокойство за любимого. — Кагеяма! — Хината счастливо улыбнулся. Вот сейчас он реально был готов заплакать. — Я так рад! А?! — он опустил взгляд ниже, замечая расплывшееся кровавое пятно на футболке. — Ты серьёзно ранен?! — Пустяки, я вытащил нож, рана скоро затянется… — Ах ты мелкий гадёныш! — зашипел сзади Такахаши. Вот теперь его очередь злиться. Кагеяма тотчас встал, закрывая собой Хинату.       В комнату ворвались Вакаджини и Мамору. Сломанная рука Вакаджини болталась, как какая-то ненужная вещь, а сама женщина за улыбкой пыталась скрыть свой гнев. Мамору держался за голову — видимо, нехило ею приложился.       Все трое встали напротив Кагеямы. — Ацуко, — ласково начал Такахаши, — тебе лучше уйти. — Он обернулся, но Ацуко в комнате уже и так не было.

***

      Девушка бежала по улице изо всех сил. Слёзы лились у неё из глаз, из-за чего она не могла нормально разглядеть дорогу. «Как я могу попросить у кого-то помощи?! Как?! Там три… Даже четыре вампира! Люди тут не помогут, но я должна что-нибудь сделать!» — думала Фукуда, захлёбываясь рыданиями. Внезапно она врезалась в кого-то. — Ох, п-простите… — Девушка виновато опустила голову, утирая слёзы. — Эй, — голос был приятный, мужской, — что случилось? — заботливо поинтересовался мужчина. — Если бы я могла сказать… — Она упала на колени, закрывая лицо руками. — Скажи, — мягко продолжал голос, — это связано с вампирами?       Фукуда в ту же секунду перестала задыхаться от слёз. Она замерла, не веря своим ушам. Девушка медленно подняла взгляд.       Перед ней стояли двое мужчин в чёрных плащах. Куроо Тецуро и Козуме Кенма.