Принцы, принцессы, подданные

Если вы мечтаете о спокойной мирной жизни, то для этой цели как нельзя лучше подходит Бильтера. Бильтера — самая религиозная страна Земли Королей. Здесь находится наибольшее количество храмов, и каждый житель превозносит в них молитвы Великому Элайзу*, статуя которого стоит в центре каждого города. Статуя эта изображает человека с четырьмя руками, с грозным видом держащегося в них алебарду, щит, которые являются символами власти королей Бильтеры, и лавровый венок. На лбу у него есть третий глаз — символ того, что Элайз всё видит и знает. Бильтерцы чтят заповеди своего Бога и тщательно следуют им. Цветовая гамма страны — голубые и синие цвета, неяркие, не бьющие в глаза. Технологии тут — как, кстати, и в Майонире с Помелой — в среднем обиходе, их используют не во всех областях жизнедеятельности, в отличие от, скажем, Кисэ. Здесь много озёр, рек, ручьёв, где можно плавать и ловить рыбу. Недаром Бильтера считается главным поставщиком пресноводных обитателей. А в некоторых местах есть источники с кристально-чистой водой, которым даже приписывают целебные свойства. Пожалуй, единственное, что может подпортить приятное впечатление от Бильтеры, это частые дожди, но для людей, обожающих такую погоду, думаю, это будет ещё одним плюсом. Вижу, кое-кто уже начал собираться в Бильтеру. Не хочется вас разочаровывать, дорогие мои, но с отъездом придётся повременить, ибо в данный момент в стране разыгралась гражданская война. Причиной войны послужило желание свергнуть королевскую власть. Ну а если честно, то просто никому неизвестная до этого женщина возомнила себя погибшей ещё в младенчестве принцессой Паулиной, старшей сестрой верховного лидера Микаэля и его брата Реджинальда, накормила народ обещаниями и пошла смещать "злодеев-братцев". На сторону самозванки перешло много людей, но и с правителем осталось немало. В этот день в кабинете верховного лидера шло совещание. В камине, украшенном резьбой в виде гвоздики, потрескивало пламя, в центре кабинета, выполненного в тёмно-синих тонах, стоял стол из сосны. Вокруг стола в креслах с синей обивкой сидели трое мужчин — верховный лидер Микаэль, главнокомандующий армией Реджинальд и первый министр Алебард. Микаэлю шёл тридцать третий год. Его волнистые волосы имели голубой цвет, близкий к цвету неба в яркую погоду. Такими же были и его глаза. У него было лицо с тонкими чертами и немного вздёрнутый нос. Весь вид Микаэля внушал только доверие. Реджинальд выглядел совершенно по-другому. Он был младше брата на год, жёсткие волосы его имели цвет индиго, а серо-голубые глаза всегда смотрели зло. Главнокомандующий всегда почёсывал свою маленькую бородку, когда задумывался, а его лицо было грубым и отталкивало людей. Стоит признать, что ни один из братьев не подходит на роль правителя. Микаэль глуповат и наивен, как дитя, и очень часто идёт на поводу у остальных пяти министров, а Реджинальд груб и импульсивен, не следит за словами. Многие придворные, смотря на правителя и главнокомандующего, качают головами и радуются, что воспитанием принца Зонтика занимаются его мать, королева Камилла, и её родственники. Одним из этих родственников был как раз Алебард. Высокий, с длинными сероватыми волосами, собранными в конский хвост, по его лицу трудно определить, молодой он или старый. Он строго относится к своим обязанностям как первого министра и зорко следит за порядком в королевстве. Справедливый, но страшный в гневе, он быстро завоевал уважение простых людей, и про него часто говорят, что он был бы куда лучшим правителем, чем Микаэль. Благо, Алебард не честолюбивый, чтобы эти слова хоть как-то его волновали, а Мик их вообще не слышит. Верховный лидер оглядел собравшихся пристальным взглядом и спросил: — Что-нибудь смогли разузнать? Реджинальд выложил на стол бумаги и ответил: — Вот что доложили мои люди: её настоящее имя — Лина Эск, 36 лет, фермерша из Тамоо, деревни недалеко от столицы. Её соседи говорят, у неё давно проблемы с головой. — Проблемы с головой, значит? — Алебард сложил вместе кончики пальцев — он часто так делал. — Это только слухи или есть доказательства? — Мы смогли отыскать её сестру. Она подтверждает заявления соседей и признается, что в детстве это казалось безобидным, поэтому их родители ничего не предпринимали. Никто не думал, что фантазии Лины могут принести столько проблем. — Хм, — хмыкнул первый министр. — Это всё усложняет. — Почему? — не понял Микаэль. — А по-моему, облегчает. — Как, скажи на милость? — нахмурился главнокомандующий. — Ладно, она бы просто возжелала власти, поэтому назвалась Паулиной. В таком случае её легко можно было бы заставить отказаться от своих слов. — Он угрожающе хрустнул пальцами. — А она поехавшая, что с ней не делай, она будет до усрачки говорить, что она принцесса. — Главнокомандующий, следите за выражениями! — строго прикрикнул на него Алебард. — Алебард, ты же знаешь Реджи, он всегда выражается как вояка, — хохотнул верховный лидер, но сразу же притих под страшным взглядом брата. Министр вздохнул, потёр переносицу и обратился к Реджинальду: — Что-нибудь ещё смогли узнать? Например, где Лина и её люди прячутся? Тот покачал головой: — Нет. Пленные немые, как рыбы. Может, всё-таки палача нанять? — спросил он с надеждой. — Ни в коем случае! — вспыхнул Алебард. — Великий Элайз не потерпит этого! Не причиняй вред другому — так он говорил. — Ладно, ладно, я понял, — пробурчал главнокомандующий, скрещивая руки на груди. В кабинете повисла тишина, которую через минуту прервал Микаэль: — Из-за этой "лже-Паулины" я совсем забыл о сыне. Алебард, как он? — Неважно, Ваше Величество, — покачал головой первый министр. — Его Высочество практически не выходит из своей комнаты. Эта ситуация его очень пугает. Верховный лидер тяжело вздохнул. — Я волнуюсь за Зонтика. Он ведь такой робкий и пугливый. Как бы не случилось с ним чего-нибудь плохого. — Я подумал об этом, Ваше Величество, и мне кажется, лучше отправить его на время в другое государство. Братья поражённо уставились на Алебарда. — В другое государство? Нашего единственного наследника? — едва ли не прорычал Реджинальд, идея министра показалась ему безумной. — Не вижу в этом ничего ужасного. Все страны Земли Королей более двадцати лет назад подписали Мирный договор, и никто не собирается его нарушать — воспоминания о Великой войне ещё свежи. Она ведь пришлась на ваше детство, я не ошибаюсь? Услышав о Великой войне, Реджи повёл плечами, а Микаэль вздрогнул. Министр не ошибался — самая страшная война за всю историю материка, в которой участвовали все государства и которая за четыре года унесла жизни миллионов людей, и военных, и гражданских, пришлась на детство правителя Бильтеры и его брата, притом не только их, но и всех нынешних правителей. Когда война началась, самому старшему правителю, Диане, было 13 лет, а самый младший, Кин, главный король Компертума, ещё даже не родился. Заметив реакцию братьев, Алебард продолжил: — И ваши товарищи-правители тоже были тогда детьми. Вряд ли кто-то из них захочет подвергать своих детей тому же ужасу, что пережили они сами. Так что, господин главнокомандующий, нам не придётся развязывать войну с кем-либо из-за того, что Его Высочество станет пленником на чужбине, если Вы волновались из-за этого. — Реджинальд, немного помолчав, кивнул, соглашаясь с доводами первого министра. — Да и потом, мы отправим принца в страну, с которой у нас наиболее дружеские отношения, например, Кисэ или Компертум. Я уверен, там о нём позаботятся. — Что скажешь, брат? — Главнокомандующий повернул голову к Микаэлю. Тот откинулся на спинку стула, закрыл глаза. Через несколько минут, во время которых длилось молчание, он ответил: — Пожалуй, Алебард прав. Зонтику будет намного безопаснее за границей, чем в Бильтере. Я отправлю гонца к Хаиро, а если по каким-то причинам Хаиро не сможет приютить Зонтика, этот же гонец попросит об этом Кина. Алебард, Вы займётесь этим? — Как прикажете, Ваше Величество. — Министр кивнул. — В таком случае объявляю совещание закрытым. — Микаэль встал. Реджинальд и Алебард последовали его примеру, отвесили поклон и вышли из кабинета сразу после правителя.

***

Как и все комнаты во дворце, покои наследного принца Бильтеры Зонтика были выполнены в голубых цветах. Комната эта находилась в высокой башне, и из полукруглого окна открывался прекрасный вид на Вермелион, столицу королевства. Письменный стол, стоящий у этого самого окна, был завален детскими корявыми рисунками — шестилетний принц очень любил рисовать, и в последнее время он занимался этим часто. Как говорил Алебард, Зонтика очень пугала разыгравшаяся в Бильтере война, и большую часть дня он проводил в своей комнате, никуда не выходя, и только рисование немного ему помогало. Как раз этим он и занимался, когда к нему комнату зашла его мать. Камилла являлась племянницей Алебарда и обладала таким же строгим нравом и холодным рассудком, как и первый министр. У Камиллы большие голубые глаза и бирюзовые волосы, всегда собранные в высокую причёску, лишь пару локонов чёлки свисают на лоб. Зонтик внешностью очень походил на мать, но если большие ясные глаза странно вязались с серьёзным и даже несколько бесчувственным характером Камиллы, то ранимому и чувствительному принцу они были в самый раз. Зонтик обернулся к матери, улыбнулся и радостно произнёс: — Здравствуй, мама! — Здравствуй, Зонтик, — ответила Камилла голосом, в котором проскальзывало что-то только отдалённо похожее на радость и заботу. — Как ты себя чувствуешь сегодня? — Хорошо. Голова не болит. — Пару дней назад у принца поднялась температура (скорее всего, на фоне переживаний), и он всё это время пролежал в постели, но сегодня, как уже сказал сам мальчик, ему стало лучше, и лекарь позволил ему встать. — Рада это слышать, — произнесла королева тем же безэмоциональным голосом, подошла к сыну и посмотрела на стол: — Опять рисуешь? — Да, — кивнул Зонтик и показал матери рисунок. Он изобразил вид из своего окна, а именно участок неба, который ему виден. — Красиво получилось? Женщина рассмотрела картинку, не беря её в руки, и вынесла оценку: — По-моему, ничего особенного. Небо как небо. Руки принца опустились, как и его самооценка. Выходит, у него не получилось? А он думал, у него стало выходить лучше. — Видимо, не твоё, — пожала плечами Камилла, делая сыну только хуже. К счастью, в этот момент в комнату вошёл Микаэль. — О, Камилла, ты здесь! Ты мне как раз нужна! — воскликнул он, затем заметил Зонтика и широко улыбнулся. — Хэй, Зонтик, ты встал! Тебе сегодня лучше? Мальчик вяло кивнул. — А что ты такой грустный? Рисунок не получился? — предположил верховный лидер, увидев в руках сына листок бумаги, и подошёл к нему: — Могу посмотреть? Пряча глаза, Зонтик протянул отцу рисунок. Едва Микаэль взял его, как его глаза удивлённо расширились. — Ого... — протянул он. — Зонтик, да ты молодец! У тебя с каждым разом всё лучше получается! — Правда? — Принц поднял глаза и робко улыбнулся. — Наичистейшая! У тебя талант, сынок! — продолжал отец его хвалить. И говорил честно, преувеличивая совсем немного. Может, до профессиональных художников Зонтику было далеко, но для маленького ребёнка он действительно сделал хороший рисунок. — Микаэль, ты хотел о чём-то со мной поговорить? — прервала его Камилла. — М? А, да. — Верховный лидер вернул счастливому сыну рисунок и взял жену под руку. — Давай выйдем в коридор. Камилла склонила голову набок, что означало у неё непонимание, но позволила вывести себя из комнаты. — Ну, так что? — опять спросила она. Микаэль помялся. Разговор предстоял сложный. — Это по поводу Зонтика. — Камилла и бровью не повела. — Я, Реджи и твой дядя на последнем совещании решили, что стоит на время отправить его за границу. Пока в Бильтере бушует война, его жизнь постоянно в опасности. — Раз так нужно, пусть едет, — кивнула женщина. — Я понимаю, я тоже не хочу отпускать Зонтика в другую страну, но... — продолжил Микаэль, но резко осёкся. — Постой, что ты сказала? — Раз так нужно, пусть едет, — повторила Камилла. Мик приоткрыл рот от шока. Это всё? Это всё, что она может ответить на отъезд сына? "Я женился на бездушной кукле". — Не сосчитать, сколько раз Микаэль говорил про себя эту фразу. — Камилла, твой сын уедет в другую страну, — повторил он ей словно умственно отсталой. — Не факт, что ты скоро его увидишь. — Я поняла с первого раза, Микаэль. Раз так нужно, пусть едет, — повторила королева, как заведённая бездушная кукла. Верховный лидер потерял дар речи. Это нормально? Разве мать так должна реагировать на расставание со своим ребёнком? — Как понимаю, Зонтик пока не знает об этом? — спросила Камилла. Микаэль кивнул. Если бы принц уже знал о своём отъезде, так бы спокойно он себя не вёл. — Я собирался поговорить с ним сразу после тебя, — пояснил Микаэль. — Тогда иди. — Его жена мотнула головой в сторону спальни сына. Если рассказывать коротко, то Зонтику не понравилось, что его отправляют в другое государство, и Микаэлю пришлось долго успокаивать сына и объяснять, что это для его же блага. Но стоит заметить, что принцу крупно повезло, что его высылают из Бильтеры. Далеко не все семьи могли себе такое позволить. К примеру, молодые супруги Энди и Лайла Кэмп из спального городка Аналор. Это маленький город, а некоторые и вовсе считают его просто большей деревней. Жителей там не так уж и много, и по большинству бедные. Кэмпы относятся к большинству. Денег и так едва-едва хватало на пропитание, а тут гражданская война и пятимесячный сын Кристиан, прокормить которого оказалось трудной проблемой. Сейчас малыш плакал от голода, а Лайла что есть силы пыталась его успокоить. — Чёрт, да сделай с ним что-нибудь! — раздражённо воскликнул пытающийся уснуть Энди. — Он голоден, — защитила сына Лайла, развязывая завязки платья, чтобы покормить малыша грудью. Кристиан жадно вцепился в грудь матери, но через минуту оторвался и снова заплакал. Лайла удручённо вздохнула и привела платье в порядок. От голода её молоко практически ушло, поэтому даже так не получалось накормить малыша. — Тише, тише, милый, не плачь. — Лайла принялась его качать, надеясь, что он уснёт. Это подействовало: Кристиан перестал плакать и посмотрел на мать полными слёз глазами. У мальчика были необычные глаза, гетерохромные. Левый глаз имел ярко-голубой цвет, а правый — синий, близкий к оттенку индиго. — Ну наконец, — пробормотал Энди, вынимая голову из-под подушки. — Он на весь Аналор, кажется, орал. Лайла промолчала. Ей не хотелось снова вступать в пререкания с мужем по этому поводу. Энди с первого взгляда невзлюбил их сына. Он не любил сидеть с ним, никогда не обращался ласково. Слава Элайзу, до рукоприкладства ещё не дошло! Энди угрюмо смотрел на Кристиана, потихоньку засыпающего у Лайлы на руках. Сколько мороки с этим молокососом, кто бы знал! Вечно плачет, вечно что-то просит. А эти глаза! Жуть, нормальные люди с такими не рождаются. А ещё на него уходят последние деньги, которых и без того мало, из-за него они живут впроголодь. Было бы намного лучше, если бы не было этого ребёнка. Кристиан наконец-то заснул, и Лайла с облегчением положила его в кроватку, что стояла в этой же комнате. — Наконец, — выдохнула женщина и села на стул. Она очень уставала с малышом, но старалась этого не показывать. Лайла глянула на мужа, который старательно делал вид, что спит. Лайла решила, что так оно и есть, переоделась и легла рядом. Усталая, она заснула сразу. Через несколько секунд, убедившись, что жена точно спит, Энди встал и подошёл к кроватке со спящим Кристианом. Малыш сладко посапывал, не подозревая, какие мысли сейчас заполоняли голову его отца. А это были нехорошие мысли. Уже давно Энди подумывал избавиться от сына, отдать его кому-нибудь, в приют, в конце концов. Хоть куда-нибудь, лишь бы не оставлять его дома. И он действительно был готов на это, лишь выжидал подходящий момент. И, кажется, скоро этот момент настанет...