***
Аврора решительно настроилась сбежать из Академии сегодня ночью, о чем свидетельствовали ее уже готовые к путешествию чемоданы. Напоследок проверив еще раз все ли готово, она довольно подытожила результаты сборов и удовлетворенно выдохнула, оборачиваясь к нам. – Сегодня я была у Джулии, наврала, что мне уже несколько дней плохо, и выпросила у нее освобождение от занятий на целую неделю. Так что, еще целую неделю никто ни о чем не узнает. – Похоже, ты все продумала, – кивает на ее чемоданы Талия. – Ах, если бы я могла... – взмахивает руками пепельноволосая. – Впрочем, это уже не важно. Спасибо что согласились помочь. Улыбка вышла грустной, и я ее понимала. Конечно, мы расстаемся не навсегда, но кто знает, сколько времени пройдет до нашей новой встречи, и увидимся ли мы вообще? Девушка по очереди нас обнимает и от этого стало еще хуже. Шумно выдохнув, она отстраняется от меня, глаза на мокром месте. – Если ты сейчас расплачешься, то и я тоже. Аврора широко улыбается и все же сдерживает себя. – Я напишу вам. Обязательно. Элайна тоже была на грани. Опустив плечи, она едва сдерживала себя, чтобы не расплакаться. Талия стояла в стороне. У той лицо было словно каменное. Обычно энергичная и любопытная, она стояла молча, только наблюдая за нами. Они с Авророй частенько пререкались, но все равно дружили. И видеть, как твой друг уезжает, было тяжело даже для непрошибаемой Талии. С тихим скрипом открывается входная дверь. В ней показывается рыжая голова Ганса. – Я не помешал? Принц растеряно обводит нас взглядом, останавливаясь на любимой. Она отрицательно качает головой, отвечая на его вопрос. Он входит в комнату и обнимает ее за плечи. Пепельноволосая слабо улыбается. Элайна сжимает мою руку, а я ее. Мы наблюдаем, как Ганс забирает вещи Авроры и как выходит за дверь, сказав, что будет ждать ее внизу. В конце с кровати поднимается Агата с уже мокрыми дорожками на щеках. Что-то невнятно пробормотав, она утыкается в плечо принцессе, шмыгая носиком. – Ты была лучшей соседкой из всех, с которыми мне доводилось делить комнату, – кое-как выговорила она. Аврора крепко обнимает ее. Еще минуту они вот так стоят, пока пепельноволосая не понимает, что пора уходить. – Что ж, – поджав губы, она неловко переминается с ноги на ногу. – Была рада со всеми вами познакомиться. Это, правда, много для меня значит. Надеюсь, в ближайшем будущем еще увидимся. – Мы будем скучать. Она кивает головой, прикусывая нижнюю губу. – Я тоже, – почти шёпотом говорит она. У самой двери Аврора коротко обняла Талию, сказав что-то на прощание, та лишь грустно улыбнулась. Дверь за ней с тихим щелчком закрылась, оставляя нас в комнате в полном молчании. Элайна присоединилась к Агате, и теперь они вместе утирали слезы рукавами. Мы с Талией переглянулись. Она пожала плечами. – Знаете, что на прощание сказала эта негодница? – вопрос был явно риторический, так как она тут же сама на него ответила. – Она сказала, что я буду следующей. Я и подумать не могла, что она меня так ненавидит. – Разве дети – это плохо? – спрашиваю я. – Нет, наверное. Но только для тех, кто их хочет. Любовью к детям она явно не располагала, но к словам Авроры отнеслась как к шутке. Из комнаты мы вышли на рассвете, еще долго разговаривая о событиях. Немного помятые после бессонной ночи мы направились в обеденный зал, где уже происходило что-то интересное. И без того шумные завтраки на этот раз побили все рекорды. А виной этому было... Я даже не знаю что. Когда я подошла к столу, я вынуждена была завтракать без подруг, так как столы по-прежнему делились на факультеты, а в нашей, теперь уже тройке, я была единственной принцессой, что теперь делало меня заложницей своего статуса. По счастью случая мне досталось место возле двух сплетниц-подружек, что без умолку трещали о событиях дня. Опасаясь о том, не говорят ли они про Аврору, я спросила: – Девушки, не могли бы вы мне сказать о чем, собственно, идет речь? Блондинка заговорчески наклонилась ко мне и понизила голос. – Разве ты не знаешь. Сегодня ночью... – Умер король Карлос! Ее подруга обломала ей весь рассказ, громко выкрикнув со спины моей собеседницы. – Лея! Сколько раз тебе говорить? Мы сообщаем новости по очереди! – повернув голову назад, грозно произнесла блондинка. Лея только отмахнулась. Я же сидела в полном ступоре, лишь изредка напоминая себе, что нужно дышать. – Ты сейчас говоришь, про того самого Карлоса... – Да, – нетерпеливо перебивает меня блондинка. – Тот самый король «Молний»... – И отец Мерлина, – подсказывает шатенка, но видя вновь недовольный взгляд подруги без сожалений добавляет. – Прости. Девушка вновь поворачивается ко мне, набирая полную грудь воздуха для успокоения. – Как это вышло? – в замешательстве спрашиваю я, прежде чем она снова начнёт жаловаться на свою подругу. – Никто не знает, – пожимает она плечами. – Мы думали, что Фелисити или ты располагаете подробной информацией. Но в который раз убеждаемся, что семейство Мерлина для всех нас тихий омут. – В котором известно, кто водится, – подытоживает Лея. – Спасибо за информацию, – я встаю со своего места, под их удивленные взгляды. – Дай знать, если что-нибудь узнаешь, – кричат они вдогонку. Теперь я снова замечаю на себе любопытные взгляды, наполненные также, непонятной мне, откровенной неприязнью. Можно подумать, это я виновата в его смерти. Чем дальше я шла к выходу, тем больше мне все это казалось невероятным. Такого просто не могло произойти. Так не должно было быть. Я встречаюсь взглядом с Талией и Элайной, но они слишком далеко от меня, чтобы что-то сказать. Зато Фелисити была рядом и, кажется, уже давно меня ждала. Интриганка и главная сплетница Академии выжидающе на меня смотрела, мол, подходи, не бойся. И хотя зачастую она только лаяла, но не кусала, я сразу поняла, что речь пойдет уж точно не о житейских проблемах Академии. А значит ни с чем из вышеперечисленного я не столкнусь. Сделав вид, будто мы с ней давние подружки, она протянула мне руку. – Возьми, – голосом, не терпящим возражений, говорит она. Недоверчиво взглянув на ее руку, я все же принимаю свернутый надвое конверт. Девушка улыбается и уходит. Медленно, слегка надменно, передвигаясь по коридору, Фелисити, казалось, вовсе не замечала всей этой болтовни вокруг нас. Весь ее вид говорил о глубоком спокойствии и величии. Ее выдержке можно было только позавидовать. В то время как я места себе не находила. Хотелось прямо сейчас узнать все подробности, а главное – увидеть Мерлина. Развернув конверт, я прочитала на нем всего два слова «Северное крыло».***
– Ты, должно быть, хочешь что-то сказать? – спросила я, как только увидела ее. – О да. Мои поздравления. Я почти подавилась воздухом. Не найдя что сказать, я вопросительно на нее уставилась. – Поздравляю, – весело повторяет брюнетка. – Это полнейшая победа. В Северной части замка редко можно было кого встретить, поэтому нашему разговору никто не мог помешать. В такое время все, должно быть, занимаюсь своими вечерними проблемами. – Извини за прямоту... – Извиняю, – заранее говорит она. – ... но что все это значит? Волшебница приземляется на каменную скамью, расположенную напротив витражного окна. Я приподнимаю бровь. Она наклоняет голову набок, словно ребенок. – Не нужно жалеть Карлоса, он был никем. Король, не интересующийся своими людьми, лишь меркантильная тварь в этой цепи питания под названием монархия. – Как это связано? – По таким, как он не скорбят. Уверена его жена вне себя от радости. Что она несет? С какой стати я вообще буду впадать в траур из-за этого? – Ты кажешься очень мягкотелой, – объясняется она. «Неужели?», пронеслось в голове. – Тебе только кажется. Принцесса хмыкнула, поднимая голову. Ее черные блестящие волосы отразили на себе всю палитру витражного изображения, тем самым окрашиваясь в радугу. – Грядут большие перемены, если ты понимаешь, о чем я. Не дожидаясь моего ответа, девушка снова заговорила, тем самым освобождая меня от вопроса, на который я затруднялась ответить. – Теперь историю перепишут, и я уж точно позабочусь о том, чтобы впредь матримониальные договоры были, если не запрещены навсегда, то забыты надолго. Этот, так называемый, король держал под контролем несколько королевств. Теперь, когда его не стало, примут новые законы, согласно кодексу. Я слушала ее, не перебивая, но так и не могла понять, чего она хотела. – Но все не так просто. Старший сын Карлоса – Сезар теперь наверняка займет его место, что не очень хорошо. Девушка смотрит на меня. – Ты ведь понимаешь, что уже не за горами ваша с Мерлином свадьба, а значит и непосредственное родство со всеми членами этой странной семейки. – Поэтому ты хочешь...– я делаю паузы для того чтобы она закончила, проигнорировав разговор о свадьбе. – Чтобы ты, в силу своих возможностей, помогла мне осуществить мои планы. – Звучит как наглость. Ведь, полагаю, не только отмена матримониальных договоров стоит на первом месте в твоем списке «великих дел». – Я лишь хочу, чтобы справедливость восторжествовала. Ничьи политические взгляды не должны обязывать девушек к аукциону невест. Тебе никогда не понять это чувство, ведь на твое королевство, расположенное у черта на куличках, это не распространялось. Жила себе тихо-мирно, пока остальным приходилось отдуваться за больные идеи Карлоса. – Мне жаль, что тебе пришлось все это пережить. Но я ничем не смогу тебе помочь. Даже став женой Мерлина, как я смогу влиять на его брата? А ведь он у него не один. – Мать твоего взбалмошного принца, наверняка сделает какие-то поблажки для невест своих сыновей. Особенно для невесты своего любимого сына. – Она делает упор на последние слова. – Тебе нужно просто быть в нужном месте в нужное время, и тогда даже Сезар не сможет тебе помешать. Я оценивающе разглядываю ее. Похоже, Фелисити давно об этом думала и теперь, выждав подходящий момент, решила собрать максимальное количество союзников в этой борьбе за лучшую жизнь. – Как он умер? Ты ведь знаешь, да? – Не я расскажу тебе об этом. Но не думай, что все произошло так просто, – подмигивает она. – Терпение и труд... Впрочем, мы заговорились. Брюнетка встает и подходит ко мне. – Знаю, что вела себе не слишком дружелюбно по отношению к тебе. Но давай спишем все это мой характер. Я не стану извинятся за причинённые неудобства, ведь ты тоже не сахар. И я не предлагаю тебе поддержать меня просто так. Ведь, как известно, у каждого есть своя цена. Она подает мне руку для рукопожатия. – Поддержи мои идеи не ради меня, а ради всех нас. Пусть каждая из нас будет вправе выбирать себя мужа так, как ей хочется, без строгих правил и обязательств. Не верится, что я это делаю. Не верится, что мне это говорит Фелисити. Не верится, просто не верится. Тем не менее, все произошедшее с ней за эти годы, пробудило в ней большие действия к цели, к которой она целеустремленно двигается. Общее горе сближает людей. Так, моя недавняя неприятельница, ощутив на себе все неприятности женской доли, твердо решила покончить со всеми ущемлениями, выпавшими в жизни королевских дочерей. Я протянула руку в ответ и уверено пожала ее руку. – И еще, – добавляет волшебница, после того как мы прервали рукопожатие. – Я ничего не имею против тебя. – Рада слышать. – Но не спорю, ты знатно меня нервировала. Тогда еще я хотела осуществить свой план в образе жены Мерлина. Мне нужно было избавиться от любых помех на пути. И, можешь не сомневаться, я бы добилась желаемого, если бы Мерлин не предложил другой выход из ситуации. А еще, я не стала бы за него так держаться, не будь у него симпатичная мордашка. Так что, считай, что тебе повезло. Быстро же она меня сосватала, однако. – Я, несомненно, помогу тебе с Сезаром и Адимасом, хотя не думаю, что с такой женщиной как их мать, тебе понадобиться моя помощь. Пока ее старший сын не найдет себе жену, она вправе управлять частью королевства как ей вздумается, но к сожалению, в большой политике последнее слово остается за мужчиной. Она довольно улыбается, поглядывая в окно. На нем изображены русалки, расчёсывающие зеленые волосы золотыми гребнями. – Ты так хорошо знаешь его семью... – Для тебя многое скоро станет сюрпризом, – загадочно произносит Фелисити. – Но, если ты все же решишься, не забывай обо мне, ладно? Так она заранее заручилась моей помощью, хотя и допускает возможность того, что я от него сбегу при первом же знакомстве с его семьей. Все настолько плохо, или она уверенна в моей выдержке? – И все же, ты могла сказать мне это и за завтраком. Вспоминая ее сегодняшнее поведение, и то, как она быстро ушла, я не очень понимала, к чему была вся это скрытность. Нам нечего было больше делить, у нас не было причин для ссор, так почему она не поговорила со мной тогда? – Наш с тобой разговор наедине, невыгодно бы смотрелся на общем фоне последних событий. Нас могли неправильно понять. Только что умерший король и две девушки младшего принца, на дух не переносящие друг друга, мило беседуют в сторонке. – Хлопая ресницами, объясняет брюнетка. – Я и мухи не обижу, а вот ты... Нас бы точно заподозрили. Возвращаясь к своему обычному состоянию, девушка хлопает меня по плечу собираясь уходить. – Значит, договорились, – довольно мурчит она. – Как долго? – вырывается из меня. – Извини, что? – от недоумения ее лицо обретает серьезные нотки. – Как долго, ты уже не видишь во мне соперницу? Мне хотелось знать, с каких пор она притворялась, что ненавидит меня, в то время как уже полностью отказалась от идеи сталь женой Мерлина. – Полагаю, после рождественского бала... Да, – как бы подтверждая сказанные ею слова, говорит она. – Все, что было после, чистой воды притворство для поддержания общего вида перед Академией. Пусть студенты и дальше думают, что нас с тобой ничего не связывает. Я киваю головой в знак согласия. – Но, сказать по правде, меня слегка удивило то, что ты не поддалась моей магии. Носишь какие-то волшебные штучки? – Двимерит. – Прекрасно, – цокает языком девушка. – Должно быть Мерлин постарался. На это я ничем не отвечаю. В нашем разговоре так часто мелькало его имя, что я уже ни о чем не могла думать, только о нем. – В любом случае, я бы не причинила тебе сильного вреда. – Ну а до этого ты как будто не хотела меня отравить, – с сарказмом замечаю я. Она заливисто смеётся, будто мы с ней давние подруги, стоим тут и вспоминаем наши прошлые прожитые вместе забавные моменты. – Ты слишком зазналась в то время. О твоих интрижках с Мерлином знали уже все, даже преподаватели. Устраивать ревнивые сцены на глазах у всей Академии было нецелесообразно, к тому же можно было заработать наказание. Ну что бы мне это дало? Это она сейчас говорит про какую интрижку?... Заметив мое смятение, она лукаво улыбнулась. – Думала, никто не узнает? Мое лицо покрывается едва заметным румянцем, и я была благодарна витражному изображению напротив, которое отбрасывало на мое лицо последние лучи солнца. – В таких ситуациях принято следить за сплетнями, – отвечаю я, вспоминая, что в тот период ничего такого от однокурсников не слышала. – Кто сплетни распространяет, тот их и контролирует. Если ты не должна была о них знать, то и не знала. – Твоих рук дело? Она откинула черный локон своих волос за спину и хмыкнула. – Могла бы, но, помимо меня, в Академии есть еще несколько источников достоверной информации. И я даже знала кто. И как им только удавалось быть всегда и везде? С виду две неприметные девушки, а на деле самые опасные люди. Люди по-разному относятся к сплетням. Кому-то просто все равно, а кто-то будет всю жизнь думать о том неприятном моменте из учебной жизни, о котором стыдно вспомнить. Да и сплетни бывают разного рода по содержанию. Одни безобидные, не сильно влияющие на жизнь, а другие могут быть неправдивыми, выдуманными или надуманными, способными испортить чью-либо репутацию. Пожав плечами, Фелисити все же уходит, на прощание дружелюбно помахав мне ручкой. Извилистыми коридорами я возвращаюсь в общую гостиную, а оттуда к себе в комнату. Бессонная ночь отражается на моем состоянии, но я слишком впечатлена, чтобы уснуть. Весь день пытаясь сфокусироваться на учебе, я не давала себе и минуты покоя, все время размышляя об Авроре и Карлосе. Меня так же интриговало послание Фелисити, и, должна признать, ее слова в полной мере отличались от тех слов, которые я сама себе нафантазировала в своей голове. Предложение о сотрудничестве, было слегка неожиданным, мягко говоря. Меж тем, дни шли, но ситуация не прояснялась. Учащиеся Академии строили всякого рода теории о смерти Карлоса, но наверняка никто знать не мог. Фелисити больше не разговаривала со мной, но иногда я ловила взглядом ее легкий кивок головы в мою сторону в качестве приветствия. Все шло своим чередом, и вскоре, как это обычно бывает, студенты стали больше интересоваться насущными проблемами, отдавая предпочтение подготовке к предстоящим экзаменам, чем проблемам чужого королевства. Раз или два можно было услышать разговор на эту тему, но преподаватели, которым это все уже порядком надоело, пресекали любые сплетни, едва студенты заикались об этом. Но так было не всегда. Порою даже со стороны наставников можно было услышать взволнованный шепот. – Он так ничего и не написал? – Вряд ли у него есть на это время. – Странно... Я была уверена, что он напишет. Я ничего не отвечаю Талии, стараясь сконцентрироваться на задании, но девушка все трещала без умолку. Тут-то я и поймала себя на мысли, что после окончания Академии, как бы не сложилась моя судьба, мне будет не хватать этих посиделок с Талией и ее чрезвычайной активности касаемо всего. Каждая из этих трех девушек оставила за собой немалое количество положительных воспоминаний, которые, несомненно, останутся в памяти до конца. Безумно хотелось верить, что у каждой из них судьба сложиться самым наилучшим образом, и что мы будем продолжать дружить и дальше. И хотя мне было сложно загадывать наперед, учитывая сложившие обстоятельства, я с уверенностью могла сказать, что сделаю все от меня зависящее, чтобы поддерживать связь. – ... Так и знала, что ты меня не слушаешь. Я вскидываю голову, изображая саму невинность. Подруга приподнимает бровь, недовольно обводит меня взглядом и снова возвращается к чтению моих конспектов. Я жду, что она все же продолжит рассказ, но она молчит, недовольно сверля взглядом мою тетрадь. – Я прогуляюсь, – недовольно вздыхает девушка, спустя время. В замешательстве, я даже не нахожу что сказать. Талия выходит из комнаты, оставляя меня в одних догадках ее переменчивого настроения. Я лишь на минуту задумалась, а она уже обиделась? Возможно, в последнее время я и не заметила, как все больше и больше погружалась в раздумья, не замечая происходящего вокруг. В отличие от Талии, которая теперь испытывала дефицит внимания. Мы с Элайной были словно на своей волне, в то время как русоволосая вынуждена была оставаться наедине с собой. Она и так была не в лучшем настроении весь прошлый год из-за сплетен, а теперь, когда они с Артуром сошлись, девушка вынуждена была снова чувствовать себя одинокой. Не значит ли это, что мы плохие подруги? От такой мысли стало как-то неприятно. У каждого есть свои проблемы, но не стоит забывать о том, что на окружающих это не должно никак отражаться. Я поднимаюсь с места и выхожу в коридор, чтобы отыскать Талию. Нужно с ней поговорить и выяснить, наконец, что не так. Но долго искать не пришлось. После десяти минут поисков девушка сама нашлась. Взволнованная, но радостная, она как будто и не злилась недавно. Бодро преодолев расстояние между нами, Талия продемонстрировала мне слегка истрепанный конверт. Едва скрывая свои эмоции чтобы не закричать, девушка говорит: – Артур и Мерлин возвращаются.