Кейтилин запивала сыр кислым дорнийским вином, когда ей сообщили о Роббе.
Мгновенно разум потребовал вскочить, оттолкнуть служанку и броситься к выходу из замка к палатке сына. Воздух в просторной комнате похолодел, давил на голову и сжимал настрадавшееся сердце. Предательство, поединок, вечный сон – сколько еще ей придется вытерпеть? Кейтилин вспомнились маленький Бран, лежащий в постели, его осунувшееся лицо и посеревшая кожа; убийца с кинжалом в руке, разрывающий ему горло лютоволк. Давно зажившие порезы на пальцах отозвались неприятной болью.
– Как это произошло? – спокойно спросила Кет, собравшись духом.
– Слуги вашего сына говорят, что король Робб, прежде чем потерять чувства, обращался к рыцарям, называя их именами леди Арьи, покойного лорда Эддарда. Затем он просто повалился на землю, м'леди.
– Раны, значит, – протянула Кейтилин, обращаясь скорее к себе, чем к девушке. Эдмар, Гервин, Джон Амбер – все упрашивали Робба не идти на бой, жаловались ей о неразумности короля, но что Кейтилин могла сделать? Она верила в него, верила, что он сможет отстоять честь, жизнь и свободу Севера; и Робб не подвел мать, заплатив великую цену. – Мне нужно увидеть лорда Уолдера.
– М'лорд сейчас принимает ванну, – монотонно произнесла служанка и почесала родинку на подбородке. – Вас отвести в тронный зал для ожидания, м'леди?
– Спасибо, сама найду дорогу. – Ее простонародный выговор действовал Кет на уже потрепанные нервы.
Девушка пожала плечами и унесла поднос с надкусанным сыром и недопитым вином. «Хоть на это не пришлось указывать».
Она поднялась со стула, поправив платье, и вышла на широкий каменный балкон, похожий на прыщ в окружении гладких стен твердыни. Луна скрылась где-то на небе, купающемся в крошечных звездах; трепещущий лагерь, Переправа, Трезубец – всех их словно накрыло, приняло к себе огромное черное полотно с точечным узором. Может, два из этих светил обозначают почивших Брана и Рикона? Арью, Сансу? Все ее дети погибли или на грани смерти, и эта мысль взрезáла Кейтилин не слабее того клинка убийцы. Где-то внизу заржала лошадь, щелкнули хлыст и проклятья мужчины. Кет посмотрела направо и увидела самую освещаемую из палаток – словно нарочно ее видно даже отсюда; там сейчас лежит ее первенец, покрытый испариной, с прилипшими ко лбу волосами, совсем не отличающийся от Брана… но нет, мать не позволит еще одному ребенку погибнуть. Спрыгнуть? Мысль глупая и проигрышная – Старый Фрей все продумал: после прыжка никто и костей ее не соберет. Поглубже вдохнув сладко-горького вечернего воздуха, Кейтилин быстрым шагом пересекла свои покои и направилась, привлекая взгляды фреева войска, на встречу с хозяином замка.
Мимо проносились грязно-серая кладка, голубые знамена, смеющиеся стражники с эмблемой Переправы и склоняющие головы с изображением лютоволка. Порой встречались мужчины, раздевающие ее взглядом, грозящие ножом, посылающие шутливые воздушные поцелуи. Кейтилин им было не удивить и не испугать – слишком много она пережила для своего возраста.
На несколько мгновений она задержалась у массивных дверей, словно ожидая повтора той трагедии. Может, они не унесли тела и не смыли кровь; Талиса лежит с превращенным в кровавое мясо животом, у Дейси до сих пор торчит из горла клинок? «Право, я схожу с ума», – угрюмо подумала Кет, толкнув створки, и окунулась с головой в вихрь событий.
Здесь она стояла, наблюдая за уходящими женихом и невестой, там держала за волосы девицу лорда Уолдера, опорожнившую кишки от страха; у этого стола Русе Болтон угрожал Роббу… Но крови не было, все столы, кроме двух и заглавного, убрали, камень сверкал чистотой – мол, ничего тут и не произошло. Лишь факелы остались те же, продолжая безумную пляску и перешептываясь друг с дружкой о недавней резне: они-то все видели.
– Где милорд Фрей? – учтиво спросила она у стража.
– Скоро будет, – прохрипел мужчина и ощерился, обнажая гниющие зубы. Леди Старк, однако, они не впечатлили, и женщина отошла к одному из столов, аккуратно присаживаясь на стул. Взгляд ее невольно заскользил по помещению, и безумие закрутилось снова: в том углу пробил топор позвоночник Маленького Джона Амбера, где-то в центре рассекли поджилки Блэквуду, с балкона с убийственным звоном летели арбалетные болты, как от целой вооруженной армии.
“О, как был он горд, этот знатный лорд, как могуч он был и богат, но те дни позади, и одни лишь дожди средь руин его замка скорбят…”
Слуги суетливо принялись подносить к главному столу печень, каплуны и тушеные овощи. Какой-то тощий мальчонка и ей хотел принести блюдо, но Кейтилин махнула рукой: есть она в этом зале под страхом смерти не стала бы.
С громким скрипом задняя дверь отворилась, и сухопарый старик ввалился в нее, будто принесенный ветром. Еле прикрывающие голову волосы топорщились, выцветший дублет на худом теле смотрелся глупо – Уолдер Фрей мало значения уделял одежде в сравнении с кознями и интригами. Лорд Переправы не заметил гостью – или не захотел заметить – и, сжав и разжав кулаки в беспальцевых перчатках, принялся за каплуна, начиненного орехами.
– Лорд Уолдер.
Старик поднял глаза, и его лицо сразу исказила бессменная ухмылка. Морщинистые пальцы отложили вилку и сжались в замок.
– Леди Старк! Мне так приятно, что вы почтили меня своим присутствием во время ужина. Старику так одиноко, – переигрывая, произнес он. – Моя жена, знаете ли, – скучнейшая женщина, в отличие от вас; у меня никогда не было столь благородного и красивого
заложника, хе-хе. Не разделите со мной трапезу? Я все-таки ем мало.
– Я не есть пришла, лорд Уолдер. – «Треклятые шуточки когда-нибудь выведут меня из себя, чего он и добивается». – Вы, верно, слышали о несчастье с королем Роббом?
– Каком из них? – хохотнул Фрей. – Да, Близнецы скорбят о нашем короле и желают ему скорейшего выздоровления. Вы это хотели услышать?
– Я хотела попросить вас… об одолжении.
Старый Хорек проглотил кусок птицы.
– Желаете женить еще одного сына на моей дочери взамен на войско? Простите, за кучу угольков мои девочки не пойдут.
– Мой сын и король при смерти, и я желаю увидеться с ним, – сохраняя спокойствие, сказала Кет.
– Пусть приходит сюда, я не возражаю, – усмехнулся лорд Переправы и сразу посерьезнел. – Леди Кейтилин, вы моя заложница и не имеете никакого права выходить из замка.
– Вы можете выдать охрану, которой и так достаточно. Палатка Робба в сотне футов от Близнецов – не слишком много, милорд, – парировала Кет.
– И все же, – жуя, проговорил Покойный Лорд, – я вас не выпущу.
– Робб бы приказал…
– Жаль, что он не способен, – перебив, отрезал Фрей и обратился к овощам.
Кейтилин смолчала; она, несомненно, ждала такого ответа, но все же услышать его было больнее, чем получить болт в спину. «Ты никогда не увидишь своего сына, и он умрет в муках на руках у какого-то мейстера», – слышалось Кет в словах старика, возвышающегося над ней. Сзади кто-то хихикнул – наверно, тот гнилозубый страж.
– Вы жалкий человек, Фрей, – сказал мужчина за другим столом. – Даже Безумный Эйерис смилостивился бы; вы же ничто, кроме сгустка грязи и бесчестья.
Кет в страхе повернулась – Большой Джон, оставленный Роббом во главе ее стражи! Почему она не заметила его раньше? Обстановка в зале накалялась, хоть за окном и гулял холодный ветер.
– Попридержите язык, милорд Амбер, – прогудел Фрей, – или эта вилка полетит в вас точно так же, как топор в вашего сына.
– Робб Старк – ваш король, король Севера! – басом произнес Джон. – И вы обязаны подчиниться его благородной матери!
– Полумертвый король, – ехидно заметил лорд Уолдер. – Вы слушаетесь истуканов в подземельях Винтерфелла, лорд Джон? Или вы, леди Кейтилин?
Амбер, вскочив, ударил кулаком по деревянному столу, и, как показалось Кет, затрясся потолок. Стражи с вышитой Переправой зароптали и вытащили клинки, слуги с визгами убежали.
– НЕТ! – вскричала Кейтилин. – Перестаньте, лорд Амбер! Кровь здесь более не прольется – не при нас.
Мужчина посмотрел на нее так, словно готов был оторвать голову. Он сжал кулаки и, растолкав стражу, вышел прочь.
– Мудро, – хихикнул Фрей и посмотрел на пленницу. – Не пытайтесь сбежать, прошу, иначе никакое войско, щедро выделенное вашим сыном, или суд поединком не помогут. – Он вздохнул. – Хе-хе, печенка осталась нетронутой – не хотите ли, леди Кейтилин?
А факелы все смеялись.
***
Спала Кейтилин плохо; она постоянно видела, как к Роббу заходит Тайвин Ланнистер и отрубает ему голову Льдом Неда. Позже Кет оказалась привязанной к столбу вместе с Арьей, вокруг разложили хворост. Уолдер Фрей поджег дерево, и мать с дочерью, вопя, наблюдали, как голову Серого Ветра пришивают к бездыханному телу короля Севера. Огонь смеялся, целовал и обнимал женщин; он украл глаза, волосы и ногти, потом пожрал полностью.
Проснувшись в поту, Кет поняла, что замок уже живет полным ходом. За прикрытой дверью слышались шаги и смешки прачек и слуг. В окно упрямо светило солнце, когда-то радовавшее мать пятерых детей и счастливую жену благородного Эддарда Старка.
Та самая служанка принесла завтрак – колбасу, сыр, фрукты и борское сладкое – не сказав ни слова. То ли обиделась на грубость, то ли ей приказали молчать. «Есть ли разница – я все равно не притронусь к пище».
Кейтилин не осмелилась выйти на балкон: посмотрев на палатку, она вновь впустила бы в голову неразумные мысли и планы о побеге. «Живой я буду Роббу полезнее».
Примерно через час в покои, низко поклонившись, зашел худой мальчик, недавно предлагавший ей ужин. Он прокашлялся и сбивчиво произнес:
– Леди Старк, к вам два посетителя. – Парень запнулся и покраснел – видимо, нечасто ему разрешают говорить со взрослыми.
– Кто они? – ласково спросила Кет.
– Леди Арья Старк и лорд Дредфорта Русе Болтон, м'леди, – протараторил он и стал ждать. Первое имя заставило сердце Кет подпрыгнуть, второе же…
– Пусть приходят. Сначала лорд Болтон.
Он зашел, мягко прикрыв дверь; розовый плащ, без которого Кет не встречала Русе, покорно следовал за хозяином. Яркие лучи сверкали в белесых глазах лорда Дредфорта, но они по-прежнему не выражали эмоций.
– Леди Кейтилин, – произнес он неизменно тихо.
– Лорд Русе, – с холодной вежливостью ответила она. – Прошу, присаживайтесь.
– Нет, не стоит. Думаю, вы не горите желанием меня видеть после случившегося, и я могу вас понять. – Длинные черные волосы водопадом ложились на широкие плечи. – Столько всего выпало на вашу долю: гибель сыновей по вине Теона Переметчивого, мужа, ваша дочь в плену у бесчестных львов. Я пришел, чтобы выразить сожаление и соболезнования в отношении короля Робба...
«Ему бы только лицедеем быть».
– Я с большой благодарностью принимаю их, милорд, это очень важно. Но позвольте поинтересоваться, не вы ли приставили меч к горлу моего сына?
Пустые глаза изучали лицо Кейтилин.
– Мне пришлось так поступить. Понимаете, на войне требуется вставать на сторону победителей, иначе – смерть. Смерть или победа, любыми способами.
– Под способом вы имеете в виду предательское нарушение святого закона гостеприимства? – Кейтилин знала, что не должна давать волю злобе, но о боги, как это тяжко.
– Всегда кто-то страдает. В этот раз ими были закон и люди, попавшие под удар. Еще раз мои соболезнования, и я удаляюсь, дабы не злить вас. – «Дожить бы мне до дня, когда я смогу выразить соболезнования о вас».
Русе Болтон поправил плащ, норовивший спутаться, и вышел из покоев, позволив Кет облегченно выдохнуть.
Ей показалось, что она снова в Винтерфелле, – солнце засветило сильнее, когда в комнату вошла его маленькая копия, доченька. Непослушная копна волос, такие знакомые серые глаза и улыбка, ясная и оживляющая.
– Арья! – обрадовалась мать и встала с кресла. Девочка мигом пробежала через комнату и бросилась ей в объятья.
– О матушка, – горько прошептала она, разделяя горе. «Почему мы не можем быть счастливы?» – спросила Кейтилин Семерых в который раз. – Как бы я хотела остаться с тобой подольше, но не могу: у меня есть дело в замке, да и Робб требует присмотра. Мейстер Гервин, конечно, хорош, но сестру никто не заменит.
– Дело в замке? – Не хватало еще, чтобы Арья связалась с Фреями.
– Не волнуйся, – светясь, ответила дочь. – Тебя не пускает Старый Фрей, не так ли?
– Догадливая, – слегка улыбнулась Кет. – Только не стоит его убивать. Что с Роббом?
– Плохо. Надежды мало, как говорит Гервин, но я не верю. Может, это глупо, но мы – Старки, и пока наш лютоволк жив, мы не умрем. Джон говорил, что звери посланы нам богами.
«Сноу. Обитает на Стене, когда мои дети погибают».
– Это не глупость, дитя, – мягко сказала Кейтилин. – Я буду молиться, чтобы ты оказалась права и чтобы Робб очнулся. – Она почувствовала, как увлажнились глаза.
– Не плачь, – сочувственно проговорила Арья и обняла ее. – Кстати, матушка, ты не знаешь, что произошло с Рослин? «Боги, совсем забыла о ней».
– К сожалению, не имею понятия. Неужели Эдмар спрашивал?
– Нет. В общем, мне пора. – Подпрыгнув, она поцеловала мать в лоб. – Пусть Хорек хорошо о тебе заботится или действительно получит Иглу в живот.
Дверь закрылась, вновь окружая Кейтилин недругами. Сами стены враждебно к ней относились, и Кет пожалела, что не имеет своего лютоволка.
***
Вечер ничем не отличался от предыдущего. Кейтилин решила привыкать к новому жилищу, предназначенному ей на ближайшие годы. Впрочем, в покоях было даже уютно – крепкие столы и стулья, мягкая постель, книги, ковер. Все фреевское.
Она пыталась разобрать мелкий шрифт в толстом, обитом кожей фолианте, когда в помещение ворвался вечно волнующийся сир Мендон.
– Миледи! МИЛЕДИ! ОН МЕРТВ! КОРОЛЬ РОББ МЕРТВ!
Стены обрушились, и мир почернел.
– Что?
– О боги, какое горе! Боги!.. – Рыцарь скрылся в коридоре, и на его место пришла другая фигура.
Горько-соленые слезы коснулись рта и прожгли кожу насквозь, оставляя кровавые следы. За окном пролетел, громко каркая, черный ворон.
– Леди Старк, стойте на месте, – предупредил мужчина, облаченный в черное. – Лорд Уолдер запретил вам выходить из покоев.
Мелкая дрожь охватила Кет. Когда страж повернулся спиной, она схватила с прикроватного столика канделябр с инкрустированными черными камнями и бегом направилась к врагу. Кровь закипела, сердце вырывалось из груди. Она почти обрушила бронзу на его голову, но воин своевременно обернулся и вывернул ей руку, заставляя канделябр упасть с громким звоном, отражающимся от черных стен.
Косяк двери поцеловал Кейтилин в лоб, и сильная рука отправила ее через всю комнату. Упав, она столкнулась со столом и больно ударилась локтями о жесткое дерево. Леди Старк прикоснулась пальцами ко лбу – кровь.
– Вы не смеете, – проговорила она из последних сил, приподнимаясь.
– Смею, когда заложница пытается сбежать. – Он хлопнул дверью, и весело запел ключ, поворачивающийся в замке.
– Нет! – вскричала Кейтилин и подбежала к преграде. – Откройте, фреево отродье! – Она долго стучала в дверь – бум-бум-бум-бум, – что тот барабан на свадьбе. – НЕ-Е-Е-ЕТ! – В дверь врезались ваза, кувшин с вином, резной стул – но она была глуха к ее мольбам, глуха, как чье-то каменное сердце.
Когда костяшки пальцев разбились в кровь, Кейтилин Старк сползла по стене на черный каменный пол, не обращая внимания на осколки, и беспомощно зарыдала.
