Северус Снейп и искусство войны

      Северус и Эйлин стояли перед дверью дома Эвансов, одетые в наименее поношенную одежду, какую смогли найти. «Я уеду сразу после ужина», − жестом показала она. «Не могу дождаться встречи с Лили. Ты так до сих пор и не привел её к нам», − она выглядела очень недовольной этим обстоятельством. «И не приведу, пока не буду абсолютно уверен в отсутствии Тобиаса», − решительно ответил он.       Она явно хотела поспорить, но тут входная дверь открылась, и появилась элегантно одетая Петуния. − Входите, − махнула она рукой. – Мама с папой на кухне, ужин готовят, а Лили, кажется, все еще наверху.       Лили услышала хлопок двери и крепко обняла Эйлин. Она попыталась жестами показать: «Я так рада вас видеть!». «Я тоже рада тебя видеть, дорогая», − радостно откликнулась Эйлин. − Мы приготовили… Хм… Сев, как правильно сказать «лимонный торт на десерт»? − Она умеет читать по губам, − объяснил он, с интересом глядя на попытки Лили наладить связь.       Много лет назад, узнав, что Эйлин глухая, она решила общаться с ней посредством языка жестов. Часами они сидели у реки, отрабатывая слова и структуру предложений. Упорство Лили всегда вызывало у него восхищение. − Пожалуйста, проходите.       Рождественская елка была украшена гирляндами, красными и зелеными игрушками, купленными в универмаге. Радио фоном играло рождественские песни. Камин неярко горел, согревая комнату ровно настолько, чтобы присутствующие не задыхались от жары.       Эйлин поздоровалась с остальными членами семьи и села на диван рядом с Лили, болтая о чем-то, что Северус не успел уловить.       За столом, аккуратно уставленным фарфоровой посудой, сидел тучный молодой человек с щетинистыми усами. − Ты, должно быть, Вернон? – из вежливости произнес Северус.       Вернон не сказал ни слова, но оглядел его с подозрением и явным неодобрением. − А ты, должно быть, парень Лили, о котором мне рассказывала Петуния, − наконец, сухо сказал он. − Вообще-то я не её парень, просто друг. − Напомни, как тебя зовут? − Северус. Северус Снейп. − Как римского императора? − Честно говоря, я не знаю, в честь кого меня назвали, но да, как римского императора.       Вскоре стало ясно, что Вернон – человек немногословный. Северусу с трудом удалось узнать, что с Петунией он познакомился на работе и в ближайшем будущем собирается возглавить отцовскую фирму по изготовлению дрелей.       Северус взглянул на Лили через плечо: она продолжала болтать с Эйлин. Теперь, зная, что её сыну предстоит столько лет терпеть её сестру и этого человека, Северус удивился, что мальчишка не отбросил копыта от одной только скуки от такой «нормальной» жизни. − А ты, значит, один из этих волшебников? – спросил Вернон. − Да. Как и моя мама, она сидит вон там. − Никогда не понимал всей этой волшебной ерунды, о которой так любит разглагольствовать Петуния. Все время жалуется, что её сестра ведьма, но я ни разу не видел, чтобы она колдовала. − Пока мы несовершеннолетние, нам нельзя колдовать вне школы. Но раз уж здесь моя мама, может, она тебе покажет.       Судя по взгляду Вернона, он не слишком хотел становиться свидетелем чего-то подобного. − А чего мне от неё ждать? − Это зависит от неё. Мама глухая, её магия немного отличается от нашей с Лили. − Может, будет лучше, если она не станет ничего показывать? − Чего ты боишься? − Дело не в страхе, − огрызнулся явно струхнувший Вернон. – Дело в том, что Петуния и так достаточно завидует сестре. Я не хочу, чтобы она стала одной из таких, как ты. − На что ты намекаешь? – угрожающе спросил Северус.       Лицо Вернона начало краснеть. − На то, что не хочу, чтобы моя девушка имела дело с этими трюками. Она хочет жить нормальной жизнью без магии, рисования и… − …погоди, так это из-за тебя она больше не рисует? − А что такого? Я не хотел бы, чтобы по нашему будущему дому были развешены разноцветные каракули.       Руки Северуса сжались в кулаки. − Зачем, − процедил он сквозь зубы, − понадобилось отнимать у Петунии ту единственную искру волшебства, которой она гордится? − Единственная необходимая ей искра – быть хорошей домохозяйкой, − деловито заявил Вернон. − Почему-то я в этом сильно сомневаюсь, − ядовито ответил Северус.       Лили была совершенно права насчет Вернона. Он был ужасен, и это мягко сказано. − Могу я вам чем-нибудь помочь? – спросил Северус Арнику и Эрвина на кухне. − Вообще-то да, − ответила Арника. – Нарежь, пожалуйста, вместе с Эрвином овощи для тушеной говядины. Я хочу отвлечься и немного пообщаться с твоей мамой. − Конечно, − сказал Северус, забирая у неё нож.       Они остались вдвоем на кухне. − Тебе лучше? – спросил Эрвин. − Да, − Северус посмотрел ему в глаза. – Спасибо за помощь вчера. − Лили знает о твоих панических атаках? − Ты ей не рассказал? − Я подумал, что это между вами, − покачал головой Эрвин. − Спасибо. Она знает, но сейчас я не хочу волновать ее еще больше. − Понимаю. Знаешь, Северус, у нас в семье не принято обмениваться подарками на Рождество, но кое-что я давно хотел тебе вручить.       Северус положил нож на разделочную доску. − Прости, я ничего не захватил с собой. − Не волнуйся, − отмахнулся Эрвин, − это просто от меня тебе. – Он порылся в кармане джинсов и вытащил серебряный ключ. – Это ключ от входной двери, − объяснил он, вручая его Северусу. – Теперь ты всегда можешь сюда прийти, если захочешь.       Слезы навернулись Северусу на глаза, когда он взглянул на ключ у себя в руке. − Спасибо, − произнес он дрогнувшим голосом.       Эрвин осторожно обнял Северуса, и тот с готовностью принял объятие. − Тебе здесь всегда рады, сынок, − мягко сказал Эрвин. – И если тебе от этого станет легче, Вернон ключа не получит. − Ты видел, как мы разговаривали? – рассмеялся Северус. − Вернон хорошо относится к Петунии, но, кажется, совершенно её не понимает, − закатил глаза Эрвин. Тут же Петуния вошла в кухню. − Можно забирать суп? – спросила она. – Кажется, он готов. − Конечно, − ответил Эрвин, продолжая резать говядину. – Не стесняйся, зови остальных. Мы с Северусом закончим с мясом и поставим его на слабый огонь, пока едим.       Лили оставила ему место рядом с собой за столом. Разговоры были немного путаными, поскольку Северусу приходилось переводить немало деталей, которыми обменивалась с кем-нибудь его мать. − Как Эйлин познакомилась с Тобиасом? – с любопытством спросила Петуния. – Она родила тебя, будучи юной, да?       Северус ощутил желание огрызнуться, но Эйлин лишь махнула рукой: «Давай, ты же знаешь историю. Мне нечего скрывать».       Все за столом притихли, готовясь выслушать рассказ, отчего Северусу стало не по себе. − Ну что ж, мои дедушка и бабушка по линии отца глухие. Вскоре после того, как моя мама окончила Хогвартс, в ресторане для глухих в Оксфорде она познакомилась с моим отцом и его родителями. Они нашли общий язык, и вскоре родился я.       Вернон неодобрительно взглянул на Эйлин и Северуса. − Разве они не поженились до твоего рождения? − Нет, Вернон, − ответил Северус, жуя кусок говядины. − Значит, формально ты ублюдок, − небрежно заметил Вернон.       При столь смелом заявлении глаза Эйлин широко распахнулись. − Да, Вернон, − сердито произнес Северус, − я гребаный ублюдок. Я незаконнорожденный сын презренного маггла вроде тебя.       Дружеская атмосфера определенно исчезла. − Как ты меня только что назвал? – мрачно спросил Вернон. − Презренным магглом. Так мы, волшебники, называем людей, которые не умеют колдовать.       Лицо Вернона приобрело тревожный оттенок красного. − Я не хочу иметь дело ни с чем волшебным. − Правда? Минуту назад тебе было все равно, покажет ли моя мама что-нибудь волшебное. − Прекратите! – Петуния с силой грохнула вилку и нож на стол. – Я не хочу говорить о магии на Рождество. Все всегда сводится к магии. Почему нельзя просто устроить семейный праздник, как прежде? – на глазах у неё выступили слезы, и старые обиды полились из нее. – Я не умею колдовать, − прерывающимся голосом сказала она. – Но хотела бы, потому что хочу, чтобы у меня получалось хоть что-то, за что меня бы не критиковали. Я просто хочу…       Отбросив попытки объясниться, Петуния скрылась за дверью спальни. «Я могу чем-нибудь помочь, Северус?» – сделала знак Эйлин. – Я узнаю в ней зависть Тобиаса.       Он был рад, что никто не понял, что она сказала. «Это не твоя вина, мам, я сам с этим разберусь», − он встал из-за стола. − Ты куда, Сев? – спросила Лили. − Поговорить с Петунией, − спокойно объяснил он. − С чего это я стану позволять тебе говорить с моей девушкой? – рявкнул Вернон. − Во-первых, − ответил Северус, направляясь к лестнице, − ты даже не пытаешься утешить свою девушку, явно расстроенную сложившейся ситуацией. А во-вторых, − он слегка повысил голос, − она не твоя собственность, которую можно перекроить по твоей воле.       Вернон выглядел так, словно хотел встать и ударить Северуса, но передумал, учитывая, где они находились. − Мы с Петунией никогда не ладили, Вернон, но даже я могу сказать: она заслуживает лучшего мужчины, чем ты.