Северус Снейп и искусство войны

− Ты рассказывал Реддлу обо мне? – спросил Северус, глядя на Эвана. − Я рассказал ему все, − признался Эван, его лицо исказилось от боли. – О своих проблемах, друзьях, Эмме…       Северус глубоко вздохнул, пытаясь сохранить хладнокровие. − А ты не можешь рассказать, почему он хочет со мной поговорить? − Потому, что я рассказал, что ты отворачиваешься от Темного Лорда, − ответил Эван, − и что я последовал твоему примеру. – Казалось, он лишь сейчас понял, что сказал. − Пожалуйста, не говори, что я сказал самому Темному Лорду, что отворачиваюсь от него. − Именно, − ответил Северус. – Хорошая новость, однако, заключается в том, что я сомневаюсь в том, что дневник как-то связан с физической оболочкой Темного Лорда. Это значит, человек снаружи не знает, что происходит с его дневником здесь. − Ну, теперь я чувствую себя намного лучше, − саркастически заметил Эван. – Но что ты предлагаешь делать дальше? − Может, подольститься к нему? – предположила Лили. – Нам нужен способ проникнуть в Комнату, этот дневник – ключ к ней. Так почему бы не попробовать?       Северус одобрительно кивнул. − Что ж, давайте попробуем? – он обмакнул перо в чернила и задумался над посланием. «Почему вы надеялись встретиться со мной?». «Потому, что мы с тобой не так уж сильно отличаемся друг от друга, Северус. Мы оба полукровки из неблагополучных семей. Мы оба пришли в Хогвартс в поисках признания. Мы оба сильны не по годам. Излишне говорить, что я впервые считаю, что нашел достойного противника. Кого-то, кого могу считать равным себе». − Он полукровка? – прошептала Лили. – Этот дневник утверждает, что Сам-Знаешь-Кто на самом деле – полукровка? − Дамблдор раскрыл мне это во время одной из наших встреч, − произнес Северус. – Не буду утомлять вас историей целиком, но могу сказать, что Темный Лорд вырос в сиротском приюте, не зная о своем магическом происхождении, пока сам Дамблдор не пришел его навестить. Его отцом был маггл по имени Том Реддл, а мать звали Меропа Гонт, она была прямым потомком Салазара Слизерина и… сквибом. − Ого! – воскликнул Эван. – Тогда почему он так одержим чистотой крови, если даже сам не чистокровный? − У меня есть подозрение, − ответил Северус. – Он обнаружил, что является потомком Салазара Слизерина, и это было то самое признание, которое он искал, когда попал сюда. Параллельно он пытался избавиться от маггловской половины, взяв новое имя и избегая всего маггловского.       Северус перевел взгляд на дневник. Слова, образовавшиеся на странице, исчезли, теперь это был просто чистый лист бумаги. − Кого-то, кого могу считать равным себе, − пробормотал Северус.       Взгляд Лили можно было бы истолковать как тревожный, но Северус знал, что это не так. Она смотрела на него, словно начала лучше понимать происходящее. − Северус, − произнес Эван, − кажется, я начинаю кое-что понимать. − Что же? − Салазар Слизерин был змееустом, да? – это прозвучало как утверждение, не как вопрос. – А монстр, который бродит по замку, скорее всего, василиск. − Раз Сам-Знаешь-Кто – прямой потомок Слизерина, значит, скорее всего, он тоже говорит на парселтанге, − подхватила Лили. – Все сходится, но его самого ведь там нет? − Почему-то я в этом сомневаюсь, − ответил Северус, − но, конечно, полностью уверены мы не можем быть ни в чем.       Взяв перо, он приложил его кончик к бумаге. «Вы умеете говорить на парселтанге?» «Да». «Так вы проникли в Тайную Комнату?». «Да». «Вы можете меня научить, чтобы я нашел дорогу внутрь?». «Нет, но я могу показать».       Северус отложил перо и провел рукой по волосам. − Кажется, я нашел способ проникнуть в Комнату, − произнес он. − Вместе с нами? – уточнила Лили, кивая на Эвана. − Эта штука может мной овладеть, − предупредил Северус, глядя на Эвана. – Ты в этом неплохо разбираешься. − Нет, Северус, − слабым голосом возразил Эван, покачав головой, − одержимость не похожа ни на что. Ты теряешь контроль над всем. − И тут-то в игру вступаете вы, − ответил Северус. – Если я позволю Реддлу овладеть мной, он проведет нас в Комнату через меня. Вы прикроете мне спину, пока он будет меня вести. Если все выйдет из-под контроля… ну, просто заберите у меня дневник и выкиньте куда-нибудь. − Мы что, правда туда собираемся? – испуганно спросил Эван. – Туда, где ползает гигантская змея, способная убивать одним взглядом, и где, быть может, скрывается сам Темный Лорд. − Эван, вообще-то это ты втянул нас в эту историю, − сухо напомнил Северус. – Остается лишь смириться, поскольку там студент умирает или уже мертв. − Я пойду, Эван, − слабо попыталась приободрить его Лили. – Ты не должен проходить через это один. − Убедитесь, что палочки наготове, − посоветовал Северус. – Я скажу ему, чтобы он взял меня под контроль.       Северус быстро нацарапал на странице «Покажи», словно поспешность могла как-то облегчить дело. «Следуй за мной», − и вдруг страницы дневника стали сами перелистываться, он открылся примерно посередине, показывая слова, написанные на незнакомом языке. − Должно быть, это парселтанг, − сказал Северус. – Или, по крайней мере, его фонетика, но почему он мной не овладевает?       Ни Эван, ни Лили ничего не ответили, а когда он поднял глаза, ему показалось, что они затуманились. Он видел, что они разговаривают, но не понимал слов, слетавших с их губ. Северус видел, как Лили взяла мантию-невидимку и накинула на него. Он ощущал, что пора уходить, и позволил ногам сделать это за него.       Северус почти ни о чем не думал, пока они вновь не добрались до ванной, и ноги сами понесли его к раковине, где он нашел выгравированную змею на медном кране. Это было странно. Он чувствовал позади Лили и Эвана, но их присутствие не имело никакого значения для его поступков. Сердце быстро колотилось в груди, волнение момента растекалось по венам. − Ну же, скажи это! – велел голос в его голове. − Откройся, − произнес Северус, но это был не его голос.       Он взглянул на дневник, все еще зажимая страницу, на которой его открыл Реддл. Теперь иностранные слова были подчеркнуты, и Северус понимал их смысл.       Из его горла вырвался странный шипящий звук, кран засветился ярким белым светом и начал вращаться. После начала двигаться раковина, потом исчезла из виду, открыв трубу, достаточно большую, чтобы в неё мог проскользнуть человек.       В глубине души он знал, что если прыгнет, то приземлится мягко, поэтому он прыгнул, и после скольжения в темноте, казавшегося бесконечным, он с влажным стуком упал в каменный тоннель.       Он знал, что Лили и Эван следуют за ним, но это не останавливало его. Ему хотелось узнать, здесь ли Темный Лорд или нет, с другой стороны, он слышал собственный голос, говорящий, что он должен начать поиски пропавшего студента. − Сев! – раздался за спиной голос Лили. – Не забывай о василиске!       Северус, конечно, помнил о чудовище, но все равно бежал по туннелю, пока он не столкнулся с твердой стеной. На камне были выгравированы две змеи, и на этот раз слова, открывающие потайную дверь, прозвучали более естественно.       Когда змеи разделились пополам, дверь приоткрылась, и Северус без колебаний шагнул в длинную тускло освещенную комнату. − Сев, пожалуйста, остановись! – услышал он позади себя, и Лили, выхватив дневник, швырнула его в центр комнаты.       Туман перед глазами начал рассеиваться, и Северус впервые по-настоящему увидел, где находится. − Это было жутко, приятель, − произнес стоящий рядом Эван, глядя на него широко раскрытыми глазами. – Где мы, черт возьми? − В Тайной Комнате, полагаю, − озираясь, ответил Северус.       В самом дальнем углу стояла гигантская каменная статуя с бородатым лицом. Между её огромными серыми ногами ничком на холодном каменном полу лежала маленькая фигурка.       Лили, похоже, тоже ее заметила, поскольку тут же подбежала к тому, кто, по всей видимости, был пропавшим студентом. Эван и Северус последовали за ней. − Кто-нибудь его знает? – проверяя пульс, спросила Лили. − Его зовут Гилдерой Локхарт, − ответил Северус. – Первокурсник Рейвенкло. − Почему ты вечно все знаешь? – спросил Эван, сняв халат и оставшись в тонкой шелковой пижаме. − Потому, что я обращаю внимание на Распределение, − отозвался Северус. – Давай его завернем. − Пожалуйста, очнись, − шептала Локхарту Лили, пытаясь продеть его руку в рукав халата Эвана. − Он не проснется, − раздался тихий голос.       Все трое тут же обернулись на голос, а Северус с болью вспомнил каждый раз, когда слышал его прежде.       Из-за огромной статуи вышел красивый молодой человек. − Реддл, − мрачно произнес Северус, вставая. − Северус, я полагаю, и Эван, − ответил Реддл тем же вкрадчивым голосом. – Ты ничем не отличаешься от своих родственников, с которыми я учился.       Было что-то отталкивающее в том, чтобы смотреть на юношу, словно подернутого дымкой, будто он не был еще полноценным человеком, каким стал позже. − Что ты такое? – крикнула Лили, продолжая приводить в чувство Локхарта. − Воспоминание, − тихо ответил Реддл. – Очень долго хранюсь в дневнике. А вы кто, мисс? − Не твое дело, − усмехнулась Лили. – Что ты с ним сделал?       Реддл рассмеялся холодным глухим смехом, от которого волосы на затылке встали дыбом. − Я всегда умел очаровывать людей, уверен, Эван мог бы рассказать об этом, так же, как и Гилдерой, − его насупленное лицо вовсе не выглядело печальным, − который с огромным трудом доказывает свою состоятельность, будучи единственным не-сквибом в семье. − Что он тебе сделал, чем заслужил это? – спросила Лили, зло сощурившись. − Дерзкая, да? – Реддл сделал шаг в её сторону. – Держу пари, распределили тебя на Гриффиндор. Они там вечно такие безрассудно храбрые. Всегда умирают первыми.       Услышав эти слова, Северус заслонил Лили собой и поднял палочку. − Это меня ты хотел видеть, − произнес он. – Говори же! − Я всегда восхищался теми, кто обладает огромной силой, − беззаботно ответил Реддл. – Основатели Хогвартса, Мерлин, Гриндевальд и даже сам Дамблдор. – Реддл сделал еще шаг, теперь он смотрел прямо в глаза Северусу. – А потом появилось новое имя. Твое. Сперва твой дрожащий дружок рассказал о тебе все, потом этот юноша упомянул твое имя, и я понял, что просто обязан с тобой встретиться. − Чего ты от меня хочешь? – спросил Северус. − Причину, по которой ты больше не хочешь служить мне, − сухо ответил Реддл. – Насколько я понял, ты хотел признания и власти. Я могу предложить и то, и другое, но ты все же отказался, и ради чего?       На лице Северуса появилась хитрая усмешка. − Ради того, чего ты, Реддл, никогда не поймешь, − уверенно ответил он. − И что же это? – лицо Реддла стало уродливым. − Я влюбился в грязнокровку.