Северус Снейп и искусство войны

      Северус услышал из динамиков “Highway Star” Deep Purple, когда они вошли в байк-центр. Все здесь пропахло маслом, кожей и смазкой, надо признать, аромат получился хороший. − Чем могу быть полезен, джентльмены? – поинтересовался неряшливого вида мужчина, стоящий за прилавком. − Мы с сыном ищем новый мотоцикл, − ответил Эрвин.       Мужчина с сомнением посмотрел на Северуса, словно пытаясь понять, могут ли эти двое быть связаны узами крови. − У тебя есть права, малыш?       Северус прикусил губу, чтобы не вызвериться на то, что его назвали «малышом». − Ну, я… Я… − У меня есть, − быстро вставил Эрвин. – Мы ведь можем зарегистрировать байк, который он купит, на мое имя? − Можете, − подтвердил мужчина. – Только убедитесь, что возраст подходящий для езды на байке. В семьдесят втором его повысили с шестнадцати до семнадцати. − Похоже, многое изменилось с тех пор, как я в последний раз ездил на мотоцикле, − Эрвин ободряюще хлопнул Северуса по спине. − Вы, вероятно, из тех времен, когда шлемы были не обязательны, сэр? – криво усмехнулся мужчина. – Хорошие были времена. Сегодня безопасности уделяют так много внимания, что едва ли можно насладиться скоростью, ради которой все и затевалось. Вы ищете новые или подержанные? − Предпочтительно подержанные, − ответил Северус. – По крайней мере, для меня. У вас случайно «Триумфа» нет? − Вообще-то есть, − кивнул мужчина. – В гараже есть хороший экземпляр «Бонневилль». Собран в пятьдесят девятом, но в отличном состоянии. Следуйте за мной. Через черный ход их провели в гараж, где находился мотоцикл на ремонте. − Вот и он, − произнес продавец. – Как видите, его перекрашивают. Большинство были жемчужно-серого или мандаринового цвета. Предыдущий владелец покрасил в черный, видимо, не любил он эти цвета. − Я не жалуюсь, − откликнулся Северус, издали любуясь байком. – Работы с ним много?       Мужчина покачал головой. − Все, что требовалось, это немного его подправить, − сказал он. – Кое-где были ржавые пятна из-за воды, но все оригинальные детали на месте. Что по-настоящему хорошо в модели пятьдесят девятого года, так это то, что когда-то она считалась самой шустрой в мире. Говорят, этот байк мог развить скорость до ста двадцати миль в час. Сейчас из него можно выжать чуть больше ста. Но это довольно много для байка такого возраста. Хотите взглянуть поближе?       Северус, не колеблясь, подошел и погладил ручки с той нежностью, какую обычно приберегал только для Лили. − Она просто красотка. Вместе с мелкими вмятинами и всем прочим. − А на байке ты прежде катался? – поинтересовался мужчина. – Если да, то можешь проехать кружок по переулку. − Признаюсь, до сих пор я восхищался ими лишь издали, − покачал головой Северус. − Тест-драйв проведу я, − нетерпеливо предложил Эрвин. – Если ты не возражаешь, Северус. − Давай, − отозвался тот, отпуская ручку. – Ты лучше меня разбираешься в таких вещах.       Мужчина вынул ключи из стенного шкафчика и жестом пригласил следовать за ним. − Только с улицы не съезжайте, сэр, − предупредил он. – А то копы шум поднимут. − Понял, − Эрвин уселся на байк ловко, словно ему было двадцать лет.       Едва Эрвин завел мотоцикл ножным стартером, как раздался низкий ревущий звук. Эрвин тут же переключил скорость и помчался на другую сторону улицы. Через несколько секунд вернулся, возбужденный, словно ребенок в кондитерской. − Северус, − сказал он, вынимая ключ из зажигания, − даже не ищи другие модели. Надо брать эту. − Зависит от стоимости, как вы думаете? – спросил мужчина. – Малыш, на сколько рассчитывал?       Теперь, когда он поднял этот вопрос, Северус не был уверен, помнит ли стоимость британского фунта в семидесятых. Пришлось быстренько подсчитать сумму, чтобы не сболтнуть слишком высокую цифру. − Максимум семьсот, − ответил он, − но я бы предпочел немного подешевле. − Понятно, − понимающе кивнул мужчина. – Этот, по-моему, стоит шестьсот. Большинство новых моделей в нашем магазине стоят больше семиста. Хотите взглянуть?       Северус подумывал согласиться, просто для верности, но он уже влюбился в Триумф Бонневилль, и получить такой подарок по доступной цене было слишком соблазнительно. − Я посмотрю, но в основном для него, − он указал на Эрвина. – Он все еще хочет приобрести собственный байк. − Понятия не имею, какой, − ответил тот, когда они последовали за продавцом обратно. – А какие еще марки у вас есть?       Мужчина провел их в презентационный зал. Хром, которым были украшены многие мотоциклы, ярко мерцал в солнечном свете. − Давайте взглянем, − произнес он. – Здесь есть AMC, James Cycles, Royal Enfield … все британские модели. − Royal Enfield, говорите? – восторженно переспросил Эрвин. – А моделей военного времени нет случайно? − Случайно есть, − ответил мужчина. – Взгляните на С5, − он указал на зеленый армейский мотоцикл. Такой взгляд у Эрвина Северус видел, только когда тот смотрел на Арнику. − Когда-то у меня был такой, − пробормотал Эрвин себе под нос, дотрагиваясь до фары. – Когда я служил… − Вы ветеран, сэр? – спросил мужчина. − Да, − мечтательно ответил Эрвин. – На моем счету немало чудных приключений на таких красотках. − Мой старик был ветераном, − с оттенком гордости произнес мужчина. – Если возьмете, я сделаю специальную скидку. Мне бы хотелось, чтобы он достался кому-то, у кого будет к нему особенное отношение. − Сколько вы за него хотите? – спросил Эрвин, не отрывая взгляда от мотоцикла. − Он стоит тысячу, − сказал мужчина, − но я отдам за восемьсот пятьдесят.       Эрвин прикусил губу, на лбу у него выступил пот. − Северус, я могу себе это позволить, − произнес он, − но тогда у меня останется очень мало денег на поездку в Амстердам, не говоря уже о том, что осенью моя старшая поступает в Оксфорд. − Я могу немного добавить, − ответил Северус. – Либо на байк, либо на Амстердам. Это неважно.       Было очевидно, что внутри Эрвина идет борьба. − Меньше всего мне хочется просить денег у собственных детей, − сказал он. − Тогда считай это подарком за то, что ты взял меня в свой дом, − предложил Северус. – Тебе хочется, я же вижу. Радуй себя, пока не станешь слишком стар для байка. − Справедливо, − признал Эрвин, хотя ему все еще не слишком нравилась мысль, что Северус за что-то платит. – Я хотел бы сделать еще один тест-драйв. Если он окажется таким, каким я его помню, я его куплю.       Мотоцикл отвезли в глухой переулок, чтобы Эрвин мог на нем прокатиться.       В итоге Северус заплатил пятьсот фунтов за «Триумф», а Эрвин – восемьсот за «Ройял Энфилд». Оба байка были зарегистрированы на имя Эрвина с условием, что их доставят к их дому к концу дня. Мужчины покинули магазин, значительно облегчив карманы, и направились в переулок, чтобы избежать оживленной главной улицы. − Поверить не могу, что мы их купили, − радостно воскликнул Северус. – Даже на другие модели не стали смотреть. − Сигаретку хочешь? – предложил Эрвин, протягивая пачку. – Думаю, мы это заслужили. − Теперь все, чего я хочу – это шлем и кожаная косуха, − признался Северус, прикуривая щелчком пальцев.       Мелькнула мысль, что, если что, он сможет просто аппарировать, потом он задался вопросом, успеет ли, если авария произойдет на большой скорости. Учитывая, что Лили наверняка к нему присоединится, не стоило рисковать и ездить без защитного снаряжения. − Кажется, у меня где-то в ящике валяются старые нацистские шлемы, − сказал Эрвин. – Можем ими воспользоваться, если припрет. − Я бы предпочел что-нибудь не столь вызывающее, − скосил на него глаза Северус. − Многие гризеры так ездят, − пожал плечами Эрвин. – Но ты, наверное, прав. Здесь неподалеку через дорогу есть магазин кожи. Пошли, посмотрим, что у них.       На деньги, которые им удалось сэкономить в байк-центре, они приобрели каждый новенькую пару армейских ботинок и кожаную куртку. В магазине подержанных вещей им удалось найти пару неповрежденных шлемов с открытыми лицами. Северус купил второй, поскольку решил, что Лили тоже понадобится шлем, раз уж она рискнет поехать с ним. − Никогда прежде не был так похож на обычного маггла, − признался Северус, когда они вернулись к машине. – Интересно, что на это скажет Лили? − Мою старую косуху она любила, − сказал Эрвин, заводя машину. – И даже спала под ней, когда на улице было холодно. Думаю, она где-то в сарае до сих пор валяется. Но мне она уже маловата.       Упоминание о сарае заставило Северуса задуматься. − Где мы оставим байки, когда их привезут? – спросил он. − Хм… Хороший вопрос, − ответил Эрвин. – Может, и хорошо, что Арника заставляет вас вкалывать все лето по дому. Можно разобрать сарай от хлама. Для пары байков места хватит, как ты считаешь? − Мне тоже так кажется, − ответил Северус. – Давай я тебе расскажу, что произошло в школе, пока мы домой не вернулись. − Рассказывай, − согласился Эрвин. − Аврор Грюм здесь все еще бродит? – понизил голос Северус. − Давненько я его не видел, − напряг память Эрвин. – А должен бродить? − Я не уверен, − сказал Северус. – Надеюсь, что он где-то здесь. Помнишь картину, которую Петуния подарила мне на Рождество? − Да, она нарисовала семейный портрет, − гордо ответил Эрвин. – А что? С ним что-то стряслось? − Его украли за день до нашего с Лили возвращения, − резко произнес Северус.       Выражение лица Эрвина в мгновение ока сменилось с гордого на обеспокоенное. − Возможно, за нами кто-то охотится? – спросил он. − Боюсь, это моя вина, − сказал Северус, глядя в окно, как высокая труба самого большого завода в городе отбрасывает тень на улицы. − Расскажешь подробности, когда будем разгребать сарай, − попросил Эрвин. – Я очень сомневаюсь, что это касается только вас. Я знаю, что Тот-Кого-Нельзя-Называть разыскивает и семьи магглорожденных. − Кажется, я знаю, кто его украл, − сказал Северус. – Однако после лета он переведется в другую школу. Вся его семья – сторонники Темного Лорда, мы не очень-то дружны.       Эрвин выглядел взволнованным все сильнее. − Северус, ты думаешь, моя семья в серьезной опасности?       Меньше всего на свете ему хотелось в этом признаваться. − Думаю, что да, − с горечью произнес он. − В таком случае никогда я не был столь благодарен за знакомство с Уизли, − сказал Эрвин. – Постарайся взять себя в руки, когда мы вернемся домой, ладно? В конце концов, ты же только что байк купил.       Северус не смог сдержать улыбку, несмотря на только что сделанное признание. − Дождаться не могу, когда он приедет, − сказал он. – Я не был в таком предвкушении с тех пор, как Лили пошла со мной на свидание.