Северус Снейп и искусство войны

− Над чем ты смеешься? – спросил Северус.       Глаза Лили сверкали, и она явно пыталась подавить улыбку. − Просто… По-моему, я никогда не видела на тебе столько кожи разом. − Ладно, давай я сейчас сниму эти ботинки? – нахмурился Северус. – Ощущение, что у меня ноги утопают в двух миниатюрных бассейнах.       Арника с таким же интересом смотрела на мужа. − Я правильно понимаю: вы двое собираетесь разобрать сарай? – спросила она. − Да, − ответил Эрвин. – Он нам понадобится, когда доставят наши байки. Их привезут к концу дня.       Пока Эрвин и Арника разговаривали, Лили повернулась к Северусу. − Дождаться не могу увидеть тебя на байке, − сказала она достаточно громко, чтобы он услышал. – Думаю, машина меж твоих бедер будет смотреться привлекательно. − Я могу лишь догадываться, сколь привлекательно будешь смотреться на моем байке ты, − ответил Северус, постаравшись, чтобы голос прозвучал соблазнительно.       Лили закусила губу. − Я попытаюсь, − сказала она и наклонилась, чтобы поцеловать его.       Было очевидно, что Лили в настроении на нечто большее, но, как бы Северусу ни хотелось уступить, Эрвин уже ждал его снаружи.       Еще раз быстро поцеловав Лили, Северус вышел на улицу, оставив её на кухне. − Должен сказать, − произнес Эрвин, вынося из сарая первую коробку, − что твой солнцезащитный крем и впрямь работает. Никогда не думал о том, чтобы наладить его продажу?       Последнее, чего хотелось Северусу, это чтобы его имя ассоциировалось с косметическим продуктом. Но нельзя было отрицать коммерческую выгоду. − Надо об этом поразмыслить, − ответил он. − Надо, − кивнул Эрвин, бросая стопку старых газет в мусорный мешок. – Ты ничего не заработаешь на зелье для оборотней. Будет обидно, если твой талант пропадет. − Лили подумывает об открытии собственной зельеварной лавки, − сказал Северус. – Она тебе не рассказывала об этом?       Эрвин удивленно взглянул на него. − Я ничего не знал, − ответил он. – Надо будет расспросить её сегодня за ужином.       Северус принялся собирать старые ржавые канистры с моторным маслом с пыльных, покрытых паутиной полок. − Может, мне стоит изобрести моторное масло, которое подойдет для всех типов мотоциклов? И назвать его «Сальный мерзавец», от Снейп Инкорпорэйтед. Должно стать хитом среди масел. − Знаешь, а идея-то хорошая, − фыркнул Эрвин. – Почему бы вам с Лили не открыть свой магазин?       Северус бросил в мусорный мешок пустые банки, отложив ту, в которой осталось немного масла. Он собирался пошутить, но теперь задумался об улучшении качества моторного масла. В конце концов, это будет интересное развлечение на лето. − Ты только взгляни! – вдруг воскликнул Эрвин, открыв другую коробку. – Целая куча сувениров и моя старая косуха. − Молнии были сломаны, а кожа во многих местах потрескалась из-за времени и отсутствия смазки. – Что ж, она определенно безнадежна, − прокомментировал он, подняв куртку. – И мала к тому же. − Может, Лили захочет оставить её себе, − предположил Северус, вспомнив, как Эрвин рассказывал, что Лили спала под ней.       Эрвин отложил косуху в небольшую коробку для того, что не шло на выброс, и продолжил копаться в коробке с памятными вещами. − Вот старое фото – вы с Лили, − произнес он, протягивая Северусу полароидный снимок.       Северус не помнил эту фотографию. Судя по нелепой одежде, фото было сделано до первого курса в Хогвартсе. На фото они сидели на качелях на детской площадке и смотрели друг на друга. В последний раз он был там с Дамблдором вскоре после смерти матери. Возможно, если строгий распорядок Арники позволит, он сможет вновь взять туда Лили. − Это я вас сфоткал, − сказал Эрвин. – Всего за пару недель до вашего отъезда в Хогвартс. Хранил фотку долгое время в бумажнике… Понятия не имею, как она сюда попала. − Можно я заберу её себе? – спросил Северус. − Конечно, − ответил Эрвин, вытаскивая из коробки еще что-то. – А вот и тот самый бумажник. Бери оба. − Спасибо, − произнес Северус, засовывая фото в бумажник. – Думаю, теперь, когда мы очутились наедине, стоит обсудить более серьезные темы. − Хорошо, − понимающе кивнул Эрвин. – Объясни толком, что произошло с картиной Петунии? − В школе у нас с Лили была собственная лаборатория, − начал Северус.       Он пустился в рассказ о том, как они обнаружили, что их обокрали. Как уничтожили их вещи и как он пришел к выводу, что картину не сожгли, а именно украли. − И почему ты решил, что это твоя вина? – поинтересовался Эрвин. − Думаю, в краже картины виновны те, кого я считал друзьями, − раздраженно фыркнул Северус, не скрывая горечи. – Я отвернулся от них, поскольку не хотел идти их путем. К сожалению, они не из тех, кто прощает. Не удивлюсь, если таким способом они решили мне отомстить. − Но почему именно тебе? – спросил Эрвин. − Потому, что когда-то я был их лидером, − ответил Северус, ощутив сильный прилив стыда. – Прошлым летом у меня было время поразмыслить о совершенных поступках, а в начале этого года я вновь сошелся с Лили… Мне следовало быть осторожнее с этой картиной, надо было… − Северус, − очень серьезно произнес Эрвин, − в том, что картину украли, виноват не только ты, но и мы с Арникой, став родителями магически одаренного ребенка. Не мучай себя из-за того, что не в твоей власти. − Ты хоть понимаешь, что это значит? – воскликнул Северус. – Если кто-то из Пожирателей вновь станет охотиться за магглорожденными, угадай, какая семья станет первой в списке? − Как я уже говорил, − пронзительный взгляд Эрвина очень напоминал взгляд Дамблдора, когда он доносил свою точку зрения, − нам очень повезло, что мы знакомы с Уизли. А еще с Дамблдором и его Орденом, и последнее, но не менее важное: нам очень повезло, что у нас есть ты. − И что это значит? – спросил Северус.       Эрвин не удержался от смешка. − Это значит, что на этот раз я не единственный человек, который пройдет сквозь бездну ада, чтобы сохранить эту семью в безопасности. − Но что, если нам придется покинуть Коукворт? – предположил Северус. – Думаешь, девочки не станут возражать? − Арника – нет, − ответил Эрвин. – Она пережила войну, как и я, так что поймет необходимость переезда быстрее, чем Петуния и Лили. – Знаешь, − посерьезнел он, − война кое-чему меня научила: неважно, где и как ты живешь. Важно, что твои родные живут полнокровной жизнью.       Северус понимающе кивнул и решил задать вопрос, который его давно терзал. − Каково это – смотреть, как твои дети готовятся к войне? − Ужасно, − понизив голос, ответил Эрвин. – Ты прошел через войну в надежде создать лучшую жизнь для следующего поколения. И когда ты видишь, как твои дети собираются на войну, ощущение, что ты потерпел неудачу. − Не вини себя за то, что не в твоей власти, − усмехнулся Северус. – Нам тоже очень повезло, что у нас есть ты.       На этот раз Эрвин рассмеялся. − Я должен прислушаться к собственному совету? − О чем вы тут болтаете? – неожиданно раздался голос Лили, и Северус заметил у неё в руках корзину с бельем. − О том, что Вернону хорошо бы сбрить ту хрень, которую он зовет усами, − отозвался Эрвин, беря с полки еще одну коробку. – Это оскорбление для гордых усачей.       Лили огляделась, чтобы убедиться, что поблизости нет Петунии, и понизила голос до шепота: − Он что, на днях нагрянет? − После нашего возвращения от Уизли, − по голосу Эрвина было ясно, что он не слишком этого ждет. – Давай постараемся быть вежливыми.       Лили пожала плечами, но все равно фыркнула от отвращения. − Я пошла белье вешать, − сказала она. – Мама просила тебе напомнить, Сев, чтобы ты сам стирал свою одежду. − Будет сделано, − ответил Северус, и проследил, как она вошла в сад через окно сарая. − Я хотел поговорить с тобой еще кое о чем, − напомнил о себе Эрвин. – О твоем отце.

***

      Сразу после ужина прибыл грузовик с купленными утром мотоциклами. Даже Арника была взволнована, увидев Ройал Энфилд, и принялась ностальгически вспоминать совместные поездки с Эрвином до рождения детей.       Некоторое время они любовались мотоциклами, но Арника сказала Петунии и Лили, что им пора собираться, если они хотят попасть в кино. Как только они ушли, Эрвин вывел на дорогу «Триумф» и начал вводить Северуса в курс дела относительно каждой мелочи, прежде чем завести двигатель. Начиная с того, как переключать передачи, и заканчивая тем, как пользоваться передним и задним тормозами. В итоге Северус узнал, как все работает, и почувствовал себя достаточно уверенно, чтобы описать круг по кварталу.       Эрвин заставил его попрактиковаться в технике слалома с помощью нескольких найденных в сарае фишек, и они решили покончить с этим, когда зажглись уличные фонари.       Северус должен был отдать должное Лили. Она верно подметила: было что-то очень вдохновляющее в том, чтобы управлять тяжелой машиной, сидя на ней. Он уже представлял, как будет носиться по сельской местности, а Лили будет его обнимать. − Завтра повторим, − решил Эрвин. – Когда я буду уверен, что у тебя все под контролем, можем съездить в город и обратно, если хочешь. − С удовольствием, − сказал Северус, запирая за собой дверь. – Чем скорее я это сделаю, тем лучше. Может, даже смогу поехать на нем к Уизли на следующей неделе. − А потом мы могли бы отвезти туда Петунию и Арнику, − сказал Эрвин. – Надо еще вернуть «Форд», который я одолжил.       Эрвин отправился спать, а Северус поднялся в ванную, чтобы принять душ. Было слишком жарко, чтобы спать на чердаке, и он решил, что лучше на время жары перебраться на диван.       Едва он успел снять рубашку и штаны и устроиться на кушетке под тонкой простыней, как вдруг услышал позади шепот Лили. − Привет, Сев. Тоже не можешь уснуть в такую погоду? − Не могу, − он включил свет и увидел Лили в одной из своих рубашек. − Надеюсь, ты не против? – спросила она. – Сейчас она удобнее, чем пижама. − Не против, − улыбнулся Северус и жестом пригласил её сесть рядом. – Похоже на флаг завоеванной крепости. − Теперь я покоренная девица? – поддразнила Лили и, вместо того, чтобы сесть рядом, уселась ему на колени. – Надо отметить, что с мотоциклом ты похож на настоящего рокера. − Я его обожаю, − Северус был взволнован в предвкушении завтрашнего утра. – Приходи посмотреть, как я буду его обкатывать. − С удовольствием, − ответила Лили, покрывая поцелуями его шею, отчего по телу побежали мурашки.       Северус вел ладонями по мягким обнаженным ногам, пока не добрался до низа рубашки, размышляя, стоит ли ласкать её кожу дальше или нет. − Просто коснись меня, − шепнула она. Убедившись, что в доме тихо, он задрал её рубашку и стянул через голову, обнажив её грудь.       Очень осторожно он принялся пальцами ласкать соски, заставляя Лили кусать кулак, чтобы не издавать непроизвольных звуков. − Как бы мне сейчас этого ни хотелось, − произнес Северус, чувствуя знакомую пульсацию внизу живота, − я не буду заниматься с тобой любовью на этом диване. − Я знаю, что не стоит этого делать, − Лили его еще раз поцеловала, отчего он усомнился в твердости своих бастионов. – У нас был об этом разговор с мамой и Туни, когда мы ходили в кино. А с тобой должен был побеседовать папа. − Он это сделал, когда я получил свой орден Мерлина, − признался Северус. – Сказал, что переломает мне ноги, если ты от меня забеременеешь. − Почти забыла, − фыркнула Лили. – А сегодня вы о чем говорили? − Он собирается устроить мне встречу с отцом, − сказал Северус. – Возможно, это мой последний шанс узнать, что же произошло. − Хочешь, я пойду с тобой? – спросила Лили. – Я имею в виду не сам разговор, а… когда ты выйдешь. − Буду только рад, − ответил Северус. – Может, не стоит сейчас говорить о моем отце? Не тогда, когда ты сидишь у меня на коленях голая и красивая. − Можно я останусь с тобой на ночь? – спросила Лили, уткнувшись носом в его плечо. − Думаешь, ты проснешься раньше своих родителей? – спросил Северус. – Мне еще мои ноги дороги. − Я готова рискнуть, − сказала Лили. – Уверена, Туни меня не выдаст, если увидит, что меня нет.       Северус вновь устроился на диване поудобнее, а Лили легла на бок и положила голову ему на руку. Они спали так не в первый раз и уж точно не в последний. И все же он испытывал особенное чувство всякий раз, когда она так открывалась перед ним. Хорошо, когда тебе доверяют.