***
− С возвращением, Северус, и вы, мисс Эванс, − сказал Дамблдор, указывая на стулья напротив стола. – Думаю, будет лучше, если мы обойдемся без формальностей и перейдем прямо к делу. Чаю? Северус взял на себя смелость налить чай всем троим, пока Дамблдор начинал беседу. − Уверен, что у вас множество вопросов, мисс Эванс. Если я прав, и Северус рассказал вам о своей ситуации… − И о многом другом, − кивнула Лили. – Но мне все равно очень трудно это осознать. − Я ничего не говорил ей ни о Поттере, ни об их сыне, − телепатически шепнул Северус Дамблдору, встретившись с ним взглядом. – Я не был готов. − Буду иметь это в виду в продолжение нашей встречи, − голубые глаза Дамблдора проницательно смотрели в черные Северуса. – Но помните: ни один секрет нельзя хранить вечно. − Он рассказал мне об альбомах нескольких групп, которые выйдут в ближайшие годы, − добавила Лили, неловко ерзая на стуле. – Не уверена, можно ли мне знать такие вещи. Глаза Дамблдора слегка заблестели. − Вам нечего бояться, мисс Эванс. Вы хотите что-нибудь узнать от меня? − Хочу, вообще-то, − неуверенная поза Лили вдруг стала решительной. – Я хочу знать, куда вы отвезли Северуса, когда в последний раз навестили нас в Коукворте. Северус одобрительно кивнул Дамблдору, решив, что будет лучше, если именно он сообщит Лили о маленькой встрече Северуса с Темным Лордом. Пока директор расписывал произошедшее, включая диалог Северуса с Темным Лордом, выражение лица Лили менялось с изумленного на сердитое, потрясенное и, наконец, слегка расстроенное. Она несколько раз открывала рот, словно хотела что-то сказать, но молчала. А Северус ласково сжимал её ногу в слабой попытке успокоить. − Участие Северуса, − добавил Дамблдор, − и история с Темным Лордом всегда будут вплетены в нашу жизнь, вне зависимости от того, в какой временной шкале мы живем. − Как же так? – спросила Лили. − Из-за пророчества, − пояснил Дамблдор. – Как вы, должно быть, знаете, пророчество было произнесено в прошлый раз и появилось вновь. Вы помните слова, подслушанные в трактире моего брата? − Четыре великих волшебника, бросившие вызов смерти. Тьма придет, когда вмешается время. Трое должны дрогнуть до её наступления. Души, рассеянные во времени… − повторила Лили услышанное. − У вас есть хотя бы предположение, о ком может идти речь? − Понятия не имею, − пробормотала Лили, покачав головой. – Но если разбить это пророчество, окажется, что оно о четверых людях, которых нужно свести вместе… − Близко, − произнес Дамблдор. – Оно действительно о четверых людях. Бросивших вызов смерти разными способами. И один из них сидит в этой комнате. Лили взглянула на Северуса – тот на несколько секунд закрыл глаза и тихо вздохнул. − Это похоже на какое-то наказание, − мрачно произнес он. – Стать частью пророчества за то, что однажды вмешался во время. − Возможно, − кивнул Дамблдор. – Но не стоит рассматривать это именно как форму наказания. Это может быть… − Избавьте меня от ваших мудрых изречений! – выпалил Северус. – Я хочу знать, кто остальные трое, чтобы мы могли положить этому конец. − Вы никого не предполагаете? – спросил Дамблдор, сохраняя спокойствие. − Ваш друг, мистер Фламель… и Сами-Знаете-Кто, − вдруг воскликнула Лили. – У мистера Фламеля есть Философский камень, а значит, он спасается от смерти гораздо дольше, нежели любой другой волшебник. А насчет Сами-Знаете-Кого мы пока не уверены. Но кто третий? Дамблдор осторожно положил свои очки-полумесяцы на стол и сложил руки рядом. − Должно быть, это Геллерт Гриндевальд, − холодным голосом произнес он. – Мой старый друг. − Гриндевальд? – пробормотала Лили. – Вы говорите о человеке, ответственном за первую магическую войну? − И моем старом друге, − повторил Дамблдор. Он плавно встал из-за стола и направился к многочисленным полкам, украшавшим его кабинет. Спустя несколько секунд он нашел, что искал. Перед Лили и Северусом лежала небольшая книга, испещренная древними рунами и покрытая пылью. − Я думала, он был побежден… вами, − осторожно уточнила Лили, когда Северус аккуратно вытер пыль с книги рукавом. − Побежден, но не убит, − поправил Дамблдор, вновь усаживаясь. – Он ждет своего часа в стенах Нурменгарда – тюрьмы, выстроенной им для своих врагов, – с того самого дня, как я его победил. − И только вы знаете, где, − сказал Северус, с большим интересом листая страницы книги. − Мне известно, где находится тюрьма, − кивнул Дамблдор. – Она охраняется так же тщательно, если не тщательнее, чем Азкабан. − Эта книга была подарком, да? – резко спросил Северус. – Не удивлюсь, если ваше имя будет подписано со знаком Гриндевальда. − Отрадно слышать, что вам известно о моем прошлом больше, чем мне, − лукаво улыбнулся Дамблдор. – Не могли бы вы поделиться своими знаниями? − Я знаю, что в молодости вы жили в Годриковой Впадине, − сказал Северус, передавая книгу Лили. – Там в вашей жизни появился человек по имени Геллерт Гриндевальд. Несмотря на то, что он учился в Дурмстранге, его отправили погостить к английской тетке Батильде Бэгшот. И вы до сих пор зовете его другом. − Я слышу возмущение в ваших словах, − произнес Дамблдор. – Почему? − Потому, что вы вступили в союз с человеком, готовым нарушить Международный статут секретности, − голос Северуса стал резким. – Потому, что вы стояли рядом с человеком, терроризировавшим не только Англию, но и всю Европу. − И почему это вас злит? – спросил Дамблдор с видимым беспокойством. − Потому, что вы напоминаете мне меня, − ответил Северус. – Потому, что я совершил ту же ошибку, о чем до сих пор сожалею. − Вы помните свои мотивы, Северус? – спросил Дамблдор. – Вы помните, почему присоединились к Волдеморту? − Потому, что мне нечего было терять, − отрезал Северус. Дамблдор улыбнулся и понимающе кивнул. − Тогда вы правы, мы во многом похожи. Иногда любовь заставляет нас совершать самые ужасные поступки. На мгновение в кабинете воцарилась тишина, нарушаемая лишь похрапыванием Фоукса на насесте. Наконец, Лили с глухим стуком положила книгу обратно на стол и взглянула Дамблдору прямо в глаза. − Вы любили его, не так ли? – осторожно спросила она. – Гриндевальда. Он был для вас больше, чем просто другом. − В моей голове, возможно, − ответил Дамблдор. На его губах по-прежнему играла улыбка, но глаза выдавали печаль, скрывавшуюся за этими словами. – Трудно, когда любовь и восхищение напечатаны лишь на одной стороне страницы. Прошло много времени… возможно, даже слишком много… прежде, чем я вновь увидел свет. Тогда уже стало поздно, и у меня не было выбора, кроме как найти способ победить его. − Какое отношение ко всему этому имеет метка Гриндевальда? – спросил Северус, указывая на книгу. − Метка имеет отношение к Сказке о Трех братьях, − объяснил Дамблдор. – Тех, кто обманул смерть. Старший мечтал о самой могущественной волшебной палочке. – Дамблдор достал Старшую палочку и положил на стол. – Несколько лун назад мы это обсуждали. Второй брат пожелал, чтобы его близкие вернулись из мертвых, и Смерть дала ему камешек из реки. – Из ящика стола он вынул кольцо, которое уничтожил Северус, и положил рядом с палочкой. – Кольцо, может, и уничтожено, но камень, на котором видна метка Гриндевальда, все еще цел. Младший брат был самым смиренным, поэтому он попросил возможности избегать Смерти, пока не поймет, что пришло время покинуть жизнь. Смерть дала ему клок собственной мантии, чтобы он мог прятаться, когда захочет. − Все это реально, − пробормотала Лили, осторожно поднимая кольцо. – Как это работает? − Некоторых вещей лучше не знать, − предупредил Дамблдор. – Даже если мы вернем из мертвых всех наших близких, они никогда не будут теми же, какими были в мире живых. Лили понимающе кивнула и положила кольцо обратно на стол. − Как вы считаете, у Гриндевальда может быть дар младшего брата? – спросила она. − Скорее всего, он его припрятал до того, как его заточили в Нурменгарде, − ответил Дамблдор. – Теперь, когда произнесено пророчество, спустя столько лет, возможно, пришло время нанести ему визит. − Где же находится эта тюрьма? – решительно спросил Северус. − За Стеной, − ответил Дамблдор. – В восточной Германии… и дальше.Глава 197. Открыть душу, ч.2
8 января 2022 г. в 08:09
Когда Лили справилась с шоком, она тут же обрушила на Северуса бесконечный поток вопросов. Хотя она утверждала, что понимает, что будущее никогда не станет прежним из-за его выбора в этот раз, она задавала вопросы, на которые у Северуса не было ответов. Начиная от того, что случилось с её семьей (Северус понятия не имел), с друзьями (у него не было причин рассказывать о заключении Сириуса) и заканчивая выходом новых пластинок (он вспомнил пару, почему-то её это безумно обрадовало) и завершением войны (с этим он предпочел обождать до встречи в кабинете Дамблдора).
Даже когда они ушли из Астрономической Башни, чтобы лечь спать, Лили все еще шептала ему сквозь двустороннее зеркальце новые и новые вопросы, то и дело появлявшиеся у неё в голове. В конце концов, Пол решил, что ему не уделили достаточно времени, и выбил зеркальце из рук Северуса на простыню.
− Кажется, Пол хочет, чтобы я лег спать, − сказал он, почесывая его за ушами. – Лилс, думаю, лучше продолжить этот разговор в присутствии Дамблдора.
− Ты прав, Сев, − понимающе кивнула Лили, взмахнув зеркальцем над лицом. – Прости, просто… Не так просто эту ситуацию осознать и понять.
Северус наклонился, его волосы накрыли края зеркальца.
− Это я могу понять, − произнес он. – Я просто рад, что ты на меня не сердишься и не испытываешь отвращения.
− В моих глаза тебе по-прежнему шестнадцать, − пожала плечами Лили. – Просто шестнадцатилетний парень, который получает высшие оценки потому, что уже делал это прежде.
− Но на Уход за Магическими Существами я не ходил, − с некоторой горечью возразил Северус. – Ни разу.
− Ну, тогда ты по-прежнему великолепен, − фыркнула Лили. – Теперь, когда я это обдумываю, мне кажется, что тебе именно поэтому столько сходит с рук.
− Завтра увидимся, − Северус поцеловал зеркальце. – Спасибо, что ты так терпелива со мной.
Лили ответила тем же, коснувшись губами зеркальца.
− Спасибо, что ты мне открылся. Больше никаких секретов.
Взмахом волшебной палочки Северус погасил свет и спрятал зеркальце под подушку. Он лег, а Пол свернулся у него над головой калачиком. Было отрадно, что он наконец-то смог раскрыться ей. И все же он старательно избегал упоминаний о Поттере или о родившемся у них сыне. Он не был уверен, что они оба готовы к такой новости.