***
Первое, что почувствовал Усянь, когда очнулся, была боль внизу живота. Последних событий он не помнил, в голове был сплошной туман. Он машинально дотронулся ослабевшей рукой до живота, с ужасом осознавая, что не чувствует внутри своего малыша. Вэй Ин попробовал было подскочить, но от боли тут же упал обратно на постель. — А-Ин, без резких движений, — Юй Цзыюань, оторвавшись от любования новорождённым внуком, подошла к сыну, — всё хорошо. Малыш в порядке, хороший и здоровый альфа. — А… а где он? Женщина невольно вспоминала себя в первые минуты своего материнства, глядя на эту растерянность. Она осторожно взяла мальчика из больничной кроватки и аккуратно, показывая как держать, положила его к новоиспечённому папочке. — Знакомься с сыночком, только осторожно. — Он… он такой маленький, — Вэй Ин растрогался до слёз. Он смотрел на эти серые глаза и маленький, аккуратный носик, узнавая и собственные черты, и черты Лань Ванцзи, — мне страшно, вдруг я его уроню и… — Не уронишь, уж поверь мне, — Цзыюань ласково улыбнулась, — поверь матери троих детей. — Ма…мама, — женщина даже вздрогнула, услышав от приёмного сына это обращение. Она ждала его все двенадцать лет, с того самого момента, как увидела маленького потерянного мальчика. Но Усянь истолковал её жест несколько иначе, — я ведь… могу так говорить? — Ты всегда мог так меня называть, сейчас просто было немного неожиданно. Давай, я положу малыша в кроватку, тебе надо пока восстанавливать силы. Вэй Ин отдавал сына нехотя, но правоту матери признавал. Он и правда чувствовал, что устал даже за эти несколько минут бодрствования. Уснул он практически сразу же.***
«Ты стал дядей. Это альфа» — гласило сообщение, отправленное Лань Хуаню старшим братом Усяня. Они общались, стараясь не затрагивать тему отношений между их семьями, да и к тому же, сам Сичень, по мнению Ваньиня, был весьма интересным омегой. Не в романтическом плане, только дружба. Омега улыбнулся, пытаясь представить новорождённого племянника. Он хотел было позвонить своему «гонцу счастливых вестей», но не решился. Рядом с ним были и отец, весьма чем-то омрачённый, и дядя, не уступавший в настроении брату. И сохранять позитивный настрой в такой ситуации было весьма проблематично. Сичень хотел было сообщить новость брату, но быстро передумал. После того, как он узнал все подробности произошедшего, с Ванцзи он попросту перестал разговаривать и стал игнорировать. Он видел, что брата это весьма задевает, но поведения своего не менял. «Какой он?» — он решил расспросить у Ваньиня по поводу новорождённого малыша. «Ещё не видел, роды были тяжёлые. К брату только маму пустили» — гласил ответ. «Как Вэй Усянь?» «Врач сказал, всё стабильно» — ответ Цзян Чена омегу успокоил, он тоже переживал по поводу здоровья бывшего парня брата. Дальнейшее общение пришлось прекратить, потому что на весь особняк разорался муж Ванцзи: — Развод?! Да что тебе, статуе хреновой, не нравилось? Я ради тебя делал всё — и макияжи, и за собой следил, и все эти идиотские тренинги! И секс, где только пожелаешь и в какой позе! И всё ему мало, развод подавай! Сичень от этих визгов поморщился и перевёл взгляд на дядю и отца. Вид последнего ничего хорошего не сулил. Тот хмурил брови, что-то вычитывая в своих бумагах. Но в отличие от своих старших родственников, Лань Хуань был не в состоянии выслушивать вопли наверху. Вздохнув, он поднялся с кресла и направился на улицу. Муж брата, который, судя по воплям, скоро станет бывшим, всё продолжал что-то высказывать Ванцзи. На момент омеге стало даже жаль брата. Но не успел Лань Хуань выйти на улицу, как со второго этажа вихрем промчался Ванцзи, едва не сбив его с ног. Хоть выражение лица и казалось спокойным, но Сичень видел, как на самом деле тот был взбешён. Но вслед за его младшим братом спустился и его источник шума, продолжая при этом истерить. Вообще, омега себя считал весьма рассудительным и спокойным человеком, но тут не выдержал уже он: — Да сколько же можно так орать, замолчи уже. Сколько не ори, Ванцзи своего решения не изменит. — Да здесь всё против меня! Вот говорил мне папа, найдём семью адекватнее, но нет же, отец рогом в вас, Ланей упёрся! А если б не этот безродный омега, у нас бы всё было! На кой чёрт только этот пузатый вылез… — Заткнись, сейчас же, — Лань Чжань готов был выслушивать в свой адрес всё, что угодно, но затрагивать Вэй Ина он бы не позволил никому, — у тебя нет никакого права о нём говорить. Ни малейшего. — А что, правда глаза колет? — омега фыркнул, — да нужен он мне, как собаке пятая нога… Продолжая ругаться, но уже тише, муж Ванцзи ушёл обратно наверх, собирать вещи. Или же портить вещи Ванцзи, тут не угадаешь. — Ванцзи? — Лань Хуань оглядел брата. Он в голове ещё долго прикидывал, стоит ли сообщать новости брату, и решил сначала спросить одобрения старшего брата Усяня. » Я могу рассказать ему о ребёнке?» Ответ пришёл почти моментально. » Да говори, всё равно узнает. Но если он припрётся в больницу, ему конец» — Ванцзи, я хочу тебе кое о чём рассказать, это важно, — Лань Чжань моментально перевёл взгляд на брата, словно догадываясь, о чём тот хочет ему сообщить. — В чём дело? — У тебя родился сын, альфа. Изумлённый взгляд Лань Ванцзи говорил сам за себя, Сичень даже немного пожалел, что не успел сфотографировать момент. Но больше он ничего не успел сделать, даже предупредить младшего брата о том, что в больнице тому не будут рады. Лань Чжань быстро обнял брата и стрелой помчался в сторону гаража. — Ванцзи! Стой! Но тот не реагировал на окрик. Через пару минут со двора выехала машина. «Я понимаю, что прошу о многом, но умоляю, не убивай моего брата». «А это буду не я. И даже не наша мать».***
Вэй Ин проснулся в следующий раз уже не по собственному желанию — он услышал детский плач. Юй Цзыюань в палате не было, поэтому омеге ничего не оставалось, кроме как подняться самому. Чувствовал он себя довольно сносно, боль хоть и была, но чувствовалась слабо. Подойдя к кроватке, Усянь понял, что не знает, как правильно брать малыша. Он успел прочесть много литературы, но то была теория. -Ну, тише, мой хороший, — Вэй Ин решился довериться собственным чувствам и ощущениям. Ребёнок, почувствовав родное тепло, затих, внимательно оглядывая родителя. — Ох, ты уже проснулся? Как себя чувствуешь? — Малыш заплакал. Я в порядке, наверное, — Усянь слабо улыбнулся, глядя на мать, — и всё-таки, держать А-Юаня до сих пор боязно. — А-Юань? — Да… Вэй Юань. — Красиво звучит, думаю, ему идеально подойдёт. Женщина помогла сыну аккуратно уложить внука обратно в кроватку. — А он кушать разве не хочет? — Я кормила его, пока ты спал, не ходить же нашему А-Юаню голодным. Вэй Ин хмыкнул, не сводя глаз с ребёнка. Новоиспечённые папа и бабушка долго переговаривались между собой, прежде чем Вэй Ину удалось убедить женщину отправиться домой. Он хоть и боялся остаться с малышом один, но понимал, что надо, в конце концов, учиться обращаться с собственным ребёнком. Наступил уже вечер, когда омеге позвонил Ваньинь. — Ты только не нервничай, но… — Мне сейчас не понравится, что ты скажешь? — Не понравится. К тебе едет Лань Ванцзи, — в трубке в ответ на это повисла тишина, Цзян Чен успел даже забеспокоиться, — эй, ты живой там? Мне приехать? — Живой я, не надо приезжать. А-Чен, я сам разберусь. Сейчас он мне точно ничего не сделает. — Уверен? — Да. Я позвоню потом. Вэй Усянь, завершив звонок, попробовал взять себя в руки, но злость на бывшего альфу его переполняла. Он, конечно, потом спросит у брата, откуда у того информация, а пока отдаст «должок» Ванцзи.***
На соседнем сидении у Ванцзи лежали шикарный букет и большой плюшевый кролик. Он долго не решался выйти из машины, но понимал, что придётся рано или поздно. Первоначальный его запал успел поутихнуть по дороге и сейчас альфа нервничал. Но ведь он видел глаза Вэй Ина на той свадьбе, тому было не всё равно, он видел это. А значит, шанс был.***
Но Лань Чжань не ожидал, что вышедший из палаты омега мало того, что не пустит его внутрь, так ещё и залепит несчастным букетом ему по лицу. — Ты серьёзно думаешь, что принесёшь мне веник, и все обиды тут же забудутся? Серьёзно? — Вэй Ин… — О, уже не шлюха, прогресс. Знаешь что, пошёл вон отсюда. Сына ты не увидишь, пусть твой прекрасный верный муж тебе рожает, — Вэй Ин буквально выплёвывал из себя все эти злые слова, что давно у него засели в голове. — Вэй Ин… — Замолчи. Сейчас говорю я. Мне плевать, что ты скажешь в своё оправдание, абсолютно. Я хотел тебе рассказать о малыше тогда, а помнишь, что сделал ты? Ты не разбирался, ты просто ударил меня по лицу, обозвав шлюхой, ведь у тебя святая семья, которая никогда не ошибается! А если б не А-Чен, то что? Убил бы, а потом на могилке плакался? — Вэй Ин… — Молчи, я сказал. Сына ты не увидишь, никогда, я не позволю тебе приблизиться к нему даже на километр! Ванцзи был заметно раздражён и уязвлён одновременно. Вэй Ин говорил обидные, но правдивые вещи. Но сына альфа хотел отстоять, малыш был ключиком к примирению, он чувствовал. — Я его отец, у меня есть право его видеть. В конце концов, — решил он надавить, — у моей семьи… — В задницу себе засунь свою семью. Лань Чжань, — омега поморщился, глядя на бывшего альфу, — вот правда. Говори, наконец, за себя. А теперь уходи, меня ждёт ребёнок. И веник свой забери с собой, — Усянь всучил альфе потрёпанный букет обратно. Вэй Ин ушёл в палату и направился к малышу А-Юаню, тот продолжал сладко спать. Усянь опустился на пол, руками опираясь на кроватку. Одного этого разговора ему хватило, чтобы полностью эмоционально выгореть. — Эх, А-Юань, вот знать бы, правильно ли твой папа сейчас поступил…