Lights go out

Обдувая всё холодом, ветер вел свой монолог, Данилов через теплую одежду замерз до костей. Вдыхая табачный дым с нотками горького шоколада. О том что он курил, ни кто не знал, да и курил он раз в год одну сигарету и то не каждый. Погода портилась, монолог ветра нарушил ливень, который вступал с ним диалог, и словно сговаривались и издевались над Даниловым, которому и так зябко в душе. Его одежда промокла насквозь, будто ее и нет, словно она испарилась, и порывы ветра обжигали холодом его тело. Рита сидела в кресле к электрического камина. Сентябрь выдался в этот раз очень холодным. Да и в потоке последних событий душа и тело покрылись инеем, укрывшись пледом и поджав ноги, она закрыла глаза и слушала треск искусственного огня, представляя себя кубиком льда, а теплой жидкости, которому нужно растаять. Она словно силой мысли согревала себя, что бы иней, который покрыл ее снаружи и внутри испарился, а остатки воды она уберет сама, махровым полотенцем, но гладкому телу. Рита уже жалела и называла себя «Дура», что заикнулась, про любовницу. Хотя если бы она знала и об этом знали другие, то тогда бы ее называли «Полная дура». Но без него было одиноко, может Данилов не единственный мужчина которого она любит… Любит еще, но и был еще один, может любовь была не сильной, но она была. И она не переживала. А тут не находила себе места: «Что мне делать?»-громко сама себе задала вопрос и ушла в спальню… Данилов, согревался, кофеем, коньяком. Но ничего не помогало, он думал, вспоминал. Как, как он сошелся с девушкой, забывал про Риту, ни разу не задумывался, а если она узнает, или уйду сам, будет ли мне лучше. Однозначно нет. Возвращаясь, свои мысли в настоящие, Данилов понимал, что мерзнет сильнее, хотя окна закрыты, одет тепло. … Через 9 минут, он смотрит на градусник, который показывает 37.7: «Приплыли» — вымолвил он и ушел спать…