Тюремное танго

— Паш, ну тихо, тихо, Владика разбудишь! Натан хватал ртом воздух, шептал сбивчиво, периодически зажимая себе рот ладонью, чтобы не шуметь. Паша сегодня как с цепи сорвался. Сдержанность в целом не была его коньком, но то ли гиппопотам его добил, то ли осознание свободы догнало — на Натана он набросился, как усталый путник на воду. На границе разумного радуясь, что Паша выбрал двухкомнатные апартаменты с отличной звукоизоляцией, Натан всё-таки беспокоился о Владике: а ну как придёт. Тот, конечно, уснул как убитый, но мало ли. Не хотелось ломать ребёнку психику. Впрочем, по мере того, как количество надетого на них с Пашей уменьшалось, осознанность Натана таяла всё стремительнее. — Паш, Паша, тихо, погоди, давай я сам. Натан едва сумел вывернуться из-под навалившегося на него Мальцева, дышащего, как загнанный жеребец. Его энтузиазм был заразителен, но Натан понимал, чтобы научить страстного, но совершенно неумелого в однополом сексе друга, придётся взять часть контроля в свои руки. Сейчас, правда, вместо контроля Натан крепко обхватывал член Паши и медленно ласкал его, намеренно выводя Мальцева из себя. — Если ты… Что именно если Паша договорить не успел, потому как ловко опустившийся к нему в ноги Натан взял в рот. Судя по приглушённым звукам, Мальцев стонал себе в ладонь или в подушку, пытаясь сдерживаться изо всех сил. Как следует увлажнив член слюной и пожалев, что не догадался взять смазку, Натан быстро подготовился, откровенно на троечку, но как позволяло нетерпеливое желание. Мальцева хотелось до того сильно, что дискомфорт не станет помехой, а только добавит остроты. Оседлав бёдра притихшего Паши, глядящего на него во все глаза, Натан со второй попытки протолкнул в себя головку и, медленно выдыхая, начал опускаться вниз, любуясь гримасой наслаждения, исказившей лицо друга. — Так ещё красивее, Паш. Голос срывался, Натан глотал окончания, но всё-таки не мог молчать. Близость с другом, долгожданная и оттого ещё более желанная, сводила с ума. Начав двигаться, Натан в очередной раз порадовался удачному выбору санатория: кровать не скрипела, и от ускоряющихся по мере накала страстей движений только пружинил матрас. Мальцев не выдержал спустя минут пять и всё-таки сменил позу, опрокидывая Натана на спину и принимаясь вколачиваться с такой страстью, что от криков удерживал только прикушенный край одеяла. Если бы не Владик, Натан рисковал сорвать голос, потому как Паше удивительным образом удавалось находить все самые чувствительные места. Хотя, чему здесь особо поражаться, они с Натаном до сих пор фразы друг за друга договаривали, чего говорить про постель. Ноги то и дело норовили соскользнуть с бёдер Пашки, пока Натан не сменил позу, упершись пятками в постель, и не начал жёстко двигаться навстречу, без пощады для спины. Но кайф был такой силы, что думать о чём-то не получалось, а когда их обоих накрыл оргазм, Натан и вовсе ненадолго потерял связь с реальностью. Полный дисконнект и чистое наслаждение. Весь мокрый, тяжело дышащий и совершенно счастливый Натан нащупал руку Паши и слегка сжал, давая понять, что очухался. Приступ внезапной откровенности, явно вызванный временным разжижением мозгов, заставил придвинуться к другу ближе и выдохнуть на грани слышимости: — Когда мечтал о тебе в школе, не дотягивал фантазиями до реальности. Пашка, вдыхавший в этот момент, почему-то не выдохнул и напрягся, переваривая информацию. Натану казалось, что он слышит, как со скрипом ворочаются извилины Мальцева, а когда тот навис над ним и заглянул в лицо, стало страшновато. — То есть ты хочешь мне сказать, что я с тобой в школе, как с другом, а ты уже тогда пи… — Пашка остановился, перевёл дыхание, видимо подбирая подходящие слова, но Натан, решивший играть на опережение, его перебил. — А я уже тогда был таким, как сейчас, всегда, Паш. И да, как только начал осознавать свою сексуальность, понял, что у меня к тебе есть больше, чем дружеские чувства. Но тебе это было не нужно, ты за каждой второй девчонкой в школе бегал, я и не навязывался. Явно выдохнувший за время монолога Натана Паша пару раз кивнул, будто сам себе, и сграбастал друга в медвежьи объятия. — Ты всегда сёк фишку и понимал, что поперёк меня будет. Тогда я к голубым радостям не готов был, не время, видимо. — Ты и сейчас не готов, Паш. — В смысле? — В том смысле, что, как бы самоуверенно это ни звучало, мне кажется, что ты со мной, потому что это я. С другим мужчиной ты вряд ли бы завёл отношения. — Ну, я всегда говорил, ты гений, Нат. И да, как бы я сейчас ни хотел психануть, ты прав. Мне странно, до сих пор странно, как у нас всё так закрутилось. Но бля буду, ни за что бы обратно не отыграл. Давно мне так хорошо не было, не только поебаться, на душе хорошо. Натан подавил смешок: Пашка никогда не был мастером признаний и долгих красивых речей, но та искренность, с которой он сейчас говорил, компенсировала всё что можно и даже больше. — Мне тоже с тобой хорошо, Паш. Я сейчас счастливее, чем когда бы то ни было. Устроив голову на плече Паши, Натан прикрыл глаза и позволил усталости потянуть себя в царство Морфея. Последняя мысль перед тем, как уснуть, была странной, но закономерной: «Нужно почитать Владику мифы Древней Греции, чтобы он понимал, в чём разница между Гипносом, Морфеем и Фобетором».

***

— Ты издеваешься? Дэн пару раз пихнул Саню в плечо и, поняв, что не сдвинет с места, сжал кулаки от возмущения. — Здесь нельзя курить! И в подъезде торчать нельзя! Если тебе приспичило за мной следить — вали на улицу. У меня соседи приличные и сам-знаешь-кто тоже, мне проблемы не нужны! — Сам-знаю-кто — это клиенты? Зашипев, как перегревшийся чайник, Дэн снова попытался спихнуть Саню с лестничной клетки. — Не ори здесь, придурок! Идём в квартиру, если поговорить хочешь. Пожав плечами, Саня затушил бычок о подошву и, не найдя куда выкинуть, сунул в карман. Дэн поморщился, но комментировать происходящее не стал: на пол не кинул, и то ладно. — Ну? Что тебе от меня нужно? Если это Павел за мной приглядывать велел, то скажи, что не нужно, у меня до него дозвониться не получается. Если ты инициативу проявляешь — тем более не нужно. Я ваше дело закончил, что требовалось сделал, сдавать никого не собираюсь, это не в моих интересах. Ещё вопросы? Хватит шляться здесь и людей пугать, мне работать нужно! — И почём берёшь? — Тебе не светит. — Ну почему, я заплачу, ты скажи сколько. Прикрыв глаза, Дэн пытался вспомнить детскую считалочку, чтобы хоть как-то отвлечься и не убить Саню здесь и сейчас. И ведь обвинить никого, кроме себя, нельзя. Это надо быть таким идиотом… Когда они уехали от дома Николая, Дэн сам попросил притормозить у ближайшего к своему жилищу бара. Напиться хотелось до трясучки, потому что истерика нагнала уже по дороге, и Дэн понимал — не сняв напряжение, он не успокоится. Когда Саня навязался с ним, Дэн не увидел в этом проблемы. Пить вдвоём лучше, чем пить одному, тем более Саня шутил не переставая, неудобных вопросов не задавал и в целом отвлекал от неприятных мыслей. По первой, второй и третьей пошло хорошо, когда Саня предложил взять пару бутылок и переместиться в дом, чтобы не шокировать людей странными разговорами, Дэн вынул пятёру из кармана и предложил гулять на все. Судя по тому, сколько бухла оказалось в квартире, погулял Саня не только на деньги Дэна, но и на свои в не меньшем эквиваленте. Когда посиделки превратились в игру «правда или вызов», Дэн помнил плохо. Он вообще тот вечер как ни старался, вспомнить мог только фрагментарно. Но одно знал точно, это он, тупой олень, назначил «вызовом» поцелуй, взяв Саню на слабо. Если бы в Дэне плескалось меньше алкоголя, и он был способен хоть немного включить мозги, на этом всё могло закончиться. Но тормоза отказали, а пошатнувшаяся психика требовала доказательств неотразимости Дэна здесь и сейчас. Расставание с Николаем больно ударило не только по нервам, но и по самолюбию, и хотелось срочно продемонстрировать себе, какой Дэн офигительный и желанный. Продемонстрировал. Да так, что на утро весь был расцвечен засосами и синяками, а зад болел как после групповухи. И было бы в произошедшем полбеды: следы за неделю обычно сходили и можно работать дальше. Только вот приставший, как банный лист к заднице, Саня, отваливать явно не собирался. Тряхнув головой, Дэн отогнал флэшбеки и поднял на Саню хмурый взгляд, пытаясь выглядеть внушительно и грозно. — Я говорил тебе, но для непонятливых повторю: я сам выбираю клиентов и, если не хочу ложиться с кем-то, то имею право отказать. Отношений я не ищу тем более, так что тебе не светит. Мы весело провели время, но на этом всё, Сань. Я не играю в перетягивание натуралов на тёмную сторону и не хочу быть игрушкой для заскучавшего чёткого пацана. Это ясно, надеюсь? Хватит портить мне жизнь, вчера ко мне подходила соседка и спрашивала, во что я влип, потому что уже все заметили твои бдения возле моей квартиры. Мне хватает нервотрёпки, и найти квартиру на съём в хорошем районе, с ремонтом и за нормальные деньги, не так просто. Не заставляй меня съезжать и прятаться из-за секса по пьяни. — То есть бесполезно предлагать тебе что-то как у людей, да? Ты не думай, я не маньяк, но ты, во-первых, в дерьме по уши из-за Краснова, во-вторых, твоя профессия в целом не самая безопасная в мире. — А отношения с тобой меня, конечно же, спасут? — А вдруг? Я и приглядеть могу, и не обижу. — Сань, я даже разбираться не хочу, зачем тебе это нужно. Просто как человека прошу: не маячь в подъезде и оставь меня в покое. Я не готов к глобальным переменам в жизни, с Красновым зря понадеялся и ещё раз обжигаться точно не буду. Нам было классно, но это разовая акция. Кивнув, Саня развернулся на выход и, прежде чем открыть дверь, бросил через плечо: — Звони если что, цветочек. Я не обидчивый, предложение в силе. Отвечать Дэн не стал. Он не был уверен, что даже если у него случатся неприятности, он наберёт Сане. Уж больно лично тот воспринял их пьяный эксперимент. А бередить кому-то душу почём зря не хотелось, хватало собственных переживаний и будущих неприятностей, которые наверняка нарисуются, когда Николай придёт в себя и продумает дальнейший план действий.