Любовник

— Ах-ха-ха! — громкий, душераздирающий смех разнёсся по огромному залу.       Бордовая кровь речками текла к ним, будто бы обычная вода, крики боли бедняг, закованных в цепи, что поверглись унижениям со стороны дьяволов затихли, как по приказу. Словно жизнь остановилась в этом пылающем месте, настолько всё бесшумно стало. — Бедные, жалкие, беспомощные люди. — медленно, прохаживаясь вдоль около тысячи голов, растягивая свою речь, проговаривал… он. — С-слава… — тихим голосом шептал Алишер, дрожа перед тем, кого он когда-то считал мифом.       Многие мученики, которые ещё не успели испробовать ни одной пытки, неслышно шептали себе под нос молитвы или ругательства, кто как. Все были до жути и умопомрачения напуганы. — Мы… — Вы попали туда, где такие людишки, не справившиеся с тяготами жизни, умирают во второй раз! — безумно проорал он на всё помещение, как вердикт. — Вы надеялись получить успокоения, но нет! Здесь вы его получите только после самой смерти, да и то, не все.       Все охранники рассмеялись так ядовито, им было весело… То были и вправду демонами, как и в фантазийных фильмах — люди с копытами, подобно чертям, с рогами, когтями и чёрными крыльями. Все они были облачены в чёрно-красные одеяния, что модные дизайнеры оценили бы по десятибалльной шкале в десять баллов. — Как так?! — проносилось в мыслях беспокойного Алишера.       Слава, он… Они сделали это… «Обычный солнечный день сопровождался голубым небом и пушистыми белыми облачками. Лучи солнца накрывали трассу своим ярким сиянием, что доставляла всем автобилистам небольшие трудности. Жара настигала исключительно всех, не щадя никого. Погода превосходна для скоростной езды, что захватывала дух. — Алишер, может сбавишь скорость? — робко спросил Слава, всё сильнее и сильнее вжимаясь в кресло. — Мы разобьём…       Но певец даже и не слушал. Ему было похуй, как и всегда в принципе. Он прибавил газ, развивая скорость до 100 км/ч, что давило на адреналин в жилах Моргенштерна и на нервы, страх Марлоу. — Алишер, сзади… — только и прошептал Слава в оцепенении дрожащим голосом, как…       Последнее, что Моргенштерн смог запомнить: лежащее напротив него, еле двигающееся тело друга на покрытом кровью асфальте, крики где-то позади, разбившийся и перевёрнутый Кадиллак.» — Нет… — лихорадочно прокручивал рэпер у себя в голове, глазами цепляясь за всех присутствующих. Его даже не столько сильно заботили эти паранормальные уродцы, сколько его Слава… — Идиот! Даун! Ублюдок! — пролетало в его голове.       Слава, его Слава! Что с ним?! Он тоже погиб?! Где он, блять?! Он просил его сбавить скорость, он предупреждал… Неужели это и вправду конец? Он столько не успел сделать… Но сейчас Алишер жалел только об одном — он не попрощался и не сказал своему маленькому гению, как он сильно им дорожит, любит его… Дорожил бы — сбавил скорость!       Вновь смех и мощный удар позади вывел его из своих сожалений. Алишер согнулся пополам, захлёбываясь в своих горьких слезах. — Алишер Тагирович Моргенштерн. — произнёс голос и певца подхватили за шею, поднимая, как собачку. Дышать становилось всё труднее, он уже буквально захлёбывался.       Демон покрутил того в руках, осматривая, как игрушку, а затем швырнул в стену, отчего послышался треск и всё тело парня пронзила острая боль. — Вот, что бывает, когда… как люди говорят? А, точно, когда «похуй». Он рассмеялся. Так злобно, как в истерике.       Моргенштерн лежал без сил, видя перед собой только таких же ошарашенных людей, как и он сам. Слёзы стекали по его лицу, оставляя за собой мокрые дорожки, тело адски ныло от этих двух ударов. — Слава, прости меня… — прошептал Алишер подавленно, беззвучно и сломлено, пока до его ушей доносились ещё крики, полные ужаса.