eternal love

Жизнь кажется довольно лёгкой, когда ты — волшебное существо. Но всё становится труднее, когда понимаешь, что человеческая, совсем не волшебная жизнь привлекает больше. С такой проблемой столкнулся Чхве Ин, будучи минотавром. Да, будучи мифическим существом, имеешь целый вагон преимуществ перед обычными смертными, но Ин считал, что минусов хоть и меньше, но они гораздо сильнее превосходили в весе. Самый большой минус заключался в том, что еще тысячелетие назад его предки бездумно жрали людей. Вся его родословная растила Ина так, что люди - это особо прыткая и изобретательная пища . Но ему всегда было противно. У него был друг, который и не был совсем обычным, но походил больше на человека, нежели на кого-либо ещё. И представлять, что тот может стать чьим-то обедом было просто невыносимо. Теперь у него не было его родословной, он был сам по себе в сотнях тысяч километров от родного леса. Но здесь ему нравилось намного больше. Теперь этот маленький посёлок, служащий как бы неким коридором в Лес, стал навсегда его родным домом. Тут есть его старый друг, что приютил у себя в Лесу. Мальчик с неокрепшими рогами и зелёными некогда листочками превратился в статного молодого парня, чьи рога стали более крепкими, а листья приобрели золотистые прожилки — символ Истинной силы Хранителя. Тут появились и новые, молодые ещё друзья: сначала Сону, затем подросший Вонджун и Хёк, который, как оказалось, являлся его дальним родственником. На самом деле эта родственность была настолько расплывчатой, что женись Ин на Хёке, никто бы и слова не сказал, но такие идеи старшего вовсе не привлекали. Даже отталкивали. Хёк был для Чхве слишком поверхностным и ветреным, и потому-то они не особо общались. А потом Сынёп вдруг решил, что не может разрываться между Лесом, миром людей и охраной Древнего Часового Механизма и передал часть своих способностей обычному мальчишке из человеческого мира, которого поручил Ину всячески опекать, пока тот свыкнется. И Чхве опекал, рассказывая и показывая на пару с Сынёпом всё, что нужно молодому хранителю, способному помочь и защитить. Ин будто бы сам его вырастил, и неожиданно для себя самого, привязался слишком сильно. Критически. Кажется, это называется любовью. Йеджун слишком быстро рос, как хранитель, впитывал в себя новую и порой сложную информацию, словно губка, осваивал Древние Языки, рукописи, старинные книги и руководства. В конце концов он стал тем, кем, казалось, он родился. Будто бы его предназначение было выбрано самим Временем. Йеджуну всё меньше нужно было их общество, и Ин всё чаще искал глупые предлоги, чтобы зайти к младшему домой и провести с ним лишний час. Йеджун был слишком вежливым и никогда не мог выставить хёна за дверь или даже намекнуть ему о том, что тот навязывается, а Чхве часто не замечал, насколько сильно иногда он переходит эту черту. Так что ожог младшего, как бы плохо это ни звучало, только сыграл в пользу минотавра, дав ему возможность ещё больше проводить время с обладателем своего сердца и чуть ли не поселиться в его небольшой квартирке-студии. Но какая бы сильная влюблённость не сковывала Чхве Ина, он прекрасно понимал, что взаимность ему не светит. Да и к тому же, любить Хранителя очень трудно. Это сейчас, пока они с Сынёпом делят свои силы и полномочия, Йеджун не слишком сильно занят и позволяет себе ещё насладиться прелестями подросткового возраста, но потом... потом на любовь времени не будет, даже если этого времени у них, казалось бы, более чем достаточно. Почти вечность, ведь так?