Программа по обмену

      Прошло три недели. Если подумать, «три» небольшая цифра. Однако Белла помнила каждый час, каждую минуту, каждое мгновение, этих недель. Исчезновение Эдварда, исчезновение отца, истерики матери, беременность папиной любовницы — все это сложилось в один сплошной снежный ком. И это уже не было три недели. Это была сама вечность.       Сейчас Эдвард был до безумия ей нужен. Она с ужасом понимала, что его запах исчезает с ее подушки. Что она скучает по его голосу. Ей безумно хотелось его объятий. Казалось, в них она могла спрятаться. — Белла, когда, ты в последний раз видела Эдварда?       Женщина выжидающе уставилась на девушку. Белла уже сбилась со счета, сколько раз ей задали этот вопрос. Все хотели знать, где Эдвард. По иронии судьбы она тоже хотела знать, где он. Возможно, тогда девушка ринулась бы вслед за ним. Однако парень пропал. Белла не знала, где он, как он. Единственное, что она знала, это то, что Эдвард уехал к отцу. Но она не собиралась говорить это женщине.       Она упрямо уставилась на другую свою гостью. Женщину, что была чуть помоложе первой. Ее рыжие волосы были собраны на затылке, а шею украшало жемчужное ожерелье. Классический костюм-двойка, и черные лакированные туфли — все очень сдержанно, красиво и дорого.       Белла, злорадно подумала, какой эта женщина видит ее. С растрепанными волосами, в смятой огромной толстовке. Ей надо было принять душ. Тогда хоть ее волосы были бы чистыми. — Мы знаем, что ты встречалась с ним, ты должна что-то знать, — продолжала верещать первая.       Девушку она раздражала. Эти ее неестественно-красные волосы и рот, вульгарно вымазанный помадой, напоминали ей клоунов. Белла не хотела ее слушать. Она ждала, когда вторая наконец начнет разговор. — Белла, ты еще молода. Тебе незнакомо бремя материнства, но поверь мне, для любой матери нет ничего страшнее, чем пропажа ребенка. Он должен был тебе что-то сказать, — все не умолкала красноволосая.  — Он не хотел с вами разговаривать, — наконец проговорила девушка, взглянув на Клэр Мейсон. Мать Эдварда все также молчала, — игнорировал ваши звонки. А когда ему все же приходилось говорить с вами, он приходил в бешенство. Это вы доводили своего сына до истерики. Он говорил мне, что он от вас сбежал в Америку. Почему я должна говорить вам, где он? Если ваш сын сам вас не хочет видеть, почему я должна вам помогать? Знаете, где бы он ни был, я рада, что Эдвард подальше от вас!       Резкий хлопок оглушил Беллу. Только потом она почувствовала обжигающую боль пощёчины. — Дрянь, — женщина наконец заговорила. — Клэр, что ты делаешь? — ее спутница шокировано уставилась на Мейсон. Та ей не ответила. Она во все глаза смотрела на Беллу. То пренебрежение, с которым она ее рассматривала в начале, теперь сменилось взглядом полным ненависти. — Оставь нас! — сухо гаркнула она на свою спутницу. — Клэр… — Жди меня в машине, Рут! — крикнула она, и та быстро смылась. Даже удивительно, с какой скоростью эта женщина кинулась к двери. — Да как ты смеешь?       Белла смотрела на нее с почти скучающим выражением лица. Ее уже сложно было напугать. Особенно незнакомым теткам. Клэр Мейсон не вызывала у нее сочувствия. Только злость. Белла так и видела, как эта высокомерная дама думает о ней. Как ее сын мог опуститься до такой девушки? Если учитывать, что она была очень озабочена его личной жизнью, то, должно быть, планировала для своего Эдварда найти чопорную девушку из старинного рода, а не дикую американку.       Похоже, безразличие на лице Беллы, заставило Клэр еще больше выйти из себя. Она едва не замахнулась на нее вновь, но в последний момент успела опустить руку. — Ты думаешь, что ты знаешь меня? — презрительно спросила ее женщина. Белла молчала. Она не собиралась разговаривать с ней. Все, что хотела, она уже сказала. — Малолетка, — презрительно фыркнула Клэр, — чувствуешь себя вишенкой на огромном торте под названием жизнь. Как же, вся такая умненькая, смотришь на меня и насмехаешься. Ведь с тобой такого никогда не случится, — Клэр наклонилась ближе, будто собираясь дать ей дружеский совет. — Как бы не так, — зловеще прошептала она, — мужчины, они всегда найдут способ унизить тебя. Спроси меня, я родила сына от мужчины, который в итоге ушел к другому. Родила сына, который в итоге возненавидел меня.       Белла вздрогнула. Она не хотела слушать ее, но слова этой женщины все же посеяли в душе страх. Страх, подобно яду, отравил ее. Увидев, какой эффект произвели ее слова, женщина самодовольно улыбнулась. — Ты такая милая. Уверена, ты знаешь, где он. И почему сбежал. Уверена, ему кто-то помог. Но ты упрямо молчишь, — Клэр цокнула языком, довольная, что поймала интерес девушки. — Какая верность! Восхищает! Вот только ты уверена, что он так же будет верен. Поверь мне, первая любовь может быть далеко не единственной. Я знаю своего сына. Он всегда обещает больше, чем может дать. Этим он весь пошел в отца. Держу пари, вы, влюбленные, наобещали друг другу, что никогда не расстанетесь. Едкий смешок, заставил Беллу нервно сжаться. — И мне он обещал всегда быть рядом, когда его папочка ушел. И где он теперь? Его нет ни у меня, ни у тебя. Он предал меня, юная Изабелла. Ты уверена, что можешь доверять человеку, что предал мать?       Белла молчала, она старалась не слушать Клэр. Это просто слова. Это злость. И все же эта женщина знала, о чем говорила. — Итак, Изабелла… — Белла, — поправила ее девушка. — Глупышка Белла, — хмыкнула мать Эдварда, — ты ничего не хочешь мне сказать? — Хочу. Проваливайте из моего дома! — Глупышка, — бросила женщина, — знаешь, тебе пора поумнеть. Надеюсь, вам с Эдвардом было хорошо. Я обещаю тебе, больше ты его не увидишь. Возможно, у него неплохо получилось морочить тебе голову, но ведь ты знала, что это просто интрижка. Знаешь, как бывает? Одни девушки хороши для свиданий, но женятся на других.       Сказав это, Клэр Мейсон гордо удалилась, но не забыв перед этим откромсать увесистый кусок сердца Беллы.

***

      В комнате было тихо. Изредка, эту тишину нарушал шелест бумаги, скрип твердого карандаша, глухой стук клавиатуры. Когда Кейт в очередной раз зевнула, Гаррет сдался и взглянул на часы. Как оказалось, был уже час ночи. Он не думал, что время такое позднее.       Мужчина виновато покосился на девушку. Для человека, что встает ни свет ни заря, Кейт держалась на удивление бодро.       Она зависала над калькулятором, затем спешно переносила цифры на бумагу. Это было подобно слаженному механизму. Лишь выбившиеся из-под тугой резинки светлые волосы не вписывались в эту идеальную картинку. Непослушная прядь волос лезла ей на лицо, раздражая сосредоточенную на работе девушку. — Ладно, на сегодня достаточно, — проговорил мужчина, вскакивая с места.       Он чувствовал себя все более виноватым в том, что согласился взять Кейт на полный рабочий день. Нет, конечно, ему стало легче. Она не была подростком, который то и дело пытается слинять с работы, как его сын. Кейт была ответственной и достаточно взрослой, чтобы не бояться работы. Но он все еще чувствовал себя неправильно.       Девушка оказалась настоящим трудоголиком. Она много времени проводила в магазине. Гарретт тоже пропадал на работе, но он был практически холостым мужчиной. Для него магазин был подобен гаражу, где пропадают пенсионеры. Однако Кейт была молодой женщиной с маленьким ребенком. Она должна была наслаждаться каждым мгновением.       Как он уже понял, молодость мчится как скорый поезд. Ведь и Гаррет не всегда был занудным стариком, что вечно торчит в магазине. Когда Джаспер был еще маленьким, мужчина спешил домой. Чтобы не пропустить его первые шаги, словечки, чтобы научить его играть в футбол. А теперь этот мальчик вырос, стал излишне самостоятельным.       Гаррет был бы рад, если бы Кейт не пыталась так рьяно заслужить его одобрение. Девушка работала в магазине, вдобавок ко всему занималась и домом. Уитлоки были знакомы с ведением домашнего хозяйства, но с подачи их новой соседки их дом стал уютным. Появились свежие цветы, мягкие цветастые подушки, но самое главное — на кухне вновь появилась домашняя еда. — Стой, куда?.. Мы ведь только начали. — Кейт, — рассмеялся Гаррет, — мы сидим здесь с семи часов, нам нужен отдых. — Да, но отчет? — нахмурилась девушка. — Мы только добрались до него. — Прекрасно, закончим завтра. — Гаррет, осталось всего два дня чтобы… — Кейт не закончила. Поддавшись естественным порывам, она вновь зевнула. — Вот о чем я и говорил. У нас есть еще два дня, чтобы отчитаться перед налоговой, а теперь пора домой. Сомневаюсь, что я как твой работодатель поступаю правильно, заставляя работать тебя круглые сутки.       Кейт лишь задорно рассмеялась. Ее забавляло, когда мужчина говорил о себе в таком ключе: босс-тиран или что-то в этом роде. На самом же деле Гаррет был хорошим начальником. Добрым и отзывчивым человеком. И самым лучшим мужчиной на свете. Возможно, это было и не так, но девушка еще никогда не встречала таких великодушных мужчин, как он. Хотя было одно «но», которое не могло ее не беспокоить. Кейт слишком много думала об этом «самом лучшем мужчине в мире».       Когда они вернулись, в доме было темно. В гостиной падал свет от работающего телевизора. Они обнаружили своих детей спящими. Джаспер полулежал на диване, положив свои ноги на журнальный столик. Кейт сердито качнула головой. Она искренне верила, что отучила его от этой вредной привычки. Ее дочь расположилась возле него. Эва буквально всем своим детским тельцем налегла на парня. Одна ее рука мертвой хваткой обнимала плюшевого мишку, что подарил ей Гаррет, а вторая покоилась на животе. — Не знала, что в такое время показывают Свинку Пеппу, — весело прошептала Кейт, умиляясь этой картине.       Она и не думала, что Эва с кем-нибудь так сблизится. Незнакомые люди чаще всего ее раздражали. А весь мужской род и вовсе не внушали ей доверия. Кейт не на шутку пугало то, что даже на детской площадке девочка не могла найти общий язык с другими детьми. — Не знал, что мой сын смотрит свинку Пеппу, — рассмеялся Гаррет.       Услышав смех, спящая девочка вздрогнула. Ее сонное лицо скривилось, а розовые губы приоткрылись. Она нервно задышала, готовая вот-вот расплакаться. Но тут рука парня, что лежала у нее на спине, легонько зашевелилась, возвращая ребенку ощущение защиты. Это произошло за несколько секунд, но сердце Кейт болезненно сжалось.       Ее маленькая девочка настрадалась. Ее мучили кошмары едва ли не каждую ночь. Удивительно было обнаружить, как мало нужно, чтобы эти монстры прекратили тревожить ее сны. Крепкая рука, что закроет ей спину, когда ей станет страшно. С сожалением Кейт подумала о том, что ей самой нужна такая рука, чтобы отогнать ее кошмары. — Джаспер, — недовольно покачал головой Гаррет, прервав ее горестные мысли. — Попросили же его, уложить ребенка спать. Мужчина потянулся чтобы разбудить сына. — Подожди. Кейт вытащила телефон. Ей хотелось запечатлеть такую милую картину. — Давай мы сначала поужинаем, а потом разберем детей, — предложила она мужчине. — Кажется, я не ела целую вечность. Мужчина кивнул. Им действительно не помешало бы перекусить. — Видишь, — довольно хмыкнула Кейт, обнаружив в микроволновке поджидающий их ужин.       Лазанью она не готовила. И по всему было видно, что ее приготовил Джаспер. Кейт прилично поднатаскала парня по части готовки. Честно говоря, он стал ей вместо младшего брата. — Очевидно, твой сын, позаботился о себе и о ребенке, и нечего ворчать. Что-что, а голодными они не сидели. Гаррет, улыбнулся. — Что бы я ни говорил, ты заступаешься за него, — заметил он. — Брось, он хороший парнишка. В моей школе популярные парни, вроде него, всегда были редкостными засранцами. Мужчина улыбнулся. — В этом он пошел в свою мать. Она была самой популярной девушкой выпускного класса. Капитан группы поддержки, прима музыкального кружка. Ну, ты, наверное, сама знаешь, как это бывает. Ты красива, умна — и вот, весь мир у твоих ног. — Постой, ты считаешь, такой я была в школе? — рассмеялась девушка. — Не говори, что нет. — Нет, — улыбнулась Кейт, но улыбка у нее была грустной.       Школьные годы были у нее не из счастливых. Она чувствовала себя безумно одинокой. У нее не было друзей, которым можно было доверить тайны. — В школе я мало с кем общалась. Мне и дома проблем хватало, так что в школе я старалась избегать лишних неприятностей. Была тихой, серой мышкой в поношенной одежде. Я вам и в подметки не гожусь, мистер Совершенство. — Мистер Совершенство? — рассмеялся Гаррет. Его так никогда не называли. — Я скорее мистер Занудство. Парни из команды называли меня так. Я толком не умел пить и часто пропускал вечеринки. Часто пропадал в гараже отца и был завсегдатаем школьной библиотеки. Даже диву даюсь, как у меня получился такой сын. Он умный, красивый, целеустремленный, самостоятельный. Но я беспокоюсь за него. Джаспер — хороший мальчик. Я сам его таким воспитал. Быть добрым, справедливым, храбрым. Но в нем доброты в той же мере, что и злости. Может, если бы он рос с матерью, злости бы не было. Однако он так зол на мать, что даже говорить с ней не хочет.       Кейт сочувственно кивнула. Как это ни банально, но все будущее человека определяет любовь. И кому любви достается мало, тому приходится туго. Вот почему она крепко обнимала свою дочь. Вот почему каждую минуту хотела быть рядом с ней. Каждое ее ласковое прикосновение несло в себе лишь одну простую истину: «что она любима». Что она всегда была желанным для ребенком. И что бы ни случилось в жизни Эвы в будущем, она должна знать, что достойна уважения и любви. Жаль, что у самой Кейт не было этой любви. Возможно, тогда она не кинулась бы так опрометчиво в объятия Феликса.       Молодая девушка сама не поняла, как слезы заструились по ее лицу. Как же она хотела другой жизни. Хотела другой жизни для своей девочки. Чтобы у нее были подруги, и школа страшила ее лишь объемом домашних заданий. Мечтала, чтобы ее дочь навсегда забыла эти частые переезды, жалкие ночлежки, но главное, чтобы она забыла отца, что врывался в ее кошмары. — Эй, Кейт, — проговорил Гаррет, притягивая девушку к себе. Он вовсе не хотел нагонять на нее грусть своими проблемами. Это должна была быть легкая, непринужденная беседа, но он все испортил. — Прости, я не должен был все это на тебя сваливать, я…       Кейт наконец взглянула на него, и он потерял нить разговора. Когда она смотрела на него так, его одолевало смущение, как в пятнадцать лет, разве что ладони не потели от волнения. Гаррет перестал думать, когда Кейт шумно вздохнула. Он коснулся ее лица, как много раз касался ее в своих мыслях. Проследил за губами, что призывно задрожали. Он хотел к ним прикоснуться. Мужчина и не помнил, когда испытывал подобную страсть. Он и не думал, что еще способен испытывать такое желание. Его жена всегда считала его асексуальным. Считала, что машины возбуждают его больше, чем она.       Наконец, отбросив все свои моральные принципы, он впился в губы Кейт поцелуем. Долгим, томным поцелуем, который быстро перестал быть неловким. Он стал желанным, страстным. Поцелуй стал горячим, острым, что побуждал тела стремиться друг к другу. Все становилось безумнее, пока бокал, который стоял на самом краю, не упал на пол. Звук разбитой посуды внезапно отрезвил Гаррета. — Нет, — пробормотал мужчина, поспешно отстраняясь, — Кейт, мы не должны, я не должен. Девушка начала спешно поправлять свою одежду. Она не могла даже взглянуть на него. И это было не из-за поцелуя. О нем-то она мечтала, но то, что мужчина считал это ошибкой, глубоко ее ранило. — Спокойной ночи. Кейт спешно прошмыгнула мимо. Ей нужно было прижать к груди свою девочку.

***

      Мэри наблюдала за Беллой. С тех пор как Эдвард пропал, она стала чернее тучи. Мэри знала, что Белла девушка не из робких. Она не отличалась излишней сердечностью, но ту жесткость, какая появилась сейчас, было сложно не заметить. Мэри не знала, как ко всему этому относиться. С одной стороны, ей было безумно жаль Беллу. От Джаспера она слышала, что сейчас у той еще и проблемы в семье. Она хотела бы ей помочь, но знала, что Белла воспримет ее участие в штыки. — Как прошла тренировка? Девушка задумалась так сильно, что не заметила, как в столовой появился ее парень. — Нормально, — улыбчиво протянула она. — Нормально? — он подозрительно покосился на нее. — Анжела сказала, что ты вела тренировку. Ты поразила Кармен, это успех.       Мэри кивнула. С тех пор, как у Беллы появились проблемы, они нечасто разговаривали. Бывали дни, когда они практически не виделись. — Белла так и не пришла? — Джаспер, она забросила команду. Кармен пыталась поговорить с ней, но ты же знаешь, какой она бывает.       Джаспер качнул головой. Он никогда видел Беллу такой потерянной. Ее родители столько лет разводились, что, казалось, его подруга уже привыкла к этому.       На него нахлынули воспоминания. — Каково это? — тихо спросила Белла, наблюдая, как за окном темнеет.       Джасперу пришлось успокоить и силком увезти ее с того проклятого вокзала. Теперь они лежали, обнявшись, на ее кровати. Пока она плакала, он не вмешивался. Позволил ей как следует оплакать ту боль, что она чувствовала. Но как он ни надеялся, боли не стало меньше. Ему было непросто наблюдать за ее мучениями. Однако Джаспер не знал, какие слова найти и что сделать, чтобы успокоить девушку. — Каково тебе было, когда твоя мать тебя бросила? — Это как… — Джаспер не знал точное определение тем чувствам. — Словно у тебя в сердце завелся червь. Боль не убивает тебя сразу. Она делает это по частям. Питается, наслаждается каждым твоим страданием. И этому нет конца. Эти муки нельзя заесть, пропить. Нельзя прекратить это. Остается лишь чувствовать, как в груди разрастается дыра. — Тогда почему ты позволил мне влюбиться? Ты должен был сказать, как это больно. Ты должен был сказать это раньше, я бы никогда не узнала о такой боли. — Я убила его, ясно? Убила! — громкий крик Беллы развеял его воспоминания. Джаспер удивленно уставился на соседний стол, где сидела Бри и ее закадычная подружка. Напротив них стояла Белла. Она казалась взбешенной. — Я убила Эдварда и закопала в саду! Услышав это, Мэри судорожно вздохнула. — Ей не следует говорить такое. Даже в шутку, — проговорила она с упреком, — это ее выпускной год. Ей нужно взять себя в руки. — Ты ничего не понимаешь? — проговорил Джаспер, уязвленный словами Мэри. Она, казалось, с осуждением наблюдала, как Белла сбегает из столовой. — Я знаю, это тяжело, но тебе не кажется, что это уже перебор. Она срывается на всех. На учителях, подругах. Так нельзя. Нельзя всю свою жизнь выкинуть в мусорное ведро из-за парня. — Мэри, я знаю, вы не подруги, но ты же не можешь быть такой жестокой. — Значит вот как, я жестокая? — вспыхнула Мэри.       Ей хотелось высказать все, что она думала об этой дружбе. С тех пор как Эдвард пропал, Джаспер носился с Беллой, как с маленькой девочкой. В таких условиях ее отношения с Джаспером начали трещать по швам. Она практически его не видела. Он был занят тренировками, Эвой, магазином и Беллой, а с ней виделся только в столовой. Вот такими они стали. Девушка не собиралась обострять, но когда он начал заступаться за Беллу, это вывело ее из себя. Мэри могла продолжать этот разговор вечно, но не хотела скандалить на людях. — Ладно, — хмуро пробормотала девушка. — Эсми и Карлайл сегодня уедут. Их не будет вплоть до выходных. Ты придешь? Джаспер замешкался. — Я обещал Белле… — Ладно не важно. Мне все равно нужно заниматься. Скоро начнутся выпускные экзамены. И мне не поставят хорошие оценки за красивые глазки. И у меня нет отмазки, вроде той, что меня бросил парень.       Джаспер не без раздражения наблюдал, как его девушка выскочила из столовой. Он понятия не имел, что ему делать с этими двумя. Он не хотел оставлять Беллу сейчас, когда ей особенно был нужен друг. Парень знал, на ее родителей надежды нету. А Анжела перестала с ней общаться.       Тут его взгляд наткнулся на Джессику. Эта девушка отдалилась от всех прежних друзей. Горячо игнорировала Майка, открыто насмехалась над Беном и избегала Анжелу. Вдобавок теперь обзавелась сомнительной компанией газетчиков. Сейчас, наблюдая, за тем, как она заливается смехом в обществе Йорка, Джаспер гадал, на самом ли деле она так счастлива. Или это лишь жалкая попытка уведомить друзей, что ей нравиться тусоваться с Йорком. — Привет.       Джаспер решил попытаться вернуть их прежние дружеские отношения. Джессика многозначительно кивнула Йорку. Тот ответил улыбкой. Только после этого девушка взглянула на друга детства. — Джаспер, ты ли это? — Я хотел сказать тебе спасибо. Ты помирила нас с Мэри. — Здорово, но если это моя заслуга, то уже жалею об этом. — Что это значит? — разозлился Джаспер.       Ему не нравилось, когда Джессика вела себя как стерва. В последние годы это вошло у нее в привычку. Даже то, что она ввязалась в компанию Йорка, доказывало это. — Если ты не видишь, что делаешь не так, то уже не важно. — Джессика, — раздраженно начал Джаспер, — у меня нет времени на эти загадки. Я знаю, что у вас с Беллой не все гладко, но сейчас ей плохо. Я подумал, что вы с Анжелой, могли бы навестить ее сегодня вечером. — Я не могу, – тут же бросила девушка. — Черт возьми, Джес, вы же подруги. — Были. Сейчас уже нет. Впрочем, дело не в этом. Я просто не могу. — Не можешь поддержать человека, когда ему плохо? — не выдержал Джаспер. — А кому сейчас хорошо? Мне? Интересно, с чего это ты взял? Может, потому, что мне хватает ума не выставлять свои проблемы напоказ. — Отлично, — огрызнулся парень, — я все понял. — Нет, Джаспер, ты ничего не понял. Ты просто идиот. Последние слова Джессики были такими громкими, что все обернулись к их столику. — У меня мама болеет. Может, это рак, я не знаю. Помнишь ее? Ее ванильные пироги, которые ты с удовольствием трескал в детстве. Так, возможно, их больше никогда не будет. И я хочу быть рядом с мамой. Это что преступление? Почему я должна вытирать слезы истеричке, которая не хочет взрослеть. Ее просто парень бросил. С кем не бывает? Это не повод все бросать. — Правда, а ты не возненавидела ее из-за парня? — усмехнулся Джаспер. Глаза Джессики потемнели от злости. — Это тут ни при чем. Белла — маленькая эгоистка. Она думает только о себе. И ты тоже. Вы видите только свои проблемы. Вам важны только ваши чувства. Смешно смотреть, как ты с ней нянчишься. Если бы знала, что ты окажешься таким козлом, я бы никогда тебе не позвонила. Мэри было бы гораздо лучше без тебя. Без ваших дурацких отношений с Беллой. — Не говори так, будто ты знаешь ее. — Знаю. Мэри хорошая девушка. Она много чего пережила, но осталась доброй и отзывчивой. Ты знаешь, что у нее сестра умерла? И что мама едва это перенесла. Что Мэри приехала сюда, чтобы забыть это?       Джаспер раскрыл рот от удивления. Она ни разу не говорила с ним об этом. Лихорадочно он начал вспоминать, говорили ли они вообще о чем-то личном. — Джессика, — ошарашенно нарушил тишину Йорк, — ты не должна была говорить это. — Ты знаешь?       Джспер смерил Эрика ненавидящим взглядом. То, что Йорк знал о его девушке что-то личное, невероятно его злило. Он до сих пор ревновал свою девушку. Даже теперь, когда Мэри едва здоровалась с Йорком. — Да, знает, — злорадно усмехнулась девушка, — ему, в отличие от тебя, не все равно на эту девушку. А ты и дальше можешь развлекаться со своей королевой драмы.       Джаспер промолчал. Ему не понравились слова Джессики, но они очень походили на правду. Ему не нравилось, что его в чем-то превосходил Йорк. Но больше всего его выводило из себя то, что Джессика выставила его эгоистичным придурком. — Мэри, — окликнул он девушку. Он догнал ее возле библиотеки. — У тебя, правда была сестра? — Ты о чем? Девушка нахмурилась. Она еще была зла на него. — Брось, тут чуть ли не вся школа знает, что у тебя была сестра. Ты выставила меня полным идиотом. Джессика Стенли, твой обожаемый Эрик… Ты всем рассказала о себе, а я ничего об этом даже не слышал. Мне интересно, ты совсем мне не доверяешь. — Дело не в доверии, ясно? — Вот как, и в чем же дело? Почему ты всегда все обставляешь так, словно встречаешься с настоящим чудовищем? У тебя есть сестра… — Была сестра, — отчеканила Мэри. Джаспер не мог не заметить, как, потускнел ее взгляд при этих словах. — Видишь ли, ты бы знал об этом, если бы не был так озабочен. Ты бы знал об этом, если бы мы разговаривали дольше, чем этого требуют прелюдии. У меня была жизнь, Джаспер, и без тебя тоже. И если тебе было бы интересно, как я жила до тебя, нужно было бы просто спросить. Но нет, это ведь привилегия. — Не надо все перекраивать, Мэр. Я просто хочу знать…. — Я не перекраиваю, Джаспер. Я получаю только то, что ты хочешь мне дать, и откровения в этот список не входят. Если говорить о доверии, это ты мне не доверяешь. Похоже, я не гожусь для задушевных бесед. Ты с ней дружишь, а со мной спишь. В последнее время это слишком очевидно. И когда я говорю о том, что с болью нужно справляться, я знаю, о чем говорю. И мне было больно. Больно так сильно, что это сводило с ума. Но мир не станет лучше от этого. Жизнь не будет ждать, когда тебе станет лучше. Таковы правила, не дать себе утонуть. Таковы правила, — вновь повторила девушка.       После всего сказанного Мэри выдохнула. Ей было больно ворошить этот улей, но Джаспер вынудил ее это сделать. Теперь она чувствовала себя опустошенной. Девушка усмехнулась. Ее даже позабавило шокированное лицо парня. — Мило правда? Вот мы и поговорили по душам. А теперь мне нужно идти. Девушка хотела уже уйти, но вдруг остановилась. — А хочешь правду, Джаспер? Мне не нравится ваша дружба. Мне тяжело наблюдать за вашим тесным общением. Я ревную. Но, я молчала. Просто страдание любит компанию. Когда у меня умерла сестра, рядом со мной никого не было. И я правда была рада, что рядом с Беллой есть ты. Только я не знала, что это затянется на недели.       Парень чувствовал угрызения совести. Джаспер не имел права выливать на девушку всю свою злость и раздражение. В нем все крепчал страх, что он ее теряет. Наблюдая за Беллой и Эдвардом, он понимал, что, возможно, его ожидает та же самая боль. Мэри не была соседской девчонкой. Их разделяли границы. И это могло стать проблемой. Возможно, не сейчас, но после выпуска все станет другим. — Уверена, что не хочешь поехать с нами? — спросила Эсми. — Это всего пара дней.       Эсми и Карлайл ежегодно выбирались на отдых с друзьями. Загородный домик возле заповедников: охота, рыбалка и вечерние посиделки у костра. Иногда к ним присоединялись родители Мэри. Когда девушка была помладше, ей эти походы тоже нравились. — Эсми, с меня три шкуры сдерут, если я плохо напишу контрольную. Я приехала учиться, а не развлекаться. — Едем с нами! Вперёд веселиться! Эмметт бы так и сделал, — вмешался Карлайл.       Мэри улыбнулась. Каллен выглядел забавным в спортивных штанах и толстовке. Слишком обыденный вид для мужчины, который всегда носил костюмы. — О, бог мой, — простонала его жена, — где ты нашел это уродство? Я думала, ты выкинул их. — Мои супер удобные штаны? Да ни за что на свете. Мэри, скажи, я в них просто красавчик.       Девушка рассмеялась. Каллены были всегда такими милыми. Ничего удивительного, что их сын был так на них похож. Мэри собиралась отвесить Карлайлу положенный комплимент, но ее прервал автомобильный сигнал. — Милая, кажется, Миллеры уже подъехали. — Ох, надеюсь я ничего не забыла, — засуетилась Эсми.       Мэри помогла им дотащить вещи до машины. Попрощавшись с ними, девушка зашла в дом. Откровенно говоря, ей было грустно. И пустой дом никак не помогал ей развеселиться. Но не успели Каллены уехать, как кто-то постучался в ее дверь. — Джаспер? Девушка была удивлена, обнаружив в дверях парня. Он вручил ей цветы. — Это тебе, — проговорил он, передавая ей в руки еще и огромную банку мороженого. — Слушай, я плохой парень. Я просто король идиотов. Обзывай меня, как хочешь, и я со всем соглашусь. Но я хочу стать лучше и я хочу знать про твою сестру. И хочу рассказать тебе о себе. Я правда хочу быть рядом с тобой. Сегодня, завтра…       Мэри не дала ему договорить. Она впилась в его губы, желая доказать, что она согласна на это.