Фамильяр Рекс

Я понял, что что-то происходит, когда услышал нереально громкие голоса и крики, доносившиеся из дома. Я поднялся на свои четыре лапы, и принюхался. В воздухе прямо-таки тянуло опасностью, что заставляла иногда рычать, настороженно вдыхать и водить ушами, прислушиваясь. Дело было в том, что я теперь стал настоящим домашним любимцем Гарри. Просто один раз попался на глаза Дурслю-старшему — чуть было не укусил его, когда он попытался ударить Гарри, моего хозяина, который делился со мной последним куском хлеба и водой. Гарри, каким-то чудом смог уговорить этого верзилу оставить меня (однажды я даже прогнал мелкого воришку из их дома, но сделал это исключительно ради спокойствия Гарри), и я заслужил убогую конуру, кое-какое питание. Ну и Гарри со мной гулял постоянно — я находился на поводке, во избежание всякого рода эксцессов. Сынка Дурслей я не любил, рычал на него, не давал гладить, но иногда тот все-таки кормил меня вкусненьким, так как однажды приехавшая к ним женщина сказала что я очень породистый и чистокровный. А все дорогое ему нравилось, и он хвастался мной перед своими друзьями. *** Первое, что мне не понравилось сегодня — это наличие большего количества сов чем обычно. Эти крылатые твари внаглую пытались изгадить и забор, и мою конуру, но я лаем отгонял их. Впрочем… У одной из них был в лапе белый конверт. Она слетела на землю, где нагло, несмотря на мой лай и предупредительное рычание, прошагала некоторое время по мощеной камнем дорожке, и кинула письмо поверх остальных. Скоро Гарри пойдет за почтой, надо поскорее обнюхать ее… Все конверты пахли чернилами, бумагой и чуть людским запахом, а вот один из них выбивался из общей картины. Он пах очень старой, пыльной бумагой, более сильным запахом чернил и чем-то подозрительно сладковатым: я аж чихнул несколько раз, и зажал нос лапой. И совсем не отдавал людским запахом. Схватил конверт в пасть — и вовремя. Послышались знакомые, легкие шаги, и на пороге появился Гарри. Мальчик, за прошедшие годы, вытянулся в росте, стал худее и бледнее. Я, при его появлении, заткнул лапой конверт под лестницу. Что-то внутри меня говорило, что я поступаю верно. Гарри, как обычно потрепав меня по загривку, взял всю почту и пошел обратно в дом. А я, взяв странное письмо в клыки, понес его в самую духовитую траву. И старательно, несколько раз, утаптывал его в зелень, отбивая странный запах. Не сразу, но запах стал тише, и через какое-то время вообще пропал. Я взял письмо в клыки и снова направился к дому. *** Гарри вышел из дома спустя очень большое количество времени. От него снова сильно пахло чистящими средствами. — Рекс! Я подошел к нему и продемонстрировал конверт в своей пасти. — Что это у тебя? Гарри с некоторым удивлением развернул письмо, и вчитался в строки. — Ерунда какая-то… Гарри смял и письмо, и конверт, и выбросил в ближайшую урну. Я покорно дал надеть на себя ошейник и шлею поводка. Вместе с ним мы побежали к пруду где провели веселый денек. Я игрался с Гарри; затем играл с палкой, которую мне кидал ребенок, а потом с удовольствием окунулся в воду, и после — долго лежал на траве, суша шерсть под лучами летнего солнца. *** Через двое суток количество странных писем выросло. Я рычал, скалился на них, и Гарри, не вскрывая, выбрасывал их, доверяя моему чутью. Но вскоре эти письма достигли носа Дурслей — их, в один прекрасный миг, просто завалило бумажной корреспонденцией. И именно по этому поводу в доме были сейчас крики… *** Гарри, после криков, грустно поговорил со мной, жалуясь на неведомого адресата этих писем-шутки, а затем с новой силой пожаловался и на Дурслей, и их порядки. Потом погладил, потрепал меня, и, тяжело вздохнув, направился обратно к дому. *** Развязка наступила поздно ночью. Меня разбудил огромный, страшный, бородатый мужик с мерзким запахом пота и алкоголя, и нагло попытался вломиться в дом. Я лаем разбудил «добропорядочное семейство», а великан стал пытаться отогнать меня, хотя я, превозмогая премерзкий запах пота и перегара исходящий от него, пытался укусить его и увлечь за собой — чтобы он не смог вломиться в дом. Попытки остановить его не были проигнорированы — он попытался отогнать меня; выскочивший первым из дома (через заднюю дверь) Гарри заорал Дурслям — чтобы они вызывали полицию, а сам каким-то чудным образом отправил верзилу в краткий полет, даже не прикасаясь к нему. Тот, ударившись о фонарный столб, потерял сознание. Я, моментально забыв о великане, рванул к Гарри. Гарри же втащил меня в дом, где перепуганная тетя Петунья спешно набирала номер на телефоне… *** Верзилу с трудом втиснули на заднее сидение микроавтобуса; несмотря на его вопли о том, что он хочет видеть Гарри Поттера, и о каком-то профессоре Дамблдоре, его мигом успокоили ударами дубинок и парой-тройкой электрических ударов шокеров одновременно. Дурслей поблагодарили за бдительность, а затем благодарность перепала и мне — за то, что вовремя поднял тревогу. Гарри меня на улицу уже не выпустил, как и Петунья. Впервые за годы я спал снова в уютном и крепком доме…