Фамильяр Рекс

Утром после происшествия была жуткая суматоха. По школе бродили по трое-четверо мракоборцев; учеников под конвоями допустили лишь в Большой зал позавтракать, а потом, также — под конвоями, доставили обратно в гостиные, и строго велели сидеть в четырех стенах. Уроки, как и тренировки, были отменены — учителя помогали волшебникам искать опаснейшую магическую тварь. Факультет Гриффиндора бурлил — у него был двойной повод для радости. За ночь их баланс вырос на целых двести пятьдесят баллов, и они были безоговорочными победителями в межфакультетском соревновании за Кубок Школы. Еще и мандрагоры поспели — мадам Помфри, после того, как сварила и выдавила из них сок, поила оцепеневших, и те приходили в себя. По крайней мере, в числе первых очнувшихся была и Гермиона. Ее привели в гостиную мракоборцы, и оставили среди детей. Ее тут же окружили ученики: всем очень хотелось узнать, что именно за тварь нападала, но девочка честно сказала, что не помнит. Единственное, что она помнила хорошо — она заглянула за угол при помощи зеркала, что-то увидела, а дальше — непроглядная темнота. И затем — она приходит себя в Больничном крыле, под надзором мадам Помфри, и с отвратительным на вкус соком в горле. После ее расспрашивают маги в мракоборческой форме, и после практически выталкивают из Больничного крыла, ничего не объясняя. *** Гарри с Рексом в громких обсуждениях и дискусиях участия не принимал. Рекс рвался на улицу, но парень, понимая что их не пустят, сдерживал пса, мысленно успокаивая. Они сидели в уголке, отвернувшись от толпы гомонящих однокурсников, и, как и все, ожидали вестей от взрослых магов и волшебников. Джинни Уизли видно не было; Дамблдор куда-то ее увел, и больше паренек ее не видел. К нему подошла робко улыбающая Гермиона. Гарри, не переставая смотреть на пламя в камине и гладить фамильяра, тоже улыбнулся ей. Она обняла его. — Спасибо! Спасибо! — негромко проговорила она, — я ведь знаю, что это ты! — Что — я? — Как? Это же ты разгадал, что за существо нападает, и кто именно его ведет. И спасибо о том, что позаботился о Живоглоте. Мой кот выглядит прекрасно. Гарри просто склонил голову в знаке безмолвного согласия. Гермиона села рядом с ним в свободное кресло. — Знаешь, — проговорил Поттер, — это все затеяла Джинни Уизли. Ей чего-то нехватало, когда у нее было все… Я перестал понимать, что именно происходит после того, как увидел ее под злыми чарами, хотя ее лелеяла мать и отец, да и любили они ее очень… Гермиона кивнула: — Я знаю. Джинни поместили в состоянии истерики в Больничном крыле, и когда я уходила, решался вопрос о ее госпитализации в Сент-Мунго. Она… уже не совсем нормальная. Я думаю, когда любви черезмерно много, ее хочется еще больше… Вот она и повелась на чужие чары подчинения. Да еще она громко кричала, что ты — ее и ничей больше. — Я — свой собственный. — Усмехнулся парень. — То есть, она даже не понимает слов о праве выбора… Я дружу с кем хочу, общаюсь с кем хочу. И она в эти категории не входит. — Знаешь, Гарри, она действительно, — девочка понизила голос, — того. Опасайся этой семейки. — Я знаю. Рекс свидетель того. Он меня и предупредит, правда? Собака громко и согласно тяфкнула. *** Василиска изловили спустя трое суток заточения ребят в стенах факультетских гостиных. Уизли-младшую увезли в магическую больницу, и скоро отпускать не собирались — ее психика напоминала бесконтрольные качели в полете. Уизли все как один ходили мрачные и тихие — с них требовали компенсации за нанесение урона здоровью окоченевших по воле Джинни учеников. Чтобы все не стало хуже, их даже забрали из школы раньше окончания учебного года. Экзамены были отменены почти для всех потоков, кроме выпускных. Учебный год окончился в полной неразберихе…