Красный Дракон: Секретная служба

Ибо бормотал в наушнике, практически не замолкая. Мелькали в общем потоке то технические термины, если он принимался ковыряться в каком-то устройстве, то приглушенные возгласы и шипение, если играл, то ехидные комментарии относительно окружения Сяо Чжаня и уровня его угрозы. — Напомни мне, почему в агентстве считают тебя молчуном, Яогуай? Тебе бы на радио работать, — усмехнулся Сяо Чжань в бокал с шампанским и светло улыбнулся проходящей мимо шведской принцессе. — Вот я и работаю. Для одного ворчливого гэгэ. А он не ценит. Зато лишний раз улыбнуться какой-то принцессе — это пожалуйста. — Я ценю. Честно. Но чем, позволь спросить, я заслужил такую честь? — Вот именно, что ничем, — буркнул Ибо и даже на некоторое время притих. На приеме было скучно. Без бормотания Ибо на ухо тоскливо вдвойне. Виделись они с Яогуаем не часто и в основном на общих собраниях Красного Дракона, но к новому координатору Хули-цзин успел уже как-то попривыкнуть. Как и к его неустанному нарушению регламентов внутренней связи и личного пространства Сяо Чжаня в частности. Судя по тому, что ни Юй Бинь, ни Ван Чжочэн ни разу не обмолвились ни о чем подобном, вся доза мальчишеского бунта и вправду доставалась исключительно Сяо Чжаню. — Не дуйся, Яогуай, тебе не идет, — попытался он сгладить молчание, повисшее на линии. — Во-первых, ты не знаешь, что мне идет, а что нет. А во-вторых, чтобы ты был в курсе, мне идет все. — Такой самоуверенный, — невольно расплылся в улыбке Сяо Чжань. Стоявшая неподалеку пожилая герцогиня, по-видимому, восприняла это на свой счет, и ему пришлось срочно искать пути для отступления. — Западная дверь, — подсказал наушник. — Не настолько уж я и напуган, — хмыкнул Сяо Чжань, вместо этого выскальзывая на балкон подышать. — Ты вообще хоть чего-то боишься? — будто со скукой вздохнул Ибо. Как здорово, что ему удалось пройти испытание на ложь, — подумал Сяо Чжань. Еще лучше, что это испытание проводил не сам Хули-цзин. Или, может, только с ним Ибо не утруждал себя лишней маскировкой. — Что с Орешек что-то случится, — ответил ему Сяо Чжань самое простое и честное, что лежало у него на сердце. — Ты же понимаешь, что когда-нибудь она умрет от старости, как и все мы. — От старости… — хмыкнул Сяо Чжань. — От старости — это еще ничего. Лучше от нее, чем от того, что мой дом взлетит на воздух. — Ты, блин, что такое несешь? — мгновенно зашипел в ухе Ибо. — Вот, значит, какого мнения обо мне наш мудрый лис. Ладно-ладно, я тебе это припомню. — Яогуай… — Не отвлекайтесь, агент. Если будет что-то важное, вам сообщат, — и Ибо отключился, не осталось на линии даже его дыхания. Сяо Чжань покачал головой и вздохнул, глядя туда, где за облаками прятались звезды. Яогуай был не похож на того, кто был до него. И на других агентов Красного Дракона тоже. Не было в нем этой отточенной годами шпионажа изворотливости. Сяо Чжаня это завораживало и напрягало. На очередном затянувшемся собрании агенты прилежно изображали сосредоточенные лица, но Хули-цзин мог с точностью до фамилии сказать, чем был занят в этот момент каждый из них: смотрели сводки новостей по миру и бирже, составляли отчеты по завершенным миссиям, перебирали экипировку или резались между собой в го. Благо, их навороченные очки позволяли им такое лицемерие. Все, что было связано с дипломатией, не вызывало воодушевления ни у кого, кроме Сяо Чжаня, Лю Хайкуаня и Чжу Цзаньцзиня, но даже они сегодня в откровенную скучали. Не притворялся только Ван Ибо, который все собрание просидел наглухо уткнувшись в свой планшет: то ли играл, то ли читал, то ли составлял план по захвату мира. Хотя если к нему обращались, повторял сказанное вплоть до запятой и без заминки отвечал по любым рабочим вопросам. Сяо Чжань столкнулся с ним взглядами лишь однажды. И обжегся. А после старался не смотреть в ту сторону. А если все равно смотрел, то Ибо делал вид, что не обращает на него внимания. Именно что делал вид. Сяо Чжань не готов был целиком и полностью списать это на свое шпионское чутье, просто откуда-то знал, что Яогуай намеренно его игнорирует. Теперь я знаю точно, диди не идет дуться, — отправил он сообщение Ибо. Тот на своем месте едва заметно вздрогнул и только еще больше пригнулся к планшету, завешиваясь челкой и сверкая стеклами очков. Ты заслужил это наказание, глупый гэгэ, — пришло в ответ. Не многовато ли ты себе позволяешь, диди? Ибо бросил на него короткий острый взгляд исподлобья. Не нравится — не лезь ко мне. Мне не нравится, когда ты дуешься. Ибо над своим планшетом покусал губу, раздумывая. — Яогуай, какой у нас сейчас режим по Мьянме. — Желтый. Без значительных отклонений за последние семь с половиной месяцев. И практически сразу за этим пришло: Тогда нечего сомневаться в том, что я делаю. Я еще раз прошу прощения, если обидел. И настаиваю на том, что это была всего лишь шутка, которая не имеет к тебе никакого отношения. Сейчас все, что касается тебя, имеет ко мне отношение. Сяо Чжань перечитал его сообщение трижды, прежде чем до него дошел смысл. Верно, Яогуай был их координатором и считал, что в ответе за своих агентов. Вот уж чего Сяо Чжань не собирался делать точно, так это взваливать на плечи этого мальчишки беспрецедентную миссию позволить ему дожить до старости. Однако, чуяло сердце, говорить об этом вслух не стоило — снова будет бодаться и бить копытом. Может ведь из вредности и сам спалить к чертям бедный дом Сяо Чжаня. И кошку стырить. Как ему с его максимализмом было донести, что он не всесилен? Что никто из них не всесилен. Агенты будут приходить и уходить, а Красный дракон останется существовать без оглядки на их дома и кошек. О чем гэгэ думает с таким страшным лицом? — прилетело от Ибо, и Сяо Чжань понял, что все это время задумчиво пялился на него. А Ибо, наклонив голову, также внимательно пялился в ответ. Выбирал новый цвет для стен в гостиной. Раз уж мой дом в такой категоричной безопасности. Нормальные у тебя стены. Зачем перекрашивать? Ты знаешь, какие стены у меня дома? — полезла вверх бровь у Сяо Чжаня. Ну, должен же я понимать, с чем работать в случае непредвиденных обстоятельств, — едва дрогнул у Ибо уголок рта, однако глаза смеялись вовсю. Сяо Чжань даже не нашел, что ему возразить. И по довольному прищуру понял, что ехидный демон оставил победу за собой. Что ж, Хули-цзин предпочитал быть честным, в этот раз Яогуай был прав. Убивать Хули-цзин умел так же виртуозно, как заниматься любовью и вести переговоры. Но его специализация все же заключалась в последнем. Не то чтобы он в своем фирменном пуленепробиваемом костюме и с парочкой Глоков не мог сровнять с землей небольшую армию, но, согласитесь, зачем забивать гвозди микроскопом. На его миссиях Яогуай, наглая рожа, все время делал вид, что скучает. А если он скучал, то забивал эфир всем, что интересовало лично его — мотоциклами, скейтами, танцами, играми, лего. Сяо Чжань думал: как он вообще все это успевал с его-то работой? Несмотря на то, что Хули-цзин почти постоянно должен был просчитывать в голове десятки комбинаций, сопоставляя данные наблюдений и те, что добывал для него Яогуай, праздная болтовня координатора его странным образом не отвлекала. Она была, как привычный белый шум. Как те цикады, когда не по себе, если становится тихо. Поэтому когда посреди рассказа про очередной топ-байк от Ямаха Сяо Чжань впервые услышал от Ибо негромкое, но четкое: — Ложись. То не сразу понял, к чему это, но подчинился беспрекословно, прикрывая голову от мелкой крошки, которая посыпалась сверху, выбиваемая из стен бронебойными патронами. — Ясно. Переговоры отменяются, — все еще элегантно даже в такой ситуации чихнул он в изгиб локтя. — Подключить Цзянши? — спросил его Ибо напряженно. — У них здесь танки? — удивился Сяо Чжань. — А если нет, то помощь тебе не нужна? — Если ты еще не видел меня в поле, это вовсе не значит, что я беззащитен, как котенок. От тебя мне нужны только глаза. — Как жестоко. А как же мое сердце? — Оставь пока себе. Боюсь, что без него ты станешь совсем невыносим, — Сяо Чжань искренне корил себя за это вырвавшееся «пока», но на данный момент у него были задачи поприоритетнее. — Скажи лучше, когда будет перезаряжаться эта штука? — Тридцать восемь патронов, — отозвался Яогуай и в перерывах между обратным счетом дал емкую сводку по количеству участников засады и их огневой мощи. — Если заметишь снайперов, зови, — поблагодарил Хули-цзин и в воцарившейся тишине беззвучно, одним плавным, почти танцевальным движением подхватился с пола. В агентство он возвращался утомленным скорее сменой поясов, чем случившейся заварушкой. С Цзянши они по итогу встретились уже в самолете по пути домой, и Юй Бинь долго в красках рассказывал про свои мытарства в поисках какого-то ученого. А вот Хули-цзину рассказать оказалось особо не о чем. Пришел, увидел, всех убил. Ему не нравились такие истории. Дипломатия — дело другое. И увлекательно, и Яогуай зубами на ухо не скрипит, а соловьем про свои игрушки разливается. К слову о Яогуае — тот так ни разу и не появился в эфире за всю обратную дорогу. Хотя вне миссий и не обязан был. У него, в конце концов, помимо Хули-цзина были и другие подопечные. Но порой, как сейчас, когда на отголосках адреналина кровь еще бежала по венам торопливее обычного, Сяо Чжаню ощутимо не хватало его присутствия. Небольшое возбуждение и вкрадчивый ехидный голос творили с его сознанием какую-то странную магию. Если бы Хули-цзин уже не оставил когда-то за стенами Красного дракона свое вдребезги разбитое сердце, он бы мог подумать, что его снова наглым образом пытаются умыкнуть. — Как тебе новый координатор? Сработались уже? — спросил его Юй Бинь. — Тебя не смущает, что мы сейчас можем обсуждать его у него же в эфире? — Ну, мы же у него не одни. Он, конечно, внимательный малый, но зачем ему быть на связи, если мы не на миссии? Откуда эта неуместная паранойя, Хули-цзин? — В нашем деле паранойя не бывает неуместной, — проворчал Сяо Чжань. — Все так плохо? — хмыкнул Бинь-Бинь. — Так плохо, что даже хорошо, — фыркнул Сяо Чжань. — Вот поэтому ты и Хули-цзин. Все, что ты говоришь, вроде бы, и содержит информацию, и сбивает с толку одновременно. — Все мы получили звания согласно способностям и особенностям. — Это-то меня и настораживает, — усмехнулся Бинь-Бинь. — Иногда смотришь на нашего мальчика-зайчика координатора, и думаешь: ну какой из него демон? — Ага. А потом он тебе как улыбнется кривенько… — …и жуть берет, даааа. — Сплетничаем? — прозвучало в наушнике у них обоих. Юй Бинь от неожиданности облился водой и с досадой забормотал: — Яогуай, чтоб тебя, стучаться надо. А вот Сяо Чжань тихо улыбнулся и с трудно объяснимым удовлетворением прикрыл глаза. Как если бы одно это слово наконец ослабило внутри него натянутую пружину, и она свернулась покорно на отведенном ей месте. И можно было наконец немного поспать. Казалось, никто из них двоих не искал встреч друг с другом специально. Что с лихвой восполняла бесконечная болтовня во время миссий, а сидеть без дела Хули-цзин не любил принципиально. Но от случая к случаю они все же встречались в Красном Драконе, и происходило это в самых неожиданных уголках агентства. Однажды Сяо Чжань застал их координатора на пустом стрельбище. И поначалу просто наблюдал, не приближаясь. Ибо с пистолетом выглядел чертовски захватывающе и в то же время как-то совершенно противоестественно. Потому что лицо его было замкнутым и холодным. Сяо Чжань не мог припомнить, каким был Ибо в их первую встречу. Как не помнил и того, что не позволило ему тогда разглядеть его. Не исключено, что сам Ибо, отгородившийся от новых коллег привычной челкой, очками и планшетом. Это теперь он мог наброситься на Бинь-Биня из-за угла, завывая в ухо, как настоящий Яогуай. Но появился он незаметным, словно призрак. Поговаривали, что Красный Дракон забрал его к себе, чтобы беспородный мальчишка не сгинул в колониях за вполне успешную атаку на Золотой щит. Свой щит китайское правительство любило больше граждан. А Красный Дракон умел ценить таланты. И у него в руках было более чем предостаточно денег и услуг, чтобы торговаться. — Чтобы попадать в цель, тебе нужно расслабить левое плечо, — покинул свой наблюдательный угол Сяо Чжань. Ибо дернулся, оборачиваясь, и на его отрешенное лицо, к счастью, тут же стала наползать привычная мимика. — Я попадаю в цель, — буркнул он, вскинул руку, не примериваясь, и пуля четко вошла в паре миллиметров от абсолютного центра мишени. — Не десять из десяти, и это не центр. — На хмурый взгляд Ибо Сяо Чжань пояснил: — Этой пары миллиметров достаточно для того, чтобы убить или сохранить жизнь. Даже если ты никогда не отправишься в поле, ты должен уважать их и стремиться к безоговорочной точности. К его удивлению, Ибо задумчиво пожевал губы и спросил: — И что не так с плечом? — Ты ведешь его наверх. Совсем чуть-чуть, как раз на эти пару миллиметров, которые разбалансируют тебя. Это инстинктивный жест защиты. — То есть мне надо его держать? Сяо Чжань покачал головой: — Держать тоже нельзя. Нужно расслабить. Ибо вздохнул, повернулся к мишеням, и все повторилось по старой схеме. Один раз, другой, третий. Под рукой, опустившейся на его проблемное плечо, он крупно вздрогнул и почти рванул в сторону, но в последний момент заставил себя остановиться. — Не хотел напугать, — захлопал глазами Сяо Чжань, но Ибо не дал ему убрать руку, накрывая ее своей и сам, кажется, нервно выдохнул от такого. — Не люблю, когда меня трогают, — тихо проскрипел он. — Но нельзя же этим всю жизнь отговариваться. Оставь. Я попробую еще. — Не когда ты и без нее не можешь расслабиться. — Я попробую. Оставь. Когда у него начало получаться, пусть не каждый раз, но через два на третий, Сяо Чжань, разглядывая его сосредоточенный профиль, подумал о том, что этот ребенок еще не раз их удивит. Возможно, ему просто действительно не хватало кого-то, кто бы стоял у него за плечом без дурных намерений. — Гэгэ — лучший учитель. Хочу тренироваться с ним чаще, — обернулся к нему довольно улыбающийся Ибо. — У тебя этих учителей целое агентство. Вряд ли кто-то откажет. Но для этого нужно попросить. — Я прошу тебя. Потому что ты самый… талантливый. Он как будто намеренно не стал скрывать эту короткую паузу перед выбранным аргументом. Как будто аргументом было совсем не это. Сяо Чжань шутку оценил. — Это не талант, Бо-ди. Просто у меня тоже было увлекательное детство. Мне пришлось очень постараться, чтобы миновать его целым. И первые три вещи, которые я научился в осознанной жизни делать идеально и не задумываясь, были: договариваться, быстро бегать и бить так, чтобы не оставалось следов. — А стрелять? — А стрелять, уже когда пришел в Красный Дракон, — развел руками Сяо Чжань. — В обычной жизни это немного непрактично. Неудивительно, что в следующий раз Ибо сам пришел к нему в тренировочный зал. И зная наперед, что кроме Сяо Чжаня там никого нет, с порога заявил: — Хочу спарринг. Но Сяо Чжань, стягивающий с рук обмотки, покачал головой. — Я не люблю ближний бой, диди. Я вообще предпочитаю, чтобы до боя не доходило. — Я тоже. Но это не значит, что я не должен уметь все. — Уметь все — это очень амбициозно, Бо-ди. Но зная тебя, я совсем не удивлен. И мой ответ по-прежнему нет. Я видел твои спарринги, это будет нечестно с моей стороны. — Я не настолько плох, — набычился Ибо. — Ты не настолько хорош, — примирительно улыбнулся Сяо Чжань. — У меня было на шесть лет больше, чтобы попрактиковаться. — Ты не сможешь сдерживаться? — А какой тогда смысл в этой тренировке? — То есть с Чжочэном и Бинь-Бинем ты не сдерживаешься? — Скорее… — Сяо Чжань скорчил рожицу, пока подбирал формулировку, — я менее сконцентрирован. — Привяжем тебе одну руку? — Диди, я могу придушить тебя и ногами. После этих слов Ибо перевел глаза на его ноги и как-то неловко сглотнул. — Глаза завяжем? — спросил он уже менее уверенно. — Мы не будем этого делать, и не торгуйся со мной. — Но я хочу, — пробормотал Ибо. — Какой замечательный аргумент, — ответил Сяо Чжань, а потом не выдержал и засмеялся. — Не смей надо мной ржать! — налетел на него Ибо, и они все-таки покатились по полу, как какие-то разыгравшиеся щенки. Это нельзя было назвать боем даже с большой натяжкой. Ибо просто тянулся к Сяо Чжаню, чтобы перехватить хотя бы одну из его рук, удержать и зафиксировать, а Сяо Чжань неминуемо утекал из-под его движения, чтобы пощекотать, где подвернется, ущипнуть или толкнуть в бок, опрокидывая. Естественно, именно Ибо оказался в итоге скрученным по рукам и ногам, но совершенно не выглядел расстроенным таким поворотом. — Гэгэ меня поймал, — посмотрел он прямо на склонившегося над ним Сяо Чжаня. Гэгэ сам себя поймал, — подумал в этот момент Сяо Чжань. Получая новую миссию на пару с Чжочэном, Сяо Чжань не сразу определился с тем, что ему хочется больше — расхохотаться или завыть от ужаса. Внутренне, исключительно внутренне. Но Чжочэн истолковал его задумчивость по-своему. — Муж, — сказал он и, примериваясь, на пробу обнял Сяо Чжаня за талию. — Знаешь, мы с тобой уже прошли через некоторое дерьмо. Разве что ремонт вместе не делали. — Делали, — откликнулся Сяо Чжань. — В прошлом году у нас по легенде был целый строительный конгломерат. — Тем более. Так что не вижу особых проблем. — Что, и целоваться на публику будем? — скрыл Сяо Чжань смятение за лисьей улыбкой. — Думаешь, понадобится? — спросил Чжочэн с чисто рабочим интересом, как будто уточнял: этот гранатомет возьмем или те два поменьше? — Если понадобится, я в тебе не сомневаюсь. — Ну и ладушки. Пойду собирать свои гавайские рубашки. — И на меня возьми. У меня нет, — крикнул ему вслед Сяо Чжань. — Все что мое — твое, — не оборачиваясь, махнул Чжочэн ему на прощание. И тут же в ухе ожил знакомый голос: — Зайдешь? — А надо? — За инструктажем, — сухо ответил Ибо. — И кольцами, — прибавил еще суше. Лучшая тактика защиты — это нападение, — подумал Сяо Чжань. Он почему-то не задался вопросом, с какой стати ему — агенту Красного Дракона — вздумалось нападать или защищаться от их координатора. Хули-цзин вообще, вопреки общему устоявшемуся мнению о его благоразумии, гораздо чаще поступал чисто интуитивно. Поэтому прокравшись в технический отдел и усмехнувшись тому, что очки Ибо так удачно лежали на пульте рядом с ним, мысленно выдохнул. Судя по мирной обстановке на мониторах, его шалость не будет стоить кому-то проблем, а вот пары седых волос им обоим — возможно. И все равно его это не останавливало. О чем в этот момент думал Яогуай, так яростно растирая лицо? Почему он оказался так беззащитен в своей святая святых? Почему чувствовал себя здесь в безопасности, когда все мифические твари Красного Дракона бродили не только у него под носом, но и за его спиной? Сяо Чжань бесшумно скользнул к нему и прежде, чем успел вспомнить о совести, накрыл глаза Ибо ладонями. Ибо под руками застыл, а потом как-то по-детски всхлипнул. — Угадай кто? — шепнул ему Сяо Чжань, наконец имея возможность оказаться так близко, что можно было вдохнуть чужой запах. — Гэгэ меня седым сделает, — выдавил Ибо, крепко хватая руки на своем лице. — Хорошо, что я все равно собирался краситься, — закинул он голову, чтобы посмотреть на Сяо Чжаня снизу вверх. — Какой цвет тебе нравится? Мне нравишься ты, — чуть не вырвалось у Хули-цзина. Он заметался внутри своей черепной коробки в поисках подходящей замены, но мыслительному процессу здорово мешало то, что Ибо поглаживал все еще плененные ладони большими пальцами. — Любой, — выдавил Сяо Чжань. — Пусть будет сюрприз. — Как твое внезапное замужество? — потяжелел взгляд Ибо. — Это работа, диди, ничего личного, — ответил Сяо Чжань и в спешке накрыл его губы, не давая спросить: а я? Не сейчас. — Инструкции, — напомнил он, всей своей лисьей душонкой мечтая сейчас то ли сбежать, то ли уже окончательно сесть на колени их ни разу не зайчику координатору. Ибо, будто все на лице у него прочел, лизнул широко и без смущения поперек его ладони и, отпуская, отвернулся к планшету. Уже перед уходом после абсолютно профессионального, исчерпывающего напутствия, он снова поймал за руку не вовремя расслабившегося Хули-цзина и лично надел ему на палец необходимое ему по легенде обручальное кольцо. — Что в нем? — спросил Хули-цзин, слегка оцепенело разглядывая свои пальцы в очередном капкане чужих. — Компактная бомба, электрошокер, яд. — А второе? Ибо нехотя нырнул в нагрудный карман и протянул ему кольцо для Чжочэна. Сяо Чжань забрал его и буквально отскочил, уворачиваясь от нового прикосновения. — Позаботься о нас, Яогуай-лаоши, — отвесил он шутливый полупоклон. И сбежал прежде, чем в него прилетел брошенный Ибо карандаш. На самолет, который возвращал их обратно домой, Чжочэн притащил «мужа» в прямом смысле на руках. Морщился на собственные отбитые ребра, стесанные руки, подпаленный костюм и корочку запекшийся на пол-лица крови, но все равно тащил сам, матерясь сквозь зубы и страшно глядя на тех, кто пытался отобрать у него его ношу. Сяо Чжаня бы изрядно повеселило такое собственничество, учитывая, что они были «женаты» без года неделю. Но он был очень ответственно занят тем, что находился без сознания. И пожалуй, это был первый случай, когда он возвращался в Красный Дракон в настолько неджентельменском состоянии. — А ты хорош, — ненадолго очнулся он, когда они уже взлетели, и Чжочэн вколол им обоим слоновью дозу их фирменного драконьего обезболивающего. Чжочэн посмотрел на него с жалостью, напополам с благодарностью. В конце концов, это его накачали какой-то зомбирующей сывороткой и выставили против Хули-цзина на уничтожение. И помимо него были другие, пусть не из их агентства, но все до единого против одного Хули-цзина. — В душе не ведаю, как ты умудрился вытащить нас обоих, — сказал он хрипло. — Я очень старался, мой дорогой муж. Чжочэн тихо булькнул, а потом засмеялся, хотя по щекам, размазывая остатки пепла и бетонной пыли, текли непрошенные слезы. — Прости, но я вдруг понял, что брак — это не мое, — всхлипнул он, стягивая с руки кольцо и отбрасывая, как гадюку, в дальний угол салона. — После всего, что между нами было? И ты зря так разбрасываешься кольцами, в них встроенный электрошокер. Если бы не он… — Именно после всего этого, — подтвердил Чжочэн и зажмурился. — Чуть не убил тебя, черт-черт-черт… — Ты бы не смог, — мягко улыбнулся ему Сяо Чжань, пусть тот и не видел, но точно услышал. — А ты бы меня — смог. И спасибо… что не стал. — Скажи спасибо Яогуаю. Его идея с дронами меня очень выручила. — Спасибо! — громко в пространство поблагодарил Чжочэн. — Пошел на хер, Чжэнь-няо, — откликнулись в наушнике. — Справедливо, — вздохнул Чжочэн и открыл глаза. — Ты как? Подоткнуть тебе одеялко? — посмотрел он на Сяо Чжаня, на щеки которого постепенно возвращались естественные краски взамен землистой бледности. — Лучше шторку закрой, посплю, — зевнул Хули-цзин, не найдя в себе силы даже прикрыть ладонью рот. После осмотра медиками и отчета перед начальством, уже будучи дома, он проснулся под утро и обнаружил Ибо сидящим в кресле напротив его кровати. Не уткнувшимся в телефон или планшет, а разглядывающим его в полумраке из-под прикрытых век. — Ты теперь блондин? Тебе идет, — тихо окликнул Сяо Чжань своего незваного гостя. — И седину скрывать удобнее. Двойная выгода. — Тебе рано седеть, диди. У тебя еще все впереди. — Что еще мне рано? — устало потер переносицу Ибо. — Излишне волноваться за побитых агентов. Несколько секунд Ибо молчал. А когда заговорил, голос его звучал резко и решительно: — Вот скажи честно, ты бы тоже не волновался, если бы в таком состоянии с миссии вернулся я? Давай сразу проясним. Чтобы я понимал границы твоей благосклонности. — Благо…склонности, — с удивлением переспросил Сяо Чжань. — Как странно ты называешь мое отношение к тебе. — А как мне его называть? Ты не смотри, что я вырос на улице, я умею играть по правилам. Просто назови их. Что мне вообще можно? Только присматривать за тобой? Смотреть, но не трогать? Даже не мечтать? Или ждать, когда тебе снова захочется поиграть со мной? — Я не играю с тобой, Ибо, — заскрипел зубами Сяо Чжань. От протестующего импульса — вскинуться, крикнуть, хлопнуть по чему-то, а лучше прицельно кое в чью грудь — который он подавил, но который все равно прокатился по телу тяжелой волной, перед глазами заплясали оглушительные разноцветные круги. — Прости, прости-прости-прости, — мгновенно скатился со своего места Ибо, вцепляясь в его руку так, как будто больно на самом деле было ему, а не Сяо Чжаню. Сяо Чжань сморщился от его медвежьей хватки и выпутал из нее ладонь, чтобы вместо этого зарыться в светлые волосы виновато поникшей головы. Голова под ладонью дернулась и тут же притерлась щекой, блеснул из-под челки настороженный взгляд — словно проверяя границы дозволенного, которые еще не были названы. Сяо Чжань поймал себя на мысли — смотрел ли кто-то еще на него когда-нибудь так? Как на единственную в жизни мечту. Дороже миллионов и последнего глотка воздуха. — Так нетерпелив, что пришел требовать ответа посреди ночи в запертый, между прочим, дом, — попенял Сяо Чжань Ибо. — У меня даже сигнализация есть. — Не сигнализация, а слово одно. И то неприличное, — пробурчал Ибо, осмелев настолько, чтобы оставить на его запястье крошечный поцелуй. Такой, чтобы в случае чего, можно было сделать вид, что ничего не было. Но на это «не было» Сяо Чжань бы уже не согласился. Он потянул Ибо к себе за волосы, и тот, неровно дышащий и не отводящий взгляда, послушно склонился ниже. — Не самое удачное время для переговоров. Я еще на обезболивающих и ужасно хочу спать. Давай мы сейчас договоримся о том, что никто из нас не играет. Я тебя поцелую. А все правила будут утром. — Можно и без правил, — расцвел от такой перспективы Ибо. — Мне достаточно того, что мы не играем, и ты обещаешь меня поцеловать. — Правила абсолютно точно будут, — настоял на своем Сяо Чжань. — Например, не ревновать к коллегам, не пытаться укокошить их их же электрошокером, не орать матом у меня в наушнике… — Но он попытался укокошить тебя… — И об этом мы тоже поговорим утром. Не сейчас. — А можно я останусь? Не могу, как закрываю глаза, вижу, как на тебя падает эта стеклянная стена… — Можно. Может, тогда и поцелуи оставим на потом? А то я не в форме. Вдруг тебе не понравится, и ты сам от меня сбежишь, не дождавшись утра. — Сейчас, — упрямо пробормотал Ибо, облизываясь. — Ну, демон же, — вздохнул Сяо Чжань, — почему еще кто-то сомневается… — У меня вопрос, — объявил Ибо, когда они возились с припозднившимся завтраком. Пока Сяо Чжань жарил им яичницу с беконом, он, высунув кончик языка, намазывал джемом тосты. А все, что ляпал мимо, этим же языком и собирал. Ох, перестань, чудовище, мы же так совсем без завтрака останемся, — думал Сяо Чжань, краем глаза наблюдая это извращение. Но Ибо, кажется, не умел переставать от слова совсем, а порочного джема перед ним была целая бессовестная банка. — И какой? — спросил Сяо Чжань, чтобы хоть как-то отвлечь его от этой порнографии. — Орешек, твоя кошка, она с отбора в Красный Дракон? — Все верно. А что тебя смущает? — И ты правда смог выстрелить в эти маленькие короткие лапки? — посмотрел на него Ибо со смесью любопытства и сожаления. Сяо Чжань почесал бровь и от греха подальше снял сковородку с огня. — Я не выстрелил. Я уговорил куратора, что мне совершенно незачем это делать, я и так полностью удовлетворяю всем их требованиям. — А так можно было? — Я не знаю, — пожал плечами Сяо Чжань. — Но у меня же получилось. А как ты справился с этим? Кто у тебя был? — Доберман, — вздохнул Ибо. — И я выстрелил. — Все агенты прошли через это. Не стоит грызть себя. — Нет, ты не понимаешь, — уткнулся Ибо в свои сжатые в замок руки. — Я даже не пожалел как будто. Я был готов сделать все, что угодно, лишь бы не возвращаться обратно. — В этом тоже нет ничего удивительного, — присел рядом с ним Сяо Чжань, мягко ероша его волосы. — У нас не британский Кингсман, дворян в Красном Драконе днем с огнем не сыщешь. Мы выбрали эту работу, потому что нам не хотелось возвращаться туда, откуда мы пришли. Но теперь-то ты его любишь? — спросил он, меняя безрадостную тему. — Кого? — моргнул Ибо. — Своего добермана. Вместо простого «да» Ибо почему-то замялся. — Теперь я люблю тебя, — буркнул он, пряча глаза. Но тут же беспокойно вскинул, не получив на свое признание никакого ответа. — Может, мне тоже покраситься? — протянул, разглядывая его лицо, Сяо Чжань. — Что, тоже испугался? — огрызнулся Ибо. — И это тоже. Просто ты такой красивый, аж зависть берет. — Если это все, что ты можешь мне сказать, то я начинаю сомневаться в твоих ораторских способностях. — Мои ораторские способности осыпались к твоим ногам, чудовище. Мне нечего тебе сказать. Я могу лишь прилечь с ними рядом. — Так романтично, гэгэ, — зарделся Ибо. — Еще давай. — А может, все-таки поедим? Гэгэ ведь не железный, ему надо силы восполнять, чтобы радовать своего диди. Ибо закатил глаза и хлопнул его по плечу: — Такой ты… аргх! Спасибо, что не по больному, хотя Сяо Чжань все равно поморщился. Сила-то у дитятки была давно не детской. — Прости, — погладил Ибо, где ударил, в этом был он весь. — Давай и правда есть. А потом я обещаю поцеловать везде, где болит. — А где не болит? — не сдержал усмешки Сяо Чжань. Ибо сглотнул жадную слюну и пообещал: — А где не болит — особенно.