Суровая деревенская романтика.

       Оказалось, что на той прогулке Вей Усянь сломал руку. Не то, чтобы Цзян Чену его было жалко, но поддаваться на постоянные провокации он временно прекратил, лишь иногда позволяя себе подзатыльники или щелбаны в сторону брата.        Их дружеские перепалки теперь ограничивались спорами, чем Вей Усянь активно пользовался: Цзян Чен почти всегда проигрывал в дискуссиях другу, который мог говорить долго и безостановочно, быстро, чётко и уверенно, при этом неся зачастую откровенный бред. Оппоненты Вей Усяня обычно даже не успевали вставить своё слово, как уже чувствовали себя проигравшими, а бесконечный поток придуманной этим юношей на ходу информации, заставлял хвататься за сердце даже двухлетних детей с детской площадки, если прислушиваться к его чепухе, разумеется.        И сейчас, когда Вей Усянь с переломанной рукой был весьма ограничен в движениях, вся его энергия перенаправилась в поразительное умение много и не по делу болтать. Цзян Чен допускал, что в своих прошлых суждениях мог преувеличивать, но теперь его брат наверняка говорил со скоростью выстрелов пулемёта Максима, если не быстрее. — Тебе надо в реперы, — бросил Цзян Чен, скрываясь от брата в коридоре и проверяя, всё ли положил в портфель. — А что, было бы неплохо… — моментально переключился Вей Усянь с прошлой темы. Кажется, они обсуждали какую-то книгу. Или метеориты. Или Лань Ванцзи. Или теорию квантового бессмертия. Цзян Чен уже, блять, запутался. — Всё, заткнись, — попросил он уже в пятый раз, — тебе настолько нечего делать? — Да, — хмыкнул Вей Усянь, но и правда немного успокоился, — я же сломал правую руку, — он наигранно-страдальчески приподнял загипсованную конечность, — теперь я не могу делать уроки и помогать в саду. — А ещё кататься на своём драндулете, плавать, участвовать в драках с одноклассниками и дразнить всяких тихушников, — Цзян Чен с улыбкой наблюдал, как весёлые огоньки в глазах Вей Усяня постепенно меркнут. — На велосипеде я могу и без рук кататься! — нашелся с ответом он. — Ага, можешь сразу и без ног ещё. По нашим дорогам это будет великолепная поездочка. Такая бывает лишь раз в жизни.        Вей Усянь хихикнул, продолжив собираться в школу. Ему придётся вставать раньше и ездить на автобусе. Про велосипед, к несчастью, действительно придётся забыть. — Кстати, Цзян Чен…        Цзян Чен, не удержавшись тихонько взвыл. С момента получения Вей Усянем травмы не прошло и полных суток. Ещё восемь недель терпеть его он не сможет — скоро отправит жить в сарай. Если бы отец ещё позволил. — Заткнись, Вей Усянь, мать твою! Я поручаю тебе важное задание: рассказать всё, что ты хочешь со мной обсудить водителю автобуса. — старенький мужичок всегда был хмурым и нелюдимым, но всем было бы на него абсолютно плевать, если бы он не звонил родителям каждый раз, когда не видел их чада в автобусе. Все, кого он подвозит до школы, ненавидят его. — А потом можешь достать и всех наших одноклассников, только не кипяти мне больше мозг!        Вей Усянь, наконец, замолчал, прищурившись в интересе.