Безпричудный

Время тянулось словно резина. Гараки видел перед собою лишь экран своего компьютера, не реагируя на внешние факторы. Он наблюдал за своим экспериментом, что словно по божьему благословению, медленно регенерировалось, возвращая ткани кожи в исходное положение. – Да! Да! Да! – мужчина в белом халате смотрел на регенерацию с разных ракурсов камер, что были расставлены во всех углах. В его глазах виднелись искры, что прямо подтверждали то, что мужчина безумно влюблён и увлечён своей работой. Кажись, женщина ему и во век не сдалась, ведь работа заменяет ему всё, и женщину в том числе. Ну или же мужчину, смотря у кого какие предпочтения. Он был истинным трудоголиком, что отдавал себя всего в мир неизведанный ему, ведь этим он жил. Полумрак комнаты, что скорее была огромным подвалом добавлял всему происходящему некой жути, словно ты находишься в ужастике, главным центром которого был безумный учёный, что пока не наигрался с подопытным, живым героя точно не отпустил бы. Разные колбочки стояли не далеко от «гроба», в котором лежал Деку. Казалось, словно строки «Она плавает в формалине» из песни воплотились в реальности. Парень был аки спящая красавица, что ждёт своего пробуждения. Но возможно, в этом состоянии была сокрыта его маленькая мечта, да бы попросту отдохнуть от всего, особенно от учёбы, в которую он вкладывал большую часть своей жизни, отдыхая только во сне. Возможно в этом и была сокрыта причина, почему юноша сделал столь опрометчивый и опасный поступок, воткнув в себя скальпель. Тело мальчика средней школы что ранее не имело крепкого телосложения и ничем не отличалось от доски, имея лишь два маленьких прыщика под названием «сосочки», а руки и ноги были словно прибитые палки, которые держались на божьем слове, с которыми голова с его шевелюрой выглядела не очень уместно, сейчас выглядело более подтянутым. В неких местах виднелись очертания кубиков и бицепсов более чётко, словно он регулярно занимался спортом. Плечи стали шире, а шея крепче, на которой намного чётче вырисовывался кадык, что до этого не очень виднелся. Да и на лицо и рост он не выглядел как подросток четырнадцати лет. Это состояние было ближе к восемнадцатилетнему парню. Жидкость, в котором лежал мальчик, вела себя, словно имела жизнь. В момент, когда безжизненное тело Изуку упало к нему, цвет бесцветной жидкости в момент перекрасилось в красный, словно его охватили тревога и страх, хотя при первом погружении оно вело себя так, словно это простая вода, но с первых секунд эксперимента «смерти», оно вело себя как бушующее море во время шторма, приклеиваясь к телу парня как клей, но поглощая его как слизняк, во время дождя. Сейчас, его цвет возвратился в прежнее, бесцветное состояние, поглотив и переделав за двадцать часов всю вылитую в него кровь. – Три, два, один… – тихий тон доктора дал отсчёт своим мыслям. Глаза Деку медленно открылись. Он несколько секунд лежал не двигаясь, пытаясь прийти в себя и осознать собственное положение. Его тело начало движения, ставя его тушу в сидячее положение, предоставляя возможность сделать глоток воздуха. – Как ты себя чувствуешь? Доктор подошёл к машине, в предвкушении получения еще больших данных, но Мидория молчал, не реагируя ни на кого. Он был словно в прострации, не видя перед собою ничего. – Малец? На вопрос, что предназначался ему, парень дёрнулся и медленно повернул голову на источник звука. Помутнение в глазах начало проходить. – Хм, как интересно – Гараки взял в свою ладонь голову Изуку, прижав его щёки большим и указательным пальцами. Он со всем вниманием рассматривал глазную радужку молодого парня, которая окрасилась в алый цвет, не оставляя даже намёка на прежний зелёный. Доктору всё больше и больше это нравилось. – Кажись, побочный эффект от состояния слизи имеет намного больше недочётов, чем я себе представлял. – мужчина достал из кармана своего халата маленький чёрный фонарик, которым начал светить в глазное яблоко Мидории, рассматривая данное изменение – Его тревожное состояние видимо разъело твои глаза и дабы не быть уничтоженным мною за промах, создало новые – мужчина искоса посмотрел на спокойную жидкость, в которой что-то почти растворилось – Либо глаза его любимая еда. Но это мне ещё предстоит выяснить в дальнейшем – Кюдай выключил светящийся прибор, возвращая его обратно в карман – Но, тебе повезло. Лишиться глаз, и лишиться жизни не одно и тоже. – доктор наконец вспомнил о существовании личного пространства отошёл на шаг. Он глазами оценил изменения тела мальца, да бы потом занести эти показания в свои записи. – И так, как твои ощущения после столь триумфального поступка? – Гараки стоял с довольной улыбкой, наблюдая за спокойно на него смотрящего Деку. Парень всё так же сидел в механизме, не издавая ни слова. Но несколько секунд молчания перебились вопросом зелёноволосого парня. – Вы кто?