Лунный свет

       – Закончили миловаться? Бэкхён с видом победителя достаёт пистолет и направляет на двух парней, сидящих в обнимку. Чонгук отодвигает Чимина от себя, и тот снова роняет голову на тело Юнги, сжимая его холодные пальцы. Шатен не узнает себя от ярости и резко поднимается, выхватывая у ближнего солдата его оружие, тоже пистолет. Теперь они стоят, направляя дуло друг на друга. Если бы Чонгук умел рычать, он бы обязательно делал это сейчас. Чимин безумно переживает за Чона, но он просто не в силах просить его прекратить. Пусть делает, что хочет, ему уже всё равно. – Как же так, Чимин-а? – нахально говорит Бэкхён. – Не успел твой жених уйти в мир иной, а ты уже вешаешься на другого? – Закрой рот! – отрывисто кричит Чонгук, пытаясь контролировать ситуацию. Если он выстрелит, ему тут же прилетит пуля в затылок, он даже не сомневается в этом. Главное, не сделать ещё хуже... Бэкхён пытается незаметно достать что-то из кармана, но Чон замечает сразу же. Он резко выстреливает в этот самый предмет, и он падает на пол, разбиваясь, и из него исходит белый дым. – Ммм, ты уничтожил лунные часы, – усмехается Бэкхён. – Впрочем, они мне теперь не особо и нужны. Никто не шевелится, боясь вступать в этот конфликт, чтобы сгоряча не получить дыру в теле от этих двух. – Зачем ты всё это делаешь? Неожиданно говорит Мина, поднимая голову, и высокий человек недоверчиво косится на неё. – Неужели это ты, Мина? Сколько лет прошло... – Зачем тебе всё это? – повторила она свой вопрос. Чонгук ошарашенно уставился на девушку. Солдат, держащий её, отпустил руки, и она встала с колен. – Зачем тебе нужна эта власть, Бэкхён? – говорила она, медленно приближаясь. – Зачем ты убил Юнги? Что тебе это дало? Зачем ты убиваешь ни в чём неповинных людей по одному только слову на них? Минсок был так верен тебе, а ты обманывал его. Зачем? – Он сам виноват, что не следил за своей истинной. Он даже не знал, что она по уши втрескалась в другого, – ровным тоном ответил Бэкхён только на один вопрос. – А ты, Бэкхён? Следил за своей истинной? На этих словах он разворачивает пистолет в её сторону, отчего он упирается в грудь девушки. Он смотрит без капли жалости, а глазах горит только злость. – Моя истинная отказалась от моих идей. Значит, отказалась от меня. – Ты получил власть силой, хочешь заполучить мир силой. Но для чего тебе всё это? Бэкхён, для чего? – Ты не поймёшь. Никто не поймёт. Мне ничего не нужно, кроме полной власти. Тогда все поймут, чего я стою. Что я не грязная людская полукровка, как меня называл мой же народ, Мина. Я докажу всем. Всем докажу... Ты.. Ты всё ещё можешь поменять сторону. – Когда я впервые встретила тебя, то никогда бы не поверила, что ты... – Монстр? Да, я монстр. И я сумасшедший. Но разве мы выбираем своих истинных, дорогая? Если ты не со мной, значит, ты не моя истинная. Мина перехватывает пальцы Бэкхёна, накрывая их, и сама ставит пальцы на курок. – Ты прав, Бэкхён. Не нужен мне такой истинный. Рука Бэкхёна дёргается от выстрела пистолета. Пальцы девушки разжимают курок, и она накрывает ими растекающееся красное пятно на своей груди. – Прощай, Бэкхён... Высокий человек роняет из рук оружие, и, возможно, всего на секунду, Чонгуку кажется, что в его глазах блеснули капельки слёз. – Это ты тогда превратил парней в волков? – спрашивает шатен, теперь единственный направляющий пистолет. – Да, это был мой план. Мне нужно было, чтобы Чимин пришёл сам, и у меня почти получилось его забрать тогда на ярмарке, если бы Юнги не припёрся. Тогда и руки бы пачкать сейчас не пришлось. Заодно и люди узнали бы о волках, но ваши друзья оказались слишком добры к вам. Чонгук просто поражался жестокости этого человека. Он только что у него на глазах убил свою истинную, но сейчас стоит, как ни в чём не бывало. – Зачем убил Юнги? Мину? – Все, кто мне мешают, будут убиты. И ты тоже, мальчик. Высокий человек дергается за пистолетом, лежащим на полу, но Чонгук выстреливает в него. Всё в комнате стихает, и пока все стоят в замешательстве, он кидается к Чимину. – Ты в порядке? – В относительном. Они же убьют тебя теперь... – Главное, что этот ублюдок мёртв. – Ты... Ты убил человека, Чонгук. Как ты будешь жить с этим?... – Что?! Этот человек убил Мину, приказал убить всех нас по очереди. А ты спрашиваешь меня, зачем я его убил?! – П-прости... Просто.. Я бы не смог... – Не плачь только, Чимин-и. Я не дам тебя в обиду, понял меня? Чимин кивнул, сдерживая слёзы, потому что плакать уже просто не было сил. Чонгук напрягся, услышав шаги позади себя. – Уходите отсюда. Чанёль подал руку Чимину, но шатен оттолкнул её, поднимаясь и помогая встать блондину. – С чего такая щедрость? – со злобой сощурился Чонгук. – Вы думаете, нам хочется вести эту войну? – понурив голову, ответил Чанёль. – Мы были лишь марионетками в его руках. Если бы не пошли, он бы убил нас самих. Ты.. Ты можешь убить меня, я не заслуживаю прощения. Чонгук направил дуло на него и хотел выстрелить, но Чимин мягко отодвинул пистолет. – Не надо. – Но, Чимин... Ты забыл, что это он убил Юнги? – Не забыл... – прошептал Чимин и встретился глазами с Чанёлем. – Я никогда не прощу тебя за всё, что ты сделал. Но... Это не твоя вина. Оставь его, Чонгук. Чонгук недовольно цокнул и положил пистолет в карман брюк. – Считай, что тебе повезло. – Спасибо... Чонгук взял младшего за руку и вышел, даже не оглядываясь на солдат, которые все ещё стояли там и выглядели потерянно. Как и сказал Бэкхён, войска были выведены из клана Минов, а это означало, что всё теперь закончилось. – Всё закончилось, Чимин-а... – И что теперь будет?.. Представления о будущем были очень туманные, но они решились начать жить заново. Впереди их ждёт непростая жизнь, но они надеются, что справятся. Вдвоём. Чимин и Чонгук. Теперь остались только они вдвоём...

***

       Намджун стоял около кирпичной стены, готовясь к своей смерти. Он слышал тихие рыдания Соён, что стояла с ним рядом, и ему было так жалко её. Они должны благодарить её за то, что не продули в первый же день, ведь именно она предупредила их о нападении, и они успели подготовиться к атаке. А теперь поплатилась за это. – За попытку побега вы приговариваетесь к растрелу. Намджун слышит голос из динамиков в глухой тишине. И как бы он не хотел быть холодно спокойным, внутри он весь дрожал от безысходности и страха. Кто бы что не говорил, а умирать всё равно страшно. Нельзя быть к этому готовым. Намджун точно не был готов. – Стрелять. Последнее, о чём он успевает подумать, это лицо Джина, которое он видел перед тем, как тот упал замертво в его руках. Пожертвовал собой ради него.. Но это оказалось напрасным... Или нет?... Намджун не знает. Ряд выстрелов проходит по разным частям тела, и оба человека падают рядом без шансов на выживание. Намджун не думал, что закончит так. Перед десятком оружий, что ждали лишь сигнала, что пронзить всё его тело ранами. Зато он умер быстро, как Джун рассудил напоследок. Больно, но быстро. Никто его не видел... И он не хотел бы, чтобы на его мертвое тело смотрели его друзья... Он надеялся, что среди них кто-нибудь выживет и будет помнить о нём... О них... Ведь память о мертвом человеке — единственное, что у него есть. Если человека помнят, он продолжает жить в их сердцах. Хотел бы и Джун так же... Никто не думал, что закончит так... Ни Юнги, который умирал так долго и мучительно, смотря на лицо своего мальчика, по которому текли слёзы. Ни Мина, которая умерла от своей руки, нажавшей на курок, но перед жестокими глазами своего любимого человека. Ни Лиён, которая осталась в темнице и ожидала своей смерти. А хуже смерти может быть только её ожидание. Ни Ян, который в полыхающем пожаре целовал любимые губы в последний раз, а по телу плясали языки пламени, убивая его постепенно... И он сгорал заживо. Ни Тэхён, который спешил на помощь, а перед собой увидел лишь темноту и сквозь кровь в ушах слышал высокие крики лучшего друга, и так старался не умирать. Ни Хосок, который сам прервал свою жизнь осколком, чтобы уйти вместе со своей парой, как он и обещал. Но не думал, что этот момент настанет так рано. Но Чимин и Чонгук ещё не закончили. И кто знает, когда их нить жизни оборвется. Одно Чонгук знает точно. Он не даст Чимину покончить с собой, если тот надумает уйти вслед за Юнги. А Чимин уверен, что будет страдать всю жизнь, ведь покончить с собой ему не хватит ни силы, ни желания...