Хватит пересекать океаны

Стайлз сидит на диване Дерека, когда Альфа возвращается домой той ночью. Куча свитков, документов и древних фолиантов разбросаны на кофейном столике, и Стайлз сосредоточен на своей работе, даже не поднимая глаз, когда распахивается дверь. Близится полночь. Стайлз не может спать — не хочет спать, понимая, что бессознательно ждёт своего Альфу. Шуршит пластик, и Стайлз слышит щелчок открывающейся банки из-под содовой. Он слышит, как Дерек подходит ближе, и через секунду замечает бургер и газировку, поставленные на столик перед ним. Дерек садится рядом с ним и тоже ест. Стайлз не прекращает работать; откусывает от своего бургера каждые пять прочитанных абзацев и каждую написанную страницу. Дерек прочищает горло. — Ты сделал свой выбор. Стайлз усмехается и показывает правую руку Дереку, даже не глядя на него.  — Дерек, я сделал свой выбор еще до того, как это случилось. Дело не в том, что я передумал. Это из-за меня… — он вздыхает, позволяя карандашу выскользнуть из пальцев. Стайлз думает, что всегда будет чувствовать себя немного виноватым из-за собственной руки, которая навсегда изменила жизнь Скотта, но Стайлз знает, что лучше не позволять этому управлять собой. Он не хочет погрязнуть в токсичных отношениях, вынужденный всегда чувствовать, что неправ, что виноват, что он — плохой парень, потому что не всегда выбирает то, что категорически правильно и хорошо. Но… — Я надеялся, что Скотт передумает, но он не передумал, а потом я понял… что тяжело… тяжело… — разочарование закипает в нем, и Стайлз боится, что в конце концов заплачет. — Скотт — хороший человек, Дерек. Не лучший альфа, но он хороший человек, — Стайлз не знает, с кем спорит — с Дереком или с самим собой. —… тяжело повлиять на мнение того, кто даже не пытается тебя понять, — заканчивает за него Дерек. Стайлзу больно. Слышать это — больно. Он чувствует себя так, будто его ударили в живот, и чувствует неосознанное желание спорить и защищать, которое испытывал каждые раз, когда кто-то говорил или думал что-то плохое о его лучшем друге. Но Дерек не пытается быть жестоким и не пытается осуждать. Выражение лица и голос Дерека серьёзно, безжалостно честны. — Ты всегда выбирал то, что считаешь лучшим, Стайлз. Возможно, это не то, что люди считают хорошим или соответствующим морали, но это потому, что ты знаешь, что мы не всегда можем позволить себе быть хорошими, когда вокруг так чертовски много плохого. Слышать подобное от Дерека — это серьёзная похвала, и это немного успокаивает Стайлза, — знание, что кто-то понимает. Наверное, потому, что Дерек и сам снова и снова принимал одни и те же трудные решения. Стайлз вспоминает цитату, которую однажды прочитал: «чем ближе человек подходит к свету, тем большую тень он отбрасывает». Никто не хочет думать о себе как о плохом человеке и идти по «темному» пути, но Стайлза и Дерека это на самом деле мало волнует. Они знают, что не могут себе этого позволить, поэтому охотно бредут по тонкой серой линии между Жизнью и Смертью, когда больше никто этого не хочет, чтобы это не пришлось делать другим. Стайлз никогда не считал себя хорошим парнем. Внезапно он чувствует себя невероятно усталым и опускает голову на плечо Дерека. Дерек не произносит ни слова. Он просто обнимает Стайлза и притягивает его ближе, позволяя Стайлзу чувствовать, какой он тёплый и какое сильное у него тело, и находить в этом утешение. Дерек пахнет лесом и самим собой, и он гладит Стайлза по спине — вверх, вниз, вверх, вниз. Это успокаивает, и Стайлз совсем не чувствует, как глаза горят от непролитых слез. —— Отец Стайлза никогда не спрашивает Стайлза, почему он выбрал Дерека в качестве своего Альфы, и Стайлз знает, что он никогда и не спросит. Этот вопрос был поднят лишь однажды, когда Джон спросил, что произошло между ним и Скоттом. — Мы разошлись во мнениях, — говорит Стайлз. — А с Дереком — нет? — спрашивает Джон. Стайлз фыркает, не в силах сдержаться. — С ним тоже. У нас с Дереком разные взгляды на многие вещи. Просто… — он замолкает, не зная, как лучше выразиться. — Дерек понимает. — Мне так жаль, пап, — внезапно говорит Стайлз, пораженный внезапной мыслью. — Ты… ты и Мелисса… я… в разных стаях… Единственное, о чем он искренне сожалеет, так это о том, что лишил отца будущего, которое у него могло бы быть. Он знал, что происходит между его отцом и Мелиссой, активно поощрял это, но теперь тот разрывается между двумя стаями… — Еще одна вещь, которую я испортил, — бормочет он. — Ребёнок, ты ничего не испортил, особенно если учесть, что это не твое решение, — Джон качает головой с мягким выражением лица. — Знаешь, Стайлз, люди всегда говорят, что у них нет выбора, когда речь заходит о семье. Ты должен любить своего ребёнка, ты должен любить своих родителей, ты должен всегда ставить их на первое место, — говорит он. — Но я понял… что ты можешь выбирать свою семью. Он тяжело вздыхает. — Ты выбираешь держаться их, даже если становится трудно, или решаешь бросить их. Ты выбираешь ненавидеть их или любить. Ты выбираешь Дерека и стаю и создаешь свою собственную семью, или… — Джон громко сглатывает, и его глаза наполняются слезами, —… или ты остаешься со стариком, который после смерти твоей мамы заставил тебя быстро повзрослеть, потому что он выбрал пиво и своих собутыльников вместо собственного сына… Стайлз вздрагивает, широко раскрыв глаза. — Папа… Я… — И в свои восемь лет ты предпочёл простить своего старика, а не возненавидеть его, — продолжает Джон. — Ты всегда выбирал семью, сынок. Ты всегда выбираешь меня, каждый божий день, даже если я этого не заслуживаю. А теперь ты нашел свою собственную семью там, где для меня места не было. Стайлз хватает его за руку и сжимает так сильно, как только может.  — Я бы никогда не выбрал стаю, никого вместо тебя, папа. Я… — Я знаю, и я не отниму их у тебя, сынок, — Джон держит Стайлза за руки и так же крепко сжимает их. — И дело не во мне. Дело не в том, что ты что-то у меня отнимаешь. Потому что я выбираю тебя. Я последую за тобой, и не потому, что ты мой сын, а потому, что ты мой сын, и я люблю тебя, и я верю в твой выбор. Теперь у тебя есть стая, и ничто не порадует этого старика больше, если ты решишь, что я достаточно хорош, чтобы быть частью этого. Стайлз не делает вид, что он не рыдает, как ребенок, или что его отец не сломался тоже. И вот теперь Стайлз прислоняется к дверному проему, наблюдая, как его отец и Дерек обсуждают какие-то дела и спорят, какие из них, скорее всего, связаны со сверхъестественным, а какие нет. Бойд на кухне готовит лазанью, потому что на самом деле он отличный повар, а Эрика и Айзек, оба слишком ленивые, чтобы помогать, развалились в гостиной и обсуждают, какой канал смотреть. Дерек ловит его взгляд, и впервые за долгое время Стайлзу нетрудно улыбнуться. —— Лидия подходит к нему через два месяца после того, как Стайлз принял укус стаи. Она, Дэнни и Джексон держались в стороне во время большей части проблем, и она служит своего рода альфой в их маленькой стае из трех человек. Дерек не пытался склонить их на свою сторону, но Эллисон делала это — вместо Скотта. Стайлз несколько раз видел, как она разговаривает с Лидией, хотя ни одна из них не выглядела счастливой, когда они расставались. Стайлз отпирает свой джип, когда чувствует чье-то присутствие позади себя. Он оборачивается. — Почему? — спрашивает Лидия. Целая куча вопросов, упакованных в одно слово. Лидия выглядит так, будто не спала неделями, даже месяцами, и она не выглядит и вполовину такой спокойной, как обычно. Стайлз сочувствует ей. Дерек однажды пояснил Стайлзу, почему считает неразумным заставлять Лидию подчиняться себе. Это потому, что в глубине души Лидия не хочет вмешиваться. На самом деле дело даже не в Питере, хотя он и сыграл свою роль. А скорее в том, что Лидия искренне боится застрять здесь, где кошмары реальны и где она контролирует ситуацию меньше, чем где-либо еще за всю свою жизнь. Дерек сочувствует. Не похоже, что у него самого сохранились приятные воспоминания об этом месте. Не похоже, что он вообще когда-либо контролировал свою жизнь после пожара. Так что прямо сейчас Стайлз отвечает Лидии честно. — Я выбрал эту жизнь, зная, что все совсем не безопасно, не нормально и не хорошо, что меня могут убить в любой момент, что будут времена, когда мне придётся делать сложный выбор и я не смогу после этого смотреть на себя в зеркале. Серьезно, Лидс, в этой жизни есть только парочка на самом деле хороших вещей. Он останавливается. — Будучи частью всего этого, я чувствую себя живым. Какая-то часть меня все еще чувствует, что, как бы сильно я ни ненавидел это место и этих людей, оно того стоит, — он хихикает. — Я нашел дело, за которое нужно бороться, и это не та вещь, которую можно заполучить, получив диплом или переехав на другой конец страны. Стайлз потирает подбородок. —…не то чтобы Дерек ограничивает стаю. Он подталкивает многих из нас на свободный полёт после окончания школы, но посмотрим, как пойдёт. — Дерек, — глаза Лидии сужаются. Стайлз читает ее следующий вопрос по блеску в глазах. — Почему именно он? — спрашивает она. — Я выбрал Дерека, потому что верю в него, — говорит Стайлз легко и просто, как будто просто рассуждает о погоде, как будто его слова — что-то настолько же естественное. — Я верю и в Скотта. Не пойми меня неправильно. Но знаешь, в чем разница между ними? Лидия молчит, и Стайлз продолжает, понизив голос до шепота: — Я могу выбрать убийство, потому что посчитаю, что это правильно. Я могу нечестно драться. Я могу использовать грязные приёмы. Я могу воткнуть нож в грудь Дереку. Я могу уйти от этого в любое время, когда захочу. Но в конце концов, я знаю, что Дерек все еще будет верить в меня. — Это безумие, — шипит Лидия. Она выглядит растерянной, и Стайлз задается вопросом, не этого ли ответа она хотела или ждала. — Я не собираюсь просить тебя быть частью этого, но, пожалуйста, уважай мой выбор, — Стайлз поворачивается к ней спиной, но в последний раз оглядывается через плечо. — Я выбрал Альфу и стаю, которая примет меня в любом случае. Я надеюсь, что ты найдешь людей, которые сделают то же самое для тебя. —— Днем позже Джексон появляется в лофте и просит укус стаи. Дерек не поддается на уговоры, сколько бы раз он ни спрашивал. Три дня спустя Дэнни появляется, чтобы «потусоваться». Он ни словом не обмолвливается об укусе оборотня или укусе стаи, и Дерек позволяет ему остаться. Неделю спустя, когда уже почти полночь, Лидия стучит в дверь. Она в обтягивающем платье и безупречно накрашена. Она выглядит великолепной — и готовой к бою. Когда наступает утро, Стайлз чувствует, как на место встают еще три кусочка пазла. —— Дерек целует Стайлза вскоре после того, как стая собирается, чтобы отпраздновать восемнадцатилетие Стайлза и Кора наконец возвращается домой. В воскресенье загорается рассвет, и вся стая, включая его отца, с самого этого момента у них дома, развалившаяся в гостиной вперемешку с остатками спагетти и фрикаделек, гамбургеров, пиццы, картофельного салата, мороженого и кексов, которые они ели весь день. Лидия принесла все это для Стайлза, воспользовавшись кредитной карточкой Дерека. Стайлз был бы смущен, но Лидия — нет, и он не собирается умалять потребность Дерека обеспечивать свою стаю или их почти ненасытный аппетит. Среди них и Кора, которая вернулась в Бейкон-Хиллз, потому что ей надоело путешествовать. Стайлз думает, что это потому, что она скучает по Дереку и стае, несмотря на всю ту неразбериху, которая между ними произошла. Все они с лёгкостью поприветствовали ее. Как будто она никогда и не уходила. Подарки начинают распаковывать после ужина, и Стайлз садится на диван рядом с Дереком, а коробки громоздятся у него на коленях. Стайлз благодарен им за щедрость: подарочный сертификат на новые кроссовки и брюки от отца; расписанные футболки и толстовка от Айзека, Эрики и Бойда; кожаная сумка от Лидии; часы от Джексона, которые он, наверное, вытащил из собственной коллекции; компакт-диски от Дэнни; и даже Кора вручает ему подарок — защитное ожерелье, которое нашла во время своего путешествия. Дерек приходит последним и отдаёт Стайлзу маленькую книжку, завернутую в мягкую зеленую бумагу. — Это дневник, — говорит он. — Магический, — добавляет Стайлз, чувствуя, как покалывает кончики пальцев, когда он гладит черную кожаную обложку. Его Искра, крошечная и юная, ликует от контакта с магией — его искра — это то, о чем Дитон упоминал только однажды, но Стайлз тренировал ее с помощью стаи, контактов Дерека и экспериментов Лидии. — Что за магия на нём? — спрашивает он своего Альфу. — Кроме всего прочего, в нем никогда не кончаются страницы, — Дерек улыбается, довольный тем, что Стайлзу понравился его подарок. — Ты единственный, кто сможет писать в нём, и ты можешь выбрать, кто сможет его прочесть. — Ого, звучит круто! — восклицает Айзек. — Где ты его взял? — спрашивает Кора. — У друга, — говорит Дерек, и они обмениваются взглядами. Кора кивает, как будто знает, о ком он говорит. Эрика протягивает к нему цепкие руки. — Давай попробуем! Джон протягивает им несколько ручек с бокового столика, и все любопытно склоняются над магической книгой. Каждый по очереди пытается написать на страницах и выглядит ошарашенным, когда на листах не остаётся ни пометки, ни вмятины. Когда настаёт очередь Стайлза, все вздрагивают, когда его тонкий почерк отпечатывается между строк. Стайлз позволяет им поиграть с ним и уходит на кухню, прихватив несколько тарелок и кружек. Внезапно до него доходит, что впервые за долгое время он отмечает день рождения без Скотта. Стайлз хватает свой телефон. Он забыл его на столе, когда стая начала собираться; он чувствует твердую руку на своем плече, и совсем не удивляется, что это Дерек. Новых сообщений нет, и Стайлз чуть не плачет. Внезапно мобильник звенит, и рука на его плече сжимается. счастливого дня рождения. повеселись хорошенько. Это немного, но это… это хотя бы что-то. — Как чертов телепат, — бормочет Стайлз. Он стряхивает руку Дерека и начинает складывать посуду в раковину. — У меня есть еще один подарок для тебя, — говорит Дерек, нарушая внезапно ставшее торжественным настроение. Стайлз вскидывает голову от возбуждения — и немалого облегчения от того, что его отвлекли. Дерек улыбается.  — Мой подарок тебе говорит, что ты прав. — Я знаю, как и всегда! Э-э… — Стайлз поджимает губы. — По какому из поводов? Дерек достает ключи от Камаро. — Давай прокатимся. Джон и стая остаются дома, утверждая, что Дерек уже показал им подарок. Это смущает Стайлза еще больше, но он охотно следует за своим Альфой к двери. — Тебе понравится, Стилински, — говорит Кора, ухмыляясь. Холодный ветер обдувает лицо Стайлза, когда он смотрит в окно. Дерек, очевидно, выбирает длинную дорогу, и Стайлз смеется и перечисляет по пути места, где они любят зависать со стаей. Дерек в основном молчит, но это не неловкое молчание, и Стайлз обнаруживает, что он и его Искра убаюканы присутствием их Альфы. Довольно скоро Камаро останавливается, и Стайлз приходит в себя. Он смотрит на Дерека, замечает его ободряющую улыбку, а затем смотрит в окно и видит, что машина освещает что-то на другой стороне дороги. Они у старого дома Хейлов. Поправка: они находятся там, где раньше был старый дом Хейла. У Стайлза перехватывает дыхание. Дерек выключает двигатель и выходит из машины. Стайлз спотыкается, чтобы последовать за ним. Они прислоняются к капоту Камаро и смотрят вверх. Потому что на месте старого дома новый — дом стаи. При условии, что он готов менее чем наполовину и все еще находится в стадии строительства. — Как я уже сказал, — ухмыляется Дерек, — ты был прав. Стайлз был прав только наполовину. Он не так уж тонко намекал, что Дереку стоит найти новое место для своей стаи. Он не думал о новом доме, по крайней мере на Земле Хейлов, и Дерек предоставил ему гораздо больше. Снести старый дом ради нового — это не просто то, что Дерек сделал, потому что Стайлз никак от него не отставал. На самом деле Дерек не сделал бы этого, даже если бы Стайлз и в самом деле настаивал. Это что-то значит. — С днём рождения, — говорит Дерек, и, несмотря на печаль и меланхолию, нависшие над ними, его улыбка настоящая. — Как тебе удалось сохранить это в тайне от меня? — Стайлз толкает его плечом. — Как я этого не заметил? Дерек хихикает, и Стайлз думает, что это просто прекрасный звук. — Твой отец, Кора, Лидия и Дэнни — единственные, кто знал об этом, — увидев оскорбленный взгляд Стайлза, Дерек смеётся. — Когда мне пришла в голову эта идея, мне понадобилась помощь. Я привез сюда Кору до того, как дом снесли, а вчера привез всех остальных, чтобы они могли всё увидеть. Теперь твоя очередь. Я хотел, чтобы хотя бы стены были готовы к твоему дню рождения, просто подумал, что это будет приятный сюрприз. Глаза Дерека прекрасны в лунном свете, и у Стайлза ёкает сердце. — Зачем ты привел меня сюда, Дерек? — спрашивает он. — Почему я вижу его в последнюю очередь? — Потому что… — Дерек выглядит смущенным, но отвечает честно. — Потому что то, что ты это видишь, делает его более реальным, — он поворачивается к новому дому — знаку того, что грядут хорошие перемены, если Стайлз правильно понимает. — Потому что когда ты знаешь, это что-то значит. Что Дерек движется дальше, мало-помалу. Что Дерек не считает свое будущее обречённым. Что Дерек чувствует надежду. Грудь Стайлза затапливает теплом, и, когда Дерек наклоняется вперед, он кивает и позволяет Дереку поцеловать себя, сладко и медленно. Стайлз переплетает их пальцы и теряется в поцелуе. Наверное, это самый лучший день рождения в его жизни.