Гебура

      Она тащила Нану за руку, нервно оглядываясь по сторонам. Сбитое дыхание и усталость в ногах. Длительная беготня и игра в прятки от дозорных происходила, казалось, целую вечность. Сёстры наматывали круги, чтобы сбить врагов с толку и вот уже в десятый раз, пробегая мимо одной и той же вывески, всё же рискнули заглянуть в бар. Душная обстановка и забористый пивной запах – всё благоприятно сочеталось, чтобы слиться с толпой и сбить дозорных со следа. Никто в здравом уме не сунет нос в пиратский притон. То-то все пиратские кривые рожи покосились на новых посетительниц. Кто-то шумно присвистнул, пропуская воздух через многочисленные дырки в зубах, а кто-то, залпом расправившись с пивом, вытер сальные усы и с неподдельным интересом заглядывался на двух сестёр, будто хищник на своих жертв.       — Смотрите-ка! На ловца и зверь бежит! – разразился пират гаркающим гоготом.       — Вероятность успешного побега равна 1%, — низкий монотонный голос за дальним столиком заставил пиратов скорчить гримасы отвращения и повернуться на источник звука.       — Чего уставились, отбросы? – недовольно гаркнул следом крупный мужлан, облизывая жирные от мяса пальцы.       — Ты лучше не нарывайся. Это же настоящие монстры! Вот они, справа налево: мрачная гадалка вуду, способная просчитать твою судьбу в процентах вероятности и, вероятно, наш процент успеха на победу в схватке с ними равна минус нулю…       — Таких чисел не бывает в математике, — невозмутимо возразил длинноволосый пират, делая очередной расклад на картах таро. – Вероятность вашего успеха просто ноль.       Пират, который сдерживал рассерженного беззубого мужчину, нервно сглотнул, покрываясь блестящим потом.       — Поговаривают, он делает куклы вуду, помещая в них жизни своих подчинённых, прячет их в себе и когда ему наносят смертельный урон, то он по умолчанию передается одному из его партнёров, перенося на него свои повреждения… страшная вещь! Он просто безжалостный даже к своим подчинённым! Этот парень может поместить и твою жизнь в эту чёртовую куклу вуду! Он никогда не улыбается, а к виду женского тела вообще чужд! Закрадываются подозрения, что…       — Вы чего там расшумелись? Бесите. Заткнитесь уже! – рявкнул рыжий мужик, крашенным ногтем выковыривая из зубов остатки мяса.       — …а вот этот, — продолжал он сдавленным, не скрывая презрения, тоном, ну явно нарываясь на драку, — … у этого жестокая мания величия и нелепая мечта: найти Ван Пис и стать королём пиратов!       Третий из этой колоритной компании – рослый мясистый мужчина в твёрдой маске. Он подпёр лицо кулаком и лишь шумно вздохнул, мол, ну вот опять начинается.       — Инфантильная наружность и глупое нутро! Жалкая пародия на настоящего пирата, да и только! — гадко ухмыльнулся бородатый пират, приказывая бармену долить в деревянную кружку пива. – Несёт всякую околесицу, мечтает о невозможном. Он? Королём пиратов? Не смешите меня! Скорее Роджер воскреснет из мёртвых, чем этот рыжий урод станет повелителем морей!       Пронзительный шакалий гогот всколыхнул атмосферу. Нарастающее негодование, скрипящая зубами злость и алчное желание поживиться свежей плотью: словно изголодавшиеся стервятники, пираты начали окружать компанию у дальнего столика. Мужчина с огненно-рыжими волосами помрачнел, поджав губы, и вздувшаяся толстая жила на его виске сигнализировала о начале кровавой разборки. Он сорвался с места, не поддаваясь на уговоры своего партнёра в рестлерской маске оставить их в покое, оскалил зубы и сорвал с себя китель, демонстрируя глубокие шрамы через всё тело и механическую левую руку. Пенелопа занервничала и сказала сестре, что им нужно уходить. Однако она замерла в испуге, осознав, что потеряла её из виду. Она не почувствовала её отсутствие, но убедившись в этом собственными глазами, причина остаться появилась. «Только не снова, — судорожно подумала Пенелопа, лихорадочно бегая глазами по сгущающейся толпе рассерженных и оскорблённых пиратов. – Только не опять, Нана!»       — Посторонитесь! – взволновано крикнула Нана. – Дайте мне пройти, в конце концов!       — Ты! Не вмешивайся, малявка! – огрызнулся рыжеволосый мужчина. – А не то и тебя убью!       Нана, игнорируя его угрозы, забралась с ногами на стол, как на постамент, опрокидывая миски с едой и трижды подряд хлопнула в ладони, привлекая всеобщее внимание. Киллеру всё же удалось спасти свою тарелку с лапшой и он, прижав её к себе, откинулся на спинку дивана, спокойно просовывая лапшу сквозь отверстие своей маски и совершая чвакающее «сюрп» в напряжённую тишину. Мрачный фокусник сделал очередной расклад и многообещающе вздохнул. Он посмотрел на Киллера, Киллер смотрел на него и они, телепатически согласившись с тем, что что-то явно вечно, неодобрительно покачали головами.       — Мы с моей сестрой, — Нана показала пальцем в толпу, заставляя её в замешательстве разойтись (Пенелопа стояла как в землю вкопанная, прикрывшись ладонью от стыда), — могли бы уйти отсюда, пока была возможность! Но там, снаружи, на нас охотятся дозорные! Поэтому мы с вами в одной лодке! Я предлагаю всем либо сражаться, либо убегать. Пока есть возможность. И не брать пример с нас!       — Да какого хрена ты творишь, малявка?! – визгливым голосом возмущался пират по имени Юстасс Кид. – Даже если дело обстоит так, как ты и сказала, то мы в опасности только из-за вас. Это даёт нам веский повод вас либо прикончить, либо отдать дозорным и спокойно уплыть из этого острова.       — Вот именно. Слезай со стола, женщина. Этот предназначен для еды и питья. Найди себе… другой, — скверным тоном молвил пират с бородой, приоткрывая занавес в своё травмирующее прошлое.       — Да, я женщина. Я – человек, такой же как и вы. Несмотря на различие наших нравов, мы все состоим из кожи и плоти. Несмотря на то, что у нас разные мысли и мнения, это не даёт право человеку оскорблять другого человека. Даже если в пиратском кодексе не прописан пункт о пиратском взаимоуважении. Даже прописав его, таким мелким сошкам как вы, этот кодекс, естественно, в руках никогда не подержать. Однако это не даёт лично тебе, бородатый, права оскорблять меня только потому, что я – женщина. Если этот бар накроют, многих убьют или заключат в тюрьму. Не думаю, что кому-нибудь из вас охота гнить в подводной тюрьме! К тому же…       — Да заканчивай ты эту тираду! Им всё равно, что ты скажешь! Они хотят меня убить, и я хочу их прикончить как можно скорее тоже, чтобы убраться отсюда до прихода дозорных. Если ты не хочешь быть моей жертвой или жертвой кого-то из этих грязных отбросов, бери свою сестру и проваливай по добру по здорову, — прокрутив мизинцем в ушной раковине, лениво пробурчал Юстасс и продолжил хищно скалиться на натянутую как пружина толпу пиратов, готовых вот-вот сорваться, чтобы броситься на Кида в жестокой схватке.       — Нана, давай, спускайся. Нам нужно убегать! – умоляюще просила Пенелопа.       — Жертва? Ты сказал… жертва? Я больше не собираюсь быть чьей-то жертвой, ежистый, — хнычущим тоном выпалила Нана, сердечно топнув ногой, точно капризное дитя. Однако её намерения были иного характера. – То, что вы осмеяли чью-то мечту, действительно делает вас всех жалкими отбросами, не знающими пиратской чести.       — Эй, девочка! А не слишком ли ты много книг читаешь? Реальность и вымысел сильно отличаются. Как ты уже заметила, – почёсывал лезвием изогнутого меча своё щетинистое лицо смуглый пират с повязкой на правом глазу. – В море каждый за себя, дорогуша. Только по трупам и до самой вершины.       — Грустно. Очень грустно. Живя в разделённом по полам мире, думать, что стремиться не к чему, когда правда лежит на поверхности. Однажды осмеянный и недооценённый обязательно достигнет своей цели, во что бы это не стало. Вы просто даёте ему толчок к свершению задуманного. Хотите знать, почему такой человек, даже будучи одной с вами масти, всё равно отличается от вас? У него есть мечта, а вы слишком слабы для таких вещей, только и умеете, что насмехаться. И я более, чем уверенна, что потом горько расплачиваетесь за свои поступки. Мелкие назойливые букашки в этом огромном мире возможностей. Зависимы от своих пороков, удерживающих вас на самом дне. Вы ничем не лучше устоявшихся дозорных.       Толпа закипела негодующим недовольством. Пенелопу начало изрядно потряхивать от волнений, однако она кое-что заметила: взгляд, с которым пират по имени Юстасс Кид смотрел на Нану, вдруг смягчился. Кид цокнул языком и жестом радушно зазывал всех принять уже наконец участие в драке.       — Тебе всё же надо было уйти раньше, малявка. Теперь, пока я не закончу, никто с места не сдвинется! – ухмыльнулся рыжеволосый, с хрустом разминая шею.       — Мелкая, ты начинаешь нас бесить! Слезай оттуда, а не то мы сами тебя оттуда снимем! И поверь тебе не понравиться исход! – проигнорировав неприкрытые угрозы Кида, взревела кучка пиратов.       — Мне не страшно. Можете делать со мной всё, что угодно. У меня же есть право на последнее слово, правда? – Нана села на стол, свесив ноги. Она подпёрла лицо кулаком и со скучающим видом вздохнула.       — Тебе-то какое дело до чужих мечт? Вероятность успеха этого разговора была равна 5%, — низким холодным тоном произнёс фокусник, считывая расклад своих карт. – Но ты всё равно влезла.       — Я не верю в статистику. Я верю в людские сердца. Даже в самые пропащие, — пожала плечами Нана, опустив взгляд на лежащий на полу пиратский китель Кида. – Вы там уже выстроились в очередь? Я тут не молодею!       Пенелопа заметила массовое волнение, прислушиваясь к шумному шёпоту, стараясь его разобрать. Она подметила, что толпа помедлила с решением, казалось бы, уже принятым. Однако решения, принятые на почве состояния алкогольного опьянения или же аффекта быстро улетучилось, так как адреналин, прежде владеющий ими, больше не раззадоривал кровь.       — Да что с тобой не так?! Просто дай мне их убить! – негодующим тоном выразился Юстасс, картинно заламывая руки.       Нана спрыгнула со стола, подняла капитанский китель и протянула его Киду.       — У меня тоже есть мечта, — улыбаясь, сказала она. Юстасс сосредоточился на лице Наны с твёрдым намерением выслушать её до конца. Она повесила китель капитану на плечо и облокотилась на него как на вешалку, что Кида, естественно, совсем не порадовало. Он раздражённо цокнул языком, но строить из себя недотрогу не стал. «Конечно! – самодовольно подумала Пенелопа. – Моя сестричка – лучшая! Дурная, правда. Совсем отбитая, но лучшая».       — Ну? Это твоё последнее слово, женщина?       — Ах, как посчитаете нужным, сеньор! – Нана сделала реверанс, не отлипая от Кида, чем сердила его ещё больше.       — Озвучь же его и поделом! Дозорные вот-вот нагрянут и нас всех повяжут! – пираты нешуточно заволновались.       Киллер чавкал, Хоукинс снова раскладывал свои пасьянсы, а Пенелопа, облокотившись о подоконник, терпеливо ждала окончания выступлений в цирке.       — Я хочу стать королевой красоты среди пиратов! – с гордостью заявила Нана, делая движение, а-ля «вуа-ля!».       Пенелопа лишь невозмутимо вздохнула, наблюдая за улыбчивой сестрой. Ещё одна мечта, которая обречена на извечное осмеивание. Пенелопа всегда это осознавала, но глядя на беззаботность Наны и на то, с какой добротой она относится к окружающим, невзирая на внутренние предрассудки и предрассудки, доносящееся извне, эта мечта имела место быть в рядах осуществимых, ибо в глазах Пенелопы она уже была самой красивой королевой пиратов.       Затаив дыхание, толпа стала ждать, когда объявят, что это очередная её выходка, после которой она вот-вот признается, что просто пошутила и что на самом деле её мечта заключалась в совсем ином. Что это не очередная издевка судьбы, когда в один день они повстречали двух разных людей, но с одинаково слабоумной, не лишённой отваги, мечтой, заключающейся в самом, если не в невероятном, то в невозможном способе её достижения.       — Да вы должно быть шутите… — в один голос обессилено взвыли пираты.       — Вероятность кровавой бойни равняется 85%, — мрачно констатировал наш старый добрый крупье, изучая карточный расклад. – Верховный Жрец: перевёрнутая карта обозначает возмездие. Нам обязательно в этом участвовать, Кид?       Киллер громко рыгнул и тут же попросил прощение, мол, «ой, я дичайше извиняюсь» за неподобающее поведение, постукивая себя кулаком в грудь.       Пенелопа вздрогнула от разразившегося неистового хохота и обескуражено пробежалась взглядом по толпе. Одни, облокотившись на сабли и держась за животы, давились кровожадным шакальим ржанием. Другие же, прикрывшись ладонью, задыхались в конвульсиях раскатистого смеха. В общем, все поразились объявленной новостью настолько, что это переросло в десятиминутную визжащую истерию.       — Ох-ох-ох… ну, я и не думала, что это вызовет аж настолько бурное одобрение! – драматично поразилась Нана, положа руку на бедро. Она оглаживала взглядом смеющихся пиратов, не прогоняя улыбку с лица, и терпеливо ждала окончания массовой истерии.       — Ты… глупая, что ли? Они не одобряют её, они…       — Насмехаются, — кивнула Нана. – Я знаю. Я могу вынести, когда смеются над моей мечтой. Но когда кто-то унижает чужую… в общем, давай послушаем, чего новенького они нам скажут, а?       Кид с изумлением покосился на Нану, разинув рот, а затем бросил взгляд, полный крепкой растерянности, на кучку пиратов, до скрипа стискивая зубы. Когда Юстасс почувствовал неприятную влагу, выступившую на его лице, то перед глазами расплылись мутные тёмные круги переполняющей его ярости.       — Стоп-стоп… притормози-ка. То есть, ты хочешь, что это сейчас всё было серьёзно? – сквозь смех и слёзы обратился к Нане тот самый сальной бородатый пират. — Когда солнце встанет на западе и опустится на востоке, а Боа Хэнкок перестанет быть такой высокомерной сукой, вот тогда это станет возможно, душа моя!       — Не видать тебе королевского пиратского престола как собственных ушей, дорогуша. Мало того, что ты смеешь делать подобные смелые заявления, не обладая при этом ни единым признаком настоящей женской привлекательности, так ещё и нагло насмехаешься, глядя нам в лицо! – плюясь слюной со сварливым возмущением сказал другой пират, а остальные это восприняли как чёткий сигнал поднять оружие.       — Я – не кусок мяса, а мир – не витрина магазина, где каждый может выбрать себе стейк получше. Красота – это не всегда то, что можно заметить сразу. Кому как не вам знать, что такое настоящее уродство. Что-то сомневаюсь, что вы вообще настоящие пираты. Бьюсь об заклад, что и кодекс пиратской чести вы никогда и в руках-то не держали!       — Прекрати пороть чушь, девка! Никакого кодекса не существует! Мы, пираты, свободный народ и делаем то, что пожелаем! Например, захотим с тобой разделаться, сделаем это непременно и незамедлительно! – один грузный мужик, сверкая нездоровым азартом в глазах, облизал лезвие своего кинжала, и Нана заметно напряглась, подёргивая губы в нервной улыбке. – Не быть тебе королевой пиратов, женщина. Хотя… если ты сбросишь пару десятков килограмм, то можно будет что-то и решить! Жирухи бывают только жертвами и никогда красивыми, запомни это хорошенько.       — Так, мы что-то сильно заговорились, — Кид резко стряхнул со своего плеча китель с тем и руку Наны, выйдя вперёд. – С такими отбросами бессмысленно разговаривать. Ничего нового от них не услышишь, и творят они, что вздумается. Даже, если этот чудо-кодекс существует, анархия не прекратится.       — Вероятность предстоящей драки равна 98%, — со спокойствием констатировал Хоукинс, складывая карты в рукав. – Киллер, нам нужно уходить отсюда.       — Абсолютно согласен. Кид? – Киллер смотрел капитану в спину, дожидаясь команды. Однако Юстасс не обращал на него внимания и Киллер сдался. – Ну, очевидно он справится. Погнали.       — Что ты там бормочешь, рыжий? – с недовольством крикнул бородатый пират по имени Билл.       Юстасс с характерным хрустом в суставах размял шею и плечи.       — Я сказал, что вы мне не ровня и что вы меня конкретно заебали, тупые ублюдки! – рявкнул капитан и все столовые приборы затарахтели и взмыли в воздух вместе с оружием, что держали в руках остальные пираты. – Эй, вы… уходите с Киллером через чёрный ход, потому что сейчас здесь будет жарко! – обратился он к откровенно скучающей Пенелопе, указывая жестом за спину.       Пенелопе не пришлось повторять дважды. Она с агрессивной настойчивостью растолкала потных мужчин, схватила Нану за руку и поторопила её, когда та наклонилась подобрать капитанский китель с пола.       Только они выбежали на улицу, как прозвучал взрыв. Гигантская механическая рука со скрипом сняла крышу, прорывая её, и несколько пиратов с криком вылетели из здания. Рука тяжело упала на землю и снова прозвучали душераздирающие вопли. Кид разом снёс половину бара, не моргнув и глазом, не оставляя на нём камня на камне. Он безумно хохотал и матерился, угрожал расправой, воплощая её реальность, давил пиратов словно назойливых насекомых. Маньяк, облачённый в жестокость и ненависть, словно охвачен пламенем, он намеревался раздавить каждого, сжигая дотла своей яростью.       — Боже-боже… запах крови опьяняет его не хуже крепкого эля, — невозмутимо молвил Киллер, скрещивая руки на груди. – Для него они все движущиеся мишени, разжигающие его азарт. Кид не любит играть в прятки, а бьёт сразу в лоб.       — Да кто вы такие, чёрт подери… — спросила ошеломлённая Пенелопа, с потрясением наблюдая за тем, как прежде бесстрашные потные мужчины слёзно умоляют о пощаде и пытаются спастись бегством.       — Мы – представители худшего поколения пиратов. Поговаривают, наша слава опережает нас самих. Юстасс Кид мой капитан. Он не знает жалости к тем, кто высмеивает его и его стремления. Собственно им надо было понимать, с кем связываются, — сказал Киллер будничным тоном, почёсывая затылок. – Такое никогда не надоест!       — Какой… темпераментный мужик… — с восхищением вздохнула Нана, вырываясь из цепкой сестринской хватки. – И какая интересная у него способность. Он довольно сильный, не так ли, сестра?       — Да он просто чудовище… — выпалила побледневшая Пенелопа, отпустив сестру. – Нам нужно уходить, Нана. И поживее. Дозорные обязательно захотят нагрянуть на «огонёк».       — Они смогут нас защитить! – засияла Нана, радостно сплеснув в ладони.       — Киллер, нам нужно уходить отсюда. После такого дозорные нас без боя не отпустят, — настаивал Хоукинс.       — Ты посмотри на Кида! Он даже не вспотел! – одобрительно кивнул Киллер, не скрывая своего восторга. – Юстасс! Нам пора делать ноги!       — А? – скорчив недовольную гримасу, выпалил Кид, раздавливая огромной механической рукой полуживого, а теперь мёртвого, пирата всмятку, окрашивая весь собранный металлолом в характерный цвет. – Ты вечно портишь мне веселье!       — Скажешь это дозорным на эшафоте, когда они нас схватят! – нервно упрекнул Кида Хоукинс. – И зачем я только с вами связался…       — Да не расстраивайся ты так, Бэзил! – Киллер с радушным треском хлопнул Хоукинса по спине и тот, явно не ожидая подобного фривольного жеста, чуть не согнулся пополам от силы удара, ещё и раскашлялся в придачу. – Вместе же веселей!       — Да уж, — вокруг одна сплошная дискотека! – негодовал фокусник, разминая плечо. Он достал из рукава колоду Таро, развернул её и подбросил в воздух. Вместо того, чтобы разлететься, карты собрались перед пиратом в несколько рядов, подсвечивая фиолетовым цветом и тот плавными движениями, будто перебирал виртуальные клавиши, перекладывал карты с одного места на другое, меняя их местами и тасуя. Карты загорелись ярко красным. – Вот, пожалуйста! Вероятность того, что нас схватят дозорные равна 85%! И кто теперь будет смеяться последним? Кид, заканчивай. Нам нужно уносить ноги.       — С каких это пор ты начал бояться этих ублюдков? – с рычащей издевкой упрекнул Кид, сплёвывая кровь и минуя руины павшего в пылу сражения бара, перепрыгнув через полуразваленную кирпичную стену. – Я даже не размялся. Эти отморозки слишком слабые для моей ярости. Моя кровь ещё кипит.       Запыхавшийся и раскрасневшийся Кид совсем не внушал того благоговейного восхищения, с которым отзывался о нём его сотоварищ по команде. Кид как раз-таки и вспотел, и подустал. Однако это ни в коем разе не повлияло на его настрой и блестящий радостный взгляд. Но отмщения Кид так и не получил. Та самая выскочившая пульсирующая жилка на его виске по-прежнему сходила с ума, а вздувшаяся на шее сонная артерия обозначала разбушевавшийся адреналин и покамест ему нет выхода, тот, в чьём теле он распространился с необычайной скоростью, не успокоится. Нана про себя улыбнулась, движимая в тот момент любопытными эмоциями. По какой-то причине она захотела ему довериться. Бушующий нрав буйствующей юности присущ им обоим. Пенелопа ощутила опасность, когда, собираясь в который раз упрекнуть сестру за беспечность, поймала себя на мысли, что смотрит на совсем другого человека. Точнее, она знала, что Нана не поменялась ни на йоту, однако нечто зреющее в её взгляде всё же было ощутимо. И это Пенелопе нравилось меньше всего. Нане всегда доставалось от людей больше всех, но она с такой надеждой смотрела на этого жестокого пирата, будто окрылённая какой-то идеей, Нана сейчас покинет её сторону и переметнется на сторону пиратов Кида. Только надо ли это было пиратам Кида? Рыжий мужик не внушал Пенелопе абсолютно никакого доверия. Ему ничего не будет стоить также расправиться и с ними двумя.       Юстасс, заметив на себе любопытные взгляды, с удивлением покосился на сестёр и тут же беззвучно ахнул, будто совсем о чём-то запамятовал. Механическая рука внушающих размеров тут же распалась на мусор и Кид встряхнулся, разминая оставшийся протез, проверяя его на работоспособность после грязной драки. Залитый кровью протез работал как часы, — судя по его довольному выражению лица, и капитан облегчённо вздохнул.       — Ты – магнит! Весь металлический мусор в округе может стать твоим оружием! О, как это круто! — с восторгом выдохнула Нана, опускаясь на корточки, чтобы рассмотреть ту самую кучу липкого, изгвазданного в крови и потрохах металлолома. – Тут даже пистолеты есть!       — Эй, ты! Отдай мой китель! Ты чего его на себя напялила? – нетерпеливо потребовал Кид. – Киллер, ты почему его не забрал?       — Та тю, у тебя таких целый гардероб. Тебе жалко, что ли?       Кид шумно процедил воздух сквозь зубы, скривившись в пристыженной гримасе, точно его разоблачили в чём-то постыдном, совсем неприсущем поведению пирата. Он вздохнул, покачав головой.       — Теперь уже поздно метаться, — с холодностью произнёс Хоукинс. – Они здесь.       Отряд вооружённых дозорных окружили их по периметру и медленно надвигались, смыкая образовавшееся кольцо.       — Стоять! Не двигаться! Юстасс Кид! Бэзил Хоукинс! Киллер! – проревел тот, кому очевидно было поручено возглавить взвод.       Пенелопа напряглась, наморщив переносицу и раздражённо цокнула языком. Нана нахмурилась. Она ещё не понимала как именно должна была себя чувствовать при виде этих цепных псов.       — О, та тут целая дискотека! А мерцающий шар прихватили? – захохотал Кид. – Домашние зверюшки правительства. И чем вы отличаетесь от рабов?       — Молчать! – рявкнул командующий, выходя в центр круга. – Мы арестуем вас и доставим по назначению. Но сначала… — мужчина в белом плаще с надписью «ПРАВОСУДИЕ» на спине покосился на сестёр и его лицо смягчилось, а на глаза упала тень. – Вас приказано доставить в первую очередь.       Пенелопа заслонила собой Нану и сделала ответный выпад:

плюнула дозорному на сапог.

      Дозорный неотрывно смотрел на Пенелопу из-под тяжелых век и Нана заметила, как его скулы начали двигаться в нервном раздражении. Она коснулась плеча сестры, однако Пенелопа не вздрогнула. Она знала, что ей ничего не угрожает. Эти дозорные ничего им сделать не смогут. Пенелопа, движимая упрямством, не сводила угрожающего взгляда с дозорного. Тот, будто решив миром все свои разбушевавшиеся яростью внутренние конфликты, расслабился и мило улыбнулся. Только вот Пенелопе эта улыбка показалась натянутой и опасной.       — Мы с вами никуда не пойдём, — с твёрдой настойчивостью выпалила Пенелопа, крепко сжимая руку Наны. — Передай своему капитану, что он зря это затеял.       Дозорный с интересом рассматривал свой грязный обхарканный ботинок, задумчиво посасывая внутреннюю часть щеки и обратил этот жуткий чёрный взгляд на Пенелопу вновь. Он оценивающее скользнул по ней взглядом, приподнимая уголок рта в пошлой ухмылке, елейно приговаривая «нет-нет, её будет жалко, ведь она слишком для этого хороша», затем бросил резкий взгляд на Нану.       — Слижи, — скомандовал дозорный, указывая пальцем на приподнятый носок ботинка.       — Да как ты смеешь… — с яростью прошипела Пенелопа, в чувствах сжимая сестринскую руку ещё сильнее.       — Очисти доброе имя своей сестры, Нана! Ну же, давай! – на повышенных тонах требовал дозорный. Его губы оскалились, обнажая белоснежные зубы, а сам он едва не трепетал от восторга. – Капитан очень рассердится, если вы не последуете его приказу. Но сначала… она должна заплатить за содеянное тобой, Пенелопа. У скверных действий всегда есть скверные последствия.       — Она не станет делать это, больной ублюдок! – гаркнула со злостью Пенелопа, однако тут же пошатнулась, когда почувствовала толчок в плечо и с ошеломлением смотрела на Нану. – Нет…       — Я сделаю это, Пенни, — шмыгнув носом, вымучено улыбнулась Нана. – Я не хочу, чтобы ты опять пострадала.       — Ты не должна это делать, Нана!!! – Пенелопа потянулась, чтобы схватить сестру за шкирку, но та ловко увернулась и поймала её руку.       Нана смотрела на сестру с неподдельной любовью и сердце Пенелопы разразилось электрическими ударами. Она вдруг почувствовала себя такой слабой, что подкашивались ноги, а рука, которую нежно сжимала Нана, предательски задрожала от исходящих сердечных импульсов. Пенелопа знала этот взгляд. Она помнила его всю свою жизнь. Он являлся ей в кошмарных снах, и Пенелопа всегда опасалась его наяву, но вот его призрак настиг её в глазах сестры… взгляд, которым мама смотрела на них в последний раз перед тем, как исчезнуть без вести. Пенелопа не смогла сдержать нахлынувшую влагу и спрятала голову в плечи, скрываясь за мрачной тенью настигнувшего прошлого. Нана поцеловала её руку и отпустила. Пенелопа спряталась в ладонях, беззвучно в них рыдая. Она всегда чувствовала это – Нана унаследовала материнскую волю и вот её фантом снова явился Пенелопе как подтверждение.       Нана сняла капитанский китель Юстасса и вручила его молчаливому Киллеру с улыбкой. Она одарила беглым взглядом Кида и сказала:       — Я не хочу, чтобы это значило, будто ты преклонился перед дозорными. Ты же всё-таки капитан, а китель тому подтверждение. Неважно сколько таких у тебя. Капитаны должны носить каждый с гордостью, а не с позором. Правда, капитан Кид?       Она поправила на себе одежду и волосы. Она подошла к командиру и опустилась перед ним на одно колено, склоняя голову.       — Моя сестра красивее всех на свете. Это правда. Благодарю, что не дал ей унизиться перед всеми. Пенелопа действительно заслуживает лучшего. Однако это последний раз, когда я опускаюсь на колени перед дозорным, Юджин.       Нана убрала волосы на затылок, опускаясь на второе колено и наклонилась ещё ниже, покоряясь, закрывая глаза.       Пенелопа вытерла глаза и с сжатыми кулаками, и скрежущими зубами наблюдала как её младшая сестра унижается перед подлецом Юджином и остальными дозорными. Её охватила нечеловеческая ярость, будто однажды уже пережитого Наной было недостаточно. Словно сам злой рок судьбы собственными ногами втаптывает Нану в землю, испытывая её волевой предел.       Юджин всегда был не тем, за кого его принимали, — полная противоположность нравственности. Без зачатков благородства, заносчивый, высокомерный, с непомерными претензиями и полным пренебрежением к чувствам других. Не обладающей надлежащей человеку эмпатией, он был равнодушен даже к простодушным словам, ведь не умел слушать, лишь выдвигал угрозы, а язык насилия и агрессии – вот его стиль жизни. Изощрённый способ запугиваний. Поговаривают, даже самые сильные духом заключённые ломались под его психологическим давлением. Так что то, что увидели они в следующий момент – были цветочки. Настоящее удовольствие ему приносят крики боли. Командор Юджин красавчик каких много: тут и высокие острые скулы, и густые волосы пшеничного цвета, и голубые глаза, — всё как во всех слащавых сказках для девочек про принцесс и принцев, только он в них был кошмарным сном. Сюда добавить горсть прыткого ума и щепотку сообразительности, и получится адская смесь тротила. Не паркетный пустозвон, а самый настоящий демон.       — Эй, скажи ей, что это ненормально! – возмущённо возразил Кид, обращаясь к Пенелопе рваным тоном.       — Она сама этого захотела. Я должна уважать её решение, — тихим дрожащим голосом ответила Пенелопа. – Каким бы оно ни было. Не имеет значения, что я об этом думаю и настолько мне может не понравится. Нана всегда сделает так как считает нужным. Возражать ей бесполезно.       — Кид, что будем делать? Они не нападают, — с волнением спросил Киллер, протягивая ему капитанский китель.       Юстасс долго смотрел на свой китель и не решался его взять. По крайней мере, сразу. Томимый различными предубеждениями, он всё же был рад, что предмет его одежды вернулся к своему обладателю. В целости и сохранности. И совсем не опозоренный и не запятнанный. Кид накинул на плечи свой китель, неотрывно наблюдая за процессией впереди, а тем временем весь металлический мусор в округе начал медленно притягиваться к его протезу.       Нана коснулась губами грязного ботинка. Сглотнув, она, мысленно приготовившись к неотвратимому, подавила в себе всякую человеческую волю и гордость, щедро лизнула запачканный носок. Затем ещё раз и ещё, с настойчивой яростью вылизывая сапог чуть ли не до блеска. Это очень раззадорило дозорного по имени Юджин и он схватил Нану за загривок, силой заставляя её выпрямиться, и встретился с ним взглядом.       — Ты много себе позволяешь, женщина, — с отвращением прошипел Юджин.       — Всего лишь слишком хорошо проделала свою работу, командор, — довольно ухмыльнулась Нана, вытирая грязный от пыли рот. – Я могу сделать то же самое и с другим ботинком. Помогу сэкономить на чистке обуви!       — Нана, хватит! Ты уже и так его разозлила! – крикнула обеспокоенная положением Пенелопа.       — Ты всё по-прежнему мечтаешь стать самой красивой королевой пиратов? – со скептической насмешкой молвил Юджин. – Такая жалкая и безобразная женщина никогда не станет королевой. Это слишком большая и глупая мечта для тебя, Нана-чан. К тому же капитан тебе ни за что не разрешит отправиться в море. Ты была рождена не для того, чтобы пополнить ряды этих отбросов, гоняясь за призрачной мечтой, которая, ну очевидно же, явно не для тебя. Ван Пис! Королева пиратов! Какая чушь! Убогая кучка пиратов искренне верит в басни мертвеца? Глупцы! Вы все сгниёте в тюрьме, ничтожная кучка пиратов. А тебе, Нана-чан, уготована персональная комфортабельная камера с одним единственным окном, выходящим на море. Каждый день ты будешь смотреть в него, крепко-на-крепко убеждаясь, что мечтам не суждено сбыться, и что море – лишь одна из твоих многочисленных прихотей. И ничего больше. Синице не стоит ходить там, где ходят журавли. Ноги сломаешь*.       — Не тебе решать, для чего я была рождена. Не вам ублюдкам решать, что мне можно, а чего нельзя. Я сама создаю свой путь и с вашим он никак не пересекается! Ты не журавль, чтобы указывать мне на моё место. Я буду ходить везде – по морю, по суше, везде, где захочу, потому что я стану свободной, и никто не сможет указывать, что мне делать. Я отправлюсь в море вопреки запретам твоего капитана. Чего бы мне этого не стоило.       Юджин только свирепее сжал загривок Наны, заставляя её шипеть от боли, и резко бросил её на землю, переполненный нечеловеческой злобой.       — Киллер, укройся с ними где-нибудь, пока я тут не закончу со всем, — спокойно отдал свой приказ Кид. – Хоукинс, помоги мне с ними разобраться. Командор не простой дозорный. Он фруктовик.       — И почему из-за альянса с тобой я постоянно вляпываюсь в какие-нибудь истории… — манерно закатил глаза Хоукинс, делая расклад. – Вероятность нашей победы над ним равна 25%, Юстасс, — мрачно констатировал Бэзил.       — Мы должны выиграть время. Просто так они нас не отпустят, — со вздохом ответил Кид.       — Ты уверен, что их надо спасать? – поинтересовался Киллер, со щелчком выпуская из толстых металлических браслетов два изогнутых кинжала.       Кид промолчал, направив взор на сестёр. Ни одна из них не выглядела униженной или слабой в его глазах. «Отчаянно защищая друг друга, сестры показали, на что способны и они не должны попасть в руки этим отморозкам, Киллер», — подумал Юстасс, решительно кивнув своему партнёру.       — Нам придётся пробиваться. Я справлюсь. Оставляю всё на тебя, Кид. Возвращайся, — сказал Киллер и крикнул сёстрам, чтобы те поторопились.       Нана, облокотившись на Пенелопу, с благодарностью улыбнулась, и они поспешили за Киллером, который уже начал отбивать атаку солдат дозорных.       — Не уйдёте! – гаркнул Юджин, доставая из-за пояса пистолеты. Он прицелился в голову Наны. Цокнув языком, опустил прицел на её ногу, дабы замедлить их ход и поймать живыми, ведь если одна из этих девиц умрёт, Юджину несдобровать от капитана. Он бы с удовольствием пристрелил эту ненавистную женщину по имени Нана и в чувствах уже был готов спустить курок, как вдруг оружие выскользнуло из его рук и оказалось в куче металлического мусора, похожего на гигантскую надвигающеюся на него механическую лапу.       Юджин, раздражённо цокнув языком, отпрыгнул, удерживая баланс рукой над землёй, отъехал ещё на несколько метров и выпрямился.       — Теперь я – твоя забота, командор. Давай потанцуем, ублюдок! – Кид набросился на Юджина с новой атакой и всё поле сражения погрузилось в клубки плотной пыли.       — Они точно справятся? Юджин не простой дозорный, — Пенелопа обеспокоено оглядывалась назад, но из-за пыли не могла разглядеть на чьей стороне было преимущество.       Киллер отбил трёх нападающих с мечами, вспоров им животы, прочистив путь дальше и убедил её, что всё в порядке.       — Кид достаточно сильный и Хоукинс тоже. А мы должны оторваться от преследователей и найти наш корабль.       Нана уже могла идти самостоятельно. Она держалась рядом с Пенелопой и Киллером, изредка оглядываясь по сторонам, чтобы ненароком не угодить в подстроенную дозорными ловушку. Она прекрасно знала коварную смышлёную натуру Юджина и поджидала очередной обязательной подлянки. Киллер отбивал нападение дозорных, которым всё же удалость остаться при оружии. Он ловко управлялся с летящими в них огнестрельными пулями, с искрами парируя их и со стремительной скоростью обезвреживая противников, вспаривая им животы. «Просто поразительно! – с восторгом подумала Нана. – Они все такие мощные парни! Мы точно сможем убежать! Я в это верю!»       Они свернули за угол, чтобы немного отдышаться, когда заметили, что немного оторвались.       — Почему им так важно схватить вас живыми? – спросил Киллер, не ослабляя бдительности. Он прислонился спиной к стене и смотрел в сторону улицы. – Теперь они и от нас не отстанут, принимая за союзников.       — Дело в их капитане. Извините нас за причинённые неудобства, — виновато оправдывалась Пенелопа.       — Просишь прощение у пирата?       — Вы ничего плохого нам не сделали, — объяснила Пенелопа, выравнивая сбитое дыхание. – Вы и не должны были, просто… нам не к кому больше обратиться за помощью. Мы нарезали бессмысленные круги прежде, чем укрыться в баре. И нам показалось, что…       — А вы сильные ребята! Выглядите внушительно и устрашающе! – улыбалась бодрая Нана, вытирая вспотевший лоб. – Те пираты говорили о вас всякие гадости. Вы просто выделяетесь на их фоне, скажем, неординарно. В общем, спасибо!       — Какой задор, однако… — с удивлением в тоне сказал Киллер. – Ладно. Кид велел мне присмотреть за вами, значит, ваша безопасность теперь в моей ответственности. Нехорошо будет, если я подведу своего капитана.       — А ты уважаешь его. У меня аж поджилки затряслись, ей-богу! – не переставала улыбаться Нана, за что нарвалась на неодобрительный взгляд Пенелопы и тут же смущённо почесала затылок, нервно потея.       — Тебя только что публично унизили, а ты ведёшь себя как ни в чём не бывало, — судорожно выдохнул Киллер, когда несколько дозорных впопыхах пробежали мимо закоулка, где трое стояли, спрятавшись в тени.       — Я выгляжу униженной? А ты, Пенелопа?       — Ты здорово вывела его из себя, Нана! Это могло стоить нам всем жизни! – с возмущением вспылила Пенелопа, настучав сестре по голове. – Чем ты только думала?       — Ну больно же! Я не могла позволить, чтобы ты лизала грязные ботинки этого ублюдка! – с раскаянием в голосе захныкала Нана, обороняясь от сестринских тумаков. – Извиняться не буду!       Киллер с вынужденным молчанием наблюдал за сестринскими перепалками, параллельно пытаясь прислушаться к голосам всполошившихся дозорных.       — Тихо! – шикнул он, поднимая руку, и сёстры умолкли. – А теперь бежим!       Они свернули на другую улицу и решили обойти несущийся по их следам преследующий патруль. Пробегая мимо небольшого кафе, Пенелопа заметила на тарелке у гостя весьма аппетитный и большой кусок сочного бараньего мяса. С воплем «ЭКСЬЮЗИМЕ СЕР» он отобрала у него кусок мяса и их троица снова завернула на другую улицу. В гостя полетела только пустая тарелка в жиру и остатках мяса. Он поймал её и тут же выронил, ибо она оказалась скользкой и мерзкой. Тарелка, естественно, разбилась, чем привлекла внимание официантов и вместо того, чтобы устраивать разбирательства с преступниками, они устроили разбирательство с гостем, заставив его покрыть непредвиденные для него расходы. Скрепя сердцем и душой, он вынул из кошелька деньги, сердито всучив их официанту с недовольным криком, подавись, мол, и тут же наткнулся на отряд дозорных. Гость сразу сообразил, что нужно делать и указал дозорным путь к преступникам. «Поделом!» – подумал гость, допивая кофе, и тут же ушёл в закат.       Они столкнулись с грязным и взволнованным Кидом, и снова принялись убегать, не обменявшись словом, услышав угрозы со стороны дозорных, которые вот уже показались из-за угла. Киллер на ходу парировал пули, а Кид расчищал путь, убирая с пути назойливых солдат, которые решили перекрыть им путь отхода.       — Где Хоукинс, Кид? – спросил Киллер.       — Мы решили разделиться. Этот командор просто вывел меня из себя, и я ничего не смог поделать! – кряхтел запыхавшийся Юстасс. Нана заметила, что его движения стали медлительными, а сам он обильно вспотел и побледнел. – Я нарвался на него как последний мальчишка!       — Ты ранен! – подметила Нана, заметив кровь на его штанах.       — И что с того?! Я в норме! А нам надо делать ноги! – огрызнулся Юстасс, сметая дозорных с пути, точно мелких букашек. – Это что, мясо?!       — Ага. Мясо! – с набитым ртом ухмыльнулась Пенелопа.       — Где ты его взяла? Поделись! – Кид сравнился с темпом Пенелопы и уже потянул руку к мясу, как тут отхватил от неё тумаков и пару ласковых в духе «моя добыча!» — Я между прочим раненый! Мне нужно подкрепиться!       — Не больно ты и страдаешь! Ты вон какой здоровый, не подохнешь! Так что руки прочь от моей еды! – Пенелопа толкнула Кида в бок и тот недовольно зарычал.       — Это всё ваша вина! Вы втянули нас в эту передрягу! Какого хрена вы там устроили? Почему дозорным так необходимо вас схватить? Кто вы, чёрт вас дери? – скривил губы капитан, не выпуская из виду сочное баранье бёдрышко.       Нана усердно тёрла слезливые глаза, пытаясь избавиться от попавшей в них пыли, и заметила как отстала от остальных, замедляя темп, что было крайне опасно при сложившейся ситуации. Она не могла избавиться от навязчивого ощущения опасности и одновременно ничего не могла поделать с этими проклятущими глазами, будто тысяча мелких осколков попало в роговицы и выжигали их болью. Однажды она уже чувствовала себя подобным образом. Вместе с болью вспыхнули нежелательные воспоминания и фантомный пронзительный крик заставил её зажать уши, съёжившись от неприятных ощущений, лишающих её чувства пространства. Однажды она уже испытала на себе подобное влияние. Треск огня и выжигающая внутренности агония. Она остановилась, задыхаясь от плотного запаха гари, и не могла открыть глаза. Где-то очень далеко звучал голос Пенелопы. Очень отдалённо, постепенно нарастая и вот Пенелопа уже истерически зовёт сестру, надрывая горло. Нана приходит в себя и чувствует как воздух накалился. Ещё немного и всё вокруг заискриться, поднимется в воздух, и она сгорит тоже.       — Нана, убегай! – кричала Пенелопа.       Нана медленно обернулась, ощущая на себе леденеющий душу взгляд, и упала на колени, закрыв голову руками. Звонкий удар. Совсем близко. Что-то отскочило и тяжело хряпнулось на землю. Нана осторожно открылась и медленно отползла назад, измеряя обескураженным взглядом высокую стену из металла, которая буквально выросла из земли. Пенелопа подбежала и поспешила оттащить и поднять Нану, чтобы убраться куда подальше прежде, чем стена распадётся и Юджин опять попытается напасть. Запыхавшийся и усталый на вид Кид грозно всех поторопил, и они снова убегали. Нана быстро пришла в себя, однако пульсирующая головная боль никак её не отпускала. В помутнённых глазах прояснилось, и она снова могла совладать со своим телом, чтобы убраться от Юджина как можно скорее, как можно дальше.       — Тебе жить надоело?! – негодующе вскрикнул Юстасс. – Он мог тебя прикончить!       — Но не прикончил же. Ты меня спас. Опять! – беззаботно улыбнулась Нана.       — Опять?! Когда это я тебя ещё спасал?!       — Юджин просто монстр. Сейчас нам с ним не справиться, — объяснила Пенелопа. – А тебе нужно быть осторожной! Почему ты вечно такая, Нана?!       — Да что вы все наехали на меня! Киллер, скажи им!       Они свернули на дорогу, ведущую прямиком к причалу и остановились, пыхтя и безумно ругаясь, как свирепые псы. У причала стояли полярный медведь в жёлтом комбинезоне, пингвин и высокий мечник в чёрном плаще. Мечник окатил запыхавшейся квартет холодным взглядом, и Пенелопа тут же отметила про себя, что незнакомец очень смахивает на юркого уличного кота, не дающегося в руки.       Из-за горизонта показалось несколько кораблей дозорных, а на суше их начали стремительно окружать, и все с прискорбием осознали, что оказались в ловушке.