***
Лиаму всё же удалось уговорить Гарри покинуть клинику и выйти на улицу. Сначала Стайлс был крайне недоволен этой затеей, но постепенно его настроение улучшалось, и он почувствовал себя немного лучше. Почему Лиам угадывал то, в чём Гарри нуждался раньше, чем сам Гарри это понимал? Заходить в кафе, чтобы заказать бизнес-ланч, парень не торопился. Вместо этого он неспеша прошёлся по неоживлённой улице, ведущей от клиники к ценру города. Затем забежал в книжный магазин и купил новую книгу. Сейчас Гарри останавливается на набережной, облокачиваясь о широкий парапет, и устремляет взгляд в море. Если бы под рукой были наушники, то этот день можно было бы считать спасённым. Телефон вибрирует, прерывая идиллию. Вздохнув, Гарри достаёт мобильник.Зак Херрон.
«1 или 2?»
Гарри хмурится и, сдув упавшие на глаза пряди волос, пишет. «Что это?» Ответ приходит незамедлительно.«Просто выбери»
«Я не могу делать выбор, не зная, что скрывается под цифрами»«ГАРРИ! В этом и смысл!»
Стайлс вздыхает. «1»«Спасибо <3»
«Так что это?»«Узнаешь ;)»
Гарри убирает телефон и тихонько усмехается. Зак ведёт себя как Зак. — Выгуливаешь своё одиночество? Гарри вздрагивает от неожиданности и оборачивается. Сердце колотится, как птица в клетке, и парень слышит каждый удар в висках. — О нет… — О да, — с усмешкой парирует чужой голос. Стайлс мотает головой и не верит своим глазам, смотря на сидящего напротив Ангела. Парень с силой хватается за парапет — единственное, что в данный момент кажется реальным. Мозг опять столкнулся с тем, что невозможно объяснить. Ангел, одетый в мягкую нежно-зелёную кофту и широкие тёмно-серые штаны. Его русые волосы не были строго уложены как в прошлые разы, чёлка слегка растрёпана. Он расположился прямо на парапете, поджав одну ногу под себя, а другую согнув в колене. В руках — стаканчик с нарисованными лисёнком и енотом. Неизменными остались лишь синие ледяные глаза, от встречи с которыми Гарри шумно вдыхает. — Что ты тут делаешь? — Стайлс готов благодарить Вселенную за то, что его голос не дрогнул. Ангел беспечно пожимает плечами, делая глоток своего напитка. — Гуляю. Гарри не удерживается и фыркает. — Ты издеваешься. Ангел облизывает губу после очередного глотка и, хмурясь, склоняет голову набок. — Преследуешь меня, — продолжает Гарри, считывая в глазах собеседника немой вопрос. — Я? — искренне удивляется тот. — Начнём с того, что я занял это место раньше тебя. Так что боюсь, тут всё наоборот. Гарри закатывает глаза на это и отворачивается к морю, упираясь двумя руками в парапет. Из-за подступающего раздражения он даже забывает о том, что набережная пустовала, когда он пришёл. Всё повторяется, как замкнутый круг. По спине опять пробегают мурашки, сердце рвано стучит, и Гарри чувствует, что не может пошевелиться. Но это больше не похоже на привычный страх, это что-то другое… — Почему бы тебе не оставить меня в покое? У тебя в распоряжении целая бесконечность и весь мир, — устало говорит парень, опуская взгляд себе под ноги. Последняя неделя перевернула его жизнь с ног на голову. Только сейчас он понимает насколько устал от этого. — Я тебя даже пальцем не тронул. И не держу прямо сейчас. Хочешь — иди. Гарри оборачивается и, пользуясь моментом, смотрит прямо на Ангела. Не может быть всё так просто… Но даже несмотря на то, что тот не обращает на парня внимание, лениво листая что-то в телефоне, Гарри не уходит. Он разворачивается спиной к морю и облокачивается левой рукой об ограждение, а ноги скрещивает в лодыжках. — Чёрный костюм ты испачкал, полагаю? — по неизвестным причинам усмехается он, но тут же прикусывает язык. Он не имеет понятия, какая реакция может последовать за подобным комментарием, поэтому замирает, когда взгляд собеседника поднимается вверх. Гарри сглатывает, ожидая неизбежного и быстро прописывая в голове различные сценарии следующих действий. Однако ничего страшного не происходит. Губы Ангела трогает лёгкая ухмылка. — Не переживай, он в порядке, — собеседник делает финальный глоток своего напитка и легко спрыгивает с парапета, выкидывая стаканчик в урну — Я ношу его только на работе, — отвечает он, вновь оборачиваясь к Гарри и складывая руки в карманы. — Работа? — ведёт бровью Стайлс. — Так ты это называешь. — Не хобби же, — фыркает Ангел, зачем-то наклоняясь вниз. — Нельзя так с книгами обращаться. Гарри приоткрывает рот, шумно вздыхая. Он даже не заметил, что уронил книгу прямо на асфальт. Видимо, это произошло, когда он дёрнулся от неожиданности. — Французская литература, — продолжает Ангел, прочитав название и автора. — Я даже не удивлён… Гарри выхватывает книгу из его рук, бездумно начиная листать страницы и вертеть её в руках, отмечая про себя, какой холодной она была на ощупь. — Нудное повествование, сломленные личности и конфликты с обществом… — «проводник» наблюдает за движениями парня, складывая руки за спиной. — Что же ещё ты мог выбрать. — Ты не понимаешь, — раздражённо бросает Гарри, смотря прямо в глаза своему собеседнику. — Это нужно прочувствовать, каждое действие и персонажа, каждое предложение и слово. Нужно ощутить это на себе. Ты никогда не делаешь этого, — зелёные глаза становятся ярче, вновь бегая по лицу Ангела. — Ты просто… — он не находит сил и слов закончить. Гарри опускает голову вниз, и несколько прядей волос падают ему на лицо. Ангел неопределённо кивает сам себе, изучающе всматриваясь в парня напротив. Из-за порыва ветра чёлка падает на глаза, он убирает её одним лёгким движением, после чего его голос нарушает тишину. — Луи. — Извини? — Гарри поднимает голову, непонимающе хмурясь. — Моё имя, — лаконично поясняет Ангел. Стайлс моргает. До этого момента он даже не понимал, что они по сути незнакомы… Он делает вдох. Луи. Такое тёплое и красивое имя. Гарри смотрит на него, и чувствует, как стук сердца замедляется. Всё это время он боялся Ангела Смерти, холодного мрачного, как сама ночь. Луи же вызывает у него… доверие? Эта странная мысль проносится в голове молнией, и парень не успевает как следует подумать над этим. — Гарри, — только и отвечает он. Луи легко улыбается уголком губ. — Я знаю. Стайлс взъерошевает волосы, чуть сжимая их у корней. Глупо. Как же глупо. Конечно, он знает! С самого начала, с самой первой встречи. Ангелы наверняка знают в принципе всех людей в мире, как можно было упустить этот факт. — О, нет, я знаю лишь тех, кто находится под моим крылом. Образно, — отвечает Луи, облокачиваясь об ограждение. — Я не читаю мысли, — продолжает он со вздохом. — У тебя всё на лице написано. Гарри ведёт плечом, перекладывая книгу из рук в руки. Остаётся надеяться на то, что Ангел его не обманул, потому что иначе… Парень не хочет оказаться в ещё более нелепом положении, чем он есть сейчас. — Если хочешь найти Всевидящего, то тебе нужно обратиться по другому адресу. — Я не… ладно, — неопределённо взмахивает рукой Гарри, вставая рядом с Луи. Ну «рядом» сказано довольно громко, их разделяет метр или чуть меньше. Стайлс проводит пальцем по корешку книги, гадая про себя: Луи правда читал что-то похожее и ему не понравилось, или же он так относится к любому виду искусства? Вопрос так и вертится на языке, но задать его парень не решается. Они молчат какое-то время, и, на удивление, воздух не трещит от напряжения. Гарри успевает прокрутить в голове события всей последней недели. Он помнит их первую встречу и все последующие, помнит свой страх, сковывающий все внутренности. По какой-то причине всё это плавно отходит на второй план. — Надо же, — тихо проговаривает Гарри, озвучивая свои мысли. Луи поднимает голову, чуть разворачиваясь влево и смотря на профиль парня. — Я думал, что ты демон во плоти. Краем глаза Стайлс замечает, как напрягается Луи, и оборачивается. Ангел стоит с неествественно прямой спиной, его руки сжаты, а грудь часто вздымается и опускается. Синие глаза сужаются, а их радужка постепенно темнеет. Гарри сглатывает, невольно делая шаг назад. — Если бы ты столкнулся с демоном лицом к лицу, — голос Луи звучит незнакомо, сишком низко и отстранённо, — то от тебя бы осталась горстка пепла. Гарри на мгновение прикрывает глаза. Стоило подумать о том, что привычные крылатые фразы, которые люди используют каждый день, имеют гораздо более весомый смысл, когда говоришь с Ангелом. — Я имел в виду… — начинает Гарри, надеясь достучаться до Луи. — Осторожней со словами, — перебивает Ангел, убирая волосы с глаз. — Демон не стал бы церемониться с тобой. — Извини, — бормочет Стайлс, неловко переступая с ноги на ногу и жмуря нос. Луи не отвечает, но заметно расслабляется, опуская плечи и восстанавливая дыхание. — Я правда не хотел как-то оскорбить тебя, — снова пытается Гарри. — Я лишь предупреждаю тебя. Парень кивает, хотя так и не понимает, злится Луи или нет. Стайлс потирает шею, отводя взгляд в сторону. Мимолётно он замечает, что глаза Луи больше не выглядят тёмными, вернувшись к своему обычному оттенку. И это вероятно, хороший знак. Хотя, если честно, он ни в чём не уверен. — Тебе уже пора идти, — проговаривает Луи, нарушая тишину. И словно в подтверждение его слов, телефон в кармане настойчиво вибрирует. Гарри спешно достаёт смартфон, искренне не понимая, кто может ему звонить. Признаться, он уже забыл цель, с которой пришёл сюда. — Это Лиам, — вслух сообщает Гарри, хмурясь. Когда он поднимает взгляд, то понимает, что остался один.***
Шесть часов, примерно столько нужно Луи, чтобы расслабиться. Первое время он чувствовал, как его тело горит от пёстрого спектра различных эмоций, из-за чего его настигла нестерпимая усталость. Утром Зейн сообщил, что вернётся в город, чтобы забрать тот самый костюм. — Флаг в руки, — торжественно сказал Луи, хлопнув Малика по плечу. — Но давай без меня. И Зейн вернулся домой где-то через пару часов, с счастливой улыбкой неся в руках заветный пакет. Луи морально подготовился выслушать очередную оду, восхваляющую костюм. Но Малик переиграл даже себя самого. В пакете оказалось ещё примерно костюмов пять или шесть, всех цветов и оттенков, которые только можно было вообразить. Зейн с светящимися глазами доставал наряды, раскладывая их прямо на кровати. Нежно-розовый костюм занял самое видное место в комнате. Брат аккуратно повесил его на плечики, бережно разглаживая ткань. Луи смотрел на это всё с приоткрытым от шока ртом, ему понадобилось довольно много времени, чтобы вернуть дар речи. Он протёр лицо ладонью и прокашлялся. — Зейни? — Да? — Ты как, в порядке? — голос Луи стал выше, чем обычно. Томлинсон скрестил руки на груди и вопросительно уставился на Зейна. — В полном, — спокойно отвечает Малик, оборачиваясь. — М-м-м, — тянет Луи. — Тогда ответь мне: зачем ты всё это сюда притащил? Что творится в твоей прекрасной голове? — Они мне понравились. К тому же, ты сам меня отпустил, какие проблемы? — он вновь вернул внимание своему фавориту, будто Луи и вовсе испарился из комнаты. Томлинсон прикрыл глаза, считая до десяти, чтобы утихомирить подступающую бурю. Над тем, как брату удалось всё это забрать и принести, он даже задумываться не хочет. — Ты не наденешь его? — удивлённо спросил Луи, открывая глаза и замечая, что розовый наряд всё также висит на плечиках. — Пока нет, — спокойно ответил Зейн. — Нужен особый случай. Луи закатил глаза. И стоило это того? Зачем было ходить за ним по пятам и возмущаться, что они ушли без костюма? А сколько претензий было в первый день? Какая разница, где он будет висеть, дома или в магазине? А те два часа ожиданий? А всё остальное теперь куда? Нажав указательными пальцами на виски и зажмурив глаза, Луи коротко сказал: — Я прогуляюсь. Какое-то время он бродил по городу, ведя с собой мысленный диалог и пытаясь понять логику брата. Когда он зашёл за кофе в небольшую кофейню на углу улицы, то понял, ему всё равно, что Зейн будет делать с костюмом. Да пусть хоть лебедя из него складывает, его право. Это будет забавно. Буквально через двадцать минут Луи вышел на набережную, где встретил Гарри. Вселенная имеет прекрасное чувство юмора. У Томлинсона была идеальная возможность развернуться и уйти. Но он не стал этого делать. Во-первых, у него в стаканчике оставался кофе, а во-вторых… Он просто не захотел. Луи имеет опыт в общении с людьми и далеко не единичный. С кем-то ему удавалось подружиться. Двести лет назад их с Зейном занесло в Мальмезон. Изначально они переоделись слугами только для того, чтобы посмотреть на жизнь французской аристократии. В тот день Жозефина Богарне как раз устраивала бал, а значит возможность была идеальная. Кто же знал, что Императрица переборщит с вином и будет в лучшем расположении духа. Вечер был довольно долгим, однако темы для разговоров не заканчивались. Именно тогда Луи научился играть в карты, познакомился с половиной французской знати, а Зейн даже почти выучил, как правильно танцевать вальс. Жозефина не знала кто они на самом деле. Возможно, поэтому их дружба и продлилась довольно долго — почти два года. Закончилась она по естественным причинам. Луи до сих пор немного скучает по Жозефине, но сейчас, она осталась лишь в его памяти. В общении с людьми следует быть осторожным, главное — не привязываться. Так или иначе, Томлинсон никогда не сближался с теми, чьи души он должен был забрать. Это было негласным правилом, которого придерживались все. Быть Ангелом Смерти — значит видеть в глазах смотрящих либо страх, либо ненависть. Были люди, которые замирали на стадии отрицания и гнева, игнорируя какие-либо предостережения и знаки, считая, что сами могут вершить свою судьбу. Были те, кто сразу впадал в депрессию, даже не пытаясь, что-либо изменить. Они спокойно принимали всё, что их ждёт. Не то, чтобы звёзды можно было обмануть, судьба настигала тогда, когда приходило время. Ангелы лишь обладали более широким виденьем, чем люди. Те или иные действия и решения незначительно, но влияли на будущее человека. Какие-то могли продлить жизнь, какие-то сократить. Ангелы Смерти предупреждали об этом каждую душу. Они не убийцы, а хранители баланса между мирами, и их задача состоит в том, чтобы позволить душе выполнить всё, что она должна была сделать в своей жизни. Но не все это понимали. Луи видел страх и в глазах Гарри. Но в ту встречу на площади, Ангел сумел разглядеть за этой пеленой что-то ещё. Искра. Маленькая и слабая, но она была. Она придавала Гарри уверенности, и благодаря ей, он мог говорить с Луи на равных. Это казалось Томлинсону чем-то новым и странным. Он не понимал по какой причине нарушает основное правило или почему ни слова не сказал брату, хотя обычно они делились друг с другом всем. Ещё больше он не понимал, почему его так тянет к парню. Чем дольше он об этом думал, тем тяжелее становилось. Вскоре голова Луи разболелась от всех спутанных мыслей, а лекарство он нашёл в шумной компании и паре сигарет. — Луи, пойдём играть в покер! — подсаживается на диванчик Зейн, забирая сигарету из рук Томлинсона. — Скромности тебе не занимать, — качает головой Луи, наблюдая за братом, бесцеремонно делающим затяжку. — Нам надо пересесть за тот столик, — кивает Малик, выпуская дым. — Я ещё не сказал, что пойду. — А я тебя не спрашивал. Это был риторический вопрос. — Я таким не занимаюсь, — фыркает Луи, отбирая сигарету назад. — Да брось.Там же думать не надо даже. выиграем и дело с концом. — Вот иди и выиграй, а я буду сторонним совершенно незаинтерисованным наблюдателем. — И где твой боевой запал? — пихает его в бок Зейн и тут же поднимается, чтобы присоединиться к компании азартных игроков. Луи вздыхает, смотря ему вслед, но всё же встаёт и подходит ближе. Он выбирает удобное место у стены, опираясь на неё спиной и делает долгую затяжку. Зейн перехватывает его взгляд и коротко подмигивает, лукаво потирая ладони. Томлинсон лишь тихо усмехается. — А Вы не любитель рисковать. — раздаётся голос справа. Луи оборачивается и замечает девушку, одетую в строгое платье, её волосы струились по спине красивыми волнами, а в руках она держала бокал вина. — Увы, карты успели мне наскучить — отвечает он, делая затяжку. — А такие места, явно не для Вас. Что Вы здесь делаете? — То же, что и ты, — усмехается она, вставая рядом. Луи поднимает бровь. — Ты, как минимум не куришь. Девушка мягко улыбается. — Я смотрю на людей и анализирую, наблюдаю. — Детектив? — Отнюдь, — она качает головой. — Я пишу стихи. — Значит, риск тебе близок, — говорит Луи, покручивая сигарету в руках. — Почему? — Поэты сентиментальны. А там, где чувства, там и необдуманность решений. — Интресное умозаключение, — медленно проговаривет она, качая головой. — Поделюсь этой мыслью со своими товарищами. Но боюсь, они не согласятся. — Нужно иметь умных товарищей, — хмыкает Луи, медленно выпуская дым. — Не веришь? Обрати внимание на биографию хотя бы одного из тех, кто вошёл в историю. Пускаются во все тяжкие. Девушка делает глоток, пожимая плечами. — Все люди к этому склонны. — Именно, — Луи тихо умехается, наблюдая за разгаром игры. — Он выиграет, — собеседница кивает на пожилого мужчину в чёрном. — Нет, — тянет Луи, щурясь и наблюдая за ним. Взгляд мужчины быстро скользит по каждому игроку, а его пальцы неосознанно постукивают по столу. — Блефует. Словно в подтверждение его слов, Зейн выкидывает карты на стол и, довольно улыбаясь, одаривает всех присутствующих снисходительным взглядом. Луи усмехается краешком рта, чуть поднимая голову. Флэш Рояль. — Надо же, — поражённо выдыхает девушка. — Это… — Напишите об этом стих, — говорит Томлинсон, отталкиваясь от стенки и оборачиваясь к ней. — Надеюсь, это войдёт в сборник. — О картах? — О риске, — качает головой Луи, замечая как брат поднимается из-за стола, гордо забирая фишки и переговариваясь с игроками. — Только прошу, — продолжает Томлинсон, вновь оборачиваясь к девушке. — Не пишите о любви. — Почему же? — она вопросительно поднимает бровь, отпивая из бокала. — Это банально. Эйфория, боль, страдания… Одно и то же. — Он чуть наклоняется вперёд и приглушённо говорит. — Желаю удачи. И коротко кивнув, Томлинсон разворачивается к Зейну, замечая как тот уже активно показывает ему на выход из клуба. Луи успевает показать брату большой палец, как к нему вновь обращается поэтесса. — У Вас табу на чувства? Луи замирает в полушаге и оборачивается, встречаясь с ней взглядом. — Я не позволяю эмоциям взять над собой контроль. Это другое. — Или же Вы боитесь, — говорит она, чуть щурясь. Ангел приоткрывает рот, но не отвечает. Едва заметно мотнув головой, он разворачивается и выходит из клуба вместе с Зейном и ещё кучей людей, которых он видит впервые. Поэты одинаковы во все времена. Проведя рукой по лицу, Луи вздыхает, снова чувствуя себя уставшим. — Если бы ты сыграл, — Зейн облокачивается на его плечо, — ты бы не был сейчас таким хмурым. — Не растеряй своё богатство, — усмехается Луи, наклоняя голову, чтобы посмотреть на Малика. — Хорошая игра. Глаза Зейна широко распахиваются. — Луи, ты ли это? Делаешь мне комплимент, — он поджимает губу, кивая. — Последний раз такое было… Никогда? Томлинсон цокает, ведя плечом и скидывая его руку. — Не драматизируй. Зейн хмыкает и отходит чуть в сторону, широко разводя руки и улыбаясь. Он сразу утопает в толпе собравшихся игроков и «фанатов», наблюдавших за игрой. Луи провожает его взглядом и качает головой. Он выпрямляет спину и прячет руки в карманы, смотря в противоположную часть улицы и прислушивается. Шум колёс, приглушённая музыка где-то в другом квартале, разговоры, чужое дыхание — много лишнего и отвлекающего. Ангел мотает головой, будто отметая всё ненужное. Его интересует только одно. Томлинсон прикрывает глаза, стараясь заглушить даже собственные мысли. Вокруг воцаряется тишина, будто кто-то поставил мир на паузу. Луи делает глубокий вдох, обнаружив то, что искал — сердцебиение. Он открывает глаза, оборачиваясь в нужную сторону и приподнимая подбородок вверх. Гарри стоит, облокачиваясь прямо о фонарный столб и наблюдая за двумя другими парнями, бурно что-то обсуждающими около машины. Один выглядел чуть старше. Он нервно почесал затылок и, неопределённо взмахивая рукой, что-то сказал блондину. — Я замотаю это изолентой, — отвечает последний, не поднимая взгляда от двигателя машины. — Найл, нельзя всё чинить изолентой. Это ненадёжно… Давно пора было отдать машину в ремонт. — Она, — Найл резко поднимается и тыкает старшего в грудь. — Ещё тебя обскачет, запомни мои слова! Гарри тихонько хихикает, наблюдая за ними и качает головой. Луи на одну лишь секунду замирает, заметив появившуюся на его щеке ямочку. Ангел моргает, коротко оборачиваясь назад. Зейн даже не смотрит в его сторону, продолжая над чем-то громко смеяться в компании своих фанатов. Луи мог бы закатить глаза и драматично вздохнуть, но сейчас у него есть другая цель. Томлинсон сжимает пальцы рук в карманах и уверенно делает шаг вперёд. Он аккуратно маниврирует между людьми, протискиваясь мимо толпы зевак. Луи поднимает взгляд, мгновенно находя кудрявую шевелюру. — Гарри, — громко и коротко зовёт он, останавливаясь на тратуаре. Парень оборачивается. Его зелёные глаза вопросительно бегают по улице, до тех пор, пока не встречаются с ледяными синими. Луи видит, как Гарри сглатывает, перед тем, как выпрямится. — Я сейчас, — говорит он, мельком смотря на парней. — Куда ты? — хмурится Лиам, выпрямляясь и скрещивая руки на груди. — Всё нормально, Ли, — заверяет Гарри, кивая парню и оставляя их обоих позади. Луи всё это время терпеливо ждёт, наблюдая за ним. Он выпрямляет спину, когда парень приближается, чтобы визуально казаться выше. Взгляд Гарри быстро пробегается по телу Ангела и останавливается на лице. — Снова здравствуй. — Здравствуй, — кивает Луи, доставая руки из карманов и складывая их за спиной. Стайлс щурится, затем коротко потирает нос. — Ты не дал мне договорить. — Я и так знал, что ты скажешь, — пожимает плечами Луи. Гарри фыркает. На его губах на мгновение появляется улыбка, но она скорее… уставшая и вымученная. Луи замечает это. Он осторожно переступает с ноги на ногу, тем самым незаметно передвигаясь вперёд. — Почему всё это происходит? — тихо спрашивает Гарри. — Что именно? — Всё, — разводит руки в стороны Стайлс. — Мы снова разговариваем… вот так, — он тяжёло вздыхает, опуская взгляд вниз. — Случайно встретившись на улице «Неслучайно» — думает Луи, но ничего не произносит вслух. Ангел наблюдает за Гарри, за его часто поднимающейся грудью, за немного поникшими плечами. Его щёки побледнели, глаза потускнели. Парень измотан и это видно. — Я устал, понимаешь? — продолжает Гарри. — Последняя неделя выбила меня из колеи. С тех пор как ты появился… — он запускает руку в волосы, делая паузу. — Это пугало меня. — А сейчас? — спрашивает Луи, склоняя голову и не мигая. — Я не знаю, — сдаётся Гарри, выдыхая и отпуская волосы, которые теперь свободно развиваются на ветру. Луи кивает сам себе. Какое-то время он молчит, прикусывая губу. Он видит, что Гарри не понимает, что происходит и почему. Ангел и сам не понимает. Он просто делает. — Дай свой телефон, — Луи протягивает руку вперёд, а глазами встречается с вопросительным и удивлённым зелёным взглядом. — З…Зачем? — Я напишу номер. Обычно же так делают люди. — Я только что говорил, что нахожу всё это странным. А теперь ты просишь мой телефон? — Я пытаюсь сделать всё нормальным. Гарри колеблется, а Луи не торопит его. Краем уха он слышит, как Зейн зовёт его, слышит голоса Лиама и Найла, но продолжает стоять и смотреть на Гарри. В конце концов, Стайлс сдаётся и протягивает Томлинсону свой смартфон. Луи быстро набирает свой номер, но никак не называет контакт, решив оставить это на усмотрение Гарри. — Как-то так, — говорит он, возвращая вещь владельцу и позволяя себе лёгкую ухмылку. Гарри кивает, убирая телефон в карман и внимательно смотрит на Ангела. — С чего ты взял, что я позвоню? Луи щурится, перекатываясь с пятки на носок, а затем отвечает. — Ты же не боишься? Гарри приподнимает бровь и тихо фыркает. Он уже разворачивается, чтобы уйти, но медлит и едва заметно отрицательно кивает. Луи какое-то время стоит на месте, а затем отворачивается и уходит в противоположном направлении, опуская голову вниз. Томлинсон медленно движется среди людей, сжимая свой телефон в кармане. Ангел позволяет себе лёгкую, призрачную улыбку. Если бы он обернулся, то увидел бы, как Гарри смотрел ему вслед.