Восьмое чувство

      Луи болезненно морщится, вставая с кресла. Пять часов нахождения в одном положении сильно сказались на состоянии его шеи. От беды не смогли спасти даже сидения бизнес-класса, на первый взгляд показавшиеся удобными. Томлинсон кладёт руки себе на плечи и делает пару круговых движений головой, надеясь, что это поможет унять ноющую боль в мышцах. Они с Зейном прилетели в Лос-Анджелес, на самолёте. Всего этого можно было легко избежать, ведь они абсолютно не нуждались в использовании воздушного транспортного средства. Но Зейн был другого мнения.       — Луи, мы за столько лет ни разу не летали на самолёте! Я хочу попробовать!       — Ты буквально можешь подняться в небо в любое время дня и ночи. Зачем тратиться на авиабилеты? К тому же, — Томлинсон открывает расписание рейсов и ужасается. — Лететь пять часов… В железной коробке…       Осознание последнего напрягало Луи больше всего. Он доверял лишь своим крыльям. Они давали ему уверенности, силы, они были частью его, и ничто не может заменить их. А во время полёта Луи привык чувствовать себя свободным. Только он и больше ничего.       Как можно ощущить нечто подобное, будучи запертым в самолёте?       — Надо попробовать хотя бы один раз, — воодушевлённо отвечает Малик и подсаживается к нему. — На машинах-то мы ездили.       — Это другое, — тяжело вздыхает Луи.       — Остынь, я обо всём договорюсь.       И Зейн действительно взял и позвонил Люциферу, просто поставив его перед фактом.       — Ага, — расхаживает Малик по комнате, положив одну руку в карман домашних спортивных штанов. — Нет, мы хотим добраться на самолёте. Конечно, Луи не против, — улыбается Зейн, смотря на брата. — Окей, мы подождём.       Лицо Томлинсона не выражает никаких эмоций. Он лежит на диване, закинув ноги на подлокотник, одна рука покоится на груди, а вторая неподвижно свисает вниз, пальцы едва касаются пола.       — Люцифер сказал, что всё устроит, — довольным тоном сообщает Зейн.       — Я безумно счастлив, — Луи чуть поворачивает голову к брату. — Как жаль, что ты полетишь один.       — Луууи, — Зейн приседает на корточки напротив Томлинсона и молебно складывает ладони вместе. — Пожалуйста.       — Нет.       — Я больше не потащу тебя в магазин одежды. Я отдам тебе свой следующий выигрыш в карты, — Малик склоняет голову, смотря на него щенячьими глазами. — Я буду поддерживать все твои идеи. Даже если они будут мудовыми.       Луи усмехается.       — Все мои идеи крутые.       — Отчасти.       — Напомни мне, — Томлинсон приподнимается на локте и качает головой. — Кто придумал внушить группе музыкантов, что мы с тобой дальние родственники солиста? А потом нас взяли в мировой тур, хм?       Зейн щурится, складывая губы.       — Нам потом за это влетело от старших.       — Но было весело, — возражает Луи.       Малик вздыхает.       — Было, — затем пододвигается поближе и кладёт подбородок на диван. — Один разок. По-братски.       Томлинсон несколько минут молчит, играя в гляделки с Зейном. Комнату заполняет тишина, нарушаемая лишь их дыханием. Луи напрягает зрение, он не привык проигрывать или сдаваться. Глаза начинает щипать, и Томлинсон ухмыляется, замечая, как по щеке Зейна стекает одинокая слеза. Малик поджимает губу и чуть щурится.       — Чувствуешь это? — шепотом спрашивает брат. — Воздух трещит от напряжения, приглушённый свет…       Луи сжимает челюсть, постукивая пальцами по кожаному дивану. Он натягивается, как тетива лука, стараясь сосредочиться только на глазах Зейна, а не на его словах.       — Искра, буря…       Губы Томлинсона невольно растягиваются в улыбке, и он, не сдержавшись фыркает, на секунду прикрыв глаза.       — Придурок.       — Ты лучший, — Малик хлопает ладошками по дивану. — Люцифер сказал, что пришлёт всё на почту.       Так, Луи и оказался на борту самолёта. Против своей воли, фактически. Лишь спустившись с трапа, он чувствует, как напряжение понемногу отпускает тело. Томлинсон оборачивается назад, кидая последний взгляд на огромную белую махину, заложником которой он был всё это время. К черту, обратно на собственных крыльях, быстрые в несколько раз и безопасней. А ещё лучше — перенос в пространстве.       — Ну, как? — спрашивает Зейн, шагая рядом. — Понравилось? Луи лишь поворачивается, одаривая его многозначительным взгядом.       — Да ладно. Зато давали вкусный какао.       — Отвратительный растворимый порошок, — отчеканивает Томлинсон, ища взглядом заветную светящуюся вывеску с надписью «выход».       Больше он ни под каким предлогом не согласится на какую-либо авантюру со стороны Зейна. Где-то полчаса они блуждали по зданию аэропорта, путаясь в бесчисленных поворотах и помещениях. Луи тщетно подавлял подступающее раздражение. Он не выносил это место, а ещё больше огромное скопление людей, то и дело попадающихся под ноги и тащивших за собой огромные чемоданы и сумки. Как же хорошо, что у них Зейном не было багажа…       — Свобода, — с облегчением выдыхает Луи, наконец выбравшись на улицу.       Малик лишь тихо усмехается, касаясь локтя брата.       — Нам туда.       Обернувшись, Луи замечает знакомую фигуру. Люцифер стоит, опираясь на капот тёмно-серой машины. Он был одет в дорогой классический чёрный костюм, будто бы сшитый на заказ. Тёмные волосы как всегда аккуратно уложены, а карие глаза изучающе наблюдали за всеми. Люцифер резко выделялся среди толпы и каждый проходящий невольно бросал взгляд в его строну. Ангелы Смерти были не так заметны на фоне самого Дьявола. Хотя Зейн тоже привлекал к себе внимание из-за своего розового костюма, Луи выглядел более спокойно, ограничившись тёмно-синей рубашкой и чёрными джинсами с маленькой цепочкой.       — Добро пожаловать, — лучезарно улыбается Люцифер, разводя руки в стороны и элегантно отталкиваясь от машины. — Скучали по мне? Как полёт?       — А то, — усмехается Зейн, складывая руки в карманы и вскидывая подбородок. — Всё чудно, спасибо.       Луи останавливается рядом и коротко кивает.       — Люцифер.       — Уильям, — поднимает бровь Дьявол.       Томлинсон моргает. Он успел отвыкнуть от этой формы имени. Последний раз его так называла только сестра, когда… Луи быстро отгоняет это воспоминание, вновь пряча его в самом потаённом углу души.       — Я с нетерпением ждал вашего прихода, — бодро говорит Люцифер, хлопнув ладонями. — Мне столько всего нужно вам показать.       Морнингстар жестом приглашает Ангелов сесть в машину. Зейн спешно занимает место спереди, рядом с водителем. Луи только закатывает глаза, располагаясь на заднем кресле и с интересом осматривая салон. Люцифер включает громкую и динамичную музыку, опуская стёкла машины.       — И к чему такая срочность? — повышая голос интересуется Луи, отрываясь от изучения вида за окном.       Остановившись на светофоре, Морнингстар надевает стильные солнечные очки и оборачивается к Томлинсону.       — Я несколько месяцев был в Вегасе. Этот город быстро наскучил, но зато в моей голове зародилась весьма интересная мысль, — гордо сообщает он, поднимая указательный палец вверх.       — Тебе наскучил город грехов? — Луи фыркает, запуская руку в волосы. — Надо же.       — Да, я так и сказал, — Люцифер разворачивается к рулю, и машина трогается с места.       — А какая мысль? — Зейн вытягивает руку, чтобы сделать музыку чуть тише, и сразу получает по ладони. — Ауч, — шипит Малик, потирая кожу. — За что?       Луи лишь тихо ухмыляется и вновь отворачивается к окну. Он следит за сменяющимся пейзажем, вспоминая их последнюю поездку сюда пару лет назад. Интересно, что Люцифер задумал на этот раз? Томлинсон мог бы послушать разговор братьев спереди, но его мысли невольно уносятся в Сент-Питерсберг. Четыре дня он не выходил в город «как человек», лишь изредка облочаясь в чёрное, чтобы забрать чужие души. И всё это время он ждёт.       Луи чуть спускается в кресле, тяжело вздыхая, поправляет небольшую цепочку на бедре. Его взгляд мимолётно скользит вперёд. Люцифер и Зейн о чём-то довольно оживлённо болтают, активно жестикулируя и не обращая внимания на притихшего Луи. Томлинсон опускает взгляд вниз и ловко достаёт телефон из кармана.       Ничего.       Ни одного уведомления.       Луи возвращается к наблюдению за городом. Его глаза и лицо не выражают ни одной эмоции. Вечность научила его одному прекрасному качеству — терпению. Он не планирует давить на кого-то, нервничать раньше времени или… терять надежду. Так говорят люди?       Он дал Гарри шанс. И он не будет его отнимать.       — Для начала, — доносится до Томлинсона голос Люцифера, — мне нужна машина.       Он сворачивает с дороги куда-то влево, нарушая все возможные и невозможные правила движения.       — А сейчас мы ехали на велосипеде? — Луи подаётся вперёд, вопросительно поднимая бровь.       — Остроумно, — не глядя на него отвечает Дьявол.       Морнингстар оставляет машину где-то посередине дороги, не стараясь припарковаться, и выходит наружу, изящно поправив пиджак. Зейн оборачивается через плечо, встречаясь с ответным взглядом Луи. Братья пожимают плечами и следуют за Люцифером.       — И что мы тут делаем? — спрашивает Томлинсон, скрещивая руки на груди.       — Как правильно выбрать автомобиль? — вопросом на вопрос отвечает Люцифер. — Каким он должен быть?       Зейн и Луи одновременно произносят.       — Стильным.       — Быстрым.       Морнингстар оборачивается и покачивает головой. Его карие глаза насмешливо сверкают, Луи лишь неопредлённо пожимает плечами. Тем временем к ним уже спешит продавец-консультант. Люцифер отворачиваеся от братьев, любезно кивая подошедшему парню. Малик, не переборов любопытство, продвигается вперёд, заходя под крышу и рассматривая различные модели машин. Скорее всего, он уже запреметил ярко красную ламборгини, величественно стоявшую в первом ряду. Луи медленно двигается следом, внимательно осматривая каждую модель и понимая, что Люциферу вряд ли понравится хотя бы одна из представленных.       — Говорят, что не водитель выбирает машину, а машина водителя, — рассудительно говорит продавец.       — Абсолютно верно, — кивает Люцифер, уверенно шагая куда-то вперёд.       Луи провожает Дьявола взглядом, смотря ему в спину.       — Мы с этой очаровашкой точно выбрали друг друга! — Люцифер показывает рукой на стоящий в центре зала тёмно-синий карвет.       — Ох, вынужден огорчить. Она в данный момент не продаётся.       Луи хмурится, делая пару шагов вперёд. Он замечает, как брат медленно оборачивается, а на его лице читается искреннее удивление. Томлинсон улыбается уголком губ. Люцифер не знает слова «нет». Зейн, видимо, услышал обрывок диалога, потому что он вышел из дорогущей ламборгини, тихо закрыв дверь, и присоединился к Луи.       — Может, мы договоримся? — Люцифер убирает руки в карманы брюк, подходя ближе к продавцу.       — Простите, — качает головой парень. — Я ничем не могу помочь.       Морнингстар коротко поднимает глаза, замечая на себе взгляды Ангелов, а затем кивает, делая шаг вперёд и возвращаясь к разговору.       — Это очень печально… Очень, — он изучающе осматривает собеседника. — Ты хороший парень, Майки, — добавляет, по всей вероятности, прочитав имя на бейджике.       — Спасибо, — парень явно выглядит сбитым с толку, потому что склоняет голову вниз смотря себе под ноги.       — Ты так много работаешь, — продолжает Люцифер. — Смены долгие и, должно быть, тяжёлые. А начальник полный кретин, — он кладёт руку на плечо Майка, дружески сжимая.       Парень невольно поднимает голову и слабо кивает, избегая взора Люцифера. Зейн и Луи переглядываются, смотря друг на друга многозначительными взглядами. Они знают, что будет дальше.       Голос Люцифера становится чуть ниже, когда он произносит следующую фразу.       — Скажи мне, какое твоё самое большое желание?       Приём, который он использует уже далеко не в первый раз — влияние. Всё, что нужно, это зрительный контакт и властность взгляда. На памяти Ангелов и самого Дьявола ещё никому не удавалось противостоять влиянию, люди не в силах это сделать. Оказавшись во власти Люцифера, они говорили только правду, раскрывая свои самые потаённые желания. А он уже мог использовать это в своих целях, прямо как сейчас. Влияние гораздо мощнее, чем внушение, которым изредка пользовались Зейн и Луи. Но и доступна эта способность только Дьяволу.       — Мы по сравнению с тобой милые одуванчики, — присвистывает Зейн, когда Люцифер возвращается к ним, ловко подкидывая ключи.       — Едва ли Зейни, едва ли, — наигранно вздыхает Морнингстар, протягивая ему ключи. — Хочешь за руль?       Зейн удивлённо распахивает глаза, показывая на себя ладонью. Но заметив доверительный взгляд старшего брата, довольно улыбается и тянется за ключами. Люцифер резко убирает руку и мило улыбается.       — В далёком будущем, вероятно, сядешь.       Малик цокает, закатывая глаза, и демонстративно отворачивается.       — Я всё равно хотел ту ламборгини…       — Мечтай, братец, мечтай, — певучим голосом отвечает Морнингстар, глазами изучая Луи.       Томлинсон стойко выдерживает его взгляд, вопросительно приподнимая голову и расправляя плечи.       — Что-то изменилось в тебе, — прищуривщись, говорит Люцифер, поднося к губам руку, сжимающую драгоценные ключи. — Что-то в твоём взгляде…       Луи делает глубокий вдох, концентрируясь на своём дыхании. Он приостанавливает поток мыслей, чтобы замедлить сердцебиение. На лице замирает непроницаемая маска, Луи сглатывает, смотря в глаза Люциферу. Его пальцы невольно сжимают телефон в кармане.       — Зрачки расширены, — коротко говорит Морнингстар.       Луи молчит, прислушиваясь к своему телу. Воздух медленно заполняет лёгкие, кровь бежит по жилам, проходя через артерии и сердце.       — Он невероятно сильно устал после перелёта, — небрежно бросает Зейн, решая выйти из своего обиженного образа. — Он был заперт в железной коробке пять часов.       В его голосе явно слышны нотки сарказма, но это отвлекает Люцифера. Дьявол фыркает, оборачиваясь к Малику, а Луи прикрывает глаза, опуская голову. Он оставляет телефон, доставая руку из кармана и заталкивает непрошенные мысли как можно дальше.       — Это прекрасно! Потому что прямо сейчас мы поедем в мой клуб, — Люцифер кладёт руки на спины братьев и легонько подталкивает их к приобретённому автомобилю.       — Клуб? — переспрашивает Зейн.       — Сегодня открытие! Чудесно, правда?       — Это была твоя превосходная идея? — усмехается Луи, убирая его руку со спины.       — Она действительно превосходна, — качает головой Люцифер. — Я купил его, когда вернулся из Вегаса. Он прекрасен, там есть чёрный рояль, сегодня я сыграю на нём впервые, — Люцифер чуть ускоряет шаг, подталкивая их к карвету. — А на втором этаже пентхаус. Вам понравится, я уверен. Это лучше Рая в разы, — усмехается он.       — И как называется самый роскошный клуб города?       — Люкс, — вскидывая голову, произносит Люцифер. — Как вы поняли, «свет» с латинского, идеально сочетается с фамилией.       — Да ты гений, — хлопает его по плечу Луи.       — Я хочу увидеть его, — заявляет Зейн, садясь в машину. — Как чувствовал, поэтому и надел свой лучший костюм!       Люцифер взмахивает рукой, призывая Луи быстрей сесть в машину.       — Заодно отдохнёте. Я уверен, сегодня туда придут лучшие девушки ЛА, — улыбаясь, Морнингстар вскидывает брови, одаривая братьев самым дьявольским взглядом.       Зейн фыркает, а Луи небрежно ведёт плечами.       — Не интересно.       — Ах да, — улыбается шире Люцифер и подмигивает. — И парни тоже.       Луи качает головой, поднимая взгляд вверх. За пару лет он успел отвыкнуть от общения с братом, чтож придётся снова.       — Я голоден.       — А я о чём, ты не удовле… — начинает было Люцифер, но Томлинсон перебивает.       — Я хочу есть, — он оборачивается и ухмыляется, замечая секундную растерянность на лице старшего.       — Ох, — выдыхает Морнингстар, включая зажигание. — А с этим могут быть проблемы…

***

      Четыря дня — примерно столько Гарри чувствует себя максимально странно. Его преследует лёгкое чувство тревоги, поселившееся где-то в области груди. Он стал рассеянным, пару раз забывал выпить лекарства, выпадал посреди разговора с Найлом или Лиамом. Однажды от его несобранности даже пострадала курица, которую он благополучно оставил в духовке. Благо ужин удалось спасти и в целом обошлось без происшествий.       — Хаз, — щёлкает пямо перед носом Найл, возвращая Стайлса в реальность, — с возвращением на Землю.       Гарри моргает и потирает виски пальцами, первое время не понимая, где они находятся и что делают.       — Выглядишь потерянным, — соглашается Лиам.       — Я в норме, — отмахивается Гарри, стараясь, чтобы ответ прозвучал убедительно.       — О чём я только что говорил? — Найл скрещивает руки на груди, выжидающе смотря на друга.       Гарри хмурится, задумчиво почёсывая голову. Его мысли были сбивчивы, они поспешно скрывались где-то в глубинах сознания, как только парень пытался зацепиться хотя бы за одну. Стайлс изо всех напрягает память, осторожно проговаривая.       — Ты спорил с учителем по английскому и говорил, что персонажа из комикса можно посчитать за аргумент в сочинении… — он прерырвается, замечая взгляды парней: удивлённый Лиама и возмущённый Найла. — Нет?.. Как, — более тихо проговаривает Гарри. — Как давно это было?       Лиам вздыхает, почёсывая плечо.       — Вчера.       — Оу…       — Так, всё, — довольно резко встревает Найл, отчего Гарри невольно дёргается. — Ты меня напрягаешь всем этим. Надо что-то делать.       Стайлсу ничего не оставалось, как согласно кивнуть.       В тот день они решили собраться втроём дома у Гарри и устроить марафон фильмов — как в старые добрые времена. Подумали сделать это в воскресенье, так как это более менее свободный день: Лиаму не нужно было идти в клинику, у Найла только одна тренировка, которая примерно совпадала по времени с походом Гарри в центр.       Эта мысль привела парня в чувство, и он смог взять себя в руки. Раньше их посиделки значительно поднимали ему настроение и придавали сил. Да и сейчас он ощущал лёгкое возбуждение, как перед праздником. Неизменным осталось только одно.       Гарри невольно дёргался от каждого шороха или звука. Иногда, когда он оставался дома один, сильный порыв ветра открывал окна на распашку. Стайлс забегал в комнату с колотящимся в висках сердцем и… ничего. Всего лишь ветер, и больше ничего.       Ангел исчез.       В последний раз он видел его тем поздним вечером. Гарри долго стоял и смотрел вслед, пока тонкая фигура не скрылась среди людей. Больше Луи не появлялся.       Они не встретились ни на улице, ни на набережной, ни в парке. Не то, чтобы Гарри специально ходил по этим местам, вовсе нет.       Мысли Стайлса запутались настолько, что он уже сам не знал, где заканчивается одна, а где начинается другая. Его будто разделило на две части.       Одна кричала: стой!       Она напоминала Гарри о том, кто Луи. Парень не без дрожи и холода в теле вспоминал свой страх и ужас, когда он встретил Ангела впервые, а затем, когда он по несчастливой случайности увидел аварию. Стайлс понимал, что однажды он придёт и за ним тоже. Поэтому одна часть Гарри боялась того, что будет дальше, боялась неизбежного конца. И Ангела.       Вторая же шептала: действуй.       И в эти моменты парень вспоминал Луи. Его ухмылку, изучающий взгляд, каждое его движение и слово, бледную кожу, от прикосновения с которой всё становилось холодным. Луи, который не был одет в чёрное, у которого не было крыльев за спиной, который выглядел, как обычный парень. Гарри тяжёло вздыхает.       Как можно бояться встретить и одновременно хотеть увидеть одного и того же человека?       То есть не человека.       Чёрт.       Гарри прячет лицо в подушку.       Конечно, у Лиама, Найла и Зака возникли вопросы. В те разы, когда Луи появлялся в разных местах при случайных обстоятельствах, парни были рядом. И они видели насколько странным выглядело их общение. Стайлс нашёл самое простое объяснение, которое только можно было придумать.       — Я встретил его в больнице.       Все трое посчитали Луи немного пугающими и «не от мира сего». Гарри не мог с ними поспорить, поэтому дипломатично промолчал.       Постепенно парень пришёл к выводу, что Ангел исчез не просто так. Он дал ему возможность подумать, всё взвесить. Однако Гарри вообще не уверен, что Луи ждёт ответа.       Однажды вечером Стайлс открыл телефонную книжку и нашёл в списке недавних неназванный номер. Его пальцы слегка дрожали, замирая над кнопкой вызова. Гарри сделал глубокий вдох и покачал головой. Что он скажет? И как начать разговор?       Номер Луи был сохранен под именем «принц Адам не бери трубку!». Это было глупо, но Стайлс невольно спроецировал их ситуацию на «Красавицу и Чудовище». Один из них не человек, у второго — мало времени. У них не было прекрасной розы, с которой медленно опадали лепестки, но было сердце Гарри, которое слабо, но всё же продолжало биться. Это самая необычная метафора, которую Гарри доводилось придумывать, и что-то подсказывало ему, что Луи бы не оценил.       Чудом парень дотянул до воскресенья, надеясь, что вечер с друзьями поможет расслабить мозг и немного отдохнуть. Теперь оставалось только пережить час в центре.       Прямо сейчас Гарри быстрым шагом идёт по коридору, надеясь, что встреча пройдёт нормально и Камилла не станет доставать его лишним вопросами. В прошлый раз он смог сбежать, есть риск, что в этот раз не повезёт.       — Гарри!       Стайлс оборачивается и останавливается, замечая догоняющего его Зака. Его огромная рубашка развивалась за спиной, как настоящий супергеройский плащ.       — Я…не мог… до тебя докричаться, — тяжёло дыша проговаривает Зак, останавливаясь рядом. Он отпускает ручку чемоданчика и опирается о бёдра, наклоняясь вперёд.       — Я не слышал, прости, — Гарри неловко потирает нос. Похоже над концентрацией внимания ещё предстоит поработать.       — Ты должен мне новые лёгкие, — Зак несильно ударяет парня в живот. — Свои я только что потратил.       Гарри фыркает, вытягивая руку.       — Обойдёшься.       Херрон тихонько смеётся и хватается за руку, выпрямляясь.       — Какой ты добрый.       Стайлс лишь ведёт бровью и разворачивается в сторону кабинета. Сегодня он специально приехал немного раньше, чтобы точно не опоздать на собрание. В прошлый раз он чувствовал себя крайне паршиво.       — Как прошла неделя? — спрашивает Зак, проводя рукой по спутанным кудрям.       — Не самая лучшая, — честно отвечает Гарри, чувствуя, как внутри пробегает уже знакомая дрожь.       — Снова был на тусовке?       — Нет, — усмехается Стайлс, останавливаясь рядом с кабинетом. — Просто… тяжело. Я думал не дождусь этого дня.              — Не терпилось прийти на встречу? — небрежно ведёт плечом Зак, опираясь о стену и подкатывая чемоданчик ближе.       Гарри улыбается и качает головой. В тёмных глазах Херрона читается немой вопрос, парень наклоняет голову, выжидающе смотря на Стайлса.       — Мы с парнями решили собраться все вместе. Давно такого не было, — убирая руки в задние карманы, отвечает Гарри. — Я надеюсь, что это поможет мне прийти в себя.       — Оу, — кивает Зак, прокашливаясь. — Сегодня? Вечером?       — Ага. А что?       — Не-не, — мотает головой младший. — Всё в порядке. Круто. Думаю, это правда пойдёт тебе на пользу.       — А какие у тебя планы? — Гарри одаривает его внимательным взглядом, замечая, как Зак сжимает в руках край рубашки.       — Ничего грандиозного, — взмахивает тот рукой. — Найду чем заняться.       Стайлс прикусывает губу и оглядывается по сторонам. Никто из группы ещё не проходил мимо них, что немного странно. До занятия оставалось минут пять, значит, либо все уже были внутри, либо решили опаздать.       — Наверно, пора идти, — проговаривает Гарри.       Он уже открывает рот, чтобы поздороваться с Камиллой, но замирает, потому что никакой Камиллы внутри нет. На него вопросительно смотрит незнакомый мужчина, сидящий прямо за столом, приспустив очки ниже глаз. Гарри моргает, быстро оглядывая всех присутствующих. На него с интересом смотрело несколько десятков пар глаз. Зак, опирается на плечо Стайлса, выглядывая из-за его спины и тихо присвистывает.       — Молодые люди, вы заблудились? — спокойно спрашивает мужчина, разворачиваясь к ним.       — Нет, — отвечает Гарри и тут же жмурится, потому что Зак сжимает его плечо. — То есть, мы обычно занимаемся здесь, но… — он взмахивает рукой, показывая на аудиторию.       — Ох, Камилла сегодня в актовом зале. Внизу в расписании указано.       — Окей, — кивает Гарри. — Спасибо.       Он закрывает дверь и разворачивается к Заку, всё ещё стоявшему за его спиной.       — Здесь где-то есть расписание?       — Походу.       Они оба невольно улыбаются, и Гарри легонько трогает парня за локоть, тяжело вздыхая и говоря, что нужно найти группу. Примерно минут десять они блуждают по коридорам центра, шутя о прогуле занятия. Эта мысль звучит весьма заманчиво, но Стайлс понимает, что ему всё равно придется сидеть и ждать, пока за ним приедет Найл, а перспектива дойти до дома пешком не кажется такой приятной. В конце концов, Зак хватает Гарри за руку, останавливая.       — Кажется, нам сюда.       — Гарри, Зак, вы как раз вовремя, — машет Камилла, как только парни заходят внутрь.       Стайлс и Херрон какое-то время неловко топчутся у входа, а затем всё же проходят дальше. Гарри крутит головой, рассматривая помещение, в котором оказался впервые. Несколько рядов кожаных стульев, просторные окна с тонкими шторами, в конце зала находилась небольшая сцена, вокруг которой и собралась практически вся группа.       — Сегодня нестандартный формат, — говорит Камилла, подходя ближе. — Как вы уже успели заметить.       — В честь чего?       — Мы решили провести тренинг.       — Мы?       — Это была идея Джулии, — улыбается Камилла. — А я лишь поддержала и немного скорректировала.       — Мило, — бормочет Гарри, запуская руку в волосы и замечая маленькую девочку с косичками рядом с другими ребятами.       Джулия улыбается и приветливо машет ручкой. Стайлс коротко кивает, отворачиваясь к Камилле.       — И в чём суть этого… тренинга?       — «Чемодан в дорогу», — отвечает девушка, протягивая ему два листа бумаги, ножницы и скотч. — Прикрепите листы к спине.       — Зачем? — непонимающе хмурится Гарри, но забирает вещи.       — Чтобы остальные написали вам пожелания, — она складывает руки вместе и удаляется, оставив Гарри в полном непонимании.       — Что за тренинг такой…       — По-моему очаровательная штука, — усмехается Зак, вставая с кресла и потягивая спину. — Все напишут тебе милости и прелести.       — Ага, — фыркает Стайлс. — Чудесно.       Он не видел смысла в этом занятии. К чему всё это должно привести в итоге? Как ему поможет этот лист бумаги? Патологии он не излечит, проблемы тоже не решит. Комплименты незнакомых людей, с которыми он встречается раз в неделю ему также не нужны. С другой стороны, это всё-таки лучше, чем лежание на задней парте в кабинете.       — Поворачивайся, — Гарри вытягивает руки и сам крутит Зака на сто восемьдесят градусов, оказываясь за его спиной.       — Поаккуратнее, — возмущается Херрон, скрещивая руки на груди.       — Я всегда нежен, — Стайлс прикусывает губу, старательно приклеивая бумагу к рубашке Зака.       Плечи Херрона едва заметно содрогаются, и парень закидывает голову назад.       — Буду иметь в виду.       Пока Зак приделывал «чемодан» к Гарри, Камилла выдала всем цветные фломастеры и громко проговорила.       — Теперь вы можете подойти к любому человеку в этом зале и написать ему пару приятных слов, пожеланий, всё, что хотите. Главное условие — все надписи должны остаться анонимными.       — Типо я не запомню, кто каким маркером писал, — поднимает бровь Гарри, прокашливаясь. — Этот тренинг слишком очевидный       — Я удивлю тебя, — перебивает его Зак, открывая свой фломастер.       — Да? — Гарри поворачивает голову. — Каким цветом ты пишешь?       Херрон тихонько стукает его по макушке, отчего Стайлс шипит. Парню приходится замереть в крайне неудобной позе, немного наклонившись вперёд и согнув колени, потому что Зак незначительно, но ниже его. Спина начинает затекать в одном положении, Гарри наигранно вздыхает, смахивая рукой кудри, упавшие на глаза. Многие ребята из группы кидают на них вопросительные и заинтересованные взгляды.       — Ты что, решил переписать сонет Шекспира? Почему так долго? — Стайлс поворачивает голову вправо, пытаясь поймать взгляд Зака.       — Твоя спина недостойна Шекспира. И не двигайся.       — Да сколько можно.       — Секунду.       Гарри прикрывает глаза, думая о том, что он бы точно никогда не смог работать моделью, потому что замирать в одном положении это точно не его занятие. И как люди могут часами сидеть неподвижно, ожидая, пока художник выведет все линии и проработает все тени? Ужас.       — Готово, — спустя примерно четыре столетия говорит Зак с гордым видом, закрывая фломастер.       — И что там? — Гарри крутится и поворачивает голову назад, неестественно выгибаясь, но конечно же ничего не видит.       — Эй, потом посмотришь!       Стайлс замирает и, прищурившись, заглядывает в карие глаза.       — А где твой маркер?       Ответом ему послужила лишь широкая улыбка. Гарри открывает рот, чтобы что-то сказать, но не успевает, ощутив новое прикосновение на спине. Он опять дёргается, пытаясь посмотреть назад.       — Тихо, — просит Джулия, переставая писать.       — Оу, извини, — шепчет Стайлс. Вот уж чего он точно не ожидал, так это получить подпись от маленькой девочки.       Зак наблюдает за ним и улыбается, перекатываясь с пятки на носок. Гарри закатывает глаза, когда их взгляды встречаются, и взмахивает рукой.       — Шагай сюда.       — Вау, — Херрон подносит руки к лицу. — Сам Гарри Стайлс оставит мне автограф!       — Замолчи и иди сюда, пока я не передумал.       Парень прикусывает губу, чтобы скрыть улыбку, а затем поддаётся. И только в этот момент Гарри понял, насколько трудным было это задание. Ему не хотелось писать что-то банальное и избитое, какая-либо цитата из песен или фильмов тоже не приходила на ум. Между бровями Стайлса появляется напряжённая складка, и только когда Зак начинает нетерпеливо двигаться, он выводит фразу: «Порхай, как бабочка. Жаль, как пчела».       — Мне стало страшно, — признаётся Херрон, оборачиваясь. — Что ты там нацарапал?       Гарри улыбается.       — Узнаешь позже.       Только сейчас он замечает, что сзади него больше никто не стоит. Джулия, скромно опустив голову, шагала в сторону остальных ребят. Внутри у Гарри будто образуется дыра. Он с силой сжимает фломастер, смотря вслед маленькой девочке. Парень понимает, что не может дать ей уйти.              — Хей, подожди, — в два шага Гарри оказывается рядом с Джулией и приседает на корточки. — Можно я тоже напишу тебе?       Она широко улыбается, смотря на него искрящимися глаза, и кивает.       Гарри аккуратно выводит пять слов в правом верхнем углу листа: «Ты сильнее, чем ты думаешь». Он кивает сам себе, убирая маркер.       — Ну всё. Готово.       — Спасибо, Гарри, — Джулия дарит ему долгий тёплый взгляд, и убегает.       Стайлс тяжело вздыхает поднимаясь и боковым зрением замечает приближающегося Зака. Парень останавливается рядом и молчит.       — Что?       — Ничего, — мягко отвечает Зак, говоря непривычно тихо. — Ты дал ей то, в чём она нуждалась.       — Я не могу иначе, — пожимает плечами Гарри, возвращая взгляд к остальным и Джулии.       В конце занятия Камилла разрешила снять листы и даже отпустила пораньше на целых пятнадцать минут, поблагодарив всех за встречу. Гарри неспеша шёл по коридору, складывая лист пополам и не решаясь прочитать содержимое. После Джулии к нему и Заку подошла вся группа, и добрые сорок минут они писали друг другу пожелания и комплименты, выстраиваясь в длинные цепочки. Гарри чувствовал себя измотанным и эмоционально выжатым, а ещё он понял, что придётся сидеть и ждать Найла.       — За мной приедет мама, — говорит Зак, вновь оказавшись рядом. — Тебя подбросить?       — Спасибо, но за мной заедет Найл.       — А точно, — вспоминает Херрон. — Ты, кстати, не читал? — он кивает на сложенный лист в руках Гарри.       — Нет, если честно. Думаю позже.       — Я тоже решил вечером открыть, — Зак несколько раз ударяет листом по своей ладони, смотря то на выход, то на Гарри. — Тогда, я пошёл?       — Я не держу, — улыбается Стайлс.       — Ага… — Херрон на секунду опускает голову. — До встречи. И хорошего просмотра!       — Спасибо, увидимся, — Гарри взмахивает рукой.       Какое-то время он стоит на месте, наблюдая за тем, как Зак уходит. Внутри остаётся лёгкий тревожный осадок, парень чувствует дикую усталость и слабость во всём теле. Он садится на скамейку и опускает взгляд на лист.       Гарри так и не понял в чём смысл тренинга, но это точно отняло у него последние силы. Слишком энергозатраное вышло собрание. Дрожащими пальцами, парень разворачивает бумагу.       Всё пространство заполнено разноцветными надписями. Но была одна деталь, которая сразу бросалась в глаза. Рисунок Спанч Боба прямо посередине. Гарри улыбается. Зак гений.       Он никогда не видел рисунков Херрона. Но почему-то он был твёрдо уверен в том, что это творение принадлежит именно Заку. Стоит сказать, что Спанч Боб получился очень милый и красивый.       Взгляд Гарри переходит чуть ниже и левее, и парень замирает. Красивым округлым почерком было выведено: «Не знаю, когда смогу сказать это в жизни, но ты мне очень нравишься».       Гарри складывает лист и закрывает глаза. Сердце начинает отбивать более частые удары. В группе мог быть только один человек, который мог это написать. Гарри очень надеется, что он ошибается, но практически всё указывает на Джулию. Это была её идея, и она подходила к нему первая. Девочка маленького роста, поэтому не могла достать высоко, а ещё вроде у неё был красный фломастер. Или красный был у Зака?       Стайлс открывает глаза и разворачивает лист снова, чувствуя, как сердце бьётся ещё быстрей. Спанч Боб тоже был нарисован красным. Чёрт, там много записей, сделанных красным.       Гарри вздыхает. Он очень сильно устал.

***

      Гарри решил забыть о тренинге и бумажке до завтрашнего утра. Его мозг и так был перегружен тревожными мыслями, а этот вечер он ждал слишком долго, чтобы его испортить. Стайлс убирает лист на полку, между книгами, чувствуя, как сердце успокаивается. Что если он накрутил себя? Нравится можно не только в романтическом плане, верно? Это мог быть кто угодно из группы, и посыл фразы может быть совершенно другой. Успокоив себя, Стайлс возвращается к парням.       — Только не шумите, окей? Мама спит в соседней комнате.       — Принято, — кивает Найл, разворачиваясь на триста шестьдесят. — А где кабель?       — Какой? — хмурится Гарри, забирая пакеты у Лиама.       — Чтобы подключить проектор к ноутбуку. Я же не зря всё это тащил!       — Не знаю, Найл. Я не брал твои вещи, — вздыхает Стайлс.       Хоран тихо матерится, выворачивая содержимое сумки прямо на пол и принимаясь перебирать всё заново. Гарри с интересом заглядывает в пакеты и достаёт что-то аккуратно завёрнутое в пищевую фольгу.       — Я сделал вегетарианскую шаверму, — почесав переносицу, отвечает Лиам. — Она наверное ещё тёплая.       — Вегетарианская? — раздаётся возмущенный голос снизу. — Лиам, какого хрена? Как я должен это есть?       — Что тебе не нравится? — Пейн опускается на пол около кровати и разводит руки в стороны. — Огурцы, помидор, сыр…       — Там нет мяса! Мне нужны белки!       Гарри закатывает глаза.       — Я могу разогреть тебе курицу. Её всё равно никто не ест.       Найл, оборачивается к Стайлсу, хлопнув в ладоши.       — Святой человек! Я прощаю тебе все твои грехи. А ты, — он указывает рукой на Пейна, — занимаешь место в моём чёрном списке.       Лиам упирается руками в колени и качает головой. Гарри тихо усмехается и уходит на кухню, надеясь на то, что Найл не заметит, что курица немного подгорела. С кухни слышно бормотание Хорана и редкие ответы Лиама. Только сейчас Гарри понимает, насколько скучал по этому.       Пока курица неспешно греется в микроволновке, мысли Стайлса, запертые в дальнем углу сознания, вырываются из своего заточения. Парень хмурится и разворачивается спиной к комнате, опираясь бедром о столешницу. Неосознанно он достаёт телефон, пальцы снова дрожат, а взгляд замирает на контакте Луи.       Сердце колотится слишком громко и быстро, Гарри слышит каждый удар в висках. Одна часть, отвечающая за разум, останавливает его, приказывая убрать телефон. Вторая упорно сопротивляется.       — Я пытаюсь сделать всё нормальным, — звучит в голове голос Луи, а в памяти возникают его глаза.       Стайлс выдыхает и начинает медленно набирать текст сообщения.       — Где моя курица?       Гарри вздрагивает и дёргается, выпуская телефон из рук. Парень умудряется поймать его, прижав руками к животу.       — Гарри, твою мать! — Найл замирает, приоткрыв рот. — Ты чё так дёргаешься?       — Напугал, — единственное слово, которое удаётся произнести.       Стайлс выпрямляется, тяжёло дыша и качая головой. Хоран запускает пятерню в волосы, переступая с ноги на ногу.       — Пойдём, я нашёл кабель, — только и говорит парень, забирая злополучную курицу.       Гарри произносит что-то среднее между «да» и «ага», оставаясь стоять на месте. Секунду назад перед его глазами пронеслась вся жизнь, и он не знает, как восстановить потраченные нервные клетки. Стайлс моргает, постепенно возвращаясь к жизни, и опускает взгляд, чтобы убедится, что его телефон в порядке.       — Блять, — шепчет Гарри, смотря на экран.

принц Адам не бери трубку!

«прв»

      Рядом с сообщением красовалась одна галочка — смс отправлено.       Гарри чувствует, что находится на грани истерики, хочется смеяться и плакать одновременно. Стайлс спешно выходит из диалога, будто это может как-то исправить случившееся. Остаётся надеяться на то, что Луи решит проигнорировать странный набор букв, отправленных с неизвестного номера. Или сообщение потеряется среди других.       — Гарри чёртов Стайлс, ты заблудился в собственной квартире?       Громкий голос Найла возвращает парня в действительность. Прокашлявшись, Гарри отвечает       — Иду я!       Он залпом выпивает стакан в воды, потому что горло превратилось в засушливую пустыню, и возвращается в комнату.       — Что будем смотреть? — как можно спокойней спрашивает Стайлс, снимая одежду, чтобы переодеться в домашнее.       — Выбирал Лиам, — пожимает плечами Найл, отпивая лимонад. — Надеюсь это не мелодрама.       — Это триллер, — фыркает Пейн, разворачивая шаверму. — Про грабителя картин, который потерял память.       — Звучит многообещающе.       Гарри забирает волосы в небольшой пучок и натягивает свободную футболку, плюхаясь на кровать. Он садится по-турецки, пытаясь сосредочить своё внимание на вступительных титрах и закадровом голосе. Стайлс благодарно кивает Лиаму, передавшего ему шаверму, и начинает осторожно снимать фольгу, стараясь не наделать лишнего шума, чтобы ещё сильней не разозлить Найла. Всё идёт довольно хорошо, Гарри даже практически расслабляется, как вдруг телефон вибрирует.       Стайлс шумно вздыхает, переводя взгляд на загоревшийся экран. Ему очень хочется верить, что сообщение от Зака. Наверняка парень решил написать и спросить про лист с тренинга, или рассказать про своего кота, про что угодно, это же Зак. Гарри медленно тянется к смартфону, в то время, как все его внутренности тревожно горят. Живот скручивается в морской узел после прочтения уведомления.

принц Адам не бери трубку!

«Не знал, что буквы платные»

      Гарри до боли кусает костяшку указательного пальца левой руки.       Прочитал.       Он прочитал!       Если бы Гарри был один, он бы точно завыл, ударившись головой об стенку, или, как минимум, вскочил и стал бы мерить комнату шагами. Но он не один, поэтому он просто берёт в руки телефон снова и снова перечитывая сообщение. Он чувствует себя ужасно, потому что он должен был собраться и написать нормальный внятный текст, а не сделать то… что сделал.       Стайлс находит только один выход из ситуации и быстро печатает.       «Прости, ошибся»       Гарри поднимает голову, чтобы быстро посмотреть на Лиама и Найла. Но те, казалось были полностью погружены в фильм, события которого уже начали развиваться. Поняв, что парни вряд ли будут обращать на него внимание ближайшие пару часов, Гарри выдыхает.       Всё его тело натянуто, как тетива, и он не знает, что делать с бурлящими внутри эмоциями. Какая-то очень маленькая часть Гарри испытывала детскую радость, потому что Луи ему ответил. Эта мысль согревала парня.       Ответ Ангела не заставил себя долго ждать.

«Ладно»

      Гарри удивлённо вкидывает брови, потому что это не то, что он ожидал.       «И всё?»

«А что я ещё должен ответить?»

      Гарри закусывает губу, чувствуя, как огонь внутри постепенно тлеет. Тонкая нить, хотя бы как-то соединяющего его и Луи словно обрывается.       Но следом приходит ещё одно смс.

«Или же номером ты всё-таки не ошибся»

      Гарри невольно улыбается, потому что буквально слышит в голове голос Ангела, проговаривающего эти слова, видит его ухмылку. Всё так реально, как будто Стайлс говорит с ним вживую. Парень хрустит пальцами.       «Можно я не буду отвечать на этот вопрос?»

«Можно»

      Гарри снова улыбается, крепко сжимая телефон в руке.       — Иисусе! — вскрикивает Найл, толкая Лиама в бок. — Ты видел?! Как она это сделала?       Гарри невольно вздрагивает от возгласа друга и поднимает взгляд. Он понимает, что абсолютно пропустил начало фильма и теперь вряд ли сможет понять сюжет и всё остальное. Ладно, об этом он подумает потом.       Гарри возвращает взгляд к диалогу с Луи. Он замирает в нерешительности, а потом аккуратно и медленно отправляет смс.       «Тебя долго не было»       Парень чувствует, как всё внутри сжимается ещё сильней, когда внизу появляются три точки. Прямо сейчас Луи сидел и писал ответ, точно также открыв переписку с Гарри. Это всё ещё кажется чем-то нереальным.

«Я в Лос-Анджелесе с братьями. Вернусь через пару дней»

      «Оу… я не отвлекаю?»       Ответ Луи вышибает из груди воздух. Парень сжимает край футболки, перечитывая ответ снова и снова.

«Поверь, ты не отвлекаешь»

      Гарри прикрывает рот рукой, потому что эти слова точно попадают в цель. Это кажется чем-то новым и личным. А Луи тем временем спрашивает.

«А как ты проводишь время?»

      Гарри требуется несколько секунд, чтобы вернуться в реальность.       «Мы с друзьями смотрим фильм, и если честно, я уже пропустил начало и ничего не понимаю »

«Может, тогда спишемся позже? Вы наверняка хотели побыть все вместе »

      Стайлс кивает, хотя Луи и не может его видеть. Ангел был прав, а на Гарри внезапно нахлынывает чувство вины.       «Да…ты прав»       Луи читает сообщение, но заветные три точки так и не появляются на экране. Гарри ждёт минуту, потом вторую. Он уже хочет убрать телефон в сторону, как тот вибрирует.

«Гарри»

      Сердце пропускает удар. Стайлс замирает, словно боится спугнуть кого-то. Это самые долгие и напряжённые шестнадцать секунд в жизни Гарри.

«Я рад, что ты написал»

      Лёгкая и глупая улыбка замирает на лице парня, а на щеке появляется маленькая ямочка.       «Я рад, что ты ответил»       Тело пронизывает приятное тепло, а мысли становятся тягучими, как мёд. Он чувствует себя слишком хорошо, впервые за последние две недели. Отложив телефон, Гарри наклоняется вперёд.       — Ли, передай сок, пожалуйста.       Пейн кивает и, не глядя, протягивает коробку парню.       — Я нихрена не понимаю, — хнычет Найл. Он сидит, запустив руки в волосы и не отрывает взгляд от экрана. — Зачем так сложно?       — Согласен, — кивает Гарри, делая жадный глоток и, наконец, вспоминая о шаверме.       Оставшийся час он искренне пытается вникнуть в суть происходящего. Но если телом Гарри и сидел в своей комнате рядом с парнями, то душой он был где-то в Лос-Анджелесе.