С чистого листа

Утренний душ, который холодный, определенно, бодрит, смывая бОльшую часть мыслей вчерашней ночи. В голове остаётся только план на день, куда входит встреча с Кингом. Привычная рутина после сна не подвергается разнообразию уже второй год. И, откровенно говоря, точно не нуждается в корректировке. Хотя мысли об определенной личности в новинку. Те самые дела, к слову, были выполнены в нужное время, словно подстраиваясь под планы ветеринара. Хотя, разумеется, это лишь благодаря их малому количеству. Зайдя в кафе, адрес которого был назван таксисту около двадцати минут назад, Рам отмечает легкость, созданную светлым оттенком стен и простотой дизайна. Удивительно, но ампельные растения мгновенно ассоциируются с Кингом и многообразием зелёного в его квартире. Сама обстановка напоминает писателя, по крайне мере, тот сложившийся образ в голове за одну вечернюю беседу. Заведение пустовало, только одна фигура расположилась за ближним столиком, к которой и направился ветеринар. — Давно ждешь, нонг’Кинг? — парень, напротив которого устраивается Рам, встрепенулся, от чего пряди оказываются на глазах. Это вызывают тихий смешок у наблюдающего. — Нет, — писатель активно качает головой, но теперь поддерживает пряди на затылке. — Я поздно проснулся, поэтому спешил, признаться, сам боялся, что опоздаю, — стоило ему начать реплику, как воздух мгновенно заполняется словами. Но предложения по￾прежнему связные, а ветеринару приятна открытость собеседника. Приподнимаясь с мягкого стула, младший посылает `вай`, а получив ответный, падает обратно. Интересно, что поведение Кинга отличается от вчерашнего: и жесты, и улыбки, и взгляды - они сохранились, однако появившаяся нервозность в движениях смутила самого Рама. Но её факт беспокоил не так сильно, как причина. Всё-таки писатель был социальным человеком (но это уже удивило при первой встрече), поэтому общественное место точно не стало проблемой, к тому же, людей-то в кафе не наблюдалось. Ветеринар рассматривает младшего перед собой, который прячет собственный взгляд в страницах меню. И это выглядит странно? А еще мучает вопрос: когда появилась эта неловкость, исчезнувшая ещё вчера на первых репликах? — Могу я узнать Ваш заказ? — тишина может длиться вечно, кажется, нарушить её не хватает определенной смелости и вариантов, только официантке нужно работать. К счастью, она и становится разрушителем громкого молчания. Рам делает вздох, когда писатель дарит девушке улыбку, после чего указывают на название чая и проговаривает его вслух. Она кивает, лишь потом выжидающе смотрит на второго человека за столиком. Работница смотрит с пониманием, которое абсолютно не понятно. Но потом в голове всплывает обложка новеллы, заставляя ветеринара сдерживаться, чтобы не закатить глаза. Людям в голову, определенно, приходят слишком глупые мысли. Правда, в ситуации это явно не играет роли, к тому же, младший не обращает на это никакого внимания. Зато по уходу девушки изымается и меню, поэтому место для пряток автоматически пропадает. — Итак, пи, — Кинг же начинает разговор. И старший думает, что давно бы позвал персонал, если узнал, что собеседник вновь заполнит воздух словами. Эта пустота в его компании жутко непривычна. А у писателя собственная причина: чем раньше начнётся разговор - тем раньше они разойдутся. Разумеется, этот исход ему точно не нравится, что служит причиной оттягивания. К слову, образовавшаяся яма в голове поглощает предложения. — Я по-прежнему должен извинения, — Кинг складывает ладони в извинительном жесте: ладони соединены, большие пальцы прижаты к груди, но нос не касается указательным. Теперь встреча по-настоящему официальная, а разговоры сухие. Их не смягчает даже чайник, принесенный спустя семь минут тридцать девять секунд (время тянется долго, что усложняет веру в реальность отсчитанных крупиц). Ветеринара удивляет открывшаяся сторона младшего, который также не выглядит заинтересованным. Чайник пустеет спустя двадцать минут, когда тема полностью исчерпала себя. И в это верится с большим трудом, потому что ощущается промежуток почти вечностью. — Даже представить не мог, что у тебя есть эта сторона, — Рам усмехается, игнорируя задумчивость собеседника. Новая волна молчания почти затопляет, но писатель явно не задумывался об этом, хотя и особого дискомфорта это не вызывало, если опираться на выражение лица. — У каждого свой сюрприз, пи, — младший повторяет за ветеринаром, подперев щеку ладонью. Поза выходила из рамок серьезных вещей, о которой он говорил секунды назад. Подобная резкая смена стиля общения может казаться удивительной, но Рамом воспринимается как самое простое действие. — Кстати, я думаю, мне пора. — Надеюсь, ты не против, если я провожу тебя, — старший поднимается следом, направившись за Кингом. Фраза получила легкий кивок. Наконец, Кинг похож на себя, потому что он вновь активно рассказывает о растениях, которые, кажется, являются главными в планах. Тема, определенно, позволяет ему расслабиться. Вывод вытекает из увлеченности в глазах и активной жестикуляции, а еще удалении мешающих мыслей. К сожалению, путь не долгий, но Рам отмечает, что наверняка не последний из совместных. Младший, прежде чем достать ключи, почти впервые за встречу ловит чужой взгляд, ведь хватка на запястье вынуждает развернуться. — Ты был таким серьезным, что явно не оценил кафе, — начинает ветеринар, наблюдая за вздохом собеседника. — Поэтому нам стоит ещё раз встретиться там, по приезду домой напишу время, — и чужие слова растворяются.