Я стекаю в бокал твоей нежности Полусладким манящим вином. Наша встреча была неизбежностью Безо всяких нелепых «потом».
— Брат, ты ужасен. На пол тихо ступили аккуратные туфельки, стукнув каблучками. Рядом с раскачивающимся в разные стороны Шоном остановилась юная девушка. Сейчас она выглядела намного младше, чем при встрече с исчезнувшими в глади зеркала ребятами. По беглому взгляду ей можно было дать не больше четырнадцати. Шикарные, точно такие же как у брата, волосы струились до пола, как тяжелый плащ повиснув на плечах хозяйки. — Почему на этот раз? — весело поинтересовался старший Шриланке, косясь на сестрицу. — Они ведь могут не вернуться! — девушка сжала кулаки так, что ткань затрещала, — её руки также были затянуты в белые парчовые перчатки. — Время так непредсказуемо! Оно погубит их при любом неверном шаге! — она обратила на парня горящий взор, наполненный злостью и осуждением. Шон лишь пожал плечами, даже не пытаясь изобразить раскаяние. — Не думаю, что короля Теней может погубить такая мелочь. — Шон, ты забегаешь в будущее. Он еще не знает, кем является! А про Ахико ты не подумал?! — Шарлотта, казалось, сейчас укусит брата. — Про мужа короля Теней? — вновь невозмутимо изогнул бровь Клоун. — Да они еще не…! — возмущенный возглас Шарлотты был потушен ладонью брата, зажавшей ей ротик. Ему явно было очень весело. Те, кто спокойно ведают и прошлое, и будущее, часто путаются в том, что уже произошло, а что еще нет. Грешат этим они все без исключений.***
Конечно, стоило ступить за черту расплавленного зеркала, как их крепко сжатые руки разнесло в разные стороны. Этому невозможно было сопротивляться. К тому же, им всё равно в разные места. Одному — к прошлым Рэям, другому — к прошлым Зарксисам. Злодей старался ступать уверенно по несуществующей пустоте, пружинящей под сапогами. Она вибрировала и извивалась, как живое дышащее существо. Шури чувствовал, как стучит бешено сердце, норовя пробить ребра, ставшие в последнее время слишком тесной клеткой для него. Если ранее они были защитной стеной, не позволяющей хрупкому сердцу разбиться вдребезги, то сейчас каждый удар о них приносил боль. В месте, где отсутствовало время, и в то же время, простите за тавтологию, сливались воедино потоки всех эпох, не было даже намека на ветер. Жуткая духота, а точнее полное отсутствие воздуха, грозили разорвать легкие на клочки. Зарксис ощутил головокружение, перед глазами всё помутнело, теряя очертания. Вот будет смешно, если он сейчас задохнется. А чертов Фокусник мог бы и предупредить… В тот миг, когда Штраус уже распрощался с жизнью, с болью прижимая кулаки к груди и делая последние шаги с невыносимым трудом, будто протаскивая ноги сквозь густейшее желе, — духота отступила, упругая пустота исчезла. Он бухнулся в никуда, ударившись коленями об твердую землю. В лицо дохнул холодный ветер. Перед ним выросли из пустоты витиеватые, узорчатые и резные ворота, выполненные из белого золота. Ворота дома Рэев. Злодей с трудом поднялся. Сейчас рога будто специально еще больше отяжелели, а крылья тянули к земле, как каменная плита. Штраус непонимающе сощурился, осматривая прекрасный особняк, выступающий из моря зелени садов. Почему же он попал в Светлое Измерение? Ему, наверное, было бы проще договориться с «самим собой» из прошлого, нежели с Ахейро. Но отступать было некуда. В голове почти неслышно затикали часы, отсчитывая оставшиеся минуты. Но сколько их? Сколько Штраус брел по безвремью? Откинув волосы с лица, Зарксис тяжело вдохнул, чувствуя солоноватый привкус воздуха, приносимый бризом с моря. Ему очень не хотелось делать того, что нужно, но лезть прямиком по забору было чревато. Поэтому пришлось, еще немного помявшись, расправить крылья, разбежаться, отталкиваясь от земли, и взмыть к небу. Это был даже не совсем полет, а скорее широкий прыжок, при котором крылья использовались для планирования. Не любил злодей очередного напоминания полетом о том, кто он на самом деле. Стоило ему пересечь невидимую границу, как шестикрылые нимфы у входа в дом, заменявшие горгулий у особняка в Темном Измерении, всполошились, вскинули трезубцы, готовясь поднять тревогу о нарушителе. Но их реакции было недостаточно. Вперед метнулась тень, накрывшая стражниц своими смертельными объятиями. Паника всё равно будет поднята минуты через две, но Йоши отвлечет внимание. Шури побежал вдоль дома, продираясь сквозь заросли роз, царапавших ему руки и цепляющихся за плащ. Вот наконец он заметил окно на втором этаже, во флигельке, закрытое мощным заклинанием-печатью. В этот раз крылья оказались благополучно посланы к черту, и злодей полез по стене, легко цепляясь когтями за выступы. Еще полминуты ушло на снятие заклинания. Тиканье в голове мешало и раздражало, нагнетая обстановку. Зарксис расквитался с заклинанием, слыша шум, уже поднимающийся у главного входа. Отвлекшись, он навалился на стекло, которое не выдержало вес монстрика, с треском падая внутрь. Осколки брызнули во все стороны, отскакивая от стен, противно впиваясь в ладони. Штраус зашипел сквозь зубы, поджимая хвост, а потом вскинулся. — А ты кто такой? Перед ним у стенки, на полу, сидел мальчик с русыми волосами по плечи. Он был бы точной копией Ахико, если остричь ему волосы, да утереть болезненную бледность с лица. Ярко-голубые глаза уставились на злодея, без страха и отвращения, но настороженно. Тот стиснул зубы, вставая и вытряхивая из ладоней куски стекла. Не везет на приземления в последнее время. Шури вдруг понял, что понятия не имеет, как упросить отдать кольцо, не рассказывая о будущем. — Я… Эм… Меня зовут Штраус Зарксис, — не придумал ничего умнее злодей, суя окровавленный палец в рот. Мальчик вскинул брови. — Ты из семьи Зарксисов? Ну это и так было понятно… Что ты здесь делаешь? — чем-то его вопросы смахивали на допрос. Придется рубить сгоряча. — Я пришел, чтобы просить тебя отдать мне кольцо, — Шури кивнул на руку мальчика, которую тот тут же спрятал за спину. — Оно мне очень нужно… А времени объяснять у меня нет! — мысленно Штраус влепил себя подзатыльник: никакой ребенок не согласится отдать дорогую вещь непонятному незнакомцу. — Черт, знаешь, я не успел сочинить что-нибудь умное и красивое, и просто говорю от всего сердца! Оно мне очень нужно! — Зачем? — Ахейро отодвинулся еще дальше. — Чтобы спасти свою любовь, — брякнул Зарксис первое, что пришло в голову. Хотя, это было правдой, без подробностей. Кажется, этот ответ заинтересовал ребенка. — Ты… Ты похож на Шатеро, — русоволосый снова сменил дислокацию, требовательно протягивая к Шури руку. Вторую, с кольцом, он пока еще прятал за спиной. Злодей подошел, присаживаясь возле мальчика на колено. Ахейро потрепал его по пепельным волосам, аккуратно потрогал рога пальцем, удивленно округлив глаза. — У Шатеро они намного меньше. Тебе не тяжело с такими ходить? — искреннее любопытство проскользнуло в его дрогнувшем голосе. Штраус постарался не вслушиваться в тиканье часов, отбрасывая мысли о стремительно истекающем времени. — Тяжело. — Ну так спили, это же не больно. — Мне нельзя. Моя семья этого не хочет. — Найди в себе смелость жить как ты хочешь, а не кто-то другой, — поучительным тоном сказал Ахейро, приобнимая Шури за шею. — Ты Шатеро из будущего? — Нет. Но я чем-то схож с ним. И… — Зарксис попытался отвести взгляд. Ему было просто невыносимо смотреть на ребенка, копию его Рэя, зная, что с ним случиться. — Я и нашел эту смелость! И чтобы исправить то, что натворили наши семьи, мне нужно вернуть кольца. Мой друг сейчас разговаривает с Шатеро. Понимаешь? Мальчик задумался, подняв руку с кольцом к лицу. Кольцо серебрилось, окаймленное черной полоской по краям. Ахейро над чем-то усиленно раздумывал, разглядывая украшение. Будь они прокляты, часы тикали и тикали, а время утекало. Сколько осталось? Минут пять? — Ты говоришь честно. Я вижу, что ты пытаешься что-то сказать и не можешь, — начал мальчик, — мне очень дорого это кольцо, но я отдам его тебе, если ты ответишь на несколько вопросов и пообещаешь кое-что. Скажи, я еще увижу Шатеро? — Нет, — Шури всё-таки опустил глаза. За что ему такое наказание? Насколько нужно быть бесчувственным и черствым, чтобы говоря подобное в лицо ребенку, не сгорать от стыда и грусти? — Больше не увидишь. Ахейро не заплакал, не начал уточнять, лишь чуть нахмурился. Он был сдержаннее своего далекого родственника из будущего. — Твой друг — это я из будущего? — Пожалуй, можно и так сказать. — Ты любишь его? — потемневшие глаза заглянули прямо в душу. Словно небо затмилось тучами перед грозой. — Да. Мальчик без труда стянул кольцо с пальца, опуская его в ладонь Штрауса. Сейчас он не выглядел потерянным ребенком. Что-то гордое и величественное скользило в его стойкости и поднятой голове. В его молчании и сдержанности, поистине достойное королевских кровей. — Тогда обещай мне, — Шури сжал кулак, игнорируя боль от ран. Где-то в коридоре раздались выкрики и приказы. Видимо, начали прочесывать дом. Застучали шаги, сливающиеся с тиканьем, загрохотали двери, — что не бросишь своего друга и исправишь всё. — Обещаю, — на этот раз злодей не колебался. Да и можно ли было? Он встал, шагая к разбитому окну. Ахейро грустно улыбнулся, заправив прядь волос за ухо. — Прости и прощай. Мальчик еще что-то ответил, вроде махнул рукой, мол, не извиняйся, но злодей уже не слышал. Его затянуло обратно в несуществующую гладь зеркала. Сапоги опустились на живую поверхность, упруго сопротивляющуюся давлению. Часы не умолкали, и Штраус знал, что истекают последние секунды. Он бросился вперед, буквально на ощупь, потому что в этой галактической пустоте не было видно ни зги. Желе вокруг густело, время то замедлялось, растягиваясь в слоумо, то неслось бешеным аллюром. Слезы, подступили к горлу, а воздух вновь предательски исчез, душа. В темноте изредка вспыхивали звездочки, раздавались шорохи, обрывки разговоров, совершенно непонятных, порой, на неизвестных языках. Путь назад был сложнее. И снова, как в прошлый раз, стоило Шури поверить, что он где-то сбился с пути или опоздал, навечно застряв в безвремье, как желе исчезло, а приземление в этот раз вышло удачнее — злодей бухнулся прямо в объятия героя.